Габриэль Гарсиа Маркес, этот чародей художественного слова, этот величайший магистр ордена магических реалистов, издавна является моим любимым писателем. С тех самых давних пор, когда я, очень молодой человек, прочел запоем все, что смог тогда достать – «Сто лет одиночества», «Осень патриарха», «Полковнику никто не пишет» и «Хроника объявленной смерти».

После этого я, собственно, ничего у Маркеса и не читал, лишь периодически (не слишком часто) перечитывая книги, упомянутые выше. В прошлом году, в тоскливый период не очень удачно выбираемых для чтения книг, я загрустил и решил обратиться «к давно и прочно любимому Маркесу». Так в моей читалке появилась куча разнообразных Маркесовских книг с ничего не говорящими мне названиями.

Эта повесть – одна из них.

Здесь автор показывает нам маленькую капельку «мира Макондо». Легкие намеки на огромный и сложный в своей непредсказуемости мир художественного наследия автора. То в тексте промелькнет само Макондо, то будет упомянут полковник Буэндиа.

Интересный факт – повесть «День после субботы» написана в 1954 (по другим данным – в 1955) году, т.е. более чем за 10 лет до «Ста лет одиночества», и является первым произведением автора, в котором упоминается Макондо. Не прочти я этого факта в интернете, я бы думал, что только что прочитанная мной повесть – еще один штришок к давным-давно написанным «Сто лет одиночества». Т.е. автор сумел написать о мире, который, в своем конечном виде, появится спустя десятилетие, так, как будто он давным-давно его создал.

Людям неподготовленным, случайным читателям, повесть может не понравиться. Уж очень мощен и хаотичен в своей мощности поток событий в повествовании о деревне, в которой, по большому счету, время замерло. Вот такой вот парадокс. Все в повести пронизано легким безумием также, как им пронизан воздух Макондо. Странности, странности, странности… Странен и язык автора – длиннющие фразы, огромные абзацы. Понимаю, что на любителя. Лично мне – не оторваться.

Рекомендуется читать в обстановке, когда ничто не мешает. И да, вот сейчас подумалось. В холодный питерский январь прочитать об ужасающей жаре – хорошее лекарство. Жаре такой ужасающей, что к ней перестаешь тянуться. Нет уж, пусть будет у нас снежок и прохладненько. Все лучше, чем потом обливаться и собирать по комнатам дохлых птиц в компании с безумным священником.

Прочитал процентов 10% и отказался от дальнейшего чтения.

Книга абсолютно не тронула.

Какая-то ерунда об американских подростках.

Буквы-буквы-буквы, в моей голове не сложились ни в образы, ни в картинки, ни в персонажей. Если вы понимаете, о чем я.

Начинался роман так здорово! Автору удалось пробить меня на воспоминания о годах, которые я сам пережил. Пролетел я лихую перестройку выживая, радуясь тому, что молод, что есть руки-ноги-голова, позволяющее заработать денег столько, чтобы семья не голодала. Да еще появилась возможность покупать книжки, о которых мы и мечтать не могли «при Брежневе»! И, собственно, как я сейчас понимаю, я был достаточно легко внушаемым потребителем ментальной продукции из «черного ящика». Той продукции, производителем которой являлся Вавилен Татарский, главный герой романа Виктора Пелевина «Generation П».

Но, вскоре после начала чтения, большие куски какого-то бредового потока сознания начали раздражать. Эти куски были достаточно большими и попадались довольно часто. Видимо сам сознавая слабость своей позиции – ну не может нормальный человек, даже «под мухоморами», нести такую чушь, автор в какой-то момент прибегает к мистическому техническому средству – планшетке.

Язык романа хорош. Обилие метафор, сочность и точность заставляли порой смеяться в голос. Впрочем, и тут не обошлось без изрядной порции дегтя в виде отборного мата. С матом, на мой вкус, автор изрядно переборщил. Я не ханжа, иногда иначе и сказать-то невозможно, — только выругаться. Но когда в художественном произведении сплошь и рядом мат и скабрезности, то, по-моему, такое произведение перестает быть художественным.

Сегодня я хочу рассказать о замечательной книге – «Белом тигре» Адига Аравинда. Когда начинал читать ее, не знал о книге, практически, ничего. Даже не знал – Адига – это имя или фамилия? Кстати, я и сейчас этого не знаю :) . Зато я знаю, что этот самый Адига – написал потрясающую книгу!

Нет, это не про танкистов, как вы могли подумать из названия. :) И не про «миллионера из трущоб», как вы могли подумать, прочтя аннотацию. Книга наполнена радостью, искрометным юмором, философским взглядом на мир. Но и болью, описанием тяжелой жизни индийских бедняков – тоже. Простой парень из деревни вырывается в большой город, в большой мир. Ему сочувствуешь, переживаешь за него.

Читать было очень интересно. Сейчас перечитываю выписки из книги – и улыбаюсь – столько юмора, иронии над национальным характером индийцев.

Господи, какой это все же псевдонаучный бред!

