(SPACE OPERA — окончание)
Новейшая постмодернистская «космическая опера» — это «Яблочное зернышко» (“Appleseed”, 1999) критика и теоретика НФ Джона Клюта (John Clute).
Претенциозным, оргиастическим способом он создает НФ, опираясь на собственную теорию фэнтези, описанную в «Энциклопедии фантастики», которую сам же и написал. Он использует эту теорию, как основу для построения «космической оперы», что гениально и прекрасно ему удается, хотя части обычных читателей повышенный интеллектуальный уровень текста может не понравиться.
Очередное важное событие – это «Свет» (“Light”, 2002) М. Джона Гаррисона (M. John Harrison),
лирическое возвращение к «космической опере», которая была jeu d’esprit его молодости, то есть к «Устройству с Центавра» (“The Centauri Device”, 1974).
Он вернулся к этой книге после многих лет исследований хрупкой нежности человеческого сердца. Также Пол Макоули (Paul McAuley) написал «космооперную» трилогию «Пять сотен миллиардов звезд» (Four Hundred Billion Stars: “Four Hundred Billion Stars” – 1988; “Of the Fall” – 1989; “Eternal Light” – 1991)
и несколько «более мягких» романов твердой НФ, поскольку, будучи биологом, занимается обычно созданиями, сотворенными из более мягкого, чем сталь, материала. Его прекрасный роман «Сказочная страна» (“Fairyland”, 1995) представляет читателю Европу, опустошенную биотехнологиями, нанотехнологией, генетической инженерией и психоактивными вирусами.
В его новейшей книге «Паутина» (“Whole Wide World”, 2001) – ведь это WWW, не так ли? – речь идет о полиции и компьютеризованной технологии слежения за людьми.
Твердая НФ par excellence – это область деятельности Стивена Бакстера (Stephen Baxter), который задает себе вопрос, как, располагая достижениями современной технологии, творить чудеса в Солнечной системе, например организовать полет на Титан.
Такой полет, как он сам показывает – путешествие в одну сторону; Бакстер умеет будить воображение, но умеет и его обуздывать. С тех пор, как он написал «Путешествие» (“Vojage”, 1996)
– эпический роман о том, как мы могли полететь на Марс (но это нам не удалось), его писательское мастерство получило значительное развитие: он перестал сочинять правдоподобные истории о космосе, его проза обрела утонченность и психологическую глубину.
Есть еще Кен Маклауд (Ken MacLeod), пишущий тексты, где НФ смешана с пропагандой анархизма (что, как ни парадоксально, добавляет ему поклонников из правых сил).
Есть также Йен Макдональд (Ian MacDonald) (умеет писать, как каждый другой писатель, только лучше)
и, наверное, много других Йенов и Мак-как-их-там, чтобы мы не забывали, что Шотландия все еще входит в Британское Содружество. Ну и кибернетик Чарльз Стросс (Charles Stross) с каждым годом пишет все лучше и лучше,
Джон Кортни Гримвуд (Jon Courtenay Grimwood) сочиняет романы об альтернативной фантастической Северной Африке,
а марксист Чайна Мьевиль (China Miéville) занимается (вы не догадаетесь) выдуманными проблемами бароккового мира фэнтези.
Да, что-то начинает твориться и в Новой британской фэнтези, гораздо более интересное, чем клонирование Толкина, но об этом умолчим, поскольку здесь речь идет о современной британской НФ, а не фэнтези.
Таким образом, именно сейчас в Великобритании создается то, что считается важнейшим в современной НФ (real stuff, если употребить сленг, родом из NASA). С этим можно не согласиться, поскольку всегда найдутся исключения и контраргументы, но такие споры только придают нам бодрости. Потому что именно бодрость в современной британской фантастике – и есть самое важное; бодрость и возбуждение, которое порождает уверенность в том, что то, что мы пишем, имеет значение – интеллектуальное, эмоциональное, стилистическое и (не побоюсь этого слова) футурологическое.
цитировать