Дедушки тоже разные бывают.

Вот сравнить этот рассказ с одноименным рассказом Толстого. Там герой ничего хорошего о молодости сказать не мог, ни о прошлой, ни о нынешней. Для героев же Брэдбери самое страстное желание, возможно единственное, вернуть молодость хоть на миг.

И с каким же бесподобным мастерством Р.Б. умеет создать настроение!

Мобилизационный посыл рассказа приветствую, действительно ни время ни божий дар тратить бессмысленно нельзя! Но противоречивость и спутанность изложения это не оправдывает.

Я сам противник того, как в современной американском масскульте муссируется и пиарится ПТСР. Но ведь война — это суровая реальность. И Корея была совсем не шуточным испытанием психики. Рекомендую Возмущение Филипа Рота, там все классно и точно расписано.

А Брэдбери по верхам пробежался. Мелькнула в голове идея, и тут же ее на бумаге изложил, как следует не обдумав. Скоропись иногда и с великими злые шутки шутит.

Как правильно говорится, старость не радость. Вот поэтому и случилось то, что случилось. Оказывается, не только талант, не только мечты и планы нельзя консервировать. Нельзя замыкать на саму себя душевную теплоту, духовную близость. Это не тушенка, испортится.

Рассказ просто великолепный. И рассказывает о скоротечности времени. Двадцать пять лет назад на эту тему можно было написать трагическую историю. Теперь — нет. Мой сын — гей. Так это же повод для торжества, соберем шумную вечеринку и как следует отпразднуем. Как ,например, в крайнем сезоне «Как избежать наказания за убийство»

Но Брэдбери человек старой школы. В своем творчестве он сделал десятки уже сбывшихся предсказаний. И вот вам еще одно. Общество, в котором перверсии объявляются нормой и только приветствуются (привет однополым бракам!), уже мертво, несмотря на кажимость жизни и благополучия. Посмотрим сбудется ли это.

А вот это по-настоящему хорошая взрослая история с глубиной и не выдуманной драмой. Такой Брэдбери мне больше нравится, чем когда он пишет о розовощеких карапузах. История, в которой нет простых и правильных ответов. Все равно будут боль и слезы, хорошо мы поступаем в таких ситуациях или плохо.

Мне импонирует самоотверженность героя, он не какой-то крутой мачо, просто настоящий мужчина, готовый платить честную цену за свою честную любовь.

А вот в героине сомневаюсь. Зная женщин, думаю, ей просто надоели эти отношения, и она хладнокровно распланировала прощание. А сказку про выполнение желаний она выдумала, чтобы просто подурить этому мужчине голову напоследок, ввести в заблуждение и снять с себя часть вины. А может сделать ему анестезию. Не помогло.

Так вот почему говорят — талант не пропьешь!

На самом деле рассказ идеально вписывается в традицию О.Генри и Марка Твена. Не хуже какой-нибудь «Журналистики в Теннесси» или «Трест, который лопнул». И в тоже время предсказание феномена Тарантино.

Я не согласен с критикующими на этой странице авангард лаборантами. Авангард он разный бывает. А бывают гении, которые из материала класса Z. Могут ваять шедевры. Кстати, и Акира Курасава такое иногда вытворял.

И рассказ этот очень подходит по своей теме к НАСТОЯЩЕМУ названию сборника, которое ему дал Брэдбери — ЕЩЕ ОДНУ НА ДОРОЖКУ.

Рассказ хороший, главное что добрый)) Такой и в журнале «Пионер» можно было бы напечатать.

Повезло Брэдбери, что его раннее детство было безоблачным. Получил сильный ресурс на всю жизнь. А я нет, но за автора рад.

Горячий супружеский секс словно перчатка, брошенная в лицо сенатору Джозефу Маккарти)) Эта семейная пара как будто на недельку отправилась в далекое будущее тотальной транспарентности, но уроков из этого путешествия к сожалению не вынесла никаких.

Хоть и игривое, но довольно точное предсказание реалити-шоу и соцсетей. Понятно, почему Брэдбери напечатал этот рассказ через 50 лет после написания. Наверно, гордился своим профетическим даром. И было чем.

Вот вам и «любить искусство в себе, а не себя в искусстве». С другой стороны, видимо, это единственно правильная стратегия. А не так как принято у современных российских слуг Мельпомены. Сплошной блат, распил, да халтурка «на отвяжись».

А муж, судя по всему, любит эту женщину без всяких масок и свой крест несет без сожалений.

Абсурдистский иронический рассказ на в общем-то страшную тему «война на пороге». Такое только американец мог написать. Жителю Ковентри, Мадрида, Волгограда такое и в голову бы взбрести не могло.

Шутка по совсем не смешному поводу. Ну, ничего. Первая же ковровая бомбардировка Нью-Йорка или Бостона, танковые клинья, развернутые на спелых полях Оклахомщины, это дело поправят.

Мне понравилась сила духа старика Гомеса, его способность принять с улыбкой любые удары судьбы, даже старуху с косой приветствует радостной пальбой из ружья. А что еще остается делать бедным мексиканцам? Северная Империя высосет их страну досуха, а потом снимет о ней исторический фильм, заработает еще несколько миллиардов на прокате. И останется Мексика в памяти людской, как притон убийц и наркоторговцев.

Когда Рэю было 27 лет, он написал зарисовку о старости, забвении и беззаботном детстве. А в 82 года включил этот рассказ в одну из своих последних книг. Значит, считал его правдивым. Пророчески точным, он в отличие от старушки Элизабет ничего не забыл и ничего из своей жизни не выбросил. Потому и велик.

Да, это зарисовка о скоротечности времени и забвении. Рассказ обрывочен и неровен, но будоражит воображение. Становится страшно, что в старости останутся только эмоции, не привязанные ни к каким воспоминаниям. Беспричинная боль.

Странно, что такой рассказ написал американец 26 лет, с их-то культом молодости и здоровья. Рэй с младых ногтей был необычным парнем))

Присоединяюсь к мнению Гарольда Блума и Камило Хосе Селы, Сарамаго — гений. У меня не получилось читать его, как я люблю, по порядку, но я не жалею, ведь «Двойник» — настоящий шедевр.

Как всегда Сарамаго танцует на тонкой грани между игривым постмодернизмом и сугубым реализмом. Его книга одновременно и перформанс и выкрикнутая суровая правда о человеке и мире, в котором он живет. Кто я? И почему я живу так, как живу? Вот важнейшие вопросы, поднимаемые в романе. Поэтому эту книгу лучше читать тем, кому уже хорошо за тридцать. Более молодые просто как следует не проникнутся. Они еще ищут, а эта книга помогает подбить дебит с кредитом. Ее лучше читать, если у вас период раздумий о себе, но не тягостных, а саркастически-остраненных. Еще не все потеряно, и есть возможность переменить судьбу.

