Первая трилогия цикла «Земноморье» уже много лет входит в число моих любимейших фэнтезийных произведений. Впервые я узнал о Средиземье еще студентом и на многие годы остался покорен этим удивительным архипелагом. Чем же столь привлекло меня это произведение.

Начну с самого простого. Необычный мир, состоящий из бесчисленного количества островов, разбросанных по бескрайнему морю, очень красив. Урсуле Ле Гуин удивительным образом соединяет в своем мире чудесное и реалистичное. Жизнь простых крестьян и рыбаков Земноморья не слишком отличается от жизни их земных собратьев. Но при этом магия на редкость органично вписана в эту жизнь. Да и сама идея мира-архипелага дает прекрасное поле для фантазий читателей. Как легко представить себя в мчащейся по волнам лодке рядом с героем, почувствовать вкус соленой воды на своих губах, увидеть как Солнце восходит прямо из океана. Изобилие же островов дает возможность автору показать совсем разные условия — от патриархальных порядков на Гонте до тоталитарной Каргадской империи. В конце концов, мир Земноморья просто красив. Вот бы на что посмотреть хоть краешком глаза! Не менее убедительно, чем красивое, автор показывает страшное и безобразное. Непросто припомнить более жуткое местечко, чем подземный лабиринт Безымянных из «Гробниц Атуана».

Еще один серьезный плюс произведений — богатство новыми на тот момент идеями. Это сейчас все кому не лень строчат о школах и университетах магии, а некогда школа на острове Рок была чуть ли не единственной в своем роде. Впрочем, до сих пор волшебства в школе, описанной Ле Гуин, гораздо больше, чем у множества ее последователей.

Еще одна идея, которая кочует с тех пор по разным произведениям — это магия имен. Действительно, чтобы овладеть неким явлением, надо сперва понять его истинную сущность, то есть узнать его настоящее имя. Думаю, многие современные ученые готовы согласиться с этим утверждением. А уж как красочно и убедительно описана эта магия!

Еще одна сильная сторона произведения — очень глубоко и тщательно проработанные образы героев, особенно самого Геда. Не так много в фэнтези произведений, где столь подробно показана вся жизнь героя, его юность, зрелость, старость. И именно испытания, которые Гед с честью выдержал в молодости, делают столь убедительным образ Геда — могущественного волшебника. Столь же убедительно показан и образ Ары/Тенары во второй части, ее нелегкая борьба с собой. А юный принц Аррен в третьей части во многом является отражением самого Геда. При этом характеры главных героев отнюдь не являются застывшими, они показаны нам в развитии, и мы воочию видим, как поступки героев определяют их судьбу. В результате за героев действительно боишься, им сочувствуешь, в них веришь. Впрочем, многие, даже эпизодические персонажи, очень хороши.

Еще один серьезный плюс произведений — их увлекательность. В каждой из трех частей достаточно приключений, ярких, эффектных эпизодов, при этом приключения тела удачно сочетаются с приключениями духа.

Ну и, наконец, самое важное. Цикл «Земноморье» не просто показывает читателю увлекательную и яркую картинку, он учит тех, кто внимательно вчитывается в книгу, учит простым, но очень важным вещам. «Волшебник Земноморья» напомнит нам, что в каждом человеке, даже в лучшем из нас, есть темная половина, которую надо непрестанно держать в узде. Книга предостережет нас от излишней самонадеянности, заставит вспомнить о цене подлинной дружбы, подскажет, что даже самую грозную опасность надо встречать лицом к лицу.

«Гробницы Атуана» немного о другом, Здесь речь в первую очередь идет о борьбе свободы и беззаконного порядка, о вызове Злу, которое настолько всеобъемлюще и привычно, что кажется совершенно несокрушимым, о выборе, который есть всегда.

«На последнем берегу» — история, которую стоит прочесть каждому из нас. Ведь всем нам когда-то придется встретиться со старостью, а потом и со смертью. Научиться встретиться с ней мужественно и достойно, а не пытаться избегнуть своей участи за счет других — очень нелегкий урок.

Хорошие книги — как старые друзья. Откроешь такую — и снова тобой овладеют теплые чувства, снова чувствуешь себя молодым и исполненным любопытства читателем, снова готов странствовать по диковинным мирам, изучать неизведанное и учиться у мудрых учителей. И «Волшебник Земноморья» для меня — одна из таких книг.

Что делает нас Людьми, объединяет в Человечество, несмотря на цвет кожи, пол, культуру, религию, историю? Есть что-то внутреннее и неуловимое , не передаваемое словами родство, которое, подчас, оказывается похороненным под наслоениями социальных предрассудков, воспитания и штампов поведения.

«Левая рука тьмы» — об этом. О том, что роднит всех людей, как бы они не выглядели, редкая попытка отыскать те неуловимые нити, объединяющие нас в одно целое.

В романе Вы не найдете ярких событий, погонь, перестрелок. События развиваются медленно и спокойно, на фоне блеклых красок Вечной Зимы, с множеством атмосферных описаний природы и быта. Редко можно найти книгу, где был создан столь логичный и этнографически достоверный мир с историей, философией, мифологией. И нужен особый талант, чтобы сделать это отдельными штрихами, не загромождая повествование сотнями страниц описаний.

И этот мир действительно живой. Общество, где исключено главное различие людей — на мужчин и женщин — воссоздано с пугающей достоверностью. Общество странное и, в то же время, — притягательное одной уже той идеей, что каждый может стать одновременно и отцом и матерью, примерить на себя и «женскую» и «мужскую» маску, общество, где из социальной, профессиональной, культурной деятельности исключены внушаемые нам с детства поведенческие штампы пола и где идентификация личности начинается не с «мужчина- женщина», а просто с понятия «человек».

Героев всего два и, на первый взгляд, они так отличны. Дженли Аи — мужчина, посланник всемогущего Галактического Сообщества, для которого давно понятны тайны Пространства и Времени, экономики и технологий. И местный политик Харт рем ир Эстравен, романтик, мечтающий о новых возможностях для своей родины. И вся книга — фактически рассказ о развитии взаимоотношений между этими двумя людьми. От недоверия и предубеждения — к пониманию того, что базовые понятия о верности, любви, чести — едины для всех людей, что различия — лишь социальные и культурные наслоения. Но для понимания героям пришлось выйти из привычной обстановки, остаться наедине друг с другом, когда каждый становится уникальным.

В романе есть два потрясающих момента. Это, конечно, путешествие через ледник. Но есть еще эпизод, даже более эмоциально насыщенный , когда Аи везут в тюрьму в грузовике, набитом людьми. Они мало общаются, отделяясь молчанием, но ночью греют друг друга, помещая самых слабых в центр клубка человеческих тел. Такое молчаливое единение нагих людей, отбросивших все предрассудки и суеверия. Обнаженная Человечность, не знающая расовых, социальных или половых отличий.

И последнее. Это потрясающее название книги: одна фраза из наполненного образами Света, Тьмы, Пространства и Времени стихотворения, которое вспоминает Харт, размышляя о единстве всего живого.

«Свет- рука левая Тьмы,

Тьма- рука правая Света.

Двое — в одном, жизнь и смерть,

И лежат они вместе».

Какой объединяющий все образ: Левая рука Тьмы. Свет.

Разумеется, я читала ЛРТ и раньше. Но по моим подсчетам, прошло уже больше 10 лет, и, признаться, я плохо помню свою первоначальную реакцию. Однако сейчас, перечитав роман, я уже больше недели пребываю в неизменно шоковом состоянии. Наверное, в 13-14 у меня просто недоставало ума или жизненного опыта, чтобы понять, насколько это страшная и болезненная история. Зато теперь она прошлась по мозгам и сердцу по полной. И мне просто надо выговориться и немного привести свои мысли и чувства в порядок.

1. Первое. Основной — для меня — смысл истории, можно сказать, керигма. Цели, которые мы перед собой ставим, и цена, которую за это платим. Потому что, в зависимости от того, с какой точки зрения смотреть, Дженли Аи либо победил и выполнил свою миссию, либо полностью провалился. С точки зрения общечеловеческой, то есть для всей Экумены, для Гетена, для Кархайда, финал исключительно положительный. Он добился того, зачем прилетел. Но есть такой тонкий момент. Помните, встречу Аи с Аше Форетом, бывшим кеммерингом Эстравена, — когда Аи говорит, что его миссия выше всех личных привязанностей, а Аше отвечает, что в таком случае его миссия аморальна? Собственно, я могу сказать то же самое. Может быть, с какой-то сверхобщей, экуменической точки зрения, Аи действительно прав и победил. Но с точки зрения человеческой он, безусловно, проиграл.

И, более того, я уверена, что никаких «общих» точек зрения и общего блага не существует. Не то чтобы я могла это доказать, и на протяжении всей истории человечества раз за разом утверждали обратное — просто я так чувствую. Сама не ожидала, признаться, что дедушка Кант отомстит мне за неуважение к его философии. Однако мне при чтении так настучало по голове категорическим императивом, что я никак не могу прийти в себя. Если бы мне кто-нибудь в любое другое время сказал, что внутри меня есть какой-то «моральный закон», я бы над ним только посмеялась; однако поди ж ты, действительно, есть. «Глумись, глумись над категорическим императивом. Доглумишься» (с) М.Успенский

К чему я все это — к тому, что человек, тем более любимый, должен быть целью. И ни в коем случае нельзя позволять ему быть средством, даже если он сам этого хочет и сам к этому готов. В этом плане Эстравен куда вернее и себе, и общим принципам человеческой морали — в конце концов, то, что он делал, он делал скорее ради самого Аи, и уже потом — ради его миссии. Аи ради самого Эстравена не делал никогда и ничего. Что в моих глазах является признанием его моральной несостоятельности, его провала.

Еще один аспект — можно сказать, на полдороги к теодицее. Сначала Кант, теперь — «Легенда о Великом Инквизиторе» Ивана Карамазова. Внимание, вопрос — а союз Гетена с Лигой Миров действительно стоит смерти Эстравена? То есть это цена, на которую можно согласиться, своего рода необходимые «раствор» для закрепления замкового камня? С жертвами, которые готов был принести — и принес — Дженли, все понятно — работа у него такая. Он в любом случае знал, на что шел. Но с Эстравеном история совершенно другая — по большому счету, он ни в малой степени не был *обязан* делать что-то ради этого союза, не говоря уж о том, чтобы чем-то жертвовать. Даже пусть он хотел этого сам — Дженли в любом случае не имел права принимать такие жертвы. Я имею в виду не только последнюю, но и вообще все, что делал Эстравен для него. А он принимает это, как само собой разумеющееся, и у меня просто в голове не укладывается, как так можно.

2. Еще один жуткий момент — история из серии «в конце концов он опоздал всего лишь на одну секунду». Я говорила об этом уже. Знаете, что самое страшное в этой истории — понять, что вот оно, счастье, вот она, цель и смысл жизни — только тогда, когда это уже потеряно. И продолжать жить дальше, так никогда и не избавившись от власти своего прошлого, от воспоминаний об утраченном счастье. Жить, как во сне, то и дело погружаясь в грезы о прошлом, то «выныривая» в жестокое настоящее. Так жил Эстравен, вспоминая о брате. Теперь так будет жить Дженли, вспоминая об Эстравене.

Когда читаешь в первый раз и еще не знаешь, чем все закончится, эти слова Дженли как-то непонятны. Вот они идут по льдам, в нечеловеческих условиях, спят в палатке, мерзнут, голодают и тд. А потом он внезапно говорит: знаете, потом всю жизнь я вспоминал это время, как недостижимое и потерянное счастье. Заканчиваешь читать книгу, переживаешь смерть Эстравена, переживаешь успех миссии, возвращаешься к этому моменту — и становится так жутко, что холодеет внутри.

3. Еще я хотела сказать, что меня тяготит в ЛРТ — кажущаяся бессмысленность жертвы Эстравена для него самого. Он погиб в пути, так и не успев дойти до конца. Так и не убедившись, что то, что он делал — верил Дженли, всеми силами стремился к успеху его миссии — делал не зря. Другими словами, не увидел плоды своих трудов.

Но я подумала, что при таком раскладе придется считать, что основным мотивом действий Эстравена было все-таки желание успеха миссии Дженли, а не симпатия к нему самому, любовью к нему как к человеку. Я все-таки склоняюсь ко второму варианту. И в этом случае Эстравен в принципе достиг всего, чего хотел, своей цели — сумел оставить неизгладимый след в душе любимого и значительно облегчить ему жизнь и поспособствовать его успеху. Для него самого этого явно было достаточно. В этом случае, даже если бы у Аи ничего не получилось с миссией, это не делало бы жертвы Эстравена бессмысленными.

4. Еще в свете всех дискуссий хочу сказать про андрогинную проблематику. Имхо — Урсула слишком умный автор, и ничего не делает зря. В том числе и создание персонажей-андрогинов — оно отнюдь не только для фантастического антуража. Можно сказать, что будь Эстравен просто мужчиной — это, может, и не повлияло бы на сам сюжет. Во всяком случае, всю дорогу Дженли воспринимал его именно в таком качестве — как друга и боевого товарища, упорно отказываясь видеть, что все не так просто. Но андрогинность Эстравена в данном случае должна повлиять на наше восприятие. Потому что на самом деле, он в той же степени боевой товарищ и хитрый политик, как и «влюбленная барышня». И его собственное отношение к Дженли в этой связи должно быть очень непростым. Итак, вводя в уравнение еще одну переменную, Урсула значительно усложняет ситуацию.

Что лишний раз доказывает, что если даже люди начинают вместе просто потому, что у них есть общая цель, постепенно их отношения выходят далеко за рамки этой цели.

Получается, что если разбираться, ЛРТ — книга не об успехе в установлении контакта с жителями другой планеты, не о триумфе человечности. А о личном крушении, о потерях и страшных ошибках. No happy end.

Есть определенные правила написания интересных романов. И я люблю, когда их мастерски нарушают. Как их нарушают Курт Воннегут, Лев Толстой, Мервин Пик и, конечно же, Урсула ле Гуин. Мне очень нравится, когда на протяжении десятка страниц не происходит ничего. Когда там описывается дуб. Или журавли. Или гробницы Атуана.

Мне нравится настоящая жизнь. Когда в книгу вводится персонаж Попли, который через главу умирает. И ты думаешь: «зачем он был?» Потом этот персонаж возвращается и... Опять ничего не происходит. И в этом вся прелесть. Книга становится живой: люди совершают ошибки, погибают по глупости, преуспевают по случайности. Такие штрихи и шероховатости делают книгу настоящей. Японцы называют это ваби саби: некоторые изъяны, которые повышают ценность вещи.