«Просто читайте, и все будет тип-топ» — говорит нам Зеланд. Замешав, как в бетономешалке бетон, кучу физических слов и понятий.

Честно пытался, поведясь на уверения типа «но это же работает».

Черт его знает, может для кого-то и работает. На меня же навевает скуку при чтении и злобу на себя за убийство собственного времени.

«Мы живем в удивительном мире. Нам хочется понять то, что мы видим вокруг, и спросить: каково происхождение Вселенной? какое место в ней занимаем мы, и откуда мы и она – все это взялось? почему все происходит именно так, а не иначе?»

Когда только собирался писать этот отзыв, сам хотел написать нечто подобное вышеприведенной цитате. Но, как оказалось, Хокинг об этом уже написал. Лучше, пожалуй, и не скажешь. Автор оказался таким же вечно любопытствующим человеком, как и я. Как, наверное, все те, кто двигает вперед науку. (Упс… примазался. Я-то, как раз, науку вперед и не двигаю, хотя и мог бы – как говорится, образование позволяет.)

Конечно, очень интересно, как устроен физический мир, нас окружающий. Но самое интересное в этом мире – это люди. Взять, к примеру, автора этой книги. У Стивена еще в студенчестве была диагностирована страшнейшая болезнь. Перспектива, которую рисовали Хокингу врачи, была ужасна. В ближайшие 2 года тело Стивена, — утверждали эскулапы, — со все возрастающей скоростью будет становиться все менее и менее управляемым. И, на финише, — смерть. Все так и вышло. Точнее – почти так. Тело одного из величайших физиков современности уже много лет скрючено наподобие цыпленка на советском прилавке. Более того, в один далеко не прекрасный день ему была сделана операция на горле, после которой он не смог и говорить.

И, тем не менее, он не сдался! Он продолжает вести научную и преподавательскую работу, писать книги. Одна из первых – это «Краткая история времени…». Это – научно-популярная книга о состоянии дел в современной физике. Книга о физике, в которой, практически, нет ни одной формуле. Точнее – есть только одна формула. И Стивен пишет о ней в присущей ему юмористической манере в самом начале книги:

«Мне сказали, что каждая включенная в книгу формула вдвое уменьшит число покупателей. Тогда я решил вообще обходиться без формул. Правда, в конце я все-таки написал одно уравнение – знаменитое уравнение Эйнштейна Е=mc^2. Надеюсь, оно не отпугнет половину моих потенциальных читателей.»

Хех, — сказал я себе, — меня-то эта формула не отпугнет точно, и с упоением принялся за книгу. Причины моей самоуверенности не беспочвенны. Ведь я закончил радиофизический факультет университета. Специализация – космическая радиофизика. К тому же, — книга написана в первой половине 80-х годов прошлого века, по материалам лекций, прочитанных Хокингом в 1982г, и, таким образом, основывается на том рубеже физических знаний, на котором находился и я, обучаясь в университете. Точнее – должен был находиться, но вряд ли находился.

Чтение оказалось поистине увлекательным! Хокинг с легкостью оперирует знаниями и понятиями, бросаясь, в буквальном смысле, из одной крайности в другую – от физических законов микромира к космологии и обратно. Для него это – единый мир, единая физика, единую формулу физического состояния которой он так стремился тогда вывести! Читать не менее интересно, чем какой-то детектив, у автора – замечательный дар рассказчика. Но, как со мной порой случается и при чтении самых навороченных детективов, иногда начинаешь терять мысль – начинаешь путаться в версиях — кто кому убийца, кто кому заказчик. Приходится откатываться на страницы назад, и по-новой нырять с головой в увлекательный мир условно современной (современной последней четверти 20-го века) физики.

Обязательно почитаю у Хокинга что-нибудь еще!

Несомненным достоинством книги является то, что в конце приводится не только словарь терминов (что само по себе не редкость для научно-популярных книг), но и краткие биографические справки о знаменитых физиках, чьи имена упоминаются в книге.

Дослушал этот великолепный роман. Должен признаться, что, в отличие от многих, «Войну и мир» из школьного списка «читать на лето» я прочел полностью, и книга эта мне еще тогда понравилась. Слушая роман сейчас, с удивлением понял, что помню не только основные сюжетные ходы, но, порой, и самые детали некоторых сцен.

Немного глупо писать рецензию на один из самых великих романов всех времен и народов. Его читали миллионы людей, ему посвящены сотни монографий, по нему написаны тысячи рецензий и отзывов. Поэтому – всего несколько слов.

Лично меня больше всего поразило:

А) Широта и глубина затрагиваемых Толстым тем. Читаешь отдельные главы – и понимаешь, что «ВиМ» — это женский любовный роман. Но такой глубокий, с таким знанием психологии и человеческой натуры! Читаешь другую главу – и видишь – роман исторический. Автор, при написании, переработал огромную кучу архивного материала, детально изучил сотни военных карт и реляций. Читаешь следующую главу – и будто окунаешься в философский труд, в котором автор раскладывает по полочкам вопрос личности в истории.

