Гай Гэвриел Кей «Сарантийская мозаика»

Книги в жанре исторического и псевдоисторического фэнтези — это удивительно удачная находка. Не знаю, правда, за кем первенство в этой области, но примеры саги Джорджа Мартина, другой саги, пана Сапковского о Рейневане, хроник пропавшего легиона Тертлдава и собственно Сарантийской мозаики, показывают насколько успешными, удачными и интересными могут быть такие истории. Полотно с эскизом уже есть. Несколько мазков здесь, пару штрихов там — и новый, удивительно достоверный мир в распоряжении автора. Но его ещё нужно оживить, наполнив его людьми и в этом сполна проявляется дар Кея. Его герои, отстоящие от нас примерно на полторы тысячи лет, кажутся такими реальными, такими близкими и понятными, что читатель вживается в мир Джада легко и сразу, а история увлекает с первых страниц.

Придворная знать интригует, развлекается и утопает в роскоши, чернь беснуется, требуя зрелищ, император отягощён заботами и тяготами венценосца, куртизанка лениво покачивает ножкой, а мозаичник Криспин трудится в поте лица своего, пока ещё не зная, насколько близка к осуществлению его мечта о создании мозаики, которая стала бы истинным чудом и даже откровением. И вроде бы всё как всегда, повозка истории катится по проторенной дороге. Заговор? Смерть владыки? Падение одних и возвышение других? Мир Джада всё это видел не раз, но... никто не заметил, что колёса той самой повозки на этот раз не просто сделали ещё один оборот. Подскочив, наехавши на колдобину и едва не опрокинувшись, она достигла вершины холма и резко покатилась вниз. Пошёл к своему концу период античности, впереди у этого мира — средние века. Никто из ныне живущих этого мира, даже мудрейшие, не понял этого, ведь это произошло только-только и скорее всего не поймут никогда, ведь как пишет сам автор: «Невозможно отрицать ту истину, что главные события века происходят, лишь краем задевая течение жизни большинства людей». Эпоха которую можно и нужно ругать, сменяется тем не менее тем временем, которое не зря называют тёмными веками. Криспин ушёл и вместе с ним ушла тяга к прекрасному, новому и непознанному. Пройдёт немало веков, прежде чем этот мир дождётся своих Микеланджело и Леонардо, своего Возрождения. Мир, но не Сарантий, ведь у границ империи уже собирается, формируется та грозная сила, которой предназначено выполнить приговор истории. И об этом тоже интересно читать.

Немало людей роняют замечания: писал бы автор себе исторические романы, зачем делать из них фэнтези? Я не согласен. Пусть фантастическая составляющая в таких книгах служит лишь контрастом, вводимым в вену, неоновой подсветкой, общим антуражем, деталью, да чем угодно — это не важно. Важен лишь общий результат, а он, согласитесь, получился великолепен.

Мир, освещенный двумя лунами, так похожий на наш, − мир Кея. Кому-то манера писателя с его длинными описаниями и рассуждениями может показаться скучной, но автор создает мир настолько достоверный, что его как будто можно потрогать и увидеть во всех подробностях. Читатель будто пребывает в мире книги. К тому же, несмотря на описания и неторопливость некоторых моментов, хватает в дилогии и остросюжетных поворотов, и динамики, особенно во второй книге.

Названия книг дилогии (а по сути, романа в двух частях) символичны. Дорога в Сарантий − иносказательное выражение, означающее путь, который изменит жизнь, к лучшему или к худшему. Многие персонажи отправляются в Сарантий, великолепный Константинополь мира под двумя лунами, чтобы начать новую жизнь. Повелитель императоров − о силах, которым подвластны все смертные, в том числе могущественные правители: случайности, неучтенные обстоятельства, непредвиденные поступки людей, оказавшихся в нужное время в нужном месте, само течение Времени.

О персонажах нельзя сказать, что они просто хорошо прописаны − они живые и настоящие. Кей заставляет им отчаянно сопереживать, особенно когда по ходу действия нарастает предчувствие грядущей беды. Кей любит делать персонажами своих книг людей искусства и врачей. Здесь есть и те, и другие. Главный герой (условно главный, скорее, центральный) − художник-мозаичник, вокруг него группируются остальные персонажи, связываясь узами дружбы, ненависти и любви. Искусство, его вечность и мимолетность − один из мотивов «Сарантийской мозаики». Шедевр художника, который проживет века; искусство врачевателя и повара; шедевральный маневр гонщика на колесницах, существующий только одно мгновение и отложившийся только в ненадежной памяти зрителей.