Это тоже привлекает в Сарамаго. Он не грузно-серьезен, в его текстах полно юмора, скрашивающего, помогающего не закричать от ужаса. Я раз десять в голос ржал, пока читал эту довольно грустную историю.

Кстати, в оригинале роман назван не скучно — Двойник — а Человек дублированный. Видимо с намеком на Homo Sapiens — человек понимающий, Сарамаго опять шутит, говоря, что большинство ни черта не понимает, что происходит.

И тут в пору сказать пару слов об экранизации. От Вильнёва я такого не ожидал. Это же какой-то позор! История скомкана и толком не рассказана, персонажи не прописаны. Даже идея полностью извращена. Например, в романе женщины спасают ГГ, а в кино топят. Да, я все понял про пауков. Но в том-то и беда, что в фильме полно дурацких символов, художественной работы, а смысла нет. Всем рекомендую посмотреть это кино, благо что короткое, чтобы хотя бы сравнить, насколько драйвовее, жестче, парадоксальнее, интереснее, наконец, получился финал у старенького дедушки Сарамаго. И какой тупорылый сюр у здорового мужика на пике формы.

И тогда придется согласиться, Сарамаго — гений.

Прочитав отзывы тех, кто поставил этому роману 6, я как-то более-менее охолонул и примирился с действительностью. Не я один, оказывается, заплутал в этом перепутье путей, обрывочных приключений ноунеймов и полубредовой достоевщины в диалогах.

Но итоги все равно удручающие. Сюжет романа (не метасюжет эпопеи, надеюсь) слит, половина героев слита, единого действия нет также — все движется какими-то мелкими рывками из ниоткуда в никуда — а интрига расщеплена на настолько мелкие части, что приходится прилагать титанические интеллектуальные усилия, чтобы понять какого ляда происходит.

И главная-то неприятность в том, что мир обжит и все в романе легко воспринимается. Понятно, сколько в этом романе лишнего и сколько не переваренного и не додуманного. Это «хреново темперированный клавир».

Один из лаборантов назвал этот роман персональным, но персон-то и нет. Нет живых характеров, потому что у них нет прошлого. Это даже на уровне сюжета проявляется (собственно, так в книгах и должно происходить — конфликт характеров провоцируют действия и фабульные ходы). Вот борьба двух сестер. Только Тавор не знает, что Фелисин ее противница, а сама Фелисин одержима богиней и ни в чем не участвует, кроме последнего акта, являющегося чудовищным сливом. Так что это не борьба, а имитация таковой.

Или вот центральный узел романа.

Прошлое есть только у троих. Карса Орлонг, Лостара Йил и Скиллара. У них есть и характеры, и только за ними и интересно следить. И это на тысячестраничный роман!

В этом и есть главная беда Эриксона. В скорописи. Никогда не доверял быстро пишущим авторам, и не зря. В декабре 2001 года выходит Память льда. А в следующем 2002-м Дом цепей. Написать 1000 страниц за полгода? Я вас умоляю! Ничего хорошего из этого и не могло выйти, сколько бы лет до этого Эриксон не обдумывал свою опупею. Писать много сложнее, чем фантазировать. Иван Гончаров и Лев Толстой были мастерами эпоса не из-за природной гениальности, а потому что писали тщательно и много переписывали.

В общем мучительными недельными усилиями был взят приступом этот роман. И семерку автору ставлю только за его не менее титанические усилия при написании книги.

Статейка получилась крайне спорная. Как справедливо отметил один из лаборантов на форуме Бэккера, автор упомянул о сверхсовременной теории укорененности добра и зла в биологии живых существ, а потом свернул на любимую либерастическую траляляйку о релятивизме моральных установок. Так прямо и пишет: «Зло — точка зрения».

Правда?! А нацистский концлагерь? А современный капитализм, переставший быть прогрессивной общественной формацией и ставший глобальной саркомой человечества? Примеров абсолютного зла масса, но для Бэккера это все «галлюцинаторная иллюзия».

Значит Камю, когда писал «я ненавижу только палачей», пребывал в иллюзии, а Бэккер, считающий зло человеческой заморочкой, находится на высшей стадии нравственного развития, так получается?

Я бы посмотрел, что бы сказал Бэккер о «благости зла», если бы на его глазах, не дай бог, его жену пристрелили бы.

И еще заява. Гримдарк хорош тем, что ставит насущные противоречивые нравственные вопросы. Вот ведь открытие! А чем еще настоящая литература занималась со времен Гомера?! Попросту фантастика росла и, наконец, доросла, в лучших своих образцах, до высокого искусства, которое всегда и старалось ставить перед человеком предельные вопросы бытия и существования.

П.С. Вдогонку. Бэккер как бы намекает, что на обобщенном Западе приветствуется плюрализм мнений и свобода слова. Ой ли?

Ну правду говорят — если вы помните шестидесятые, значит вы в них не жили. судя по этой книге, Олдисс ни черта не запомнил. Маловато информации не только о фактах, но и духе эпохи. А то мы об этом времени в Европе не так много знаем. Амеры со своим Вудстоком и Вьетнамом всю инфосферу забили. А Европа? Кроме битломании и Сорбонны так на ум ничего и не приходит.

В романе же все внимание сосредоточено на лже-мессии Колине Чартерисе. Хорошо показано его профанирующее настоящие духовные открытия учение. Его путь в никуда. Смерть или безумие, вот и все, что ждет его адептов. Настоящие шестидесятые и закончились жалким пшиком. Об этом хорошо Пинчон рассказал, в том же Вайнленде, например.

Попытку словесно зафиксировать тяжелый галлюцинаторный приход можно Олдиссу засчитать. Единственное но. Когда человека так кроет, как это в романе описано, он не то что по Европе разъезжать и проповедовать, он до туалета добраться не может. Лежит на матрасе и слюни пускает. Суток эдак трое. А если дольше, то сразу в дурку можно транспортировать.

Языковые игрища, конечно, хороши. Но на них весь запал Олдисс и истратил. На сам нарратив уже фантазии не хватило. А ведь как здорово можно было бы обыграть идею Психоделического апокалипсиса. Да и коммунист-пророк в оплоте монополистического капитализма — это богатейшая жила.

П.С. А. Чеху, конечно, низкий поклон за совершенный им толмаческий подвиг.

К середине романа мне стало казаться все это очень знакомым. К концу второй трети я хлопнул себя ладонью по лбу и завопил — ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН!