Б) Прекрасный слог, великолепный русский язык.

В) Поражают психологические и бытовые зарисовки. Написанный 150 лет назад, о событиях более чем двухвековой давности, роман нет-нет да и сверкнет лучиком-иголочкой, сшивающей истории простых русских людей. Больше всего запомнились:

- характер старого князя Болконского. Я встречал таких людей в жизни! Умных, язвительных, глубоко в душе горячо любящих своих родных, но бесконечно мучающих их (как они считают – для их же собственного блага).

- княжна Марья, тиранящая маленького Николеньку с уроками также, как тиранил ее папа, и раскаивающуюся, и плачущую от своего тиранства…

- бестолково ведущий свое хозяйство и свои дела Пьер, и рачительный, аккуратный князь Андрей…

…. Да много чего еще – всего и не упомнишь… Едва дослушав, тут же решил про себя: «еще перечту. И не раз».

Читайте! Этот роман, как мне кажется, делает патриотами русских гораздо эффективнее, чем газетная и эфирная трескотня.

Антитеза роману Гюго прослеживается не только в названии, но также – в объеме этого рассказика.

Это даже не рассказ, а так – зарисовочка одного портрета. Не понравилось абсолютно. Впрочем, выудил из этого текста и один бриллиантик:

«Собирая черепки голоса, который рассказчик оставлял на столе <...>»

Он просто мальчик. На вид самый странный из всех, кого я встречала. Но просто мальчик.

Книга захватила буквально с первых страниц. Написанная легко, рассчитанная, похоже, на подростков, она легко и читается. Но, между тем, повествует об очень серьезных и даже трагичных вещах. О мальчике (на время начала повествования ему десять лет), лицо которого от рождения чудовищно обезображено. Как жить ему? Как жить его родителям?..

Когда я читал первую часть книги, я думал: какой мужественный мальчик! Какие мужественные родители! Ведь книга начинается с того, что этот мальчик (его зовут Август, или, ласково — Ави) идет в обычную школу. Представляете, сколько мужества надо для того, чтобы социализироваться в среде обычных подростков! При всем при том, что до этого Август не ходил ни детский сад, ни в начальную школу.

Когда я начал читать вторую часть книги, в которой фокус повествования переводится на Вию, родную сестру Августа, я понял, что в этой семье есть еще один мужественный человек. Представьте себе каково это – будучи симпатичной молодой девушкой быть для окружающих лишь «сестрой того самого урода». А каково это, когда тебе исполнилось едва 4 года, в семье появился особенный брат. Такой особенный, что все внимание родителей и прочих родственников с тебя переключилось полностью на него! И понимать – что так – теперь будет всегда. И самой – любить этого брата, защищать его, не просить, не требовать чего-то для себя, все – только для Августа.

В книге еще много разных частей, каждая из которых излагает свою часть истории Августа, рассказанную устами того или иного персонажа, так или иначе соприкасающегося с главным героем. Все эти персонажи — дети и подростки. Взрослые в романе выступают только в роли «родитель», «учитель», «доктор», — увиденные глазами детей.

С какого-то момента чтения понял, что в книге мне не хватает какого-то драйва, остроты конфликта и его разрешения. Возможно, роман несколько затянут.

В общем – хорошая книга для подростков и о подростках. Книга о мужестве и доброте. Впрочем, доброта в этом романе насаждается уж очень прямолинейно.

Простая и трогательная история о том, как мальчик-китаец полюбил девочку-японку. Китаец и японка они только по крови, а по гражданству – оба американцы. Но шли сороковые годы прошлого века, была война, в которой Китай и Япония были по разные стороны баррикад. Баррикад, вставших на пути воссоединения двух юных сердец.

Трудно рассказать об этой книге так, чтобы не спойлерить. Если соберетесь читать, пусть для вас сохранится интрига – суждено или нет прожить жизнь вместе этим двум детям.

Впервые из этой книги я узнал исторический факт: во время Второй Мировой Войны японцы-американские граждане подвергались в Америке гонениям, аналогичным тем, которым у нас подвергались немцы-советские люди. Их выселяли в лагеря-резервации целыми семьями.

Война – это всегда трагедия. На ней убивают на фронте, на ней порой убивают и в тылу. Жизни миллионов людей рушатся. Трагедия нации состоит из суммы трагедий ее граждан. И, порой, правительства множат трагедию собственной страны.

История рассказана хорошо. Хотя шедевральной ее не назовешь, но рассказана она добротно. Рассказана именно так, как бывает в жизни.

Прочтя первые несколько страниц книги, я воскликнул: «Какая прекрасная стилизация!», и кинулся искать информацию об авторе, уверенный в том, что автор — наш с вами современник, удачно подстроивший язык романа под простонародный говор рубежа XIX – XX веков. Но ничего подобного! – Иван Сергеевич Шмелев жил во время описываемых им событий, и язык, которым написан роман, что называется, «впитал с молоком матери».