Другой мотив − мозаика в переносном значении. Мозаика отдельных судеб складывается в единый узор. Поскольку среди действующих лиц есть царственные особы и придворные, в романах много интриг, любые действия персонажей влияют на расстановку сил, меняют судьбы отдельных людей и целых стран.

Поражает мастерство автора, он связывает и переплетает все сюжетные линии в единый узор. К финалу все «ружья» оказались в действии, все намеки получили развитие, мозаика сложилась и никто из персонажей не повис в неопределенности. Понравилась задумка с говорящими механическими птичками. В первой книге Кей очень изящно обманывает ожидания читателя: подаренная Криспину птичка не станет его болтливой спутницей до конца книги. Только судьба Касии, бывшей рабыни, немного разочаровала. В первой книге постоянно подчеркивалось, что она «умная», но ни ее ум, ни отношение к главному герою не сыграли особой роли. Складывается впечатление, что автор просто «пристроил» Касию, не придумав для нее ничего более интересного. Вообще, отношения на равных между аристократами и простыми людьми в сословном обществе немного удивляют, но, учитывая происхождение императора и его супруги, лишенных предрассудков, это можно считать естественным.

Книги Кея великолепны, они для неторопливого чтения и для тех, кого не пугают длинные описания. Из прочитанных на данный момент книг Кея лучшей я все же считаю «Львов Аль-Рассана». А вот «Гобелены Фьонавара» у меня «не пошли» совершенно, начинать знакомство с писателем с них не советую, подлинный стиль Гая Гэвриела Кея начал складываться в последующих книгах.

И лепятся судьбы из кусочков стекла...

Прежде всего хотелось бы сказать, «Сарантийская мозаика» — это, все же, не два романа, а, по сути, один, но с двумя главами. События переносят нас в средневековую Европу, где мы становимся свидетелями дворцовых интриг, одними из действующих лиц которых становятся обычные (до этого) люди. Львиная доля событий пройдут в городе Сарантий, где его гости — а многие из них иностранцы — должны принять правила игры этого города или погибнуть . По тому, какое значение имеет это географическое место в книге, «Мозаику» можно отнести и к, так называемому, городскому фэнтези.

Первая книга очень степенна и обстоятельна. Зачастую приходит ощущение, что не происходит никаких событий, а само повествование начинает навевать тоску. Очень уж автор увлекается описаниями и совсем уж затянутыми рассуждениями. При этом нельзя не упомянуть о том, что мир, описанный в книге, живет и играет всеми красками, чаще всего синими и зелеными... Эти цвета символизируют две противоборствующие факции, которые не ограничиваются только гонками на колесницах, но и стараются принимать активное участие во всей жизни города, вплоть до императорского квартала.

Вторая книга закручивает водоворот событий до неимоверной скорости. Теперь оторваться от книги становится просто невозможно. Хитросплетения интриг начинают запутываться с новой силой, чтобы в конце представить читателю возможность насладиться прелестями развязки. Она поражает своей драматургией. Начинаешь со страшной силой сопереживать героям. Многие решения Кея относительно развития той или иной сюжетной линии подчас бывают действительно непредсказуемыми. В основном это относится к Каю Криспину — мозаичнику из города Варена.

Благодаря своей последней четверти «Сарантийская мозаика» встала для меня в один ряд с лучшими шедеврами мировой Литературы. Несомненно, ее можно рекомендовать каждому. Книга достаточна разнопланова, чтобы заинтересовать самых разных читателей. В ней осуждаются как вопросы религии и философии, так и обычные социальные и повседневные вещи. Все это приправлено неким шармом приключенческой литературы. Отличный повод продолжить знакомство с этим автором.

Об исторической основе «Сарантия» уже много написали до меня, повторяться не буду. Этот роман в двух томах произвел на меня очень сильное впечатление, но вовсе не своей фэнтезийной составляющей, а тем, как описаны характеры героев: все они, и главные и второстепенные, стремятся исполнить одну и ту же мечту о бессмертии. Однако время беспощадно, оно отнимает у людей самое дорогое. Мозаики ветшают и разрушаются, но иногда их разрушают, потому что художник изобразил не то, что надо. Искусство кулинара пропадет втуне, если у него не останется ученика. Триумфатор арены рано или поздно будет забыт, а на его место придет другой любимец Судьбы...

Быть может, единственно верный способ обрести бессмертие — тот, о котором мечтала Аликсана?..

