В одном распрекрасном королевстве, жил-был один очень талантливый художник. Роль его кистей исполняла местами неуемная, но очень богатая фантазия, а красками — невероятное соцветие самых разнообразных жанров. А самое главное — стоило художнику прикоснуться к своему очередному полотну, как оно тотчас оживало, ввергая нового зрителя в карнавал из самых разнообразных ощущений, зазывая за собой в дивный чудный мир новых возможностей и материализующихся самых смелых человеческих фантазий. Все бы было хорошо, но именно благодаря своему нестандартному, не вписывающемуся в общепринятые рамки дару, художник был беден как церковная мышь и дабы не голодать и продолжать втайне радовать преданных поклонников своими творениями, он был вынужден подрабатывать на соседней фабрике. Хозяевами фабрики были черствые и бездушные люди, им не было дела до красот и фантазий, которые им бы мог предложить Мастер, единственной вещью, которой они поклонялись был звон монет, а все прочее для них, как бы и не существовало. Обладая механическими счетами вместо сердца и денежным мешком вместо воображения, они заставили Художника писать эскизы для конфетных фантиков — простые, безыскусные, но зато отзывающиеся хрустом мягких купюр и ласкающим их слух приятным звоном. И была заключена с Художником адская сделка: взамен за каждую новую картину, которую ему дадут написать, он должен был положить на стол хозяев один новый конфетный фантик, баш на баш. Вот такая грустная сказка.
Жизнь реального Кинохудожника Терри Гиллиама всегда больше напоминала не сказку, а кровопролитную войну, в которой постоянные взаимные осады чередуются с периодом временного перемирия и не принято брать пленных. Автор одного из наиболее узнаваемых стилей в мировом кино, обладатель поистине безграничной фантазии — актер, мультипликатор, сценарист и режиссер, еще с первой половины 80-х годов познал суровую изнанку демократии от мира современного кинематографа, когда роль цензуры успешно выполняет полное отсутствие финансирования для очередного проекта, хоть подаяния проси. Возьмите не такую уж обширную гиллиамовскую фильмографию и мысленно увеличьте ее в три раза — именно такое количество проектов, Гиллиам в разное время годами разрабатывал для разных студий, но все они, по тем или иным официальным причинам были заморожены на разных стадиях работы. К примеру, вынашиваемый Гиллиамом в течение 5 лет проект « Человек, который убил Дон Кихота « был остановлен прямо на середине съемок, якобы по причине нехватки бюджетных средств! Интересно, много ли Вы сможете припомнить аналогичных примеров, случившихся с «грандами» развлекательного кино типа Бэя-Эммериха и им подобными? Ась?
Причина столь ярой нелюбви к Гиллиаму со стороны крупных голливудских студий кроется как раз в излишне бурной режиссерской фантазии, которая практически не поддается стороннему контролю. Как и подобает настоящем киноволшебникам, мозг Гиллама пребывает в постоянном броуновском движении: изобретает, выдумывает, фонтанирует все новыми и новыми образами, то искрится идеями, а то и вовсе начинает пылать настоящим пожаром, который потом трудно погасить. Пропасть непонимания между режиссером и студийными чиновниками впервые возникла еще в 1985 году на съемках «Бразилии», когда сотрудники руководства «Юниверсал» самолично изменили не понравившийся им финал, и за последующие почти 25 лет, только расширялась, пока не достигла размеров планетарного разлома. В итоге, излишне буйному режиссеру решено было подрезать крылья, заключив с ним типично фаустовскую сделку: хочешь снимать собственный фильм — плати за это участием в продюсерском проекте, с приглашенными кассовыми звездами, снятом по чужому сценарию и под строгую диктовку больших дядей, то есть — без какой-либо самодеятельности. Получится — забирай еще немного денег и снимай то, что самому вздумается, нет — тогда извини: у меня уже Майкл на проводе. Баш на баш.
Вот и к «Братьям Гримм» следует относится как к средневековому крестьянскому оброку, символической плате за последующую за ними «Страну приливов» и неизбежному злу. Сценарий Эрена Крюгера представлял собой весьма вольный микс из западноевропейских сказок, где нашлось место и «Красной шапочке», и «Гансу и Греттель», но как назло — ни одной истории, выпущенной за авторством означенных героев картины. Впрочем, при подобном подходе туда можно было совершенно спокойно засунуть и лису Алису с Колобком впридачу — и все отлично прокатило.
Изначально, «Братья» планировались как блокбастер с участием кассовых суперзвезд (Джонни Депп, Энтони Хопкинс, Николь Кидман), эдакий продюсерский вариант визуально-ревизионсистского по отношению к классическим ужастикам, но весьма коммерчески успешного фильма Тима Бертона «Сонная лощина». Однако, продюсеры прекрасно понимали, что для оживления вялотекущего сценария столь же красочной визуальной картинкой и необходимой сказочной атмосферой, им потребуется режиссер того же уровня, что и сам Бертон. Сам Тим предложенный вариант сценария отклонил, тогда то в продюсерских умах и всплыло имя Терри Гиллиама, благо его знаменитый киностиль явился одной из отправных точек, которые еще в далеких 80-х породили знаменитые бертоновские готические визуализации.