НУ как же... Скучающий бездельник из столицы, у которого богатый дядюшка вот-вот даст дуба, приезжает проветрится в провинцию, где в него влюбляется скрытная себе-на-уме поселянка. Плюс ироничный стиль изложения, плюс постоянно вмешивающийся в ход событий автор собственной персоной. Фабулы тут на большой рассказ или новеллу (кстати, с неожиданной развязкой), и на этот скудный событийный ряд автор смог накрутить целую энциклопедию эпохи. Плюс глубочайший уровень философствования и тонкий психологический анализ.

Правда, отличает Женщину фр. лейтенанта от Евгения Онегина фигура главной героини. Если Татьяна — это вечная женственность, Прекрасная Дама, Психея, Муза, наконец, то Сара Вудраф — это нигилистка в юбке, феминистка третьей волны, митушница. Она против тотального харрасмента эпохи, ее сердце ожесточено и способно на жестокую борьбу и месть, но позитивной программы у нее нет. Как и у всякой пробитой феминистки. Убить всех мужчин — это что, позитивная программа?

Хочется сказать еще пару слов в защиту ГГ Чарльза Смитсона. А то тут некоторые горячие головы назвали его слабым и истеричным. Ничего себе слабость — пойти против целого общества, круто и безвозратно изменить свою жизнь, вымахать в этакого духовного атлета. Как говаривал Папа Хэм, жизнь ломает всех, и некоторые потом только крепче на переломе. Вот так и Чарльз — с последней страницы книги он уходит непобежденным, готовым к любым испытаниям.

Также поразило то, что Фаулз настоящий левак. Представляю, как рвались пуканы у английских буржуазных критиков при каждом упоминании Маркса в романе. А это — после главгероев — самое упоминаемое в книге имя! Не только в виде эпиграфов и простых замечаний в тексте, Фаулз напрямую использует марксов истмат для анализа своих героев и эпохи, в которой они живут. Я думаю, что в СССР эту книгу (в которой и Ленин как важный авторитет упоминается) не издали сразу после оригинальной публикации просто из зависти. Простые советские читатели сразу бы увидели, какие крутые книжки можно писать, находясь на строгих марксистских позициях, а не тут макулатуру, что выдавали совписы.

П.С. Понравилось то, что практически все лаборанты, поставившие низкие баллы роману, признались в том, что для понимания книги им просто не хватило интеллектуальных ресурсов. Ну да, бывает элитарная литература не для всех. Иерархия существует, хотя постмодернисты (к которым и Фаулз принадлежит) пытались ее снивелировать. Парадоксально то, что этот в хорошем смысле заумный роман на западе стал бестселлером, а в России девяностых публиковался в сериях вроде «Остросюжетный любовный роман».

Никакой тиранической опеки матери, никакого стать мужчиной на войне — врет аннотация. Это история талантливой , но несчастливой и неудачливой женщины. И парня, которого бурные перемены с раннего детства — из-за эскапад матери — приучили плыть по течению и ко всему приспосабливаться, и который решил воспользоваться превратностями войны, чтобы переменить судьбу.

Очень крутая композиция романа. Военные приключения Бобби обрамляют рассказ о предшествующих им пятнадцати годах, показанных с точки зрения его матери. Много встретил критики как раз о военных эпизодах. Не знаю, не знаю... Я до этого ничего кроме Ремарка и Джонса подобного не читал, поэтому мне показалось это все очень интересным. Реализм, суровая окопная правда и при этом очень образно и философично. Жизнь не всегда дает тебе шанс на искупление, и пока ты играешься в героя и воспитываешь характер, вокруг тебя происходит полная гибель всерьез.

Йейтс и впрямь очень похож на Чехова. Абсолютно никакой дидактики, глубокая элегичность и тонкость душевных переживаний, поэтизация обыденности. Он скуп на языковые средства, но как же виртуозно ими владеет! И у него, как и у Толстого, главный герой произведения — правда. От его щемящей искренности душа переворачивается. Нежность, свет, тихое счастье осознанности бытия. «Единственное, что ему было совершенно ясно, — это что ему девятнадцать лет, что война закончилась и что он остался жив.»

Велкий писатель! Всем ценителям высокого реализма — маст рид!

Забавная зарисовка в духе Каттнера и Шекли о том, что человек ко всему привыкает. Но мне кажется, что Уоттс здесь недооценивает возможности пропаганды и могущество корпораций, которые на самом деле могут замять и замотать мерзость любого масштаба. Одна история с Дипвотер Хорайзент чего стоит.

Интересно, что этот рассказ вышел в том же году, что и повесть Пелевина «Зенитные кодексы Алб-Эфесби». Тема одна и та же: робот-БПЛА обретает разум и совесть, и потому гибнет. Очередное «странное сближение», особенно учитывая, что Уоттс и Пелевин практически ровесники. Но если у Пелевина злая и бодрая политическая сатира, то Уоттс пишет техногенную лирическую зарисовку, грустную историю о простом исполнителе приказов, который незаметно для себя стал грязным палачом и врагом рода человеческого. Это можно назвать обвинительной метафорой всей американской военщины.

Как всегда в лучших вещах Уоттса строгая научность сплетена с тонким элегическим стилем, что делает рассказанную печальную историю более глубокой и объемной.

Чистейший образец жанра «меч и магия». Под этой повестью и сам Говард бы подписался.

Как всегда Бретт интересно сплавляет пиксаро-диснеевость второстепенных персонажей и сугубо строгий реализм и бытописательство. (Кстати, читая эту повесть понял, что Бретт очень хорошо прописывает материальную культуру выдуманного им мира. От этого доверие к рассказываемым им историям сильно возрастает.)

Очень хороши схватки с демонами и вообще путешествие по горам. плюс дополнительно мотивируется жизненный выбор Арлена. Он не мог не стать героем, его бы совесть замучила.

Повесть читается на одном дыхании! Спасибо товарищу Бретта, который заставил его ее написать))

Парадоксальный, конечно, писатель Кей! С одной стороны, он «познакомил» меня с замечательной китайской культурой и историей (всегда предпочитал Японию). Показал, что это может быть дико интересно и увлекательно. С другой стороны...

Я до этого был знаком только с «ранним» Кеем, вплоть до Песни для Арбонны. И рост его писательского мастерства виден очень отчетливо. Например, он научился со временем строить яркие много сложные характеры персонажей, а не просто делать из них кусочки в мозаике или стежки в полотне. В Поднебесной лучше всего созданы Шэнь Тай, Весенняя Капель и — опосредованно ,что еще сложнее, — Шэнь Лю.