Лучший роман Кея, на мой взгляд. 1000 баллов. :smile:

P.S. Рискну посоветовать тем, кому понравился «Сарантий», почитать роман Милана Кундеры «Бессмертие».

«Сарантийская мозаика» — первая книга (трудно не согласиться, что мы имеем дело с двумя частями единого произведения), прочитанная мной благодаря замечательной кнопке «рекомендации» fantlab.ru, за что всем причастным отдельное спасибо. Прогноз совпал «до копейки«! Не раз и не два в разговорах с коллегами-конкурентами, создателями разного рода электронной аппаратуры, приходилось слышать: «Одно дело — все рассчитать теоретически, и совсем другое — увидеть, как твое создание дышит — улет, словами не передать...» И, поверьте, никто в этот момент не думает о бессмертии. Это как влюбленные — не думают о детях, как мать, увидевшая новорожденного — не планирует, как он будет ухаживать за ней в старости.

Лубочный мир? Да — а как же еще — ведь автор должен сделать мозаику яркой! Он же делает не исторический роман, а философскую почти-сказку/притчу, если хотите... Пока читал — не оставляло впечатление, что что-то такое же яркое, лубочно-сказочное, я видел совсем недавно.

Огромный стадион. Залитые Солнцем мощеные улицы. «Разноцветные» сражения. Удивительные женщины. Храм с удивительной мозаикой. Не в Константинополе Юстиниана.

Догадались? Богоматерь Оранта, XI век! Нет моря? А как же эти крутые берега, да и зубры, совсем неподалеку? Не знаю, где черпал для «Сарантия» вдохновение любящий это делать на местах «исторической славы» Кей, но он вполне мог бы это делать в майском Киеве, да и эпиграф подходящий. Правда, роман должен бы был появиться чуть позже. Такой вот временно-пространственный парадокс...

И все же он о бессмертии. Не политики. Творений. Сюжетов. Искусства и веры. Любви и детей. Солнца и пары лун. Читать от первого до последнего слова.

Прочитала «Сарантийскую мозаику» по персональной рекомендации Фантлаба. Большое спасибо сайту — если бы я не встретилась с этой книгой, я бы многое потеряла. Правда, правда! Я не шучу...

Тем, кому понравилась «Песнь льда и пламени» Мартина, настоятельно рекомендую ознакомиться с творчеством Гая Кея, и начать ознакомление именно с «Сарантийской мозаики». Я не хочу сказать, что Кей похож на Мартина. Нет. Скорее их произведения близки по духу и по силе реалистичности описываемого ими мира. Сарантий Кея прописан так ярко и детально, что иногда возникают сомнения — может я все же бывал в этом городе?!

Мир Кея — это Византийская империя времен Юстиниана Великого с измененными именами и названиями, а также со временным сдвигом в конце второй части. Аликсана — это царица Феодора, Пертений — Прокопий Кесарийский, Леонт — Велизарий, скрещенный с Львом Исавром, Гизела — Амаласунта. Перечисляю эти имена для тех, кто, может, не знаком с историей Византии, но хотел бы сравнить героев с реальными прототипами. Мозаики, описанные в конце второй части можно увидить в базилике св. Мартина в Вероне и в церкви Равенны или в интернете.:smile:

Но, несмотря на прекрасную проработку исторических деталей, на этом исторические параллели заканчиваются. Мир Сарантия в корне отличается от известной нам Византии. Отличается яркими, выпуклыми характерами ГГ, поэтическим, но не «сладким» романтизмом, стремлением к благородству и, наверное всем тем, чем настоящая качественная литература отличается от реальной жизни. Мне кажется, что в «СМ» Г.Кей в полной мере раскрыл свой, уже бесспорный талант мастера слова и сюжета. Возможно, кому-то будет не хватать динамики и магии, но их достаточно в других произведениях, а умением двумя- тремя штрихами создать яркий и неповторимый образ может похвастаться далеко не каждый писатель.

М-да. Как обычно, море восторженных отзывов просто поражает. Хотя я читала эту книгу по рекомендации, и даже дочитала — но под конец пролистывая целые страницы. Действия фактически нет, мозаичник идет в столицу делать мозаику. При этом он встречается с героями, и каждая сцена расписывается с разных сторон! То есть сначала мы видим от имени мозаичника, что случилось. Потом начинается повествование от имени другого героя (героини), за энное время до того, как случилось событие плюс само событие уже глазами второго героя. Потом то же самое от третьего героя. Потом первый герой начинает вспоминать. Потом второй. Потом третий. Потом первый обдумывает и анализирует. Потом второй обдумывает и анализирует. Потом третий. Потом читатель начинает ощущать себя учеником школы для умственно отсталых, которому в девятый раз талдычат одно и то же. Единственная интересная линия — линия птиц — почти не развивается и очень быстро заканчивается.