Мне нравится реализм поиска. Мне понравилось, когда Ястреб пошел за Харе в страну мертвых и... Ничего не нашел. Мы страшно привыкли, что когда главный герой пускается на поиски, то его квест протекает от одной ниточки к другой. У героя нет пустых ниточек, каждая его к чему-то ведет. А так не бывает в жизни. В жизни зачастую усилие поиска приводит к пониманию, что тут просто ничего нет. Нужно искать в другом месте.

Мне нравится, что враг человека -- это он сам. Право же, так наскучило это противостояние Героя и Злодея. Избитый сюжет сражения Гильгамеша с Хумбабой, Люка с Дартом Вейдером, Фродо с Сауроном и так далее в реальности не существуют. Это мифический сюжет. В реальности есть две стороны, каждая из которых считает себя правой. У Урсулы нет злодея. В романе весь кризис -- это неудача одного довольно слабого человека, который, впрочем, оказался достаточно силен, чтобы совратить с пути цивилизации жителей целого архипелага. Злодей из романа преуспел не потому, что он силен, а потому, что люди слабы.

Мне очень нравится мотив хрупкого равновесия. Равновесие -- это всегда случайность. Великого мага может убить случайное копье. Великого дракона может убить случайный меч. Право же, Мери Сью, от которой отскакивают копья, пушечные ядра и лучи бластера уже утомила. Несмотря на все свое величие, Ястреб тоже человек. И он тоже ошибается. Аррен, несмотря на превосходное воспитание, замечательные личностные качества, упорство и силу воли, тоже человек. И он тоже будет совершать ошибки. Он не будет, как мифические предки, излучать свет, знать все что происходит в его царстве и править 36 000 лет. Он тоже умрет. А после его смерти может быть все, что угодно.

«Люди считают последней любую войну». Как часто сюжет заканчивается тем, что они жили долго и счастливо. Убили императора и жили долго и счастливо. Бросили кольцо в Ородруин и жили долго и счастливо. Возникает мысль, что счастливая пастораль является естественным состоянием человека и единственное что этому мешает -- это коварный и извращенный злодей. И стоит только злодея ликвидировать, как шестеренки тут же встанут на свои места и мир придет в состояние веселых зайчиков, нюхающих ромашки.

Равновесие, говорил Урсула, -- вот это ценность. Не в злодее дело, а в нарушенном равновесии. Хаос и тьма плохи, но солнечные зайчики с ромашками плохи также. Есть не зло и добро, а равновесие и его отсутствие. Хороший правитель не уничтожит преступность, не введет обязательное школьное образование до девятого класса, не электрифицирует и интернетиазирует все Земноморье в пять лет, не создаст пенсионных фондов и доступной медицины. У каждого человека своя дхарма и у каждого времени своя дхарма тоже. Дхарма солдата -- убивать, дхарма врача -- лечить. Красильщик с Лорбанери красит и страдает от одних болезней, а ткач с Гонта ткет и страдает от других. И ни у красильщика, ни у ткача нет возможности сменить свое место жительства или профессию, сменить религию или народ. Потому что время не то. Потому что дхарма того времени: каждый на своем месте. У нашего времени другая дхарма, но этот уже другая история.

Родные после смерти Урсулы Ле Гуин сомневались, что рассказ подлежит публикации, но всё же Теодор Ле Гуин, назначенный распорядителем её воли касательно литературного наследия, способствовал его изданию. Чарльз Вэсс, в то время завершавший раскраску иллюстраций для омнибуса всего цикла, получил заказ на еще один рисунок и до сдачи окончательного варианта в печать него была неделя, в то время как весь остальной объем он прорабатывал четыре года(!). Это и прощание художника с писательницей, и прощание с Гедом. «Зоркая» со своим самым верным пассажиром и маленький чертополох в память о Урсуле, так любившей это скромное, но упорное растение. Сама иллюстрация говорит об уходе Геда четко и ясно. Он уплывает в нам еще не ведомые дали. Навсегда.

А текст, такой понятный своей физиологичностью, о том, что ноги не держат, есть не хочется, даже к очагу идти сил нет. Да, рассказ о старости, её последствиях, о том, что Гед не готов к смерти (во всяком случае, это мое мнение), но она естественный переход. Вот только куда? Вперед. «Жизнь в умирании» — говорила коаном Урсула. И продолжает говорить. Со страниц своих книг.

Один из лучших образцов жанра Fantasy. Главные детали шедевральности: оригинальность, парадоксальность и юмор.

В маленьком объеме рассказа огромный полноценный мир. В нем уже есть весь цикл «The Earthsea».

В нём все обманчиво,Все скрывают свою сущность, и оказываются совсем не теми, кем кажутся на первый взгляд.

Слепой старик, первым безошибочно видит опасность, а зрячие её игнорирую. Простые деревенские старушки рассуждают как философы и живут шекспировскими страстями. Странствующий торговец оказывается — черным магом и сказочно богатым наследником. А мужественный вид его оказывается маской скрывающей нерешительность переходящую в трусость. Увалень и недотёпа молодой рыбак, оказывается в нужном месте и в нужное время — мгновенно принимает единственно верное решение, которое всем кажется проявлением безумия. И смешной деревенский колдун совсем не тот кем его все привыкли считать. А правила имен, простые на первый взгляд оказываются до конца не понятны и магам, знание истинного имени не всегда дает власть над его обладателем. Неожиданная и очень эффектная развязка, которая и делает рассказ шедевром.

Никогда не был поклонником фэнтези. В девять лет с удовольствием прочел трилогию Толкина, и следующие пятнадцать — она оставалась моим единственным погружением в миры мечей и магии. Недавно я решил пополнить свой пассивный словарь английского и по совету интернет-полиглотов взялся за неадаптированные фантастические романы. Условий было только два: текст должен быть увлекательным и образным. Тогда и чтение получится полезным и приятным.

Выбор пал на первый том знаменитой трилогии Урсулы Ле Гуин о приключениях Волшебника Земноморья. Со чтением было быстро покончено, и результаты меня смутили. Приятно. Два вечера незаметно пролетели блаженной минутой медитации — когда мысли уже очищены, а нос еще не чешется — и у меня оформилась всего одна претензия к книге. Аннотация. Скажите на милость, почему издательства не пишут на обложке, тем самым скрывая от нас, что написала этот роман настоящая Волшебница? Такое резюме было бы правдой, а не рекламным трюком.

Иначе чем объяснить тихую без претензии, необыкновенную фантазию, которая струится по строкам «Волшебника…», словно быстрые ручьи по крутым склонам Гонта — скромной родины героя? Какие еще силы, кроме чудодейственного таланта автора, могли сотворить таких живых персонажей, как Гед и Великий Огион, легонько коснувшись пером плоских портретов на бумаге? Наконец, как на первый взгляд кажущаяся подростковой книга о странствии юного мага оказывается волшебной шкатулкой, где умещаются культурологические эксперименты, платоновский мир идей и психология «темного» архетипа?

У этой шкатулки есть секрет, который обязательно поддастся, если сумеешь удалить патину прожитых лет, наполненных рутиной и мыслями о неважном. Тогда из-под ее темно-зеленого налета проступят дары детства, неподвластные даже ветру времени: я говорю о воображении и умении задавать правильные вопросы.

Открытому этим дарам читателю уютно в Архипелаге Земноморья. От него не требуют слой за слоем вскрывать запутанные сюжетные ходы, с трудом следить за мыслью автора, отгородившегося от «непосвященных» ветвистой терминологией или рядами физических формул. Удовольствие — просто следовать за талантливым Гедом, наблюдать, как жизнь мальчика, ищущего Знание, превращается в легендарное сказание.

Текст выверен и точен — ни одного лишнего слова. И каждое достаточно для того, чтобы воображение принялось быстро-быстро наносить краски на холст. На невидимых картах появляются острова, города — каждый уникален! — оживают, наполняясь смехом и гулом голосов, вздымаются над головой корабельные мачты, а на берег накатывают высокие пенящиеся волны.

Магия в мире Ле Гуин не метафизическая подпорка для желающих летать по небу или швырять во врагов пылающие шары. Магия — кровь Земноморья. Она связывает все материальное с идеальным миром, в котором каждая вещь, каждое живое существо или явление обладает собственным Именем. Знать настоящее Имя идеи — вот единственное умение здешних адептов магии. Благодаря знанию Имен они понимают и учатся мягко контролировать материальный мир.

Блестящая же задумка автора такова: нельзя безответственно пользоваться полученным знанием. Чем больше ты берешь, тем больше потребуют в ответ. И как главному герою справиться с вызовом, когда он, всего на мгновение уступив спеси и гордости, попытался взять слишком много? Если Гед не сумеет ответить на этот правильный вопрос, то в мир хлынет Тьма, ведомая зловещим двойником героя; с другой стороны, конфликт с этой Тьмой грозит обратиться еще большими бедами, потому что Гед невероятно талантлив. И «темный попутчик» жаждет овладеть этим талантом. Какая прекрасная аллегория на великие умы нашего мира, чьи таланты были воплощены в страшных изобретениях двадцатого века! И вот вопрос: можно ли совладать с собственной тенью?

Как говорил Великий Ответчик в одноименном рассказе Роберта Шекли: «Чтобы ответить на вопрос, нужно знать большую часть ответа». И Гед с самого начала знает, что нужно делать, иначе бы книга не имела финала вовсе. Но знать и решится сделать — не одно и тоже. Уместно добавить единственный спойлер: вы тоже знаете большую часть ответа. Эта невероятно глубокая и поучительная история с готовностью откроется в любом возрасте — стоит лишь задать правильный вопрос. 10 баллов!

Что сказать? Действительно замечательная трилогия!

Честно говоря, для меня это первое фантастическое произведение, которое написано с таким...философским, что ли, уклоном. Глубокомысленно, вдумчиво, с неким поучительным посылом к читателям... Произведения, написанные не просто для развлечения. Позволяют задуматься, поразмышлять. А если книга даёт пищу для размышлений, то она определённо хороша!:appl:

Тут нет привычного, часто встречающегося, в особенности, в современном фэнтези, духа...опять же, трудно подобрать подходящее слово...эпичности, что ли... Этакого размаха: баталии «стенка на стенку», полыхающие молнии и «фаерболы» магов, чуть ли не всемогущие злодеи и столь же великие герои, спешащие спасти мир от мирового зла. Но вместе с тем здесь есть атмосфера сказочности, волшебства, всё той же эпичности, только по-другому выраженной. И всё это так органично вписано в общую картину, так замечательно проработан мир Земноморья, что невозможно этим не восхищаться!:love:

А противостояние тьмы и света, добра и зла происходит не в эпических сражениях «хороших» и «плохих», а в душе, душе каждого героя, в первую очередь, конечно, главного героя — Геда, Ястреба. И самое интересное, что противостояние это вроде бы выражено не как война, а наоборот, — своеобразное примирение этих противоположных начал. Все противоположности, все войны и противостояния сливаются, теряют свои границы в едином — в человеке!

Отвергая Тьму своей души, теряешь всего себя без остатка, а обретая её и принимая, овладеваешь ею, овладеваешь вместе с тем в полной мере и силой Света в себе, как это и случилось с Гедом в «Волшебнике Земноморья». И даже грань между жизнью и смертью — на самом деле лишь иллюзия, как это прекрасно показано в третьей книге, «На последнем берегу». Отказываясь от смерти, отказываешься и от жизни, а принимая смерть, обретаешь бессмертие и продолжаешь жить в различных проявлениях этого мира, перерождаешься в каждой частичке мира... К пониманию этого благодаря встрече с Ястребом пришёл юноша по имени Аррен. За развитием внутреннего мира жрицы Ары, Тенар, во второй книге, «Гробницы Атуана», наблюдать не менее интересно. Здесь показана сила человеческого выбора, возможность этого самого выбора. Безропотно и слепо повиноваться силе Безымянных, которых давно уже перестали бояться многие люди? Подпитывать своим поклонением эти силы, давая им последнюю надежду на выживание? Или сделать выбор в сторону своей подлинной сущности? И тогда стать настоящим человеком! И тогда уже Безымянные становятся слугами, а человек — хозяином, ибо они — всего лишь одна сторона мироздания, а человек един, целостен, а значит, всемогущ и безграничен!

Каждый, прочитав книгу, видит своё. То, о чём я говорил, — это то, что лично я увидел в этих произведениях великолепной Урсулы Ле Гуин. И мне это очень понравилось! Это было замечательное путешествие по миру Земноморья! И, к счастью, я его продолжаю, начиная читать вторую трилогию!:smile:

Любимая из книг этого цикла.

Образ этой девушки, столь сияющей изнутри и при этом выбранной Жрицей Тьмы и подземелий, очень трогателен. Она владеет властью и Силой. И она — юная и неискушенная в вопросах жизни и общения, знает только Лабиринт и нескольких людей из близкого окружения.

Она как-будто Солнце, которое не замечает, что несмотря на тучи и пасмурную погоду, вокруг светло. Ле Гуин приводит в Лабиринты Геда. Он здесь тоже другой, он обращается с чувствами героини очень бережно и аккуратно, они сравнялись в статусе, ведь внизу — ее власть, и при этом оба они в плену, по сути.

У Гробниц Атуана есть свои собственные характеристики. Есть особый темп и ритм книги. Есть знакомство — Его и Ее, есть тема пробуждения.

И есть тема неуловимой взгляду и чувствам, но при этом явной и могущественной силы Безымянных Богов, властителей Тьмы Подземелий.

И как не назови Свет, хоть Тьмой, хоть Аррой, но суть его не изменится, и это абсолютно.

Мне было очень интересно читать про Геда в этой книге. Его роль не пассивна, хотя здесь главная — героиня. Он подталкивает Ее к непростому решению, и ей неимоверно трудно. Она должна отличить правду своих жриц от Правды, и никто не может в этом помочь.

Выбор Ле Гуин женского образа, соответствующего Главному Герою цикла, мне кажется очень интригующим.

Как мне импонирует манера Урсулы Ле Гуин вести рассказ, не озадачиваясь тем, насколько понятен и приемлем будет текст для читателя! Она ведет повествование, по крупицам оставляя вехи на пути, чтобы мы могли не заблудиться и чтобы знали, что свет есть там, впереди. Поэтому все интереснее развитие событий, даже когда кажется, что долгое время ничего особенного не происходит. Она делает миры, мысля и широко, и с глубиной, недостижимой первому взгляду.

Каждый раз, читая эту книгу цикла, я впечатлялась размахом и разноплановостью арены для основной интриги в каждой из частей книг. Безумно интересный автор. Феноменальный талант. А эта книга — одна из наиболее стильных. Она похожа на гризаль, где все в монохромном исполнении, и поэтому все чувства проявляются четче, более обостренно. Неудивительно, ведь надо увидеть все в полной и почти безмолвной темноте жутких подземелий. Зато если удастся, то в награду получаешь... правильно, — сокровище.