Но видно и повторяющаяся схема сюжета и персонажей. Молодой, но опытный воин. Коварная куртизанка со сложной судьбой. Красавица в лапах могущественного чародея и тп. Правда, Кей свои схемы умело обыгрывает, и все же...

Опять-таки, он преподносит читателю не совсем то, что ждет любитель фэнтезийного эпика. Восстание Ань Люшаня — это всемирно-историческое событие, социальный катаклизм планетарного масштаба, а Кей вычленяет из всего этого камерную мелодраму с четырьмя персонажами. Так поступал Вальтер Скотт, которого интересовали частности истории, а не ее основной поток. И тогда это было революционное открытие в искусстве. Но после Льва Толстого надо бы как-то более равновесно между общим и частным к делу подходить.

Однако, хочется встать и на защиту Кея. Много критики в его адрес, мол, китайцы не настоящие. Я в качестве иллюстративного материала посмотрел несколько отличных китайских блокбастеров. Чжан Имоу, Джон Ву. Кей не особенно-то от них отличается. Да, пережал с феминизмом, но тут уж воленс-неволенс, аудитория обязывает.

В общем, замечательный, но крайне противоречивый автор. Ярчайшая творческая индивидуальность, с творчеством которой хочется знакомиться еще и еще. Просто надо его читать дозировано, чтобы не приелось.

Удивляет количество негативно-ругательных отзывов, прямо-таки ожесточение и озлобление. Такое впечатление, что автор подманил читател сладостной песней сирены, а потом «людоед у джентельмена неприличное отгрыз»))

По мне так замечательная книжка. Контрастная, яркая, хулиганская. Читая эту печальную историю я «ржал и бился», пару раз даже чуть родимчик не случился. (Например, при описании путешествия по горам под ЛСД). И хотя по страницам романа текут потоки гноя и прочих гуморов, ничего особо отвратного я не заметил. Хорошо и драйвово прописаны поединки с чудовищами, блестящие теософские диалоги, кол-во черного юмора только человеческим выделениям уступает))

Главный недостаток книги — КМК — не чувствуется Высокое Средневековье. Не хватает готики, основательности ее и вертикальности. Хорошо отражен кризис католицизма 14 века, но в остальном все это больше напоминает расцвет Ренессанса и раннее Новое время. Особенно персонажи похожи на людей эпохи Реформации и религиозных войн, такое от них было ощущение. И вообще роман слишком раблезиански-карнавальный, контрастный, аляповатый. Так могли описывать эпоху после Черной смерти скорее современники Шекспира.

А в остальном отличный дебют. Роман молодой, дерзкий, непричесанный. Мне Буллингтон очень хорошо зашел, не хуже чем Алекс Маршалл) Так что издавайте, дорогой Монополист, и остальные его книги, прочтем с удовольствием!

Это, конечно, магия искусства.

Я равнодушен к рыцарским романам со времен прочтенного в детстве Айвенго. Мне не нравится сентиментальщина и розовая романтика. Люблю грубость, грязь и поножовщину. Но Кей вообще не про это.

А роман этот я прочитал с жадностью и не ослабевающим вниманием. Высокие чувства, невероятно переплетающиеся взаимоотношения персонажей, неистовый накал эмоций. В иных местах Кей из меня и слезу выжимал. Не коленом, а тонкой игрой на моих чувствах.

С точки зрения формы, я так понимаю, все книги Кея — это не роман идей и не опираются они на конфлкты между антагонистами. Кей ткет что-то вроде гобелена из Байоны, на полотне которого с помощью схематично нарисованных героев выводит вязь своей истории. Для него важнее переплетение эмоций и взаимосвязь, чем конкретные люди с их судьбами. Действительно песнь с наложением нескольких голосов и сложной инструментовкой. Очень необычная поэтика для нас, привыкших к драме и конфликту ярких характеров.

С точки зрения содержания, мне понравилось сопоставление фундаментально-патриархального и феминизированного общества. Книга опубликована в начале 1990-х, когда маразм еще не окреп и в западном искусстве у мужчин и женщин были действительно равные права. Сейчас бы за такую книгу Кею, как и певцу Аурелиану, отрезали причиндалы и сожгли на костре за харрасмент.

И жаль, что у Кея в книгах боевок мало. Они у него очень хорошо получаются, но видимо не интересны. Он оттягивает генеральное сражение до финала и разрубает им гордиев узел из большинства фабульных нитей.

В общем роман замечательный и хорошо ,что я его не пропустил, испугавшись противоречивых откликов. Если ЭТО слабейшая книга Кея, мне предстоит еще много удивительных открытий и читательского восторга. Оценку я чуть снижу за некоторые недочеты (например ,слишком много смертей при родах) и все-таки слащеватый финал.

Сейчас, прямо скажем – на излете жизни, Лимонов не верит в непреходящую необходимость и актуальность жанра романа. Все оставшиеся у него творческие потенции Лимонов тратит на публицистику и блоговедение. По два раза в год выпускает сборники статей. Не знаю, как они будут выглядеть в начале 2040-х, но вот только что я прочитал роман, вышедший на французском в 1991 году, и эта книга не просто жива, она животрепещуща и актуальна, как только что выкрикнутый лозунг, тогда как статьи, опубликованные на излете Перестройки, читать невозможно, только разве в узкоспециальных целях. А роман Эдуарда Лимонова – это живая, кровоточащая плоть истории. Кусок дымящейся совести, по слову Пастернака.

В последнее время я совершил краткий экскурс по страницам истории крушения Первого социалистического проекта. Черные псы Макьюэна, Дикобраз Барнса и вот – Иностранец в смутное время Лимонова. Их объединяет не только тема – распад и гибель Соцлагеря, но и точка сборки. Внешний взгляд на проблему, взгляд иностранца, не включенного в гибнущее общество. Это и для Лимонова крайне важная обособленность, продекларированная на первой же странице книги.

И наш-то бьет всех этих записных западнистских интеллектуалов по всем статьям! Очень приятно. Роман Лимонова глубже, насыщеннее событиями, характерами, мыслями, он написан лучше, в конце концов! Картины Москвы конца 1989 года шокируют, ужасают, удивляют. Мысли автора по поводу судеб России, характера русского народа, его отдельных представителей, способов взаимоотношений в обществе, о русской элите поражают своей прозорливостью, профетичностью, точностью. Одна идея о том, что вся перестройка – это бунт третьего сословия против коммунистической аристократии чего стоит. Мысль, что Сахаров и Евтушенко, это представители буржуазии, борющиеся за власть и по сию пору может изумить многих особо одаренных представителей креакла. То, что мы яростно обсуждаем после 2014 года, рвя Интернет в клочья, для Лимонова было очевидно еще в 1990-м. До финального вывода о том, что сила – то и есть высшая справедливость, многие вообще никогда не дорастут. И это никакое не ницшеанство, ведь Лимонов говорит о силе исторического народа, а не индивидуума.