То есть сократить бы всё это раз в пять — было бы самое то.

Ну и плюс герои. Главный герой не вызывает никаких эмоций — ну вот как-то всё равно, дойдёт — не дойдёт, раскроют его или нет, сделает мозаику или нет. Ну идет себе мужик и идет.

Героиня... ну как некоторые авторы-женщины любят пытать своих героев-мужчин, так почему-то авторам-мужчинам доставляет удовольствие описывать насилуемых и принуждаемых женщин. Вот я не представляю себе, чтобы свободную девушку продали в рабство, имели как хотели — и через год у неё от психики еще что-нибудь осталось бы. Да еще и чтобы ей самой мужчину захотелось! Ну не раньше, чем через несколько лет, ИМХО.

Впрочем, действует она после ухода от хозяина очень мало, в чём основная проблема книги: масса героев, от имени которых написаны незначительные, не важные для основного повествования фрагменты. Поварёнок расписывает блюда и то, как главный повар его похвалил на семи страницах и потом исчезает из произведения. Ещё кто-то идет на стадион, находит там брошку, занимает еще пять страниц — и исчезает. И таких вот образов, не несущих сюжетной нагрузки, а лишь загромождающих текст — полкниги.

Кроме того, масса таких, например, моментов: герой стоит на корабле и решает, что делать дальше. А потом вдруг нам рассказывают, как он на этот корабль добирался. То есть если бы он сразу добирался, возможно, было бы интересно. А так мы уже знаем, что на корабль он попал, и все его переживания сводятся «на нет», убивая интригу напрочь.

Вердикт: рваное и занудное чтиво, неплохо написанное (особенно моменты восприятия мира мозаичником), если бы подсократить, и с несколькими неплохими предпосылками, которые растворяются в море лишней информации.

Нет, «Сарантийская мозаика» — совсем не ПЛИО, что бы не писали фантлабовцы. В полуфэнтезийной империи для читателя существует только один город; лишь две силы предъявляет права на трон. Нет запутанных интриг и кровавых битв. Но, согласитесь, идя в театр на «Гамлета», вы не ждётё от трупы детальной реконструкции датского двора времён средневековья. А роман Кея ближе к спектаклю.

Мартин пишет грязно, хоть и талантливо. У Кея много витиеватых ругательств, откровенных сцен; льётся кровь полюбившихся персонажей. Но его книги адресованы мечтателям, а не циникам. На страницах живёт чудо, как огни полумира, озаряющии по ночам то там, то здесь улицы Сарантия. Хотя «сказки», такой, как у Толкиена, тоже нет. Чудо в другом. Орлы не спасут Гэндальфа у Кея. :-( Но Сэм обязательно вернётся к Фродо. :-)

Есть в книгах писателя много такого, чего трудно описать, сравнивая с другими авторами. Одна из таких вещей — лёгкая нотка грусти, ощутимая всё сильнее и сильнее по мере приближения конца книги. В «Львах Аль-Рассана» она была вызвана осознанием близкого уничтожения Цивилизации под натиском варваров. Здесь — другое. Одна великая держава пала за пять веков до описываемых событий, другой только предстоит узнать огонь и сталь. Мозаика под сводом собора, что выкладывает Кай Криспин, мозаика слов Гая Гавриэла Кея — полотна судеб. Люди приходят и уходят, унося помыслы, желания. Мгновения жизни. Об этом и пишет с такой неуловимой печалью в строках Кей. Об утрате мгновения, хрупкого, как золотая роза в покоях императрицы. Как гениальное выступление возничего на ипподроме. Мозаика на сводах великого собора. Или жизнь императора, желающего вписать своё имя в книгу истории, выйти за пределы того самого мига между рождением и смертью. Но... Тщетно? Выбирать читателю.

Конечно, в Мозаике — не только желание отодвинуть конец, сохранив память, но и жизнь, кипящая прямо сейчас. Тройки летят по ипподрому, и публика взрывается овациями. Яд в устах придворных, встречающих мозаичиника с востока. Неужели он будет значимой фигурой в этой игре высоких особ?