Эту книгу стоит прочитать как минимум трижды. Первый раз – в детстве: с увлечением погрузиться в мир, где есть волшебники и драконы, где люди живут на островах посреди бескрайнего океана и не ведают, что лежит за ним и есть ли там вообще что-нибудь, где в небесах светит путеводная звезда Толбегрен, а островитяне, следуя ей, на простых лодках пересекают моря.

Второй раз – в юности: осознать, что для того, чтобы творить добро, надо прежде всего понять, что есть зло, и принять его существование – прежде всего в самом себе. Диалектика нынче не в чести, но «Волшебник Земноморья», как ни странно, – замечательная иллюстрация одного из ее законов.

Третий раз и все последующие – уже взрослым: читать и перечитывать с некоторой долей снисходительности, подмечая мелкие ляпы и нестыковки как у автора, так и у переводчика, отслеживать по карте Земноморья путешествия Геда, проводить параллели с прочитанными книгами других авторов, мысленно спорить с Ле Гуин в ее радикальном идеализме или, наоборот, соглашаться с ней, удивляться до мелочей продуманной философии, географии и истории созданного ею мира.

И есть еще одна причина, по которой стоит прочитать «Волшебника Земноморья». Это непреходящая классика фэнтези, и знакомство с этой книгой в раннем возрасте на всю жизнь дает хорошую «прививку» против многочисленной халтуры того же жанра, которой заполнены книжные магазины сейчас. Нет ни злобных орков, ни магов с боевыми заклинаниями, даже простое оружие по ходу действия мы видим крайне редко. А шедевр остается шедевром, несмотря ни на что.

Хотя перекличка отзывов на фантлабе не приветствуется регламентом, не буду скрывать, что этот меня заставили написать несколько идущих подряд резко отрицательных реплик о данной классической, и, как мне казалось, более чем ясной, притче, новом взгляде на «Слезинку ребёнка» Ф. М. Достоевского. Кто-то ругает неких «либерастов», кто-то пытается вывести из рассказа «мораль сей басни», при этом написав, что ненавидит морализаторство, кто-то сетует на недостаточно глубокую философию…

Ах да, отдельно стоит отметить отзыв, где написано, что де это не фантастика, но спекуляция, причём слово это использовано в «советском» смысле (уголовное преступление в сфере купли-продажи), а не в исходном значении, как в названии speculative fiction. Именно так определил жанр, в котором он работает, маэстро Хайнлайн, причём описание его творческого метода, что характерно, совпадает с рецептами о том, как надо писать фантастику от братьев Стругацких или Олди. Но да, давайте остановимся на том, что этот рассказ спекуляция, то бишь — умозрение. То, что принёс вышеупомянутый мэтр фантастики (хотя на самом деле — как минимум Герберт Уэллс) в весёлый жанр про бластеры, звездолёты (мечи и посохи — как вариант) и, главное, дев в беде. Кто хочет про спасение девы в беде — проходите, вам не сюда…

На этом закончим лирическое отступление о жанрах и мэтрах, и вернёмся (пока) в Омелас. Что же делает в этом рассказе Урсула ле Гуин, о чём он? Ну да, повторюсь, мы ведь уже знаем простой ответ, о «слезинке ребёнка», это классическая моральная дилемма, описанная Достоевским в своём последнем романе. Там чем-то похожую притчу рассказывает Иван Карамазов, бросая в конце злые слова «потому от высшей гармонии совершенно отказываюсь», т.е. вроде бы тоже заявляя об уходе из Омеласа. Есть огромный соблазн приравнять притчу Ле Гуин к притче Карамазова, назвать её моральные искания вслед за исследователями Достоевского «люциферовым бунтом» (благо она к этому поводы даёт, с христианством у неё отношения, судя по её книгам, были сложные), приложить сверху томиком святого писания и закрыть тему.

Впрочем сегодня в плоть и кровь нашего народа (что бы не говорили нынешние идеологи русского мира и церковные иерархи) въелся не сколько «закон божий», сколько «моральный кодекс строителя коммунизма», и я вижу упрёки Ле Гуин скорее не в ереси, а в отказе от борьбы. «Зачем покидать Омелас, когда можно попытаться помочь плачущему ребёнку?» Ну и другой голос уже начинает звучать: «Да что от нас хочет, эта Урсула, не лишает ли она нас права на счастье?» Что-ж, вернёмся к тексту. В начале там рисуется несомненная утопия. Прекрасная и чувственная (и уже это отличает её от Карамазова, который говорит совсем о другом). Ле Гуин напоминает о том, что счастье — это замечательно, защищает право художника живописать счастье, её Омелас — место, где нет ни царей, ни рабов, люди интеллигентны и тонки, а миром — правят красивые чувства… («А мне приснилось: миром правит любовь, А мне приснилось: миром правит мечта… Я проснулся и понял — беда») Автор даёт читателю свободу выбора — мы можем, если «предпочитаем погорячее» подлить в неё немного дионисийского, оргиастического начала. Ну, так, чтобы стало похоже, к примеру, на «Чужака в стране чужой» помянутого выше Хайнлайна или ещё какую «хипповую библию». Можно даже добавить немного совершенно безопасного психоактивного вещества — друза («Сомы грамм — и нету драм»). Так, чтобы «Warm smell of colitas rising up through the air», если вы любите подобный запах, было, но не было никакого «We are all just prisoners here». Ведь Омелас — это никакой не «Отель 'Калифорния'». Но впрочем, люди здесь и так воодушевленны, и «я не думаю, что многим из них нужен друз», пишет леди Урсула.

И вот, когда пейзаж земного рая (или всё же сада земных наслаждений) почти лёг на холст, Ле Гуин и приглашает нас в тот подвал, где плачет ребёнок. Это не конкретная невинная жертва конкретного земного садиста, нет в Омеласе никаких садистов, и не о теодицее — ответственности Создателя за земные страдания говорит нам, в отличие от Ивана Карамазова Ле Гуин. Ребёнку действительно нельзя помочь, он слабоумен, возможно — от рождения. Мы можем выпустить его, и это облегчит его страдания, но уже сам вид его собьёт прекрасное воодушевление с жителей Омеласа (хотя все они и так знают о его существовании). Кто он? Кто этот «может быть, мальчик, может быть, девочка» что «выглядит лет на шесть но на самом деле ему почти десять» — и так, похоже, на протяжении жизни не одного поколения?

Тот, в ком сконцентрировался некий «первородный грех», чтобы мы под ним не понимали, тьма в нашей душе, неистребимое несовершенство мира? Омелас счастлив потому, что загнал всё своё несчастье в это страдающее существо? Автор не даёт ответа на этот вопрос, и не рисует ни одного бунтаря, который бы решился проверить, что станет со счастливым городом, если выпустить этого ребёнка наружу. Очень даже не исключено, что из него вырастет мистер Хайд, Нерон ну или по крайней мере Герострат.

Этот город — место, изначально нарисованное как воображаемое, недаром автор справшивает наc «Вы поверили? Вы приняли душой фестиваль, город, радость?» и предлагает добавлять или убавлять нам детали этого дивного нового мира по нашему вкусу — так вот, это Никогде населяют люди разумные, интеллигентные и сострадательные и никто из тех, кто не принял правил этой игры, условий этой дилеммы не проверяет, кто может вырасти из спрятанного в подвалах города (или всё же души?) несчастного, слабоумного ребёнка. Они не склонны к таким революционным экспериментам («настоящих буйных мало, вот и нету вожаков»).

Они просто покидают этот город, эту счастливую страну Эхо, место, где счастье дано всем и даром, а обиженный — только один. Не потому, что отвергают саму возможность счастья, нет… Просто они не готовы считать счастьем это <…несуществующее…> место, кстати — совершенно статичное, здесь всё также будет ежегодный фестиваль, прекрасный мальчик будет извлекать прекрасные звуки из своей флейты, а восхитетельно нагие юноши и девушки будут седлать грациозных коней. А есть ли здесь посудомоечные машины, как устроен городской транспорт, как силён на улицах головокружительный запах друза, и варят ли тут пиво — это, как заметила до того Ле Гуин, совсем-совсем не важно.

И пусть «То место, куда они идут, большинству из нас представить еще труднее, чем город счастья. Я не могу его описать. Возможно, такого места просто не существует. Но они, похоже, знают, куда идут. Те, кто покидают Омелас.»

И нет, я не буду ставить диагноз обществу, где, кажется, уже даже начали верить, что Омелас — это что-то хорошее, я не врач-орнитолог, вопрошающий «где твои крылья, которые так нравились мне»…

ps. Прочитать и обсудить чуть расширенный, снабжённый гиперссылками на аллюзии и отсылки, вариант этой рецензии-апологии можно в авторской колонке: https://fantlab.ru/blogarticle62157

Выражу СВОЕ мнение по роману «Левая рука тьмы».

Что меня поражает в произведениях Урсулы Ле Гуин-это чарующий стиль написания, когда автор постоянно чередует в своем повествовании прекрасный основной сюжет с легендами, мифами и историями различных народов. Читая этот роман ты растворяешься в нем, он трогает до глубины души своей сказочной атмосферой. И пусть сюжет строится всего на нескольких сюжетных линиях, но они настолько глубоки и прекрасно проработаны, что от чтениях получаешь неимоверное наслаждение. В этом романе мы увидим контакт человека Дженли Аи с другой цивилизацией, на планету которой он прилетел, чтобы предложить присоединиться к другим планетам системы Экумены. Но сможет ли он это сделать, если планетой Гетен правит король-самодур, а в верхах власти плетутся постоянные интриги. Плюс его единственный союзник премьер-министр Эстравен попадает в «опалу». Что делать и предпринимать? Об этом мы узнаем при прочтении этого прекрасного произведения.

Рекомендация: Шедевр!

Недавно перечитала. Книга эта производит, во всяком случае, на меня, несколько странное впечатление – как если бы она была не о том, о чем рассказывает. Там все было бы правильно и понятно, если бы какой-нибудь землянин, с несколько прямоугольным землецентрическим умом и кучей предрассудков, оказался на другой планете. Вначале он смотрит на жизнь вокруг со своей колокольни, но события, случившиеся из-за его поверхностной и грубой оценки происходящего, приводят к ситуации, которая взрывает защитный кокон стереотипов и заставляет переосмыслить себя, людей вокруг и собственную миссию – полностью. Но есть одно «но». Человек, о котором идет речь в романе – контактёр. Первый посланник, который в дальнейшем становится послом Лиги Миров на этой планете. Мне кажется, что для такой работы в первую очередь необходима широта взглядов, совершенная интуиция, осторожность, превосходное комбинаторное мышление, дальновидность, высокая способность к эмпатии и некоторые другие качества, которых ГГ не демонстрирует. 2 года он ведет светскую жизнь в одном из государств Гетена, не особенно продвигаясь к цели. Корабль с прочим экипажем вращается на орбите, экипаж спит. Контактерская телега движется практически лишь усилиями одного местного романтика, который мечтал о высоком и хотел лучшей участи для своей планеты, но при этом во взаимопонимании с землянином не преуспел. Он же задает вопрос вопросов в этом романе – позднее, когда ГГ и ему пришлось проделать вместе долгий путь: а почему переговоры с планетой проходят так? Ну, на самом деле, что может сделать один человек, кого убедить, какое правительство? Почему сразу не посадить корабль? Ответ: ну, сложилось так у нас, а вообще ты прав. Я вот и спрашиваю себя: а как они таким макаром ухитрились уболтать несколько десятков миров на вступление в Лигу, с их-то верностью инструкции? Неужели в каждом мире был свой Эстравен? Видимо, да, поскольку экспедиция в принципе не особенно рвется на работу. Чего только стОит фраза: «Остальные были в Оргорейне, а еще двое, правда с неохотой, отправились в Перунтер, где весенние паводки не начинаются раньше месяца Тува, а зимние морозы прекращаются как минимум на неделю позже, чем везде». Люди два года провалялись в анабиозе, но с неохотой едут в Перунтер, потому что там не лето с ромашками. Совершенно при этом непонятно, как в таких условиях, при такой закрытости обществ Гетена, первая экспедиция смогла собрать и обработать огромный и бесценный материал. Такое ощущение, что в романе мы наблюдаем не прогресс в общении, а регресс.

Литературно книга превосходна. Повествование неспешно, медитативно, но за счет этого у него очень высокая эмоциональная плотность. Мир в высшей степени достоверен – культурологически, исторически — всячески. Такое ощущение, что читаешь о чем-то, что действительно существует.

Я, правда, несколько озадачена тем пристальным вниманием читателей, которого удостоилось отсутствие полового диморфизма на этой планете (особенно удивила википедия). Вообще-то в ксенофантастике встречается и разумный кисель, и осьминоги, и крылатые люди – и кто только ни встречается. Так почему именно ЛРТ преподносится иной раз так, как будто в этом мире нет ничего интересного, кроме андрогинности? Надеюсь, разве что благодаря литературным достоинствам романа, в котором гетенианцы чрезвычайно реальны, выпуклы; они не некие карикатурные создания, которые не заинтересуют надолго и в которых не веришь. Но, в любом случае, такое отношение к роману меня лично не радует. Мне всегда казалось, что контакт с другой цивилизацией – это попытка осмыслить иное проявление разума и созданную им другую культуру, и при этом – поиски взаимопонимания, общих чувств — некой зоны пересечения эйлеровых кругов, на которой можно общаться о том, что не пересекается, сокращая эти самые непересекающиеся территории. Ле Гуин рассказала об этом превосходно, акцент у нее никак не на гениталиях.

После «Роканнона», по доброй традиции Ле Гуин, хочется плакать, причем непонятно, отчего. То ли от жалости (опять же, непонятно, к Роканнону или к Могиену, или к той тысячи людей, которые погибли в один миг), то ли от безысходности. Вообще мне кажется, прием для Ле Гуин очень характерный, я уже как-то говорила.

Своеобразное строение сюжета: история разворачивается, казалось бы, если не на пустом месте, то из событий весьма обыденных. Начнем с того, что у героев легкие неприятности. Или не легкие, но и не мировая катастрофа, просто жизнь, и надо что-то с этим делать. Дальше следует путь, тема дороги, как пишут в школьных сочинениях. Причем остается такое впечатление, что ты вместе с героями поднимаешься на гору: сначала проходишь равнину, и это легко и естественно. Дальше — предгорья, становится чуть сложнее, чуть больше препятствий, чуть больше боли, страха, разочарования, усталости. Наконец ужасно усталые, вымотанные, почти отчаявшиеся, вы подходите к перевалу. И перейти его героям удается скорее не потому, что они твердо знают, что им туда надо, видят цель, не замечают препятствий и т.д. — я бы сказала, что ими движет уже привычка, некая сила инерции, когда продолжать идти становится проще, чем взять и остановиться. Именно поэтому герои зачастую не замечают, в какой момент они проходят высшую точку, центр повествования.