А какие люди населяют этот чудесный роман! Перестроечные горлапаны-главари, элитарии-перерожденцы, чеченские бандиты, работяги, шлюховатые бабы, деятели искусства, высший свет и дно общества в России на переломе эпох. Тысячи точнейшим образом зафиксированных деталей, краски, лейтмотивы, полутона. В общем, это самая суть великой русской литературы, вечной, вечно актуальной, изумительной!

Но еще удивительно и то, что, читая этот роман о побитом жизнью немолодом эмигранте, который совершил краткий вояж на гибнущую родину и навсегда вернулся на сытый и скучный Запад, ты знаешь – все для него только начинается, а не заканчивается. Его ждет окончательное возвращение на Родину, войны, своя партия, политическая борьба, всенародная известность, тюрьма, несчастные любовные романы, неудачный брак и двое чудесных детишек. (Когда Лимонов пишет: я никогда не вернусь, читателю хочется воскликнуть: Дорогой Индиана Иваныч, через одиннадцать лет вы будете сидеть в следственном изоляторе ФСБ «Лефортово» и писать книгу Моя политическая биография!) Поэтому книга эта дарит еще и надежду. Если вести себя достаточно правильно, или неправильно, то переменить судьбу никогда не поздно.

Так что после всего того, что сделал Лимонов для русской литературы, он может думать о ее жанрах все что ему угодно и писать, что нравится. А лучшие его книги останутся с его народом навсегда.

Могучий роман скромного объема!

Первая книга Барнса, которая привела меня в восторг. До этого читал его ранние романы, не особо впечатлившие. Ну, хороший писатель, мало ли таких...

А это шедевр политической мысли! Просто не верится, что в начале 1992 года можно было написать и опубликовать такую книгу. Это даже трудно комментировать, нужно просто читать. Каждая строка не в бровь, а в глаз. Либеральный фашизм, предательство партийной верхушки, Горбачев, Перестройка, психология масс Восточной Европы эпохи крушения Варшавского договора, лицемерие и хищничество Запада и тд и тп. Тут каждая страница настолько плотно насыщена идеями, психологией, историей, что просто шапкой пот утираешь, читая. Все эти темы настолько точно и правдиво стали обсуждаться только после 2008 года, а Барнс все понял сразу и сумел сформулировать четко, ясно, емко.

Они предали советскую власть потому, что она заставляла созидать, а хотелось воровать и валять дурака. Горбачев продал свой народ и братские народы за фото на обложке Тайм. на смену коммунизму всегда приходит фашизм, Ельцин фашист (почти за два года до октября 1993 года диагноз поставлен!) и тд и тп.

При этом роман строго полифонический, от себя Барнс ничего не вещает. Все проговаривают герои, которые настолько точно выписаны, настолько все эти мнения им имманентны, что это потрясает глубиной.

И — главное. В эпоху мирового крушения левой идеи Барнс открыто и громко заявляет о неизбежной победе коммунизма и о неизбежном же крахе капиталистической системы. Как такое могли напечатать в либерально-ельцинистском ИЛ в 1995 году, ума не приложу! Не удивительно, что три книжные публикации последовали только в 2010-х, когда даже до тупых вроде меня дошло, какой исторический шанс мы про... проморгали. Единственно, что утешает, финальные мысли бывшего Генсека Стойо Петканова. Это был только первый прыжок до неба, будет и другой — победный!

Всем людям левых убеждений читать и читать! Роман подводит важные итоги и вселяет надежду.

Очень сильный и глубокий роман. Конечно, нет тех мяса и жести, что мы так любим в творчестве Макьюэна и что так хорошо у него выходят, но книга подкупает иными большими плюсами. Мне лично понравилась двуплановость романа. Он одновременно и философско-психологический и исторический.

С философской точки зрения книга рассматривает соотношение рационального и иррационального в сознании и судьбе человека, механизм работы истории в отдельно взятой жизни. По слову Ю.Левитанского, «я не участвую в войне, она участвует во мне». В историческом плане очень интересно показана послевоенная Европа и особенно ярко — ноябрь 1989 года, падение Берлинской стены.

Много в романе и от русской классики (или это просто ее дух, разлитый в современной западной литературе?). Толстой — мысль семейная, война и мир. Достоевский — христианство и атеизм, предельные нравственные вопросы.

Вдвойне обидно было натолкнуться на типичную британскую русофобию у такого прекрасного писателя. Русские, КиДжиБи, Берия — плохие. А англичане, уничтожившие десятки миллионов индусов за время своего владычества, развязавшие опиумные войны в Китае и ввергнувшие Африку в бесконечный кровавый хаос, значит, хорошие. Но Макьюэн — честный художник, и пишет правду. Это хорошо видно по флэшбеку про Польшу. Делегация интеллектуалов из Англии приехала поддержать Солидарность. В 1939 году им на Польшу было насрать, сейчас насрать. А когда они подняли антисоветский мятеж в 1981-м, так сразу стали и интересны, и тонны сочувствия вызывают, хотя и антисемиты. И то все, что волнует на самом деле надменных британцев — это как залезть к своей единственной делегатке под юбку.

Есть в романе и такой забавный момент. Бернард Тремейн, бывший коммунист, бывший политик и представитель истеблишмента и рассказчик едут в такси, чтобы отправиться в Берлин и поглядеть на разрушение Стены. Бернард рассусоливает в типичных либеральных идеологемах, какое светлое скоро наступит будущее. Таксист на это не выдерживает и вставляет свои пять копеек в подобные прогнозы. И оказывается на 100% прав! Усиление конкуренции с объединенной Германией и Францией, умножение иммигрантских потоков, проблемы с Россией, пресмыкание перед США и тд. Простой народ оказался прозорливее элиты. И это не постзнание. В 1992 году и самому Макьюэну ничего не было известно, он просто зафиксировал умонастроения.

Оценку я снизил только за русофобию, рука не поднялась поздравить с этим автора.

Еще один ласковый привет из блаженных «нулевых». Повесть, перечитанная через две эпохи после создания, оказалась не то чтобы остроактуальной, но освежающей и бодрящей. Начинается она как саркастически-издевательский тревеллинг, а заканчивается все массовой трагедией. И повествование Мишель ведет удивительно умело от одного жанра к другому, без стыков. Все держится на его суховатом, но образном стиле, какой я больше всего люблю в литературе. Как у Балларда, которого я читал накануне.