Впрочем, не стоит ждать слишком уж много действия от книги. Она скорее придётся по вкусу любителям почитать о сложных, запутанных отношениях между героями, попытаться «раскрыть» многогранные образы с разных сторон. Кто они — Валерий, Алексана, Стилиана Далейн? Что движет этими людьми? Жаль, что в конце, развязывая узлы сюжетных линий, Кей дал читателю «взглянуть изнутри» на многих персонажей. Не осталось загадки. :(

Отдельно хочется сказать об Аликсане, жене Валерия, бывшей танцовщицей когда-то. Властная, сильная.. нет, не то. Я просто не знаю, как её описать. Это относится и к другим персонажам в равной степени. Очень многое раскрыл Кей в своих героях не через буквальное описание характеров, а самим действием. После эпизода на острове я поверил в её реальность. Множество нюансов дали цельную, очень объёмную картину человека.

Стилиана, девушка, спасённая Криспином, Ширин — очень умные, гордые, красивые женщины. И Кей шёл на риск, избегая персонажей-антиподов, играя на одних лишь оттенках. В итоге я действительно увидел разных людей. Но всё же Аликсана — бриллиант в этой сокровищнице образов. В неё можно даже влюбиться. На эпизоде, упомянутом выше у меня защипало в глазах впервые за книгу. Всё слилось воедино: гордость, боль, желание мести, понимание, что прошлое не вернуть. Нельзя описать так просто, что чувствуешь, читая те строки...

Но, пожалуй, кое в чём Кей всё же промахнулся. Как уже говорили, раздражают эпические вставки, неуместные и чуждые. Все подряд персонажи — ораторы высочайшего класса, мастера уклончивых ответов и сложных логических рассуждений. Таков — совершенно случайно выбранный из всех остальных трибун сарантийской армии, и деревенский лекарь, оказавшийся неподалёку от истикающего кровью Царя Царей, и, видимо, добрая часть сарантийских актрисс. :-) Этот рояль играет фальшиво, конечно.

А ещё Кей слишком уж явно демонстрирует своё почитании Цивилизации, комфорта, красоты рукотворного. Часто это рождает пресыщенность, отторжение... Кажется, что герои книги могут быть такими, какие они есть, испытывать такие чувства лишь внутри высоких стен, когда рядом есть термы, где умелые рабыни смоют грязь и умастят благовониями. Что-то не так в этом: баланс между внешним и внутренним нарушается.

Ну и если вы всё ещё не бросили читать мой отзыв, подумав про себя: «Должно быть, очень скучная книжка», я напоследок хочу отчасти с этим согласиться. :-))) Кое-где и вправду написано затянуто. Что ж, это можно понять: трудно держать читателя в напряжении тысячу страниц кряду, не вооружившись головокружительными погонями (хотя одна-таки есть), эпичными баталиями, (кетчупом, пластмассой в цвет золота и алюминием).

Думаю, разменяйся Кей на вышеперечисленное, мозаика вышла бы лубочной, а светлая грусть покинула мир Джада, словно магия — Вестерос. ;-)

Хочу отписаться сразу по двум книгам, т.е. по всему циклу.

Я бы отнесла этот цикл не к фэнтези, а к псевдоистоии некого альтернативного мира. Мира, который крайне далек от нас, но так похож на древний Рим или Грецию. Магии тут нет, ну или почти нет. Она проходит по центру, но очень тонкой линией и никаким образом не влияет на смысл, даже если эту линию вытереть, общая картина не изменится.

Основа повествования — мозаика. Мозаика не только как вид изобразительного искусства, но и как способ написания текста. В каждом кусочке Сарантийской мозаики недоговоренность, но если сложить их вместе, можно увидеть мир Джада в полной красе.

Первая книга мне показалась ровной. События перетекали из одного в другое, герои жили, изредка умирали, но это как-то все было спокойно. Путешествующий мозаичник, потерявший все и пытающийся что-то найти, дорога, дворцовые интриги. честно скажу, меня не впечатлило. Хотя в книге есть ряд динамичных сцен, боев и гонок на колесницах.

Вторая книга, «Повелитель императоров», вообще, вначале мне показалась каким-то любовным романом. Первая четверть, сплошной лямур-тужур. Но стоило так подумать, как мне размякшей от всей этой любви, сразу дали по лбу. Стремительной спиралью разворачивались события, выбивая с шахматного поля романа одну фигуру за другой. В результате, все закончилось оттуда, откуда началось, но было интересно Интереснее, чем первая часть. Хотя очень-очень печально и обидно за некоторых героев.