А дальше идет не просто обрыв — пропасть. И только уже упав в нее, герои и читатель заодно понимают, как же высоко они забрались. И как больно им будет падать, потому что дальше, что бы ни случилось с героем — только пропасть. По сравнению с тем, как высоко они были до этого.

И «Роканнон», и «Левая рука тьмы» вполне вписываются в эту структуру. Медленное, не совсем плавное, но достаточно ровное развертывание сюжета — и пропасть, и смерть. Все. Этого больше никогда не повторится. Этой вершины, этого человека, который на ней так и остался, не смог спуститься с героем в долину по другую сторону хребта.

И только тогда читатель вместе с героем начинает задумываться: может, важна была не цель пути, и даже не сам путь, а спутник, который был рядом? опять категорический императив, что ты будешь делать!

Еще один типично ле гуиновский момент, который есть и в ЛРТ — схема сближения. Когда речь идет о контакте между представителями некой панкосмической организации и местным населением, именно местный житель первым проходит свою половину пути. Первым принимает решение и осознает, что вот, это загадочное существо рядом — не просто ужасный инопланетянин, а друг настолько близкий, что можно ради его дела отдать жизнь, и не только свою. Достигает со своей стороны максимальной степени сближения, я бы сказала.

Инопланетянин же, при всей своей развитости, куда более — если не слеп, то осторожен. Хотя я бы сказала, что слеп. Потому что от обоих текстов остается стойкое ощущение, что герой не отдает себе отчета в том, насколько важен для него спутник. И не ценит то, что у него есть в настоящий момент. Причем если разбирать отдельные события, вроде бы он ведет себя совершенно правильно, но по итогам все равно в голове настойчиво звучит: не ценил, не ценил. И сумел оценить только после того, как потерял. Впрочем, в «Роканноне» этого чуть меньше, а цели и сюжета — чуть больше. Там нет такого мучительного, медленного и робкого сближения, есть просто дружба изначально, как данность. Но тем не менее, драма «Роканнона» — все из-за той же потери.

Вечный сказочный сюжет, «отдай мне то, чего в своем доме не чаешь». А герой, который до сих пор не осознал ни своих чувств, ни того, чем же он рискует — соглашается, отдает. Получая взамен некий дар, возможность закончить войну, возможность заключить союз. И только потом узнает, что же отдал, но уже ничего не вернуть и не переиграть.

Единственное, о чем я жалею — притом, что структура романа, как всегда, идеальна — что не раскрыта тема этих таинственных слепых крылатых существ, которые строили идеальные города. Помню, еще при первом прочтении они заинтриговали меня ужасно. Понятно, что это никак не вписывалось бы в сюжет дальше, что сами по себе они неважны, но все же это момент слишком интересный, слишком загадочный, чтобы просто так расставаться с ним.

Поразителен талант Ле Гуин с легкостью творить новые миры. Иному писателю требуются годы, тысячи страниц текста, несколько томов, чтобы один единственный придуманный мир обрел свою историю, мифологию, философию, чтобы читатель поверил в реальность происходящего. Для Ле Гуин — каждая книга Хайнского цикла — новая планета, новое, этнографически выверенное общество, живое и достоверное.

На планете Атши, покрытой лесами, существует уникальное человеческое общество, нашедшее гармонию со всем живым, полностью отказавшееся от насилия в отношениях людей, открывшее путь духовного развития через управление снами и подсознанием, когда жизнь протекает сразу в двух слоях реальности — «Яви мира» и «Яви сна». Но плата за стабильность и мир оказалась велика: почти полный отказ от изменений и развития технологий. Только единицы из атшиян способны к изменению: представить в своих «снах» новую идею, предмет, пронести это знание по шаткому мостику воображения и воплотить в материальном мире. И такие люди становятся Богами, создателями.

Жизнь атшиян протекает спокойно и равномерно, пока на планете не появляются колонисты-земляне, пришедшие в поисках наживы. Им нет дела для сложного и хрупкого равновесия планеты и гармонии жизни атшиян, которые для землян — лишь рабочий скот. Пришельцы приносят новые знания — о насилии, убийствах, войнах, наполняя «сны» атшиян ужасом и кошмарами. Пока не появится сновидец Селвер, чтобы пронести новые знания по дороге реальности, стать карающим Богом для землян.

Повесть оставляет тягостное ощущение полного неприятия происходящего: разве люди могут быть столь плохи, что среди всех колонистов нашелся лишь один, который пришел не грабить и убивать, а понимать? Но ведь и атшияне тоже люди, имеющие в повести те же корни, что и земляне, и они тоже оказались способны на убийство и войну. Может, повесть о том, что мы что-то забыли, потеряли, сосредоточившись на технологии и материальном обогащении, почти/но не все и не полностью/, отказавшись от духовного развития и постижения себя? Ведь, недаром, проходит через всю повесть мысль: путь открыт, надо только захотеть, отказаться от насилия, как от привычного способа решения всех проблем, и попытаться найти гармонию между реальностью и нашим внутренним миром, тем, что делает нас Людьми и объединяет в единое Человечество.

И снова общая для всего цикла идея — о единстве всего живого, о том, что же мы ищем в окружающем мире и собираемся искать во Вселенной — материальных благ или чего-то другого, неуловимого, как сон, знания, чувства или идеи, которые поднимут нас на новый уровень развития. И так хочется верить, что этот Путь по-прежнему открыт.

Притча. Чистой воды.

Начинается все как сказка. Вот тебе иной мир, Вечерняя Страна, которую так хочется назвать своим настоящим домом, местом души твоей. Там тебя ждет светловолосая принцесса, ясная, как звезда в вечных сумерках. И меч тебе дадут, о юный падаван... ну хорошо, не меч. Шпагу. И квест будет, как в любой порядочной сказке — срази дракона, защити принцессу и ее Город-на-Горе... что, дракон какой-то неправильный? и Город тоже неправильный? А ты как хотел — ты ведь не в сказку попал, а в притчу, похожую на сон и странно логичную. И концы с концами не сходятся потому, что ты в эту свою Вечернюю Страну — убежал. От себя, от своей жизни, от бессилия что-либо изменить, от собственных страхов. Ты эскапист в самом прямом смысле слова. Но тут, в «волшебной стране», именно со страхом и бессилием тебе и придется бороться. С чужим страхом и чужим бессилием, персонифицированными и воплощенными. Здесь у него есть голос, у страха... мы же в притче, не забывай.

Ты победишь дракона. Но не такого, каких рисуют в книжках. И обретешь любовь. Но не ту, о которой грезил. И найдешь дом — но не там, где тебе мнилось. И все будет хорошо. Ты ведь действительно победил чудовище — там, в сумеречной прекрасной стране, в которую нельзя — и отныне не нужно — возвращаться.

«Земноморье» Ле Гуин — цикл далеко не самый светлый и позитивный в фэнтези. Земноморье — суровый мир, бесконечные острова и море. Мне всегда видятся там ветра, туманы. Эдакая нордическая красота, декорации, которые всегда будут на первом плане, вне зависимости от того, что происходит в сюжете.

И книги цикла такие же тяжеловесные и суровые — как скалы с бушующим у их подножия морем. Здесь эпичностью сквозят даже заурядные на первый взгляд поступки.

Первые два романа для меня — эталон фэнтези. Образы, созданные Ле Гуин, прочно врезаются в память небольшими ожившими картинками — вот Гед сражается с Тенью, вот маленькая девочка танцует в пустом зале перед троном, вот грандиозный темный Лабиринт... Они проходят чередой перед глазами, восхищая и очаровывая.

Великий цикл, который нужно читать, учиться нехитрым, в общем-то, но таким нужным вещам, как дружба, ответственность, честность... Возможно даже, эти книги могут помочь закалить характер — как закаляет его суровая природа Земноморья...

В пещерах под землей жила Ара. Из мерзких сырых затхлых катакомб, из стен которых торчали хвосты червей, она могла подняться только в сухой и скудный мир песка, в котором, за исключением дюжины яблонь, не росло ничего. Это был мир жрицы. И он был не комфортабельным.

Вторая книга из цикла «Волшебник Земноморья», по моему мнению, является лучшей, хотя третья книга составляет ей существенную конкуренцию. Но, сравнивать их все равно, что сравнивать зеленое с мягким. Вторая книга нетороплива -- и это ее центральный момент. В первой половине книги главного героя нет вообще. Это медлительное повествование о взрослении юной жрицы. Мир в котором она живет движется как в замедленной съемке, как в киселе и кажется, что если кинуть камень в пустыню, то и он полетит медленно.

В этом прелесть романа. Первая часть книги -- это наблюдение за стеной в пещере, наблюдение за тем, как растет трава. Это медитация. Но это также погружение в мир, который так далек от нашей культуры, мир жриц-отшельниц. Мир непрестанного наблюдения и размышлений, мир где существует только последовательное течение жизни: люди рождают, живут и умирают.

Но этот мир уже трещит. Современность наступает и человек традиции -- Ара, уже не может жить в ней. Она не может расставить часовых по стенам, не может починить потолок в храме, не может привлечь в храм высоких гостей. Ее мир заканчивается. Но у нее есть выбор.

Эта книга невероятно жестокая, потому что она ставит перед человеком личностную проблему: жить в привычном, но умирающем мире или сбежать из него в полную неизвестность. Ара становится современным человеком не по рождению, а по нужде. Ей приходится выбирать из двух зол. И это выбор тяжелее всех охраняемых ею надгробий вместе взятых. Ни у кого во всей трилогии не было такого тяжелого выбора. Даже близко. И именно этот выбор, этот переломный момент, делает книгу шедевром.

Читатель сначала должен задохнуться в пещере. У читателя должна возникнуть естественная реакция эту книгу сжечь. У него должна возникнуть ненависть к тьме и спертому воздуху. У него должна возникнуть мысль: куда угодно, только бы вырваться отсюда. И он вырывается. И падает прямо в ледяную реку открытого мира. Здесь чистый воздух, здесь светло. Но здесь и холодно и промозгло. И никак невозможно удержаться от слез об утерянной навечно прошлой жизни.

Этот рассказ очень близок к другому — «Выше Звезд», но все же несколько о другом. Если история старого астронома была личной трагедией человека, которому запретили заниматься любимым делом, то «Мастера» — о трагедии целого общества, где стало преступлением думать и созидать.

Темные времена, когда горят костры из книг и людей, видимо, везде одинаковы. Эта история происходила в нашем прошлом тысячи раз. Но в рассказе она вновь повторяется в будущем, спустя тысячу лет после Катастрофы, отбросившей человечество назад в Темноту. И, как всегда, виновными стали не те, кто бездумно использует технологии ради власти и разрушения, а созидатели — ученые, инженеры, учителя.

Герои рассказа живут в мире, где думать, изучать и открывать — самые страшные преступления, караемые смертью, где даже мимолетный проблеск мысли делает человека изгоем. Можно только заучивать «разрешенное» знание, копировать утвержденные образцы. «Это Свет Человеческого Разума. Это он привел тебя в могилу. Брось его»... Нельзя думать, нельзя открывать, нельзя создавать. Но пытливый ум все равно замечает, анализирует и делает выводы, а умелые руки воплощают мысли в новые приборы и машины. И пока есть те, кто ради Знаний и Истины готовы идти на костер, надежда есть и для всего Человечества, даже если их подвиг некому оценить.

Кстати, этот рассказ заставил задуматься вот о чем. Из истории мы знаем имена Аристотеля, Пифагора, Архимеда и других древних мыслителей. Их свершения донесли до нас исторические хроники Древней Греции, где ценили ученых и знания. Но мы ничего не знаем о тех, кто первыми изобретал колесо, гончарный круг, металлургию, закладывал основы строительства и кораблестроения, земледелия и животноводства — всего того, что стало основой нашей цивилизации. Их имен нет даже в мифах и легендах, они растворились во времени, оставив нам в Дар плоды своих размышлений и экспериментов. Может и они были для своего времени и общества еретиками, смутьянами и изгоями? Безвестные Мастера, в темноте невежества несущие Свет Человеческого Разума.

Хоть и читалось тяжеловато, но впечатлило. Роман заставляет размышлять, заново проигрывать в памяти какие-то сцены-эпизоды, узловые точки действия. Словом, доставляет. Его можно назвать каким угодно, только не простым; это сложное, мозаичное произведение. Благодаря мастерству Ле Гуин здесь искусно переплетено множество идей, сюжетов и образов. Все составляющие хорошего текста идеально гармонируют друг с другом, так что можно говорить о литературе высшей пробы и ставить автора в эшелон не просто фантастов, но писателей мирового уровня: «Левая рука Тьмы» вышла далеко за пределы жанра, захватив такие области, как философия, антропология, культурология, социология и даже гендерный вопрос, чем кроме Ле Гуин, на моей памяти не занимался практически никто из фантастов. Всплывает разве что Теодор Старджон с его «Венерой плюс Икс», написанной в 1961 году.

Достоинства текста налицо. Фабулу пересказывать не буду. Единственное, сама концепция Экумены как Лиги Миров и миссия Стабилей – дипломатических посланников с задачей установления контакта с развитыми цивилизованными расами, сквозящая по всему Хайнскому циклу произведений, – неизбежно напоминает Мир полдня АБС и пресловутое прогрессорство. Но это лишь на первый взгляд. Потому что посланники никому ничего не навязывают, они лишь предлагают и никогда не вмешиваются во внутренние дела государств: Ле Гуин придумала так называемое Культурное Эмбарго, ограждающее неразвитые цивилизации от достижений более высоких с целью сберечь их уникальность. Кроме того, контакт, в отличие от законспирированных Сикорски-Румат-Абалкиных, происходит открыто.

Далее. За одну только идею андрогинного человечества Ле Гуин можно аплодировать стоя. Ведь налицо уникальное исследование социума в разрезе гендерных взаимоотношений, позволяющее взглянуть на наше собственное общество как бы со стороны. Затем сам Контакт, проблема конфликтности, взаимоотношений рас, психология Я и Чужого. Плюс природно-климатические особенности планеты Зима, наложившие свой отпечаток на мировоззрение ее обитателей, которых, возможно, прекрасно поняли бы наши чукчи: адский холод, снегопады, короткое холодное лето и длинная зима. Ну и наконец возможность близких взаимоотношений с представителями разных гуманоидных рас, в лице мужчины Дженли Аи и, не то мужчины, не то женщины Эстравена (он же Терем). Кого-то подобный эксперимент может оттолкнуть, дать повод обвинить в извращениях и т.п. На самом деле пошлостью тут и не пахнет, все гораздо серьезней. Мне кажется, Ле Гуин не для того так тщательно выписывала характер и особенности гетенианцев, чтобы потешить свои латентные комплексы. Ведь если поразмыслить, невольно спросишь себя: а сколько мужчины в каждой женщине и женщины в мужчине? Это особо злободневно на фоне нашей бестолковой современности со смешением социальных ролей, оголтелым феминизмом и различными меньшинствами, когда уже становится трудновато отличить идущую по улице девушку от парня и наоборот.