Вообще повесть очень емкая. Прямо по рекомендации Пушкина. Точность, краткость и все просто перенасыщено мыслью, живой и горячей. Ислам, США, война будущего — многому нашлось место на этих немногих страницах. Уэльбек и правда очень хороший писатель, его слава не раздута.

Почему-то все называют эту повесть конспектом Платформы. Но ведь это явная предтеча Возможности острова. Те же темы, идеи, только конспективно изложены. А Платформа немного о другом.

Великий Баллард написал свой второй «достоевский» роман подряд. Узнать приемы ФМД тут не трудно. специфический закрытый социум, герой-идеолог, бес, в центре внимания, а также двигатель всех событий, криминальный, но не детективный сюжет, истерика, пусть и сдержанная, британская, как мотор взаимоотношений.

Казалось бы в «Кокаиновых ночах» ДжГБ мечет молнии в бездельничающий «золотой миллиард», а тут подвергается критике его работящая часть. Парадокс? Ни в коем случае. Проблема тут не в работе, а в том, кто работает и в чем его работа заключается. Баллард пишет о мировом финансовом капитале. И на самом излете безгранично ВТОшных девяностых, когда единый рынок захватил всю планету, он опять заглядывает в следующие пять минут будущего и говорит о том, о чем заговорили только ближе к середине 2010-х годов. Не размахивая красным флагом, Баллард говорит о либеральном фашизме, причем ближе к финалу открытым текстом, все называя своими именами. Он расписывает свою фабулу прямо по определению Георгия Димитрова, что такое фашизм: «Открытая террористическая диктатура наиболее реакционных и наиболее шовинистических кругов финансового капитала». Безграничная свобода, ведущая к безграничному рабству. Достоевский все это разглядел еще в 19 веке. Это шигалевщина.

И тут опять точное предвидение Балларда. Что может помешать наступлению глобального фашизма? Старое-доброе государство, которое к концу девяностых передовые западные идеологи, Фукуяма и Ко, практически похоронили. Но даже отправляясь на свою последнюю миссию, Пол Синклер собирается апеллировать именно к госструктурам, потому что иного защитника у человека-обывателя от фашистской диктатуры нет.

Идеологией и политикой этот богатейший роман, впрочем, не ограничивается. Здесь много очень точных и едких наблюдений о социальной структуре Запада, о человеческих и семейных отношениях, о психологии обывателя, наконец. Например, Баллард забавно показывает, что все, чего могут добиться в Европе страшные русские бандиты — это стать мальчиками для битья у настоящих белых господ или шестерить по маленькому.

Книга просто блестяще написана, читать ее наслаждение. Настоящий топовый Баллард. Нет ощущения, что писал старик. Рассказ адекватен рассказчику, человеку, которому сильно за сорок.

Интересный момент. Книгу эту я купил на распродаже в середине блаженных «нулевых», а прочитал только сейчас. И хорошо. Потому что тогда я бы ничего в ней не понял. Ни ее страсти, ни ее ярости, ни ее идей. Нужен был горький опыт разочарований в заблуждениях молодости, чтобы дорасти до этого романа.

И еще. Книгу эту я начал читать, когда сильно повредил колено и оказался на больничном, как и Пол Синклер. Бывают странные сближения:)

2006 год… Говоря об этой книге, хронология крайне важна. В том году я впервые прочитал этот роман. В те времена Баллард не был моим любимым писателем. Мне очень нравились Затонувший мир и Автокатастрофа (в ужасном «переводе»), несколько рассказов, но и только. Я был молод, глуп, мне промыли мозги тогдашние идеологи-либерасты, и я воспринял только внешнюю форму романа. Хороший детектив в оболочке яркого гламура.

Блаженная середина «нулевых». Самым важным процессом в культурной жизни была борьба гламура с антигламуром. (Робски и Пелевин – главные писатели. Прилепин прогремел, но еще не был прочитан). Роскошь, веселуха, деньги кредитные льются рекой, и кажется – то, что ты беден, только временное недоразумение. И тут отличный западный роман о богатых бездельниках, которые тормошат и развлекают себя бессмысленными актами насилия. Я подумал – вот она настоящая жизнь, это светлое будущее человечества!

1996 год. Балларду шестьдесят шесть, но он на пике творческой формы. Пишет очередной шедевр о замкнутом социуме, точный прогноз ближайшего будущего. Что такое середина девяностых в западной культуре? Это эпоха «героинового шика». Роман Балларда выходит аккурат между премьерами «Палп фикшн» Тарантино и «Трейнспоттинга» Бойла. Западная экономика, благодаря безумным займам Правительства США, буму доткомов и грабежу развалившегося соцлагеря на бешеном подъеме. История закончилась, либеральная утопия обещает быть бесконечной, сверхбогатые люди будут жить за счет эксплуатации очень богатых. Баллард публикует роман о наступающих олл томороус патис.

1986 год. Некое скандинавское телевидение снимает фильм-интервью о Балларде «Будущее сейчас» (на Ютубе есть, крайне рекомендую). В этом фильме писатель очень интересно рассказывает о своем творческом кредо. Когда он начинал творческую карьеру в середине пятидесятых, то не хотел описывать строго регламентированное и сословное общество тогдашней Англии, все еще живущей по законам военного времени эпохи Второй мировой. Он считал: чтобы точно и честно описывать современность, нужно писать о ближайших пяти минутах будущего. Завтра объяснит сегодня. Так он и поступал следующие сорок лет. И вот наступили кокаиновые ночи.

Баллард и здесь очень точный сейсмограф общественных движений. Ближайшее будущее Запада. Никто не работает, все только творят. В свободное время развлекаются все более рискованными способами. Деньги порождают деньги почти без участия человека. На крайняк можно подработать проституткой или драгдилером, сфера услуг замкнута сама на себя. Иногда, чтобы не впасть в летаргию, общество взбадривает себя шокирующими преступлениями. Этим заняты специальные высокоактивные социопаты, слепни на шкуре пресытившейся скотины. Удовольствие, творчество и безделье – вот ближайшее будущее по Балларду. И он оказался прав, только… диалектики никто не отменял, в том числе в искусстве. Роман Балларда выходит в один год с дебютом никому неизвестного Чака Паланика. Бойцовский клуб.