Расстроило еще и то, что прописано очень много характерных героев второго плана, которые так и повисли в воздухе, ни туда, ни сюда их так и не пристроили и никакой роли они не сыграли. Вернее сыграли, но не для читателя, а для становления характера главного-героя. У меня даже создалось впечатление, что продолжение будет, но, видимо, я ошиблась.

И да, по общей стилистике роман отдалено напоминает Песнь льда и пламени, но в крайне облегченном, этаком дамском, мягком варианте.

Очень достойное и добротное произведение, которое когда-нибудь, возможно, станет классикой. Поставлю ее на одну ступеньку с хорошими книгами, вышедшими из-под пера М. Стюарт, М. З. Брэдли и У. Ле Гуин.

Роман вызывал самые разные впечатления — как в начале, так и в конце. Поначалу тронуло мало — казалось это просто еще одно хорошее фэнтези. Все вроде бы безупречно — и герои, и сюжет, и Сарантий, в котором легко угадывается средневековая Византия. Но почему-то не было сопереживания героям, чьи образы были переданы просто блестяще. Казалось автор вложил в эту книгу больше мастерства, чем души. Как ни странно, но сравнивая роман с Гобеленами, которые во многих отношениях слабее, в плане драматизма и эмоциональной составляющей я вначале отдавала предпочтения им. Но все изменилось на Повелителе императоров — вот уж действительно шедевр, особенно последние сто страниц. Каждый эпизод, как жемчужина, достойная того, чтобы ее запечатлеть навсегда. Кей сам оказался художником не хуже своего главного героя, хоть и созданные им картины находятся лишь в умах читателей. Зато их невозможно забыть никогда.

Эта книга о мимолетности времени, о том как легко потерять то, что составляет смысл всей твоей жизни — будь то близкие, или создание собственных рук, что все мимолетно и хрупко, но некоторые вещи останутся незыблемыми навсегда. О преданности и любви. О том, что нужно гнуться, чтобы не сломаться и жить дальше, как это делает Криспин, несмотря на все что он пережил. О том, что все мы — лишь кусочки чего-то более важного, перед которым даже великие события становятся лишь фрагментами в цепочке событий, на которую в равной мере нанизывается смерть императора или смерть безымянного рабочего, одна из смертей в череде многих, «беда, которую не выразить словами».

«Сарантийская мозаика» несколько лет стояла на первом месте в списке рекомендаций Фантлаба, а я взялась за нее только сейчас. Не жалею. Теперь, наверное, буду читать у Кея все.

Изумительно плохо проработанный, лубочный мир, несмотря на псевдоисторический фундамент. Те, кто бывал в южных портовых городах, сразу назовут вам два средоточия жизни в них: порт и рынок. Так есть сейчас, так было и две тысячи, и тысячу лет назад. Города возникли как центры торговли и ремесла. Сарантий у Кея — гламурненький книжный город без трущоб, сточных канав, воров и нищих, купцов и караванов, толкучки рынка и порта. Простые горожане (ткачи, к примеру) вместо труда по 12-16 часов в сутки просиживают задницы на скачках, тратят время в банях и пивных, бью друг другу морды в драках болельщиков (автор ЦСКА-Спартак что ли подсмотрел?) и периодически ходят бунтовать. Армия без зарплаты, но исправно сидит на границе, а не поднимает на копья императора (это Кей с россиийской армии 90-х наверно срисовал). Главные герои озабочены проблемой запечатления в веках своих имен и деяний. В целом, хотя фэнтези в романе самая капелька, с фантастичностью мотивов поведения людей, их образа жизни, ценностной ориентации, источников существования города, Кей перегнул палку. Тщательней надо материалы изучать.

Прочитал данный цикл после рекомендации Лаборатории фантастики и это как раз тот случай, когда само произведение превысило мои ожидания.

Сарантийская мозаика цикл, который относится к особой категории — псевдоисторическое фэнтези. То есть субъективные домыслы автора о том что могло бы быть в мире похожем на наш, с похожими законами, с похожими названиями, с похожей структурой, но в то же время с абсолютно идентичной психологией людей, живущих в этом вымышленном мире. Цикл рассказывает о людях, у которых психология ничем не отличается от психологии реальных землян. Те же интриги, те же страдания, та же жажда власти и самоутверждения, те же достижения и те же ошибки. Но мир этот совершенно другой, имеющий максимум отличий с миром реальным, родившийся в воображении автора, живущий и продолжающий жить на страницах его романов. Сарантий это не Византий, ни Римом, ни Равенной тут и не пахнет, а Москава это никакая не Москва. Всё это художественные, вымышленные названия, на которые автор имеет полное право и тот, кто возьмётся читать этот цикл, ожидая от него хоть каких-нибудь исторических подтверждений, будет печально разочарован, как, впрочем, и тот, кто поведётся на слово «фэнтези» и будет ожидать прочитать здесь об эльфах, троллях, гоблинах и гномах.