Если подвести некую черту, «Левая рука Тьмы» – это по-настоящему уникальное произведение, поднимающее сложнейшие вопросы нашей… кхм, самоидентификации. У Старджона конфликт поставлен несколько по-иному: в «Венере» андрогины – результат искусственной трансформации, а не эволюции. К тому же у Ле Гуин действие масштабнее и трагичнее, роман навевает грусть утраты пожертвовавшего собой «ради человечества» Эстравена.

Интересно, что лично мне роман особо ничем не приглянулся. Исключение – эпизод с походом по Вечным Льдам, вот это очень свежо. Но я прекрасно понимаю общую значимость, ценность, если угодно, архетипность созданного Урсулой текста.

А премии дали не зря.

Необыкновенное произведение.

Где-то я увидел, как Ле Гуин «ругают» за скучный сюжет. Но может, там было по-другому написано, но это не очень важно. Во всяком случае, хочется оправдать автора, который мне понравился с первого листа.

В книге много философии, «Волшебник Земноморья» главным образом был создан для передачи автором с помощью пера собственных рассуждений. Лично мне кажется, что сюжет ничем не хуже, а может быть и лучше «Властелина Колец». Здесь происходит множество событий, и оторваться практически невозможно:

Все это вводит читателя в новый мир, непохожий на другие — Земноморье.

Хотелось бы заметить, что мне нравятся упоминания в книгах Древних Сил — помню, как когда я читал «Властелина Колец», меня безумно интересовало, какие же существа живут на дне Мглистых Гор. У Ле Гуин есть Древние Силы Земли. Сцена на Оскилле мне безумно понравилась.

Надеюсь, что мне удалось доказать первый плюс книги — увлекательный сюжет.

Теперь перейдем к философскому стержню. Мне кажется, автор достигла своей цели — история об объединении светлого и темного начала и утверждение, что Свет и Тьма не могут существовать раздельно. IMHO, весь сюжет книги является лишь наглядным примером для показа этой глубокой философской мысли.

Сразу предупреждаю: сюжет не из легких. Некоторые главы действительно сложно читать, возможно, и скучно, однако, как и у Мартина, здесь нет ни единого лишнего слова. В этом случае Ле Гуин уступает Желязны (я о «затянутости» некоторых моментов).

И скажу честно: Земноморье понравилось мне больше Средиземья.

Книге я решил поставить 10 из 10 баллов. Автор достиг своей цели, и если кто-то не сразу распознает главную задумку, для которой пишется та или иная книга, будьте любезны сначала ее понять, и только затем осуждать автора.

Как-то случилось так, что о существовании писателя-фантаста Ле Гуин я ничего не знал более тридцати лет своей жизни. Как это случилось — ума не приложу, но факт. Можете плевать мне в рожу. И первое от Ле Гуин, что я прочитал в 1993 году, была именно «Планета изгнания», уже потом пошло, вернее — полетело всё остальное. И первое, что меня потрясло у неё — это умение очень подробно и очень достоверно прописывать миры иных цивилизаций, их менталитеты, их верования, их религии. Такого больше нет ни у кого. Видимо, сказывается семейное происхождение автора. И мир, где времена года длятся десятилетиями — такое ещё нужно придумать! Читаешь — и видишь, читаешь, — и веришь. Потому что ничего иного придумать невозможно, потому что это — настоящий мир. Хотя и фантастика. А, может, это вовсе и не фантастика?

Одна из сильнейших историй, читанных за последнее время. Я только начинаю знакомство с мадам Ле Гуин, но этот роман просто сногсшибателен. Так динамично и атмосферно описать наступление зловещей Зимы, одновременно с нашествием гаалей (татаро-монголов, как я представлял) — сразу видно Талант настоящего рассказчика. Поначалу думал будет похоже на «Трудно быть Богом» Стругацких, но тут все оказалось по другому. Кстати брутальности Урсуле не занимать, средневековье вышло и впрямь кровавое, жестокое и беспощадное. Также очень понравилось знание дела, с которым описаны крепости, оружие и нравы того времени.

После прочтения так впечатлился, что стал рисовать иллюстрации к роману. Пытался нарисовать замок дальнерожденных и Снежного Дьявола. Потом как-нибудь выложу что получилось:)

Этот Мир сотворил Великий Сегой, подняв из вод океана первые острова. Нет, все не так: Великого Сегоя сотворила Урсула Ле Гуин, а значит ей и принадлежит честь создания Земноморья — Мира, где сотни островов сплетаются в ожерелье обычаев, языков, традиций, где Магия не просто позволяет творить чудеса, а составляет саму основу Жизни. Магия невысказанного и молчания Слов, смешение Света и Тьмы — вот, что такое Земноморье.

В этом есть настоящее волшебство: в Мире, где у каждой вещи, существа или события есть свое Истинное Имя, определяющее самую их суть. В сущности, любое познание в этом и заключается — в отыскании скрытой сущности и смысла. Но самое сложное и тяжелое — отыскать самую сердцевину в самом себе, понять, что же ты на самом деле такое.

Такой путь предназначен автором для Геда, будущего Верховного Мага, самого могущественного человека Земноморья, свершившего немало подвигов. Но самое его главное деяние, про которое не сложат песен — обретение самого себя через поражения, сомнения, ловушки гордыни и упоения властью. Сколько людей потерпели поражение в этой борьбе Темного и Светлого в душе, сколько сдались, не вынеся тягот пути, отдав все свои помыслы, желания, мечты бездушному чудовищу, который прячется где-то в глубине каждого и только ждет, когда появится хоть маленькая щелочка, чтобы вырваться на свободу.

История Геда тем и привлекательна, что она понятна каждому и очень человечна. Здесь нет безоговорочной победы мудрого и безупречного Великого Мага, одним словом решающего проблемы. Зато есть долгий, трудный путь обретения: от головокружительного успеха, соблазняющего властью и могуществом и ведущего в результате к разгромному поражению, к возрождению и глубокому пониманию себя и окружающего Мира. Это очень трудная дорога — через победу над страхом, боль, сомнения и, наконец, к принятию своей Темной стороны, а значит — победе над ней...

«Свет и тьма встретились, соединились и стали одним целым». Свет и Тьма — единое целое. Помните, в более позднем романе:

Свет- рука левая Тьмы,

Тьма- рука правая Света.

Двое — в одном, жизнь и смерть,

И лежат они вместе.

Но в этом романе я нашла еще одну потрясающую вещь.»...истина такова, что когда сила человека растет, а знания его увеличиваются, одновременно сужается открытый для него путь. В конце концов он уже не выбирает, а поступает так, как должен поступить». Еще одно, что постигает Гед, горькая правда, мудрость, обретаемая с опытом побед и поражений, в борьбе с самим собой..

Довольно странно... Сел писать отзыв спустя почти два года после прочтения. И обнаружил одну особенность: до сих пор помнится атмосфера этого замечательного произведения, помнятся краски, настроения, впечатления, помнится главный герой с его скитаниями и душевными переживаниями. Может, не столь детально запомнился сюжет, но книга осталась в памяти надолго! А это говорит о высоком качестве произведения! Всё-таки «Волшебник Земноморья» — это шедевр!

Мир Земноморья сказочен и фантастичен и вместе с тем реален и правдоподобен за счёт детальности проработки, наличия определённых правил жизни в этом мире, уникальной атмосферности и многого другого. В этот мир веришь. Веришь как в сказку. Очень хорошую, красивую, разнообразную и безумно притягательную сказку! Порою, конечно, сюжет может показаться немного затянутым, текст трудноватым для прочтения в силу обилия описаний и местами малого количества диалогов, тем не менее это тоже создаёт определённое впечатление. Ощущение постепенности, неспешности, вдумчивости и размышления. Ощущение постепенного последовательного развития и становления героя.

И к концу повествования, когда Гед, наконец, обретает «свою Тьму», свою сущность, свою цельность, когда он перестаёт быть раздробленным, раздвоенным, принимая Тьму как часть себя изначального, целостного, — в этот момент буквально и сам проживаешь это вместе с ним, чувствуешь, будто сам прошёл с ним весь этот путь, взрослел вместе с ним, созревал и обрёл понимание. Понимание себя, своей сущности, своей природы. Ощущение, будто совершил вместе с героем и автором одно из величайших путешествий в своей жизни — путешествие вглубь себя! И именно в этом я вижу ценностную, философскую, моральную, поучительную составляющую «Волшебника Земноморья». И лично для меня это большой и важный опыт!

Мир Земноморья поражает прежде всего своей продуманностью, логичностью. Магия здесь подчиняется определенным законам, нарушение которых грозит серьезными последствиями магу, рискнувшему на это пойти, вспомнить хотя бы попытку Геда призвать душу Эльфарран. Здесь нельзя наколдовать еду из воздуха, потому как это вызовет изменения во всем мире, но можно сделать полную иллюзию, вплоть до того, что ты будешь чувствовать, как она проваливается тебе в желудок. Такая трапеза была устроена волшебником в рассказе «Правило имен»: несмотря на то, что гости мага наелись до отвала, через пол часа они вновь почувствовали голод.

Еще одна особенность этого мира — безраздельная власть имени. Хотя сама идея далеко не нова, еще в древности люди верили, что знание имени дает другим власть над твоей душой, леди Урсула умела развила эту мысль и сделала основой своего мира. Во многих легендах и сказках упоминается, что при встрече с эльфом, феей или другими представителями народа холмов ни в коем случае нельзя сообщать им свое имя или вообще произнести хоть слово, иначе попадешь под власть их чар и никогда уже не сможешь вернуться домой, или избежать гибели. Для жителей Земноморья это правило столь же непреложно, как и для средневекового крестьянина. Собственно и магия заключается в знании истинных названий вещей и умелом их использовании. Даже дракон подчинится тому, кто назовет его истинное имя, хотя с этими ящерами лучше не шутить, не многим волшебникам удавалось стать Повелителями Драконов.

Основная трилогия цикла рассказывает о судьбе Геда, мальчика с острова Гонт, ставшему величайшим магом Земноморья, его учебе в школе волшебников, странствиях по островам с целью вначале победить собственный страх и исправить ошибки юности, затем лдя того, чтобы обрести утраченную руну Мира, и вернуть Земноморью истинного короля.

Завершающая часть цикла «Техану» сильно отличается как по стилю, так и по содержанию:

«Сказания Земноморья» — еще один свежий цикл 2001 года — приятный подарок поклонникам, но не более. Всего лишь небольшие зарисовки судеб разных людей, чья жизнь так или иначе связана с магией. Рассказы дополняют картину мира, помогают увидеть его изнутри с разных точек зрения. А еще приятно было узнать, почему же женщины не обучаются на острове Рок, а становятся, максимум, гордскими ведьмами. Здесь присутствует неслабый налет феминизма, но это вполне простительно.

Существенные изменения в Земноморье происходят после событий «На последнем берегу». Король Лебаннен открыто сообщает свое имя всему миру. И это, несомненно, начало новой эпохи, эпохи мира и процветания. Хотя далеко не все проблемы можно решить, вновь обретя руну мира, ведь всегда останутся те, кто ради собственной выгоды не гнушаются нарушать законы мироздания, чтобы воплотить собственные мечты в жизнь.

Мир Земноморья, наряду с «Властелином Колец» навсегда останется для меня одним из самых ярких впечатлений. Неглупое, проработанное, превосходно написанное — таким и должно быть фэнтези.

Один из шедевров «новой волны». В то время, когда мифология становится одним из источников вдохновения фантастики, Ле Гуин пишет роман, в котором имеет место не только смешение мира легенд и мира звездных путешествий и технологического прогресса, но и характерный для литературы 20 века неомифологизм. То есть, автор использует мифологические нарративные модели для создания оригинального художественного произведения.

Конструирование мира «Левой руки тьмы» удалось на славу. Роман посвящен описанию мира далекой планеты Зима, или Гетен, на которую прибывает с миссией доброй воли представитель Экумены — объединения многих планет. Цель представителя — способствовать включению планеты Гетен в это объединение.

Жители планеты Зима обладают уникальной физиологией: лишь на пять дней житель Зимы входит в состояние кеммера — период сексуальной активности, в ходе которого у гетенианца развивается сексуальное влечение, а так он скорее беспол. Чудовищным кажется жителям Зимы пришелец с Земли, который всегда находится в ситуации кеммера.

Если гетеанец находит себе партнера, то в итоге один из партнеров превращается в мужскую, другой — в женскую особь. Индивиды не имеют предрасположенности к «мужской» или «женской» роли, и в течение жизни могут становиться и «мужчинами», и «женщинами. Эти уникальные характеристики жителей планеты Зима становятся определяющими для повести.

«Левая рука тьмы» написана как красивая, но страшная сказка, в виде фрагментарных записок посланца Экумены, наблюдений иных исследователей планеты, записей легенд и мифов планеты Зима. Ле Гуин создала настолько совершенный художественный образ планеты Зима, что представляешь его себе совершенно отчетливо, и хочется описывать его как можно подробнее.

Наш мир – это мир Эдипова комплекса, и четкого разграничения гендерных ролей. В зеркале мира Зимы наш мир начинает открывать скрытые, трудноуловимые обыденным взглядом черты.

Сказка и миф – это всегда рассказ о власти. Там всегда действуют короли и принцессы. Поэтому, неомифорлогизм позволяет не просто смоделировать иную логику восприятия реальности людьми, лишенными четких половых ролей, но и поэкспериментировать в области социальной психологии и изучения механизмов власти. Поэтому для Ле Гуин создание мира планеты Зима становится отправной точкой не только в ее исследовании механизмов самоидентификации личности, но и в изучении техник господства и репрессии над личностью, исследовании формирования властных отношений.

Тонкая психологическая манера письма заставляет вновь и вновь погружаться в удивительные переживания героев романа, который одновременно есть и образец социального исследования механики человеческого сообщества, и великолепная фантастическая сказка.

Многие ругают «Техану, или последняя книга Земноморья». А мне только хвалить хочется. Честно говоря не увидела я в ней ничего феминистического. Гед как был главным героем, так им и остался. Если бы он остался при силе, при своем былом могуществе, то ничего хорошего бы не получилось. Он бы застрял на одном месте, перестал развиваться и окончательно потерял надежду обрести свое счастье. А так... так он продолжает расти. Если даже читателю больно за него, когда он беззащитен, то как ему самому? Главное научиться быть человеком, мужем, отцом. Видимо такая у героя судьба — постоянно учиться. А Тенар? Зачем ей могущество, когда она всю жизнь любила и продолжает любить Геда? Чтобы поменяться теперь с ним местами?