Однако, как показывает практика, привыкшие к свободе птицы не поют, даже в самых золотых клетках.
В итоге, «Братья Гримм» получился скорее фильмом продюсеров братьев Вайнштейн, которые самолично занимались подбором актеров, увольняли провинившихся членов съемочной группы, в то время, как Гиллиам просто стоял в сторонке, мастеря умелыми руками нечто, не имеющее никакого отношения к реализуемому проекту, тихо бурча под нос истину о том, что хозяин-барин. Фактически, на съемках он выполнял роль художника-постановщика, и еще совсем немного — общего координатора, однако все самоличные креативы подлежали вынесению на продюсерский ковер и строгому утверждению. Если судить по всему прежнему творчеству режиссера, их в окончательный, утвержденный милостивой продюсерской рукой вариант попало аж 3, с легкой натяжкой — 4 штуки, причем самой заметной фенечкой стал размахивающий национальный флагом французский генерал в исполнении Джонатана Прайса, вызывающий сразу же так много ассоциаций: от «Бандитов во времени» до «Приключений барона Мюнгхаузена». Что же, и на том спасибо, уважаемые братья (Вайнштайн, не Гримм естественно), как говорится, Ваша щедрость поистине безгранична.
Об одном не подумали светоликие братья — подрезав, словно крылья гиллиамовскую страсть к различным креативам, они обрекли фильм на совершенно барабанную пустоту. Осознав четко поставленные перед ним задачи на летний блокбастер по мотивам, Гиллиам выдал первый в своей карьере настоящий фантик — с тщательно стилизованной под «Сонную лощину» сочной пасторальной картинкой, но в десятки раз более худшим сценарием и полным отсутствием какой-либо, хоть маломальской идеи. Бертон снимал экранизацию «Легенды о Сонной Лощине» как собственную дань уважения классическим ужастикам британской студии «Хаммер», с любовно выстроенными аутентичными декорациями и бодрым заигрыванием с атмосферой фильмов ужасов 30-50-х годов. В «Братьях Гримм», при всем желании не разглядеть ни кинематографических отсылок, ни стилистических аллюзий. Заперев гиллиамовскую фантазию в золоченую клетку и выкинув подальше ключ, Вайнштейны оказали своему детищу самую худшую из услуг: при полном отсутствии выдумки, оно выглядит столь же мертвым, как фигурирующий в нем лес. Микс из сказочных мотивов и современных американских представлений о юморе, так и остался всего лишь миксом, ни комедии, ни тем более сказки не получилось.
Вялотекущее и дико затянутое действие немного оживляют лишь неплохие актерские работы, причем второстепенные персонажи: Питер Стормаре в роли итальянского экзекутора и уже упоминавшийся выше, гиллиамовский любимец — Джонатан Прайс, дают лихую фору молодым кассовым звездам проекта- Мэту Дэймону (который в светлом кудрявом парике сильно смахивает на скульптурного херувимчика) и увы — Хита Леджера, которому здесь ничего не дали сыграть. Впрочем, очевидно почувствовав, в какие неприятные воды плывет их проект, лишь в самом конце, братья Вайнштайн решаются наконец разбудить Гиллиама, дабы он устроил всем зрителям финальный «Монти Пайтон», но в стерильной атмосфере типичного летнего блокбастера они смотрятся почти так же неуместно, как частушки на похоронах.
Печальный итог от просмотра картины хочется собрать совочком в небольшую урну и отослать ее по почте в офис братьев Вайнштейн, с самыми наилучшими пожеланиями. Что касается Гиллиама, то вполне можно понять и простить: когда тебе уже ближе к 70, любой, даже самый сильный организм устает бороться, протестовать и воспринимать каждый день из своей жизни как очередное продолжение вечного боя, которому нет конца, иногда хочется просто опустить руки и покориться силе течения. Вот, он и опустил, покорился, а уж в какие воды оно его занесло — решать каждому зрителю индивидуально.
В конце концов, кроме «Братьев» у него затем была долгожданная «Страна приливов», а вот вот грянет не менее заманчивый «Воображариум доктора Парнаса». Может быть, Гримм-и-и (произносить с итальянским акцентом) стоит и вовсе позабыть как страшный сон? Тем более, что если верить компетентным источникам, спустя ВСЕГО 10 лет после начала разработки, в 2011 году нас таки посетит тот самый «Человек, который убил Дон Кихота». Может быть, финал этой сказки все-таки будет счастливым?
цитировать
. С отзывом полностью согласен — самый слабый и наименее «свой» фильм постановщика.
свернуть ветку
Уж чего-чего, а с фантазией у Гримм-и-и наблюдается явный дефицит. Из контрпримеров творчества самого Гиллиама — та же, не раз упоминавшаяся мной всуе «Бразилия».