Изюминка всего цикла состоит в том, что, действительно, добрых полтора романа Кей подготавливает читателя к событиям, которые происходят во второй части «Повелителя императоров», а именно к дворцовому перевороту. Кай Криспин — талантливый художник, далёкий от любого рода политики, невольно попадает в водоворот событий государственного масштаба. Он прибывает во дворец Императора Сарантия под чужим именем и благодаря своим незаурядным способностям остаётся при этом в живых. Весь первый роман «Дорога в Сарантий» является прелюдией к основной теме цикла, поэтому и может показаться прологом. В действительности Кей даёт понять что собирается изложить ещё в прологе к первому роману, где вовсю действует один из трёх основных постулатов гегелевской философии «отрицание отрицания», впрочем «единство и борьба двух противоположностей» здесь тоже присутствует, как и во всём цикле. Персонажи, на мой взгляд, все крайне важны от Валерия до Ширин. И хоть многие из них таковы, что не будь их в глобальном плане ничего бы не изменилось, именно они и передают дух задуманного повествования, детали, без которых мозаики просто не могло бы быть. А говорящие птицы-телепаты и есть теми, кто придаёт циклу мотивы фэнтези. Всё на своём месте и в своё время.

К неоспоримым достоинствам цикла стоит отнести то, что Кей не стал раздувать из него мыльную оперу, не занимался графоманией, а изложил все свои идеи в сравнительно небольшой объём.

О чём же этот цикл? Что он из себя представляет? А ни о чём. Ни о чём конкретном, кроме анатомии государственного переворота и смены власти в высших кругах. Просто фантазия писателя, при чём поданная настолько увлекательно, что нет ни строчки, которую было бы скучно читать. Прекрасно потому что впечатления от прочитанного наиприятнейшие. Этот цикл бесспорно сильнее, чем «Гобелены Фьонавара» и даже чем «Тигана», в которых присутствует куда больше магии. В «Сарантийской мозаике» акцент делается не на магии, а на психологии, при чём как на мужской, так и на женской. Если взять и проанализировать любой из женских персонажей, то безошибочно можно заключить, что каждый из них пытается утвердиться в жестоком мире мужчин, от Кассии до Аликсаны. Но действуют женщины в Сарантие по-разному, прежде всего в виду своего социального положения. Особо здесь, думаю, стоит отметить Гизеллу, о таких говорят «настоящая стерва» — рискует, унижается, манипулирует, то и дело находится на грани краха, но в конце концов добивается своего, ибо не церемонится с методами достижения цели. Ширин, дай ей власть, тоже могла бы дров наломать, как, впрочем и Аликсана, которая поднялась на вершину из низов, а затем была с этой вершины свергнута. В какой то степени жалко Стилиану, но она получила как раз то, за что боролась, ведь по-сути, всю эту кашу и заварила. Да, Кей мастерски раскрывает психологию женских персонажей, так что в конце не остаётся никакой интриги, однако она всё же присутствует на протяжении всего чтения и быть может является вполне прогнозируемой, но ни чуть не умаляет достоинства произведения в целом.

Из мужских персонажей кроме Кая Криспина хочется выделить Рустема. Он также, как и первый, в полной мере проявляет свои положительные качества. Выручает Аликсану, спасает жизни, ввиду своей профессии лекаря и из-за своего зависимого положения всю дорогу старается самоутвердиться. Рустем вызывает бесспорную симпатию, чего никак нельзя сказать о мужчинах, наделённых властью. Ни Валерий, ни Леонт, ни спасённый Рустемом Бассанский царь такой симпатии не вызывает, также как никто из сарантийских чиновников и сановников. Разве что ещё стоит отметить ведущего гоночника синих. Его мужество и вправду впечатляет.

Почему-то не хочется сравнивать «Сарантийскую мозаику» с другими фэнтези-циклами других авторов. Разве что с «Королями Иса» Пола Андерсона. Жанр в котором они оба написаны самобытный, являет собою своеобразный микс и отличительной особенностью которого есть то, что фэнтези здесь начинается в тот самый момент когда заканчивается реализм.