Честно скажу, чтение, особенно поначалу – занятие не из простых. Текст очень плотный – в нем нет ни одного диалога. Все повествование ведется от лица простой (в смысле – из простонародья) женщины, волею судеб вовлеченной в круговорот чужих жизней. Сложись ее жизнь иначе – она могла за всю жизнь выехать не далее как до уездного города, а так – побывала и в Европе, и в Турции, и в Америке, и в Индии…

Дарья Степановна (так зовут героиню) служила няней в богатом московском доме. Да что там «служила»! Она жила няней. Вся ее жизнь, все помыслы, были посвящены служению ее подопечной. Катичке, как называла ее Дарья Степановна. Ну ладно, не в Тульской губернии, откуда родом, но могла Дарья Степановна прожить всю жизнь подле Катички в Москве, не отлучаясь никуда дальше небольшого московского района. Но случилась в России смута, переворот октябрьский, и кинулись хозяева нянюшкины в бега – сначала в Крым, потом, пароходом, в Константинополь… Так полсвета и объехала няня, несмотря на то, что Катичка уже не девочка была, а вполне себе взрослая половозрелая особа.

Очень душевный и глубокий роман. Читал, а в горле – ком. Какая сильная, цельная, истинно народная натура – эта самая Дарья Степановна! Человек, умеющий любить всем сердцем, без остатка отдавая себя другим людям. Не требуя ничего взамен готова бесхитростно предложить все, что у нее есть. Читал, и гордился тем, что я русский. Тем, что такие женщины были в нашем народе. И я верю, что они в нем еще остались.

Если вы обладаете достаточно развитым воображением, и можете представить себе разочарование дворового пса, нашедшего штуку, которая выглядела как говяжья косточка, пахла, как говяжья косточка, но, на поверку, на вкус была – пластмасса-пластмассой. Сначала пес набрасывается на нее с радостным, предвкушающим наслаждение повизгиванием, со слюной, стекающей по замызганному подбородку… и получает первый удар реальности – стертые зубы, скользя по равнодушному пластику, оставляют в нем лишь жалкие безвкусные бороздки. Потом он начинает грызть ее со злостью, наскакивая и отпрыгивая, и кость эта пластмассовая становится для пса самым злостным врагом. И самым злостным врагом становится для него двуногий, придумавший эту коварную вещь. В конце — концов псу этот балаган надоедает окончательно, и он, со скучающим видом мочится на эту псевдокосточку, и, пару раз энергично бросив на нее пыль задними лапами, трюхает прочь.

Представили картинку? Если да, то вам легко будет представить и мое разочарование от вейеровского «марсианина». Фантастика?! Научная?! Космическая!!! – моему читательскому восторгу-предвкушению не было предела. Первые же страницы вызвали легкое беспокойство. Художественного в этой книге было маловато. Довольно примитивный язык, никакая образность не давали проникнуться сочувствием к герою, попавшему, в аховую, в общем-то, ситуацию. Я уж не говорю о том, чтобы представить себе мир его глазами, что называется, «вжиться в образ героя».

ОК, сказал я, с художественной составляющей в этой книге никак. Ну что ж, зато, похоже, эта книга о том, как имея весьма ограниченные ресурсы и хорошие голову и образование, парень выкрутился из весьма дерьмового положения, используя, в частности, и дерьмо тоже (пардон-пардон-пардон) для достижения своей основной жизненной цели (выжить). Ну что ж, такие книги я тоже люблю – есть возможность, как при чтении хорошего детектива, — задумываться над загадками и проблемами, которые подсовывает герою жизнь, и, совместно с героем же, практически, в соавторстве, с успехом решать эти загадки и проблемы. Ну, или не решать (в том случае, когда герой оказывается умнее читателя), но, тем не менее, зная разгадку, понимать – что и герой и я-читатель – играли одними и теми же картами, просто я не сумел разгадать загадку, а герою – это удалось.

Но эта книга… не дает мне-читателю ни одного шанса напрячь голову. Автор задает загадку-проблему, а на следующей странице уже пишет, как герой эту самую загадку решил.

И (черт побери!) все загадки решаются-разгадываются на уровне знаний-навыков-умений-технологий человека современного. Ну никакой фантастики. Один сплошной скаутизм. Да ну его, такие книги дочитывать. Никакого удовольствия. Одно сплошное издевательство.

Извилист и многотруден был мой путь к этой книге. Извилист, многотруден и подобен эху. Когда-то древние греки, эти праотцы современной европейской цивиллизации, пересказывали друг другу чудные (ударение в этом слове поставить можно как на первом, так и на втором слоге) сказки. Сказки, в которых боги жили рядом с людьми, общались друг с другом, воевали друг с другом, любили друг друга, и от этой любви рождались дети – полубоги-получеловеки – герои.

К стыду величайшему моему и моих учителей, Куна я не читал. Обрывки греческих мифов в виде сюжетов мультиков, тех или иных упоминаний во вторичных литературных источниках – этого было сколько угодно. А если учесть, что и Кун, по сути, вторичен, то вот вам и эхо мифов – многократно отразившись от различных слоев современной культуры, так или иначе достигало моих ушей.