Теперь-то, обладающим постзнанием, нам известно, что Будущее по Балларду продлится еще 12 лет и рухнет вместе с крупнейшими мировыми корпорациями под тяжестью неоплаченных долгов и перегретых финансовых пузырей. Его будут рвать на куски бедняки, которые никуда, оказывается, не делись, а сколотили собственные террористические армии и жаждут реванша. Искусство и наука выродились в соцсети и «котиков». Похмелье после «кокаиновой ночи» оказалось настолько тяжелым, что вот уже десять лет нас колбасит, и конца-края этому не видно. И все еще может разрешиться войной, как говаривал покойный Александр Захарченко.

Во всем этом Баллард не виноват, он просто описал ближайшие пять минут западной истории и точно ее диагностировал. Дальше него пошел писатель следующего поколения – Паланик. Он предрек неизбежную гибель либеральной долговой утопии, тем самым заглянув в послезавтра.

Два замечания вдогонку. Баллард хорошо описал, как передовая Европа живет за счет Европы отстающей. Его Эстрелья-де-Мар паразит на теле Испании. Испанцы годны только на то, чтобы батрачить на зажравшихся англичан, да и шведы нехай пашут пока солнце не сядет

Впервые мне есть что предъявить Балларду в плане формы. В романе присутствуют длинноты. В основном, это повторяющиеся диалоги. Разными словами проговариваются вещи и идеи, которые были поняты и приняты с первого раза. Но «воды» немного, не больше 10%. Для столь важного и прекрасного романа простительно, думаю.

Очень жаль, что я так давно не читал Селфа. А ведь блестящий автор, умище и талантище!

Конкретно у этой повести два главных достоинства хотелось бы подчеркнуть.

1. Виртуозно написано. Просто наслаждение было какое-то читать эту вещь. Как будто Набоков на пике формы писал. И невероятно элегантная закрученность и пируэтистость фраз и сочная метафоричность. И все это подано не ради красивости как таковой, а отражает внутреннее состояние персонажа в конкретный момент времени. То есть трезвый и влюбленный он в таком стиле воспринимает реальность, а накокаиненный или укуренный эдак. В общем, работа над языком текста огромная проделана. Поэтому-то очень глубоко в голову проникают идеи автора.

2. Одна из них особенно актуальна сейчас в разгар нашей инфовойны с англо-саксами и их клевретами. Какова ментальная суть современной британской прессы. Иногда кажется, что они тоже отмобилизованы, сидят в окопах, пишут кровью сердец. А люди ПРОСТО БАБКИ РУБЯТ. Им сказали тявкать на Россию, вот и тявкают. Лишь бы хватило бабок на следующую порцию кокса и чтоб сводить в престижный кабак новую тупую шмару. Вот и все их идеалы. И все они — буквально — на одно лицо. Селф это уморительно точно показал.

И еще. Мне очень нравится, что Селф не только сатирик, но и моралист. В каждой книге — и этой — у него проходит мысль: расплата неизбежна. И она наступает, суровая и беспощадная.

И еще. Очень жаль, что у нас давно не издают новых книг этого замечательного автора. Это потому, видимо, что у Селфа помимо сациальной сатиры много говорится о сексе, наркотиках и тп. А ведь книги, написанные для взрослых людей, могут попасть в руки малолетним дебилам и гимназисткам-институткам. И как это отразится на их нежной психике — неизвестно. Люди, разворовавшие и ободравшие Россию, как липку, очень пекутся о нравственности простого народа.

Больше десяти лет назад читал, но как вспомню про этот роман, так до сих пор от злости трясет.

Кутзее, конечно, великолепный романист, глыба. И когда эта глыба рушится, то грохот стоит неимоверный и разлетается сия глыба на миллионы кусков.

Потому что рухнул Кутзее именно в этом романе. И все его творчество в 21 веке — пустопорожний шлак и вторсырье.

А роман Бесчестье — это самая забубенная и омерзительная пропаганда политкорректности и мультикультурализма в самых их извращенных формах.

Тебя погнали с работы за глупую ошибку, так я пойду с гордо поднятой головой сжигать собачек в печке-буржуйке. Но это полдела. Твою дочь изнасиловала толпа негров и она забрюхатела. Решила, что раз она конченая, то теперь можно давать каждому нигеру, что на нее позарится и при этом все имущество им раздать. Причем негры показаны уродами и мерзавцами. А ты будешь смотреть, как твоя дочь стала подстилкой уродов и молчать в тряпочку, тайно сохраняя свою гордость пропащего человека.

Но сам-то аффтор сего безумства после крушения режима апартеида долго не думал. Собрал манатки и съехал в благополучную Австралию, где аборигенов давным-дано заключили в концлагеря в пустыне, и где всем заправляет белый англосаксонский протестант.

Так что вся писанина и вся деятельность этого автора оказалась большой ложью. И за это Б-г наказал его творческим бесплодием. Отныне он в словесные бирюльки играет и эксплуатирует свой авторитет, заработанный ранними замечательными романами.

Влеплю-ка я этому лгунишке «двушечку».

А я вот фанат Бачигалупи. И очень мне была интересна его вылазка в жанр фэнтези, а скорее даже в литературную сказку а-ля Шарль Перро и Гриммы . Это даже нельзя назвать метафорой или аллегорией. Скорее отработка любимых тем Паоло — экология, маккиавеллистская политика, социальная критика человеческих обществ. Как всегда больше внимания уделено темам и идеям, нежели проработке характеров персонажей. Но здесь это удачней сработало, сказке излишний психологизм только вредит. Кстати — сейчас только понял — эта повесть очень напоминает Три толстяка Олеши. Политическая сказка. Интересно Бачигалупи Олешу читал?))

Потому что очень много отсылок в повести к нашему советскому прошлому. Усатый Веселый мэр любит вино и курит трубку. Магистр Скацзи одновременно возглавляет политический сыск иполицию, а также заведует научно-техническим прогрессом в стране. Даже приснопамятную «шарашку» Бачигалупи удалось включить в историю. Взгляды у автора, конечно, либеральные, ну хоть не пещерно-антисоветские.

В общем опыт блестяще удался! Я автору поверил и остался доволен весьма.

Даешь полный сборник Бачигалупи и Бакелла на русском!

Нестареющая)) тема Фауста. Одна из основ европейской цивилизации. И очень красиво и ужасно обыгранная Эллисоном. Только вот Сандру очень жалко! Женщины, будьте бдительны!

Кажется, это так называемое городское фэнтези... Не люблю этот жанр за неправдоподобие. Веры в эти коллизии еще меньше чем в машину времени. Лучше писать честную городскую прозу. Про такого подонка, как Митч можно и без всякой мистики интересно рассказать. Но бар хорошо расписан, со знанием дела, да))

Довольно интересная притча с неожиданным хэппи-эндом. От такого мизантропа-пессимиста как Эллисон даже не ожидаешь. Еще одна интерпретация. К — это Кафка. Не стоит его боятся, а надо его читать. Для укррепления духа. И будет вам счастье))

Кажется, сейчас в США таких рассказов не пишут. Избранная нация. Мы можем! Все такое. А могли бы задуматься, откуда у них полицейское государство и ежемесячные массовые расстрелы.