В заключение скажу, что это один из лучших циклов, которые я когда-либо читал, особенно из тех, которые имеют отношение к жанру фэнтези.

Самое примечательное в этой удивительной истории о Художнике, это то, что ссылаясь на историю ранней Византии, автор рассказывает более всего о становлении Человека Эпохи Возрождения, то есть соотносит эпохи, между которыми 1000 лет. Появление человека сильного духом, умеющего видеть за бликами старой мозаики образ более цельный, многовариантный, возможность различать свет любви и тени полумира.

Немногие произведения заставляют меня сопереживать в процессе чтения и мечтать о том, что где-то этот мир есть, где-то по ту сторону Звездного моста.

Сарантийская мозаика именно такая книга. После неё так грустно расставаться с героями дилогии.

Кто-то из читателей ругает её за витиеватый слог, длинные пассажи. Но для меня это глубокое чуткое произведение, вдумчивое повествование об истинном Повелителе Императоров, об Авторе, творческом, созидающем начале в каждом из нас. Мы сами создаём свою Историю здесь и сейчас в наших поступках.

Говорят, что Г.Г.Кей начинал с откровенного подражания Толкиену, и первый его его роман очень близок и по духу и по тексту Властелину колец. Если так, то в этом романе он выбирает совсем другую дорогу. Аналоги этой эпопее скорее можно найти не в обойме Фэнтези-проекта, а у тех писателей, которые вызывают полемику на сайте – а этот автор вообще из наших? Его романы — это фантастика, или это вполне реалистичная проза с некоторыми незначительными элементами фантастики. Думаю, и Кей попал бы под такое обсуждение, если бы С.М. была его единственным произведением, и не получи он прописку в стане Фэнтези до этого.

Роман, особенно поначалу, воспринимается как исторический, тем более, что автор не скрывает аналогий между Сарантийской и Византийской империями. Но это совсем другая литература. При всей моей всеядности я не читаю исторические романы, описывающие вот такие события, имевшие место вот в такие времена. Об этом я лучше почитаю у историков.

А роман Кея не о событиях в Византии, не о событиях в Сарантии, а о жизни, о смерти, об отношениях мужчины и женщины, о любви, о дружбе, о соперничестве, о творчестве, о благородстве, о предательстве, о выборе жизненного пути.

Начало романа выглядит несколько затянутым, размеренным, чересчур загруженным именами/понятиями нового нам мира. Но как щепку затягивает в быстрый поток, так и нас вскоре затягивает развитие событий в книге, так что даже приходится немного сдерживать себя, чтобы хоть чуть-чуть осмыслить прочитанное. В книге много персонажей, и практически среди них нет проходных. Кей не только описывает поступки людей, но хоть фразой или намёком укажет и на мотивы этих поступков и заставит и нас взглянуть на них под тем и другим углом.

К сожалению, переводчик не совсем справилась со своей задачей. Шероховатости, неточности, громоздкость отдельных фраз, за которые цеплялся взгляд, чтению мешали. Наверное, поэтому поставлю всё же оценку 9, а не 10.

До меня уже многое было сказано о великолепном романе Гая Кея(ибо полагаю,делить такое цельное и ёмкое произведение на две части-святотатство),но все же...

Атмосфера,обильное количество исторических деталей заставляют забыть о том,что это не исторический роман. Редкий автор так пристально и дотошно прописывает реалии своего(нашего?) мира. Еще более редкий автор умудряется сделать это ненавязчиво,лишить описания той нудности,за которую мы порою ругаем произведения школьной программы. Улицы Сарантия,Стадион,кухня Синих-не просто декорации,они так же реальны,как ярки и психологически достоверны образы героев.

Но фабула,персонажи,даже Атмосфера не спасут произведение,лишенноё Идеи. С этой точки зрения с «Сарантийской мозаикой» может сравниться далеко не каждое произведение классической мировой литературы. Лейтмотив романа Кея-даже не пресловутое «бессмертие»,достижение высшей цели и возможность оставить о себе память потомкам,-это то великое,бесконечное,необъятное,величие человеческой души и одновременно её ничтожность в сравнении с высшей силой,то,о чем так прекрасно говорил Толстой устами Андрея Болконского. То,от чего на глаза наворачиваются слезы. И благодатное очищение слезами в конце романа имеет причиной не судьбы героев,нет-нечто большее.