Книга Успенских, Льва и Всеволода Васильевичей (братья?), как мне представляется, – пересказ Куна для младшего школьного возраста. Вот я и читал ее своим младшеньким – ибо задали им, первоклассникам, книжку эту для внеклассного летнего чтения.

Ну что я вам скажу, други мои, легким это чтение не назовешь. Убийства, убийства, убийства… убийства на каждой странице, а то и чаще. Геракл, этот простодушный силач и герой, сын Зевса и земной женщины, был пешкой разменной в ленивой и злобной игре богов друг с другом. На мой вкус, в сказке, рассказанной детям, обязательно должна быть мораль. Как мне кажется, в русской традиции сказка – это не столько развлечение, сколько обучение. Здесь же, в древнегреческих мифах, с моралью слабовато. Я услышал следующее: «от судьбы не уйдешь», «сила солому ломит», «простота хуже воровства», «герой, не мочись против ветра (не иди против богов)». Что усвоили мои дети?.. Увы, только сюжет, только сюжет…

Высокая оценка – скорее поклон древнегреческой культуре, чем данной конкретной книжке.

Обычно книга, которую я читаю, пестрит закладками и выделенными цитатами – ведь одним из критериев, по которому я выбираю книгу к прочтению, является язык. «Перекресток» Юрия Слепухина стал одним из немногих исключений из этого правила. Более того, признаюсь честно, едва начав читать, мне захотелось эту книгу оставить. Уж очень пресным и невыразительным показался мне язык. От картонности героев в прямом смысле (не вру!) чесался язык. Боже! думал я – в какие же годы это написано! Каким кондовым канцеляритом советского разлива пользуется автор! В какие же годы это написано?

Ринулся я гуглить – роман написан в 1962-м году, и, получается, является своеобразным свидетелем эпохи. Причем даже сразу двух эпох – эпохи описыеваемой (1936 – 1941гг) и эпохи написания – начало 60-х годов прошлого века. Автор сам являлся свидетелем советской жизни предвоенных лет, сам, будучи угнанным в Германию в 1942-м, хлебнул, я полагаю, горя полной мерой. Герои, которых Слепухин выводит в романе, скорее всего, имеют черты людей, с которыми он был знаком в реальной жизни.

И, в тоже время, книга эта – свидетель и начала 60-х годов прошлого века – времени хрущевской оттепели и относительной (по сравнению со сталинскими временами) свободы слова.

Именно по этим двум косвенным признакам книга показалась мне достаточно правдивой. Я следил за судьбами героев с интересом и тревогой – как будто за судьбой своих дальних родственников и добрых соседей. Переживал — не то чтоб очень сильно – нет в книге какого-то запредельного эмоционального накала. Зато есть правда (выше я объяснил, почему я так думаю). Люди того времени, скорее всего, действительно – так поступали и так думали.

Книга начинается с того, что 5-классницу Таню Николаеву, оставшуюся круглой сиротой, забирает из Москвы в украинский городок Энск ее родной дядя, майор-танкист. О взрослении девочки, о людях, которые ее окружают, и пишет Слепухин. Описывается мирная жизнь мирного городка, но за границами советской страны уже набирает мощь клокочущий смоляной котел войны – Монголия, Финляндия, относительно мирное расширение границ на западе страны. И читатель быстро прибавляет к 5 5 и, как провидец, понимает, что ждет Таню и ее одноклассников аккурат к выпускному вечеру. Но, несмотря на это знание, читать мне книгу было интересно. Потому и оценка высокая, потому я и продолжение взялся читать (эта книга – первая в тетралогии).

«На этом заканчивается первый из двух романов о художнике Франсиско Гойе.»

Эта, последняя фраза романа Лиона Фейхтвангера «Гойя, или тяжкий путь познания», повергла меня в шок и лихорадочное листание интернета: «как, Фейхтвангер написал о Гойе еще один роман, о котором я ничего не знаю, которого у меня нет?!!». Но (облегчение) – все обошлось. Фейхтвангер только задумал, но не написал второго романа об этом замечательном и самобытном художнике.

Это был последний, но далеко не единственный шок от этого романа.

Взять хотя бы историю моих взаимоотношений с этой книжкой.

Купил ее еще в прошлом веке, изданную в стране, которой уже нынче нет. Необычного формата, с прекрасными иллюстрациями, на мелованной бумаге… Подолгу рассматривал картинки. От одних – глаз оторвать не мог, стремился рассмотреть все детали (в основном – прекрасно прорисованные портреты); другие – откровенно меня пугали – нарисованные одним, сероватым, цветом, на желтовато-оранжевом фоне. Страшные сюжеты этих «однотоновых» картин – суд инквизиции; ослы, едущие на мальчиках; осел, читающий книгу; омерзительный Сатурн, пожирающий своих детей… Короче, книгу тогда, после покупки, я так и не прочел – не решился погрузиться в этот ящик Пандоры – боясь утонуть в его страшных глубинах.