Более жесткой, но в то же время гуманной и правильной концовки цикла, я не могу представить. Автор смог не сфальшивить, смог создать Настоящий мир, а не просто сказку-потеху для публики.

Начну банально: я согласен! Причем, практически со всеми, кто уже высказывался по «The Left Hand ...» Хотя, читая многочисленные отзывы, трудно не обратить внимание на элементы полемики. То кто-то скажет, что интриги замечательно запутаны, а кому-то они кажутся одноклеточными, то кто-то заскучает без наличия action, а другой подскажет, что это — отражение Гетенианской повседневности. Там, где horseman и be_nt_al находят вечную философию, irish видит веяния эпохи, а kzenje вообще сложно комментировать...

Конечно, прав kkk72, здесь «никто не уйдет обиженным». Только, мне кажется, каждый не «найдет», а «увидит» «что-то свое». Медленная спираль квеста Дженри Ая — скучна-предсказуема или философски обоснована и вызывает шок в момент замыкания? Пророк Меше и летосчисление Зимы — вторичны или оригинальны? Один человек — это еще весть, или уже вторжение, тот камень («замковый» ли?), который разрушает мироустройство Гетена и\или дает ему лучшее будущее? Эти дихотомичные вопросы перед читателем автор ставит абсолютно осознанно, хотя читателю кажется, что это он сам ставит их... И, если есть такие разные ответы, значит, задумка автора удалась. Потому что роман — о том, что единой обьективной истины на «данный момент» просто может не существовать, есть вопросы без «единственно верных» ответов, о праве каждого видеть то, что он видит. Что важнее — «да» от Ткача или дорога к этому «да», и прошел бы по ней Дженри во второй раз?

Роман о единстве иньян. Пусть Восток считает, что правильнее — «идти», а Запад — «куда». Они оба одинаково правы и важны для мира. Дуализм forever! Программная задача — показать (полемизируя с большим белым поэтом) необходимость поиска пути к пониманию «другой стороны», как бы не было сложно(ceh +1). За реализацию — 10 баллов. Все остальное — быт и мифы далекого мира — средства, хотя и отлично сработанные, для достижения цели. Т.о., по крайней мере, в качестве собственно автора, Ле Гуин проявляет себя как истинный апологет ян, или есть другие мнения?:wink:

P.S. Не будучи таким же скромным, как Элгар, не могу сказать, что полностью постиг смысл понятия

«шифгретор».

...Почему классика?...

На первый взгляд, когда мы приходим в этот мир, мы не видим ничего особенного. Он как будто подёрнут дымкой, из-за чего создаётся эффект нечёткости и бледности. Первым, что доходит до сознания чётко — это грохот волн, которые разбиваются о жёсткие рёбра скал островов Архипелага, которые мощными валами гуляют на просторе Открытого моря, смыкая перед глазами усталого моряка тёмно-синеватое матового воды со свинцовыми тучами небес. Затем мы чётко видим острова — гранитные вершины подводных гор, которые волей демиурга Сегоя взделись над волнами бушующего Океана, маленькие клочки камня и земли, давшие приют бесчисленным народам, человеческим и нечеловеческим, богатые, цветастые, разнообразные... Наконец, мы видим плывущего на маленькой деревянной скорлупке человека, которая кажется сущей мелочью на фоне тёмных морских волн, играюче окатывающих солёными брызгами стоящего на носу... и неминуемо они потопили бы его, если бы не сила, зримо воплощаемая в сияющем огоньке на вершине тисового посоха...

Мир Земноморья — мир тотального одиночества.

Но ещё это мир тишины и покоя, где каждый из островков представляет из себя целый мир, замкнутый, как монада, лишь изредка эти барьеры пересекаются под парусом, но никакой киль не в состоянии пробить барьер между их душами, которые пребывают в спасительном и сонном гомеостазе. Мир, в котором у теб почти нет внешних конфликтов, всегда обобщён вовнутрь. Нет добра, и нет зла — даже страшный камень Терренон не зол сам по себе, он просто тёмен и мрачен, ему не выйти за пределы даже своего замка. Поэтому здесь всё решается в душе человеческой. В этом мире одиноких и разобщённых людей нужно снова становится человеком, ведь единственная настоящая борьба — это борьба с самим собой, со своей собственной тьмой, гордыней, властолюбием, жестокостью. Познать себя, и подчинить все свои тёмные инстинкты собственной воле — всё это значит nosce te ipsum, новый шаг, первый шаг в обретении человечности, и поиске равновесия и ощущения собственного пути.

Здесь мы не можем искать сюжет — он прост.

Философия «A Wizard of Earthsea» тоже не несёт в себе невероятной глубины, и лежит на поверхности. Дело не в ней.

Дело в чувстве. Урсула Ле Гуин создала произведение искусства — и нужно иметь поразительно тонкую эмпатию, чтобы чувствовать в тихом плеске затуманенной поверхности воды подлинную красоту высказывания писательницы. Казалось бы, это не сложная, маленькая, суховатая книжица — но насколько сильно она впивается в душу, как глубоко мы чувствуем печаль и изящество этого меланхоличного мира, который всегда погружён в молчание, несмотря на грохот волн! И, раз за разом, снова и снова, мы с плеском подплываем к путеводному огоньку посоха Геда-Ястреба, чтобы вместе с ним отправится на поиски самоё себя, и прислушаться в этой благословенной тишине к самим себе.

Некоторые истины просты, но это не значит что они не подлинны.

...Поэтому и классика.

Последний роман из трилогии про Геда, пожалуй, самый прекрасный. Технически он почти идеально завершает круг, выводя самого героя и ситуацию вокруг него на новый виток спирали. В первом романе Гед выпустил свою тень и вынужден был гнаться за ней почти до конца мира, а старый archmage умер, закрывая открытую им щель между мирами. Второй роман — очень-очень камерный, ограниченный не только определенным островом, но более того — конкретным подземельем. Все происходит в одном месте, и скитания по лабиринту представляются некоей противоположностью свободному движению по морю. И, наконец, в «The farthest shore» Гед опять отправляется в путешествие куда глаза глядят, только в этот раз исправляя зло, причиненное другим, но также заплатив за это высокую цену.

Не надо прилагать особых усилий, чтобы сообразить, что все путешествия Геда в каждой из этих книг — такая расширенная юнгианская метафора самопознания. Он борется не столько со внешним злом, сколько со внутренним — и Ле Гуин прекрасно рисует это в романе. Колдуны, наиболее восприимчивые представители народа, первыми пострадали от того, что в мире «стало что-то не так», начали забывать свое искусство и самих себя. Постепенно от этого начали страдать и простые люди, пока не осознавая, что же именно происходит, но остро чувствуя это «не так». Никакого внешнего зла не произошло, никакие банды орков и гоблинов не нападали на мирные острова — но сомневаться в существании зла, которое заходит изнутри, не приходится.

«Дальний берег» — еще и история про передачу опыта, преемственность поколений. Юный спутник Геда обещает стать великим королем (хотя об этом пока мало кто знает, а меньше всего — он сам), но до этого еще очень далеко. Но именно то, что делает Гед сейчас, вынесенный им из этого плавания опыт и сделает его таким, я думаю, и Гед делает это совершенно сознательно. Он не разглядел в мальчике никакого короля — скорее, материал, из которого можно сделать короля, и одним действием решил убить двух зайцев.

Меня очень задевает лично в этой книге изображение мира мертвых — этот тихий мир сумерек, где не происходит ничего ужасного, но никто ничего не делает и никто никого не узнает. Тюрьма без границ и без наказаний, тюрьма внутренняя. Почему-то мне кажется, что именно этот вариант загробного существования самый правдивый — во всяком случае, умирающий мозг скорее нарисует тебе именно такую картину, чем чертей или ангельское пение. В этом есть какая-то жутковатая, но успокаивающая правдивость.

Роман «Обделённые», пожалуй, является одним из самых известных произведений Хайнского цикла американской писательницы Урсулы Ле Гуин. Произведение посвящено в первую очередь анархизму, но в нем поднимаются и другие важные темы, например жизнь гениальной личности в социуме, капиталистическое общество, революция, мораль.

Главный герой произведения — Шевек, очень способный физик, который стоит у открытия тех принципов и законов, которые позволят человечеству в будущем мгновенно перемещаться между планетами, обмениваться информацией. Он рос в обществе одонийцев, последователей учения Одо, который сосланы на луну планеты Уррас — Анаррес. Государственный строй одонийцев... Да в общем нет у них никакого государственного строя. Они — анархисты, презирающие строй собственников, которые живут на их бывшей родине. Их анархизм близок к анархизму социалистическому. В обществе одонийцев нет рыночных отношений, всё общие, люди делятся друг с другом всем необходимым, помогают друг-другу. Нет даже института брака, любящие люди приходятся друг-другу «партнерами».

По неким обстоятельствам, о которых вы узнаете, когда прочитаете книгу, Шевек отправляется на Уррас, чтобы там доработать свою теорию, да и заодно наладить отношения с государством А-Йо. В этом государстве угадывается США XX века. Капитализм, борьба с соседним диктаторским социалистическим государством Тху(некий аналог СССР), институт брака, более низкое положение женщин в обществе. В целом, если говорить о сюжете книги, в ней не так уж много действия(оно начинает набирать обороты лишь ближе к концу романа), больше воспоминаний, описаний, рассуждений, но несмотря на это, книга читается комфортно.

Роман устроен так, что главы жизни героя на Анарресе и Уррасе чередуются, и знакомимся мы с этими планетами постепенно. Урсула Ле Гуин известна тем, что анархизм для нее, пожалуй, наиболее интересная идеология, но она, в отличии от многих утопистов и антиутопистов, представляет и Анаррес, и Уррас объективно, со всеми их плюсами и недостатками, как говорится, без купюр. И именно это меня больше всего восхитило в ее произведении. Она сделала это с таким мастерством, что представить общества планет не трудно, они не вызывают абсолютной симпатии или ненависти, но они вызывают интерес.

Произведение представляет интерес для тех кто любит социальную фантастику, с хорошо проработанным миром. Любителям экшена книга может показаться скучной, но в этом произведении важен, пожалуй, не его сюжет. Хотя, повторюсь, он интересен, но все же развивается медленно. Отличное произведение, многие цитаты из которого я выписал себе.

Не нравится мне «Волшебник Земноморья» и еще с десяток разнообразных произведений ЛеГуин — прочесть смог, но в душе чего-то важного не тронуло, да и дочитывались они в большинстве своем по диагонали, чтобы узнать, чем все кончится. За этот роман взялся только из-за идеи почитать про взаимопонимание двух абсолютно разных в гендерном отношении цивилизаций. Сначала было тяжело вчитаться в текст — он изобилует деталями, не нужными, на первый взгляд, описаниями. Я решил себя не торопить и читать понемножку, но качественно. Где-то к середине романа я понял, что уже не отпускает. Я «въехал» в мир, ситуацию, более того, пропитываюсь ею и уже тяжело выключиться. 2 недели мусолилась первая половина романа, а дочитан он был за одну ночь. Переход через ледники — это было что-то! В-общем, кто бы мог подумать, что меня совершенно не тронет «Волшебник...», но я выпаду в осадок от гениально написанной вариации на тему: «Знаете, каким он парнем был?!» По ощущению после прочтения — сильно напомнило мне «Последнего самурая» — фильм Эдварда Цвика с финальным обменом фразами: «- Расскажите мне, как он умер. — Я лучше расскажу вам, как он жил».

Мифы, отчеты антропологов и прочие интерлюдии — только усиливают силу текста. Его проникающая, убойная сила так медленно нарастает, что ее почти не чувствуешь в начале — порой даже тяготишься подробнейшей рефлексией автора — а потом вдруг понимаешь, что все это было нужно, чтобы создать тот эффект, которого автор добивается во второй половине. Гениальный текст. Я им очарован.

Мы любим героев. От древних времен и до наших дней люди создали тысячи эпических поэм, саг, полотен об их великих деяниях и, даже, о мельчайших эпизодах их жизни. Геракл, Одиссей, Ахилл, Гектор — все они продолжают волновать умы, притягивать писательские взоры.

Но, кто это там, на задворках судьбы Героев? Что за легкие, едва заметные тени составляют фон для великих трагедий? Это — сотни, тысячи матерей, сестер, жен, возлюбленных, дочерей — молчаливые статистки эпических историй, призванные оттенить величие своих мужей, отцов и братьев, оставляющие в веках, в лучшем случае, только ничего не значащие имена.

А ведь им было, что рассказать о своих любимых, они могли поведать самые сокровенные тайны знаменитых героев, действительные истории их жизни.

И вот, наконец, свершилось. Все эти женские призраки обрели голос через Лавинию — дочь, жену и мать царей, основавших не что-нибудь, а сам Рим. Великий Вергилий, создавший «Энеиду», своим талантом дает жизнь легендарным персонажам и ей, которой в поэме посвящено всего лишь несколько строк. Или может это просто вдохновение позволило поэту заглянуть через века в реальную историю и увидеть своих героев?

Это — не важно. Главное, что Лавиния обретает голос и может рассказать о себе и своей жизни. От маленькой девочки, резвящейся на холмах, которые через века скроют монументальные здания Вечного города — к юной девушке, ставшей невольной причиной кровавой войны и упорно следующей выбранной судьбе. А затем — от любящей супруги великого Энея, через счастливое материнство и горечь потерь — к старости в окружении любимых и близких. Единственно правильный человеческий жизненный путь.

Простой рассказ о жизни. Настолько простой, что кто-то может сказать: вот из-за этого и не давали им слово в этом театре героев. Но... Если Вергилий дал Лавинии жизнь, то талант Ле Гуин — эту жизнь сделал реальностью, наделив героиню характером, достойным всех тех мужей, которые ее окружали. Под мягкостью и внешней покорностью Лавинии — железная воля, трезвый и практичный взгляд на жизнь, тихое мужество, заставляющее раз за разом подниматься после ударов Судьбы и приниматься за единственно важную работу — охрану и воспитание детей. Она — как дерево, которое склоняется под ударами ветра, но вновь выпрямляется и дает новые побеги. Она — как основа, фундамент, без которых не могли состояться все те великие деяния героев, которые так любят возвеличивать писатели. И недаром Лавиния не умирает, а растворяется в окружающем мире, продолжая существовать среди строк поэм, лесов, полей и древних реликвий истории.

В книге есть несколько потрясающих моментов. И самый запоминающийся — когда Лавиния закрывает ритуальные Ворота войны. Она пытается сдвинуть тяжелые створки, но ее сил не хватает. К ней присоединяются все новые женщины, и совместными усилиями им удается захлопнуть ворота и заложить засов. Великолепный образ: женщинам не нужны великие деяния и войны, им нужен покой и безопасность для своих детей, не слава мужей, а их забота и любовь.