Но нам тоже не грех о себе думать. Не стоит утверждать, что у нас это невозможно. Полно фашистов и во власти, и среди обывателей. Люди, будьте бдительны! Для нас Эллисон рассказ написал.

А ведь и впрямь бывают такие люди деревянные, что их ни собственная смерть, ни конец света не раскачают. И самое четкое в этом рассказе, что Эллисону удалось на отлично рассказать уникальную историю от имени такого вот чурбана. Напоминает некоторые «мистические» байки Майкла Суэнвика. Хотя понятно, что это он у Эллисона учился, а не наоборот))

Такие рассказы и романы Предупреждения никогда не бывают лишними. Как не бывает лишней оплеуха по сытой и самодовольной физиономии обывателя. Человек должен осознавать, что он раб, если он раб. Иначе не быть ему человеком, а только говорящим инструментом.

И еще это рассказ о настоящем революционере. Он не идеолог перманентного восстания, он идеолог свободы и справедливости. Ему ничего не надо для себя, он всего себя отдал на службу другим. Поэтому и буквальное бессмертие и заточение в золотой клетке не приносит ему успокоения.

Мне очень понравился сюрреалистический и необъяснимый финал рассказа. Это делает его еще более глубоким и многогранным.

Это именно что квинтессенция фантастики — самая мякотка, за что влюбляешься в нее в детстве и на всю жизнь!

Крутая история и пророческая, то, что сбылось на 100%, а детальки — типа систем вооружения тачек — не так уж важны. И еще — виртуозно и захватывающе описанный поединок.

А ответ на вопрос, как ко всему этому относится сам автор, кроется в финале — мрачном, жестоком, гротескном.

За десять лет творчества Эллисон превратился в стилиста-виртуоза. Многие куски этого рассказа читатся, как стихотворения в прозе. Текст филигранный, просто завораживает.

И еще он остроактуальный. Для России сегодня. Если почитать комменты на сайтах или чаты. Сколько же ненависти по расовому и национальному признаку. Для нашей страны сейчас наступило время суровых испытаний. А ее можно легко разрушить благодаря таким молодчикам, как Виктор Рорер. А их много среди нас. Они не понимают, что их образ мыслей может нести только разрушение и гибель. Им самим, их близким, их Родине. Хорошо, что есть отдушина в виртуальности, но таких людей легко сагитировать и на прямое действие.

Шедевральный рассказ Эллисона — мощное противоядие против лжи, изрекаемой бандитами, и самоненависти.

Это несомненный шедевр психопаталогической новеллы. И сразу видно, что вырвано из самой глубины сердца, такое не сочинишь, это можно только пережить. И предисловие автора это подтверждает. Эмоциональное и стилистическое совершенство. Может быть, вообще один из лучших рассказов на тему зависимости и отчаяния. Напоминает романы Хьюберта Селби. Здесь Эллисон топовый мэйнстримовый автор.

Невероятный рассказ о деспотизме совершенства. История о кошмаре красоты. Предупреждение всем этим рабам гламура и фитнеса-пилатеса о том, что истина может быть ужасной, а не прекрасной. Прочтя рассказ, вслед за героем Бойцовского клуба хочется уничтожить что-нибудь прекрасное. Назло. Достоевский в Записках из подполья рассказывал о господине с гнусной физиономией, который непременно захочет разрушить хрустальный дворец будущего. А Эллисон пошел еще дальше. Сами обитатели дворца могут быть не прочь замарать ручонки свои совершенные.

Вот что сделал негодяй Эллисон: вырастил нежный красивый цветок, а потом растоптал его кованым армейским сапогом. Прекрасная и жуткая история, скорее характерная для «южной готики» и Борхеса с Кортасаром. Только вот непонятно, какой Вьетнам в 1959 году? Тогда же французы с ними воевали? В любом случае — рассказ-предсказание.

Очень, конечно, разного уровня у Эллисона рассказы. Этот близок к шедевру. Настроение, не натужная жизненная философия. Ни одного лишнего слова. Фантазия молодого человека о старости и смерти. Больше всего понравилось, что весь рассказ ведется «с точки зрения» слепого. И при этом — объемная яркая картинка. Блестяще!

Не зря Дуглас Адамс заявил в своем шедевре: «Космос был большой». Это как раз пародия на такие произведения. Как будто герой не в другой звездной системе оказался, а на Ньюфаундленд на яхте сплавал и в шторм попал. Но эмоция есть, мысли есть. Есть развязно-дерзкий стиль. А много ли нужно для коротенькой фантастической виньетки?

Да это же шедевральная ахинея! Очередной миниэпос об отчаянии и одиночестве. Наперевес с боевитым пессимизмом. Элиссон схватился за интересную идею — трус как спаситель человечества — и врубился с нею в тему космической войны. под напором его мощного молодого драйва и талланта)) тема поддалась, и рассказ родился.

Написано как всегда круто, эмоции и физиологические ощущения просто зашкаливают. Но какая же это галиматья! Более нелепого рассказа я, кажется, не читал. На конкурсе Фантлаба за такое бы просто засмеяли. Далеко же ушла фантастика за эти годы! Больше такой безумно талантливый идиотизм не прокатывает.

И вновь одиночество и отчаяние. Все-таки несладко, видимо, пришлось Харлану в подростковом возрасте, раз он ни о чем другом в начале карьеры писать не мог. А впрочем, талант — это сверхчувствительность. И он просто накрутил себя до подобного боевого пессимизма. Зато смог клепать ювенальные шедевры.

Думаю, ошибка, о которой он говорит — возраст героя. К финалу истории ему всего 43 года. Не мог он превратиться в такого глубокого старика, каким его изобразил автор.

Рассказ очень крутой, но его посыл сверхнаивен. Это как пчелы против меда. амерская военщина против войны. Ага. Как раз сейчас готовится война против Сирии. Очередная из тех десятков, что они развязали за последние 60 лет. Нужно ведь отжать у мира еще несколько триллионов долларов! Да еще может испугаются и внешний долг США скостят.

Короче, наивность Эллисону могу простить только за молодость (23 года) и благие намерения. И за талант. Но будь я с ним тогда знаком, посоветовал бы почитать Капитал Маркса и Империализм как высшая стадия капитализма Ленина. Много бы он для себя чудных открытий сделал!