И вот, выпало мне читать эту книгу в рамках ежегодного Флэшмоба… Искать бумажный вариант в недрах своей библиотеки я не стал – скачал электронный вариант. И (прихотливость памяти) – он оказался по размеру огромным – книжка, как мне помнится, была гораздо меньше.

Роман прекрасен! Сколько чувств он во мне вызвал! Даже ностальгию! Ностальгию по тем временам, когда у меня хватало сил и терпения читать такие толстенные тома. Да еще и получать удовольствие. :)

Фейхтвангер пишет так, как будто ежеминутно находился рядом с героями своей книги. Немец, он так замечательно описывает Испанию и испанский характер – что кажется, будто он пишет с натуры. Интересно, где автор писал своего «Гойю»?

Фейхтвангер пишет роман спустя полтораста лет после описываемых в романе событий, а, кажется, будто он сам был их свидетелем.

Очень много интереснейшей исторической информации я получил из этого романа – об истории Испании рубежа XVIII – XIX вв, об истории инквизиции, об истории искусства того времени.

Язык романа впечатляет своей красотой. А прием, когда в конце каждой главы – стихотворение «на тему», меня просто поразил! Это сколько же труда и терпения вложил автор в свое Творение!

Прочтя эту книгу, я уяснил для себя, что Гойя – величайший художник! Фейхтвангер – художник не менее величайший!

Ни начала, ни кончала.

(Школьная поговорка-дразнилка)

Что сразу насторожило в книге – фраза о сравнении с Брэдбери на обложке. Нет, вы неправильно меня поняли – Брэбери я, как раз-таки, очень люблю. Более того, отношусь к нему большим пиететом. А вот это «сравнивают с Брэдбери» на обложке – это не что иное, как завышение цены безвестного, в общем-то, писателя.

Дальше – больше (в смысле – подозрений). 9.5 (Девять с половиной!!!) процентов небольшой книги отводится на развернутое предисловие – описание крутости Сарояна неким Арамом Оганяном – переводчиком данной книги. Такого объемного предисловия, насколько мне помнится, даже советские издатели, большие любители предисловий, себе не позволяли.

Наскоро пролистав предисловие, начал читать книгу. Начал понемногу успокаиваться. Язык – действительно – весьма своеобразный и весьма интересный. Юноша-писатель, герой первого рассказа сборника (по названию данного рассказа назван и весь сборник) – проживает во время Великой Депрессии в равнодушном, в общем-то, к его огромному писательскому таланту городе. Работы нет и не предвидистя, и все, что у юноши есть – огромное желание писать и немного жидкого кофе вместо обеда. Юноше сочувствуешь, за него переживаешь… не успел я вчитаться толком, и вдруг… оп-па… что такое? Кто все эти описываемые люди?... Оказалось, я, на автомате, прочел уже и другой рассказ сборника, толком этого не поняв, и уже приступил к третьему. Первый и второй рассказы ничем, толком, не отличались друг от друга. Герои, повествование, атмосфера – все было очень похоже. Ну а кто герой в третьем – я даже и не разобрался.

Ну его к черту! Похоже, писатель писал только для того, чтобы писать. Читать только ради того, чтобы пробегать глазами букву за буквой – мне показалось не интересным. Оставил недочитанной.

О том, что существует такая книга — «Собачье сердце», я узнал после просмотра одноименного советского телефильма. Фильм, вышедший в 1988 г., меня совершеннейше потряс! Советский Союз вовсю болел перестройкой, и, как мне тогда казалось, собирался выйти из этой болезни окрепшим и счастливым. И вдруг, с экрана советского телевизора «Электрон», обаятельнейший актер Евгений Евстигнеев, от имени умницы-профессора, заявляет, что он не любит пролетариат! «Как вообще такое произведение могли допустить до эфира?!» — ужасался в то время я.

Через какое-то время после просмотра фильма мне повезло купить эту книгу. И я читал ее несколько раз. Ну а сегодня – только что закончил слушать (читал Борис Плотников).

Эта небольшая повесть написана в 1925 году. И была далеко не единственным произведением автора «на грани советского и антисоветского». Вся жизнь Булгакова, собственно, была «на грани». Ему и не разрешали эмигрировать, и не принимали на работу в театр, и не сажали. Несмотря на такой жесточайший пресс внешних обстоятельств, писатель оставался честным в своем творчестве. Писал только о том, что видел, что чувствовал, что думал. Хотя кто его знает?.. возможно, он думал о власти гораздо хуже, чем писал об этом в своих книгах.