Это, действительно, женская книга. Не в том плане, что она полна сантиментов и слез – в этом как раз роман очень строг, а в том хорошем смысле, что рассказывает, как женщины воспринимают мир, события и любимых людей, что их волнует на самом деле, если не висит на плечах груз навязанных традициями и социальным давлением правил.

Совершенно бесспорный шедевр, великолепная притча. Из тех произведений, которые отвечают на вопрос «зачем вообще нужна фантастика» — потому что в других жанрах этого не добиться.

В моем представлении, «Порог» — идеальный пример философской притчи. История, которая сделала бы честь и Гессе. Объяснюсь: «Порог» впечатляет больше всего именно своей разноплановостью, тем, что в одной такой маленькой повести так изящно и легко сведены три огромнейшие и важнейшие темы, или линии.

Первая линия — как раз то, что относится собственно к фантастике в ее классическом представлении. Некий волшебный мир, или даже не особо волшебный — а просто другой. Мир, который притягивает и манит, мир, в котором все не так, как в твоем собственном. В котором действуют некие полусказочные персонажи, на которых читатель (или лирический герой, вернее, героиня) смотрит снизу вверх влюбленными глазами, и не видит в них изъянов. Фэнтези и фэнтези.

Вторая линия куда более интересна. Суть ее — в бегстве от привычного мира, в попытке как-то уйти, найти какую-то тайную дверь, знаменитую «зеленую дверь». Выйти за пределы собственной скучной, надоевшей реальности. Скажите, кто в детстве не представлял себе, что где-нибудь вот там, в лесном уголке, за поворотом, или в темном подвале, или где угодно — находится, собственно, *проход*. Порог. Я лично — еще как. Ценность Ле Гуин — в том, что она сумела воскресить это ощущение, что вот сейчас, здесь откроется нечто тайное, нечто другое и *только мое*. Чувство совершенно волшебное, и очень сильное именно потому, что оно связывает фантастический мир с реальностью читателя.

Третья и последняя линия — не борьба с чудовищем, нет. Борьба с собственным отвращением к другому человеку, к захватчику, к незваному гостю. Мой волшебный мир, и только мой! Никаких отвратительных грязных животных в нем! Именно это испытывает героиня. Именно от этого она за порог периодически убегает, и именно это ей в итоге придется преодолеть. С одной стороны — чтобы сохранить свою сказку. С другой — чтобы из своей сказки вырасти и научиться, наконец, жить в собственном мире и общаться с людьми из собственного мира. Сказка не лопается, как в «Алисе», но суть все равно та же.

Пожалуй, из всего читанного у Ле Гуин, «Порог» мне кажется наиболее безупречной вещью.

Рассказ о человеческом отношении к людям. О тех преимуществах и недостатках, которые есть у людей. О том, как хорошо, когда тебя понимают, и как хорошо когда тебя понять не могут. Людям, у которых есть братья, проще понять чувства клонов — ведь это по сути и есть искусственные братья-близнецы, так редко встречающиеся в нашей обычной жизни. И вместе с тем, только различия между людьми позволяют человечеству двигаться вперед. Любовь и дружба появляющаяся у прежде чужих и таких разных людей и есть залог будущего счастья. Самого себя любить так легко и естественно. Но стать близким другому, непонятному и незнакомому — это как раз и есть чудо. Как хорошо, что такое чудо — не редкость в нашей жизни.

И одна только цитата, показывающая всю глубину связывающих космических разведчиков чувств, пустяковая обыденная фраза, за которой стоят годы споров, ссор, непонимания, но и взаимной помощи, доброты и искренней любви — «Спокойной ночи, дырявый валлиец!»

Всем тем, кто обвиняет Ле Гуин в излишнем феминизме, я советую прочитать этот рассказ. Здесь она яснее ясного показывает, что, если бы женщины стали заправлять всем в обществе, это была бы самая настоящая тирания, и только наивным представителям Экумены в их «прекрасном далеке» могло казаться, что на Сеггри ситуация «исправлена» по сравнению с земной. На деле же она «искривлена в другую сторону»... Любовь — под запретом. «Замки», больше напоминающие зоны или лагеря... Мир, где мужчины абсолютно бесправны — отчего, разумеется, женщинам не стало ни капельки лучше. Они-то (женщины) и не задумываются о «правах». Они просто тупо несут службу, являясь «винтиками» тоталитарной машины...

Очень узнаваемые реалии для человека, живущего в постсоветском государстве. Собственно, у нас тоже «прекрасную половину человечества» хотели сделать скорее «сильной» — и сделали (в тупых и грубых женщинах-полицейских с Сеггри легко узнать наших, родимых продавщиц из универмага, дворничих, которым проще ударить прохожего метлой по ногам, чем выйти на работу в такое время, когда прохожие не «помешают»... Про женщин, «рулящих» обществом, боссов, так сказать — что у нас, что у Ле Гуин — я вообще молчу...)

Плохо, когда ситуация искривлена. В какую бы то ни было сторону. Но те, кто стали жертвами этой ситуации — разве они виноваты, что их отупили, огрубили и заставили слепо «выполнять свой долг»?

Конечно, им уже не раскроешь глаза ни на всё это, ни на них самих... И тем не менее — разве они злые? Они просто несчастные... т.к. ограблены жизнью.

И феминизм ничем не лучше «маскулинизма»... Да, такие рассказы нужны. Хотя бы для того, чтобы их автора не упрекали в «одностороннем» подходе к проблеме...

Перечитал цикл — запоем, как одно произведение, — и укрепился во мнении, которое сложилось у меня при первом прочтении: это, пожалуй, лучший цикл о любви к книге.

Три чрезвычайно камерных истории (даже несмотря на широкий географический охват последней части), в каждой из которых герой находит смысл своей жизни и разрешает основной конфликт только благодаря страсти к чтению. Чуткость к поэзии, инстинктивное ощущение ее красоты — вот что объединяет центральных персонажей трилогии, вот что помогает им преодолеть самые тяжелые испытания.

Мне кажется, это очень редкий и ценный подарок от Урсулы Ле Гуин.

Эта книга настолько отличается от всей современной фантастики, что я читала в последнее время, что по началу у меня даже мурашки бегали от высокопарных словосочетаний. Но если в большинстве случаев от витиеватых сравнений в книгах хочется смеяться, тут они удивительно к месту. Очень удивил подход автора к изложению истории: она не заостряет внимание на мелочах. А мелочью в её понятии является даже, например, экзамен на получение посоха и становления настоящим волшебником. У неё это выглядит примерно так:

Удивительно для меня также отношение автора к главному герою. Мы привыкли, что главный герой — это пуп земли, вокруг которого вращается Вселенная; у Урсулы же Гед — лишь удобный инструмент для передачи мира и событий. Так, пешка. И в то же время, она любит и уважает его, на протяжении всей трилогии любовно взращивает, учит, а затем позволяет ему вместе с ней править историей. Гениально, нигде такого не читала.

Этой книге как описание не подходит ни «роман», ни «рассказ» — только «Сказание». Сильное, насыщенное, не то, которое проглатывается мигом и оставляет полуголодным; из тех, что откусываешь по кусочку и остаёшься сыт, смакуешь долгое время и наслаждаешься замечательным долгоиграющим послевкусием.

Сильно. Книга оставила след в моей душе.

Земноморье в свое время оставило непростое впечатление о себе, вроде «зацепило, протащило до обрыва и бросило в расстроенных чувствах». До сих пор с опаской смотрю на сборник; возможно, наберусь когда-нибудь мужества и снова возьмусь за него. Хайнский цикл чуть было не прошел мимо меня, но вовремя встретилась «Левая рука Тьмы». И что.. я в расстроенных чувствах, разбита и бесконечно несчастна. Ле Гуин меня погубит.

Да, книга не ставит целью порадовать или развлечь, половина ее описывает тяжелое сражение с непримиримой матушкой-природой планеты Зима (название говорит само за себя), а вторая переполнена политическими терками и попытками установить контакт с царьками и партиями этого отдаленного мирка. Второй фон поначалу раздражал, потому что мне пришлось впилиться в самую середину происходящего, понять кучу вещей, прежде чем я смогла как следует ориентироваться. И тут оказалось, что все это не так уж и важно.

Первая часть переполнена разговорами и интригами, несмотря на отсутствие видимого прогресса в переговорах. Вторая же часть – суровый квест по выживанию в ледяной пустыне, в этой бурной и смертельно опасной снежной воронке, – выкидывает всю шелуху, которая успела скопиться за месяцы переговоров, и не оставляет никакого иного выхода, кроме как погрузиться в себя глубже, чем когда-либо. И одновременно открыться другому. Их двое во всем ледяном царстве, ни других людей, ни животных, никаких признаков жизни; иногда даже солнце и снег вступают в коварную коалицию и страшат умопомрачением, когда непонятно, где верх и низ, а может, их уже и нет. Ничего нет.

Ле Гуин концентрирует взаимоотношения между двумя похожими, но бесконечно разными видами; отношения выстраиваются, рушатся, агонизируют. И при всем при этом в книге нет ни слова о любви и романтике – в том смысле, в котором мы привыкли к ним. Но каким-то потрясающим образом эта странная, нестабильная связь, эмпатия высшего порядка двух людей, являющихся друг для друга пришельцами, пропускает ток до самых пяток.

Light is the left hand of darkness

and darkness the right hand of light.

Two are one, life and death, lying

together like lovers in kemmer,

like hands joined together,

like the end and the way.

P.S. Пару слов о населении планеты Геттен/Зима. Восхитило отношение этих амбисексуальных существ к нам, по их понятиям постоянно находящимся в кеммере – мы для них извращенцы. Прекрасная характеристика.

Здравствуйте! Раз уж я начал писать отзывы на фэнтези, то никак не могу пройти мимо трилогии «Волшебник Земноморья». Хочу обратить Ваше внимание, я буду писать про ТРИЛОГИЮ. Я не беру в расчёт другие романы из цикла, которые Урсула Ле Гуин написала потом. Вкратце поясню. Первую Трилогию она издала, когда была ещё совсем молода, в годы своего писательского расцвета. А вернулась к циклу уже много лет спустя, и вышли романы «Техану» и «На иных ветрах». Я прочитал их. Знаете, какое впечатление? Что писал совсем другой человек. На знаменитую трилогию они совсем не похожи. Откровенно говоря, они просто убоги. Но я не могу винить за это автора, все мы рано или поздно состаримся и силы будут уже не те. К тому же она признавалась, что всю жизнь мечтала вернуться к Земноморью. И впечатление от первой трилогии это не испортило, я оставляю за собой право читать, оценивать, ценить и хвалить только её. Я прочитал эту книгу первый раз совсем маленьким и ничего не понял. Но остались страшные места из книги, которые приходили на ум по ночам. Про Тень. И потом в конце-концов я снова взял эту книгу и прочитал её.

На форзаце была нарисована карта Архипелага. Вот он, тот мир, котрый ждёт нас. Вроде и не велик он, и людей в нём не очень много, и многие острова давно исхожены и обжиты. Но фермеры живут только рядом со своим домом, и земля в двух днях пути кажется им уже чужой и неведомой, а другие острова и просто сказочными. Да, это очень необычно, но всё же вполне правдиво. Противоречие! Да, такая задумка очень оригинальна и хороша. Только это уже прорисовывает черты и дух нового мира. А во время путешествий по морям Гед спросил как-то у жителей далёкого островка: а что там, дальше? Ему ответили: море. Да! Он чувствовал бессмысленность гипотез о крае земли, где всё кончается, чувствовал, что есть где-то далёкие земли, на которых, наверное, живут такие же люди. Это солидная капля реализма. А в должном сочетании с фэнтези реализм очень ценится. Вы скажете, но есть многое в этой книге, что просто нереально. А что мы, господа, знаем о нашем мире? Что было и что будет? Когда появились люди? А была ли магия? Есть ли потусторонние миры? Этого не знает никто. Пусть создатели обширных планет и сказочных вселенных кусают губы: со своим маленьким Архипелагом Урсула Ле Гуин оставила их далеко позади.

Да! Реализм, повторяю, в фэнтези очень ценится. Пусть не ленятся будущие писатели-фантасты и создатели игр уделять ему больше времени и внимания. Ведь это отсылка к нашему, настоящему миру, которая заставляет нас задуматься о его проблемах и о нашем завтрашнем дне. В Трилогии мы хорошо знакомимся всего лишь с тремя героями, но разве это плохо? Каждый человек -это отдельная Вселенная со своими законами и про каждого человека можно писать громадные тома, только знать бы, как. И на протяжении всей Трилогии мы следим за... великим Волшебником Земноморья, как ни странно. Здесь нет многочисленных приключений героя, нет подробного описания жизни других людей и прорисовки окружающего мира, но это отнюдь не минус. Нет! Мы всё остальное додумываем сами, как нам надо. Это просто высший пилотаж автора, иначе и не скажешь. И мы неторопливо наблюдаем за мыслями и поступками героя, видим, как его раскрывает автор, создавая неповторимый романтический образ. Да, конечно он романтический, но это же фэнтези! Здесь автор имеет на это полное право, да и у меня в мыслях нет ругать его за это. Замечу, что в книге нет вообще никаких любовных историй и эпизиодов, за небольшим исключением. Каким? Не могу сказать, это вы сами узнаете. В наше время мужчина неприменно должен иметь женщину и периодически думать о ней (ну или постоянно), иначе он не мужчина. Это тоже несколько отходит от реализма. Но не все же, в конце-то концов, мысли героя передаёт нам автор. Да и почему неприменно должна быть любовная история? Кто это сказал? Свои каноны каждый автор определяет сам, а мы оцениваем то, что получилось. Я думаю, что от этого книга нисколько не потеряла, наоборот, это вполне логичный ход в намеченном автором стиле. Это тоже, в каком-то смысле, ставит всё на свои места. Любовная история была бы здесь... просто нелепа. В книге пройдёт всего несколько лет, а нам будет казаться, что мы где только не побывали, о чём только не передумали, что полжизни перед нами прошло! Сомневааюсь, что писательница когда-то была моряком, но... горький привкус моря после прочтения остаётся. Ревут ветра и катятся громадные волны, а где-то там, в тумане, сливаясь с тучами, скрывается земля. Маленькие островки, кучи песка и камней. Острова, где есть города и деревеньки, народы и государства, волшебники и.. драконы! Да, драконы в этой книге воистину драконы, ни чета другим. Непомерно древние, непомерно могучие, обладающие холодным и безжалостным разумом, который способен раздавить человеческий, как жалкую букашку. С ними наш герой обязательно познакомится. И они станут уважать друг друга. С ним мы побываем на многих островах, узнаем давно погребённые тайны, сразимся с древним, очень древним, очень сильным и очень страшным Злом, которое здесь одна из основ мироздания. Пройдёмся по тихим ночным улочкам, тоскуя о уюте и близких, оставленных где-то далеко. Надолго... может быть навсегда. С верным другом будем мчаться на маленькой лодочке по волнам, радуясь тому, что скоро будем дома. Дом. Его наш герой найдёт только в самом конце, но ещё много чего случится до этого. Его ждут чёрные Гробницы и безжизненный, тёмный, горький потусторонний мир, из которого нет возрата и куда люди идут после смерти. За ним будет гнаться сама смерть, наступая на пятки. Он будет тяжело страдать из-за своих ошибок, которые совершил когда-то и искренне радоваться своей победе, давшей этому миру новую надежду на лучшее будущее.

Небольшая, по современным меркам, Трилогия, но вся жизнь пронеслась перед глазами. Чтобы создать новый мир совсем не нужно писать кучу книг и долбить сотни персонажей. Эта книга — наглядное тому подтверждение. Моя оценка — твёрдая 10. Иначе и быть не может.

Давайте я расскажу вам о цветах Земноморья. Нет-нет, не о цвете морей, не о зеленой листве. Не буду я подробно разбирать, зачем был нужен этот персонаж, а за какие струны души должен дергать этот. Пожалуй, я расскажу о черно-белой картинке, изменявшейся вместе с Гедом-волшебником.

И был «Волшебник Земноморья». Жизнь Геда проста и приятна, а та часть картины, что заботливо подсвечена Урсулой, светло-серая, почти белая. Земноморье дышит полной грудью, радостно дожидаясь, пока сможет покрасоваться перед Гедом и читателем. Несмотря на все трудности, встретившиеся Геду, радость жизни ощущается в полной мере. Это- детство Земноморья.

И случились «Гробницы Атуана» на пути повзрослевшего волшебника. Поначалу нашего героя не видно, нам рассказывают о жизни каргадов и их жриц. Картина превращается в черно-белое полотно, где царит равновесие. С одной стороны Древние Силы Земли, неумолимые, беспощадные и т.д., а с другой стороны Гед, освобождение жрицы от своих господ Неназываемых, и красота, которая таится во мраке, дожидаясь, пока кто-нибудь зажжет свет. Это зрелая книга, в которой все в равновесии, а равновесие есть счастье.

И оказался Гед «На последнем берегу». И оказалось, что есть только два-три светлых пятна во всем Земноморье, остальное стало туманом и тьмой. И эти светлые пятна, эти огоньки колеблются, угасают. Умирают. Кажется, что вот-вот наступит конец всему, но один огонек, что поярче да поменьше потухнет, но прогонит тьму с островов. Прогонит, но не победит.

Напоследок хочется сказать что-нибудь о том, насколько хороша трилогия. Пожалуй, скажу так: Великолепно.

Левая рука Тьмы – одно из тех произведений, вспоминая о которых, я остро ощущаю благодарность тому, что привело меня в фантастику, тому стечению обстоятельств, которые научили меня использовать возможность принять неочевидное. Не отступая, продолжать попытки доверять неоднозначному и неожиданному мнению и соглашаться платить Цену разочарованием. Исуит.

Образ Посланника особенно подходит под эту аллегорию. И образ Э. вторит ему – это двое, которые прошли удивительный путь Изменения. При этом невозможно сказать, что мне как-то близки эти образы сами по себе. И однако, именно эта некая чужеродность обоих основных героев для моего восприятия здесь особенным образом работает. Они оба не из моего мира, времени и образа мыслей. Несколько раз в этой книге я была поставлена в тупик манерой автора менять интерпретацию того или иного события. Но обоснование подобного движения мыслей – как у одной стороны, так и у другой, именно этому Автору под силу.

Меня пленил образ Э, одного из ГГ. Меня впечатлила сцена с «двойственным пониманием» – объяснением двух человек, каждый из которых пытался установить контакт друг с другом со всей силой непонимания. «А понял ли он вообще, что я оскорбил его?» — я поразилась тогда, и до сих пор вспоминаю эти строки. А «шифгретор», к слову, для меня — нечто вроде строго соблюдаемой «этики плюс чувство такта» при ведении переговоров и разговоров в принципе. И, конечно, безусловно, мое впечатление было тем сильнее, чем больше новых мыслей и открытий я получала от чтения этой небольшой книги.

Эта Легенда из Рода ГГ, я имею в виду ту, в которой описано примирение двух Родов на почве любви... – она таким образом изложена, что энергетика пульсирует и впечатление остается навсегда.

У. Ле Гуин – Мастер, которая, по-моему, может все. Наверное, ей под силу осуществить невероятное, примирить враждующих и напоить страждущих. Всех вокруг. Всех слышащих и читающих.

И перефразируя слова ГГ, когда он смотрит с непревзойденной высоты на родную планету со Льда, я скажу: я рада, что смогла «дочитаться» до этой книги.

Не понимаю, почему все ругают этот рассказ. Да, он несколько наивен и романтичен. Но это же классика — такой стиль вполне оправдан, тем более, что сейчас так не пишут. Рассказ много чем запоминается: и поэтическими картинами изображённого мира, и тем, что старый как мир сказочный сюжет, как оказывается, может служить основой не только для сказки...

Это не притча, не фэнтези и не НФ — это «золотой век фантастики», когда перемешались границы космооперы, «твёрдой» НФ, НФ философской... Всё это вместе плюс прекрасный язык, плюс тонкая лиричность, плюс то ощущение жизненной подлинности, которое всегда есть у Ле Гуин...

Ну что долго говорить? Классика есть классика :smile:

Позволю себе не согласиться с предыдущим рецензентом :glasses: Как раз «погружение» в книгу в моем случае происходило очень тяжело, и интерес появился где-то после 50-ой страницы, но зато потом я уже оторваться от неё не смогла, пока не дочитала. Светлая и чистая дружба Оррека и Грай, перерастающая в любовь, трогательные отношения Канока и Меле — все это описано так, что героям веришь и сопереживаешь. Мне очень понравилось, что почти никто не говорит о любви вслух, но она видна в поступках: чего стоит один эпизод с шалью, о которой говорится лишь одно — она утратила запах женщины, её носившей. Должно быть, потому что тоскующий вдовец слишком часто брал эту шаль в руки, прятал в ней лицо, пытаясь ощутить запах той, кого потерял навсегда...

Некоторая «тягучесть» повествования связана с тем, что в нем большее значение придается мыслям и чувствам Оррека, а не тому, что происходит вокруг него. Поэтому роман никак не назовешь приключенческим, он психологический. Мотивация героев вовсе не показалась мне странной, их поступки вполне логичны и последовательны: если некто не может управлять «диким даром» и способен что угодно разрушить одним лишь взглядом, то его надо лишить зрения, а если твоей земле и твоим людям угрожает безжалостный и полубезумный враг, то сумеешь ли ты выбрать меньшее зло ради большого блага? Впрочем, мотивация Канока на самом деле ещё сложнее, в ней сочетается как желание защитить свой народ, так и стремление указать Огге Драму его место. Вообще, Канок — непростой персонаж.

Ещё мне очень понравилось, что главную интригу романа можно разгадать самостоятельно, не дожидаясь, пока это сделает Оррек. Впрочем, читатель в моем лице очевидной подсказки не заметил и поддался отчаянию главного героя. :frown:

Резюме: не стоит читать этот роман тем, кто любит в фэнтези приключения, их тут нет. Но зато есть интересная история, достоверно описанные герои, живой мир... Я хотела поставить 9, но за шаль пусть будет высший балл. Таково мое мнение. :smile:

«Планета изгнания» — первая книга, которую я прочитала у Урсулы Ле Гуин. Потом был цикл «Волшебник Земноморья», « Город Иллюзий» и многое другое. Но данное произведение оставило неизгладимое впечатление, благодаря которому я возвращалась на Планету не один раз. Атмосфера безысходности, обреченности перед грядущей Зимой, и как символ этой зимы — Гаалы, сметающие все на своём пути: конец не только для горстки «инорожденных», но и для «истинных людей». Конец для старого мира. И как лучь надежды: новый порядок, новый мир, зародившийся из союза Джакоба Агата и Робери. И весьма успешного мира, судя по намёками из романа « Город Иллюзий».

Замечательное произведение, рекомендую прочесть не только его, но и остальные книги из данного цикла. Урсула Ле Гуин умеет создавать великолепные книги с интересным, захватывающим сюжетом, продуманными, многогранными мирами и неординарными, неоднозначными героями.

Повесть с чисто художественной точки зрения великолепная, очень красивая, по своему даже какая-то самобытная. Но хочется отметить присущую Ле Гуин черту в осуждении одной точки зрения и защиту другой. Защита колонии и представителей человечества это долг и военный и моральный тех военнослужащих которые были расквартированы на планете, и осуждать их чрезмерно нет смысла. То что они не пытались понять здешних жителей это вопрос второй, это не их работа и не их цель. Виноватыми делать надо не исполнителей, а тех кто санкционировал колонизацию неисследованного мира. Превозносить заслуги атшиян в их точно таких же убийствах это неправильно, даже если они делали это вынужденно и в целях самозащиты. Поднятые в повести вопросы до конца не раскрыты, сюжет тянет на целый роман или даже больше.

Однако по сравнению с издаваемыми на постсоветском пространстве фантастическими «шедеврами» наших соотечественников, эту повесть действительно можно назвать шедевром. Читать обязательно.

С данным произведением Урсулы Ле Гуин я познакомился благодаря «Гайду по выбору из TOP 100 книг фэнтези и научной фантастики по версии NPR», который сейчас «гуляет» по просторам интернета(рекомендую, замечательный гайд). Выбор пал именно на эту книгу, ведь согласно этому руководству, это произведение, связанно с политикой, а также касается темы феминизма. Я только начинаю понимать, спустя несколько дней после прочтения романа, как произведение касается темы равенства для женщин, но если кто-то из читавших подробно разберет этот аспект в своем отзыве — буду очень благодарен.

Ну а теперь вернемся к самой книге. Урсула Ле Гуин повествует о миссии посла Экумены (межпланетного союза гуманоидов) Дженли Аи на планете Гетен, которую так же называют Зима, из-за суровости здешнего климата. Гетенианцы, для остальных членов Экумены, кажутся необыкновенным народом, и причина этому: их гермафродитизм. Опережая ваши догадки, касательно их размножения, сообщу, что зачать ребенка жители Гетена могут лишь в состоянии кеммера. В этом состоянии в них проявляются все признаки мужского или женского пола. Таким образом, гетенианец может быть одним своим детям отцом, а другим матерью.

Миссия Дженли Аи — заключить союз между Экуменой и Гетеном, что бы планета Зима стала полноправным членом межгалактического альянса. Задание Посланника Экумены составляет основу сюжета романа. По понятным соображениям, я не буду пересказывать вам сюжет книги, скажу лишь, что он интересный и захватывающий.

Но еще больший интерес представляет то, как Урсула Ле Гуин описала жизнь на Зиме: культуру, особенности общества, государственности, религии, политики, исходя из особенностей людей ее населяющих. В книге описан очень правдоподобный вариант того, как могло бы жить общество гермафродитов. Все логично, интересно, заставляет задуматься. Помогает глубоко представить гетенианскую жизнь не только то, что повествование идет от двух лиц: иноземца, Посланника Дженли Аи и гетенианца Терема Харта рем ир Эстравена, что открывает нам разные взгляды на те или иные вещи, но и легенды, справочные материалы о Зиме, помогающие расширить рамки знаний о Гетене за границы главного сюжета.

Также мне хотелось бы отметить и великолепные описания природы и архитектуры, строящие великолепные картины в голове читателя. То, как описан заснеженный город, безлюдный ледник, зимний лес, разнообразные погодные условия, погружает читателя в какое-то немного по-зимнему особенное настроение. Рекомендую читать эту книгу в холодное время года.

«Левая Рука Тьмы» Урсулы Ле Гуин не отпускает долгое время после прочтения, поэтому я прочитал два рассказа связанные с книгой(оба являются сиквелами), о которых свое мнение коротко выражу здесь. «Король Планеты Зима», был написан раньше романа, по этой причине мы можем увидеть расхождения с «Левой Рукой Тьмы». Рассказ повествует о становление одного из королей Кархайда(государство на Гетене) и позволяет вернутся на эту планету(чего я и желал, читая это произведение), но, пожалуй сильных впечатлений после себя не оставляет. А вот «Взросление в Кархайде» рассказывает нам о гетенианском подростке, и о том, как он переживает период полового созревания. Автору очень хорошо удалось донести свои мысли, и равнодушным меня не оставил. «Взросление в Кархайде» позволяет еще лучше понять гетенианцев. Мне очень нравится то, что повествование сначала ведется от одного пола, а потом от другого. Даже читая «Левую руку тьмы» было сложно свыкнуться, что персонажи книги — андрогины, а в этом рассказе понимание этого пришло быстрее.

Роман является частью «Хайнского цикла», и безусловно, благодаря ему, я этим циклом заинтересовался.

Таким образом, Урсула Ле Гуин создала потрясающий мир, который достоин внимания. Написала историю, полную неожиданных событий. Однозначно, одно из лучших произведений, что я читал.

Романом «Гробницы Атуана» по сравнению с первой частью цикла кажется статичным. Действие развивается в начале медленно, это даже нельзя назвать действием, скорее история того, как не умерла человеческая душа. Душа Ары — Тенар подобна зерну пшеницы, сухому, но не мертвому. Как прорастает зерно, смоченное водой, так и душа оживает, столкнувшись с необходимостью выбора, действия. Активное действие — условие роста для человека, как влага для зерна. Мир «Гробниц» чрезвычайно реалистичен — детали культа, быта жрецов и жриц проработаны со свойственной ле Гуин детализацией. И в тоже время в книге много символов. Самый явный из них лабиринт, подземелье. Не даром старина Фрейд утверждал, что видеть себя во сне в длинных, замкнутых коридорах — это символ женской сущности и женского созревания. И вот юная девушка раз за разом проходит по коридорам лабиринта, пока не осознает себя женщиной, а не безымянной поглощенной. А после этого осознания — лабиринт рушится. Очень трогательным (может быть по контрасту с более поздним «дамским» фэнтези) мне кажется отсутствие явной любовной истории. Нет, любовь есть, но это души человеческие обращаются друг к другу. Вообще атмосфера романа мне кажется скорее мистической, нежели сказочной или приключенческой. У этой книги нет «целевой аудитории». Ее можно прочитать и в 15 и в 50 лет — она затронет струны души и вызовет отклик. У меня этот отклик оказался — печалью.