Несмотря на явную фантастичность фабулы, в повести описываются жизненные реалии тех лет. Все персонажи – живые и узнаваемые. Я не раз читал о них во многих советских книжках. Только Булгаков их рассматривает как бы с другой стороны – отстраненным пристальным взглядом. И эта отстраненность позволяет увидеть:

- малограмотность и дикость, интеллектуальный снобизм «красных командиров из народа». Чего стоит только чтение переписки Энгельса с Каутским;

- и тайные пороки и грешки «красных патрициев» — пациентов профессора;

- и некую инфантильность «советской профессуры», пытающейся жить «как при царском режиме», полагающей, что они надежно защищены своими научными достижениями и крепкими связями со своими высокопоставленными пациентами.

Еще одним достоинством книги являются поднимаемые ей нравственные вопросы. Главный из которых – ответственность экспериментатора за результаты эксперимента.

Эпиграф: «Где убийца? Где злодей? Не боюсь его когтей!». К.И. Чуковский.

В далеком 1983-ем, прочитав первое переведенное на русский произведение С. Кинга (роман «Мертвая зона»), я влюбился в творчество этого писателя. Как тогда мне, максималисту, казалось – навсегда. Шли годы. Стивен Кинг писал когда сильнее, когда – слабее, когда и вовсе замолкал на годы.

Больше всего у автора мне нравились романы, в которых все начиналось по обыденному просто: наш мир, наше время, обычные, ничем не выдающиеся люди, и вдруг бац! – жуть, все летит с ног на голову и кувырком! Страшно! Страшно! Страшно! Страшно потому, что, в принципе, ужас этот не противоречит никаким физическим законам, и, значит – запросто может случиться это с тобой, или с твоими близкими…

И вот я прочел (точнее – прослушал) одну из последних его книг – «Страну радости». Ну что я хочу сказать?.. Начало предвещало именно такую книгу, какие я люблю. Главный герой – по уши влюбленный студент (каким и я был когда-то), слишком серьезно относящийся к своей влюбленности (я тоже, в свое время), отправившийся на лето подработать (за моими плечами – 2 стройотряда).

Но, прослушивая главу за главой, я все никак не мог дождаться фирменного кинговского «бац»… А когда, очень близко к концу, этот самый «бац», наконец-то, случился, он, как две капли воды, оказался похожим на «бац» который мы десятки, если не сотни, раз видели уже в различных американских (и не только) кинофильмах средней руки.

Итог: написано, в общем-то, хорошо. Гладко и профессионально. Но как-то беззубо, что ли… Ничего нового Кинг этой книгой не сказал. Ничего нового…

Хорошая книга. Правда, — хорошая!

Несомненные достоинства книги:

1. Совершенно замечательный язык.

2. Затронут огромный временной пласт русской истории. И это – очень интересно.

3. Если бы у меня спросили о жанре романа, я назвал бы его «русский мистический реализм». И это – интересно тоже.

4. Размышления о предначертанности судеб, о миссии и цели существования поколений и поколений отдельной семьи и целых поселений заставляют задуматься о собственной миссии, о даре и умении ее, эту миссию, предугадать и исполнить.

5. Рассказ о том, что, в том случае, если каждый мужчина будет четко делать свое дело, предначертанное ему его судьбой, то ни с Россией, ни с миром не случится никогда ничего плохого.

6. Рассказ о том, что у каждого из нас есть своя любовь на всю жизнь. И судьба указывает нам на наших половинок недвусмыслеными знаками – надо только уметь читать эти знаки.

Что не понравилось:

Некая невнятность. Невнятность не в языке, а в исторических повествованиях и мистической составляющей книги. Невнятность в истории выражается в нечетком описании времени, в котором происходят те или иные события. Читатель только по косвенным признакам может догадаться какое время на дворе, на фоне каких «всамделишных» исторических событий разворачивается повествование.

Невнятность мистическая выражается в нечеткости описания причинно-следственных связей. Герой сделал-случилось то-то, герой не сделал-случилось то-то. Все подается какими-то намеками и полунамеками. Это напомнило бормотание провинциальной гадалки: «А ждет тебя, касатик, дело великое в казенном доме через большую любовь».

Ну и книга! Это же просто чудо, что за книга! Слушая ее (читал Петр Маркин) я и следил за захватывающим сюжетом, и восхищался слогом автора, и испытывал ностальгию по тем, далеким уже, временам, когда я, мальчишка, не представлял себе иной фантастики, кроме научной. Да и не существовало (как мне тогда казалось) никакой другой фантастики.

Есть расхожая мысль о том, что человек – песчинка в этом мире, ничтожная малость перед силами природы. И это – на Земле, на которой худо-бедно Человек Разумный обретается уже несколько десятков тысячелетий. И, хоть сколько то, уже успел изучить силы этой самой Природы. Что же говорить о планете, на которой человек высадился всего несколько часов назад? Насколько порядков он меньше и беспомощнее по сравнению с природными силами Планеты-незнакомки? Да, отправляя в космос своих сынов, земляне стараются их защитить от всех возможных напастей. Помните, у Высоцкого:

Нам прививки сделаны от слез и грез дешевых,

От дурных болезней и от бешеных зверей.

Но разве возможно предугадать ВСЕ? Вот и герои этой книги, прибывшие на планету с, в общем-то, неагрессивной атмосферой, с жидкой водой, т.е, практически, на планету земного типа, столкнулись с тем, с чем до этого не сталкивался ни один землянин. Хотя, по версии мира, описанного в книге, уже очень давно земные корабли бороздят просторы дальнего космоса и повидали много всякого-разного, все равно в дальнем космосе может оказаться нечто, с чем люди не сталкивались до той поры. Что-то, против чего бессильна вся земная наука и техника. И тогда на первый план выходит Человек. Его воля, его разум, его изобретательность и психическая устойчивость. Его умение дружить, его умение честно делать свою работу.

Простите за пафос – наверное, книжкой навеяло. Но книга и вправду – классная. Думаю, не пожалеете, если прочтете.

Не понравилось. Написанный в 1998-ом году, этот роман был 7-м романом авторов (по информации с сайта FantLab). Вроде уже далеко не дети в творческом смысле. Уже написаны первые 3 книги «Скитальцев» — цикла, который я очень люблю. Слушая же этот роман, на ум, чаще прочих, мне приходило слово «беспомощность». Тут, конечно, и беспомощность Сарны, и беспомощность Павлы, но и беспомощность языка авторов.

Пример. Не прослушав и 10% текста, я услышал слово «отхлебнул» 3 раза. Причем последние 2 «отхлебнул» разделяет между собой меньше страницы. Ну а последнее из этих 3-х «отхлебнул» меня вообще убило:

…отхлебнул от своей чашечки

Я, конечно, ни разу ни филолог, и поправьте меня, друзья мои, если я ошибаюсь, но, по-моему, по-русски так не говорят. А?

С этой книгой у меня связано очень много детских воспоминаний. Открыл я для себя этот роман Катаева классе в 3-ем – 4-ом. Т.е., приблизительно, в том возрасте, в каком пребывали герои романа. История героических приключений Пети и Гаврика настолько поразила меня, что я, порой, представлял себя живущим в Одессе тех времен; вместе с героями романа помогал восставшим рабочим бороться с ненавистным царским режимом.

В небольшой детской библиотеке, в которую я тогда был записан, я перечитал все книги тетралогии, да еще и не по одному разу. Это, помнится, настолько поразило библиотекаршу, что она отметила этот факт в характеристике читателя (т.е. меня). На кой шут нужна была эта характеристика – уж не помню, не спрашивайте.

И вот я, в очередной раз, перечитал эту книгу. Теперь — в слух, своим младшим детям. Остановлюсь на некоторых впечатлениях от этого прочтения:

1. Приятно порадовал прекрасный, образный, язык романа. Уже первые строки, самое начало, заставили меня выдохнуть восхищенно: «Ух ты!»:

Часов около пяти утра на скотном дворе экономии раздался звук трубы.

Звук этот, раздирающе-пронзительный и как бы расщепленный на множество музыкальных волокон, протянулся сквозь абрикосовый сад, вылетел в пустую степь, к морю, и долго и печально отдавался в обрывах раскатами постепенно утихающего эха.

Это был первый сигнал к отправлению дилижанса.

Все было кончено. Наступил горький час прощанья.

2. Мои младшенькие по многим параметрам значительно превосходят меня в их возрасте. Но вот историю нашей страны, как мне кажется, мальчишки моего поколения знали гораздо лучше. Насколько мне помнится, такие слова как «пролетариат», «стачка», «забастовка», «восстание» я в их возрасте уже давно знал. Им же – приходится объяснять.

3. Несчастная Украина действительно вертится последнее столетие, как в дне сурка. Я уже писал об этой проклятой украинской сурко-дневности в отзыве на «Белую гвардию» Булгакова http://www.livelib.ru/work/1000317384 . И вот, снова – в романе про 1905 год то и дело попадались слова из прошлогодних (2014г) газет – Одесса, Куликово Поле, выстрелы, погром…

4. Читая роман в детстве, я, будучи с собой честным, понимал, что по характеру больше похожу на вахловатого Петю. Но, — мечтал походить на смелого и решительного Гаврика.

Перечитывая роман сейчас, я вижу, что Гаврик был достаточно жёсток и жесток со своим другом. Особенно в этом плане характерна история я выдавливанием Гавриком из Пети долга за проигранные «ушки». И это – еще одно достоинство романа – его герои выписаны честной и беспристрастной рукой.

Казалось бы, можно возразить, что пристрастность автора налицо – ведь, по роману, выходит, что рабочие – однозначно хороши, а полицаи – однозначно плохи. Но, если задуматься, то этот взгляд – взгляд детей, самим фактом своего рождения поставленных в условия класса униженного. Какой же еще мог у них сформироваться взгляд? Хотя, конечно, сейчас я немного упрощаю. И к «униженному» классу принадлежит только Гаврик (семья бедного рыбака), Петя же живет во вполне благополучном учительском семействе. Но учительского сынка привлекает майн-ридовская романтика борьбы за правое дело и друг Гаврик. И выбор из двух антагонистов – «матрос-полицейский» он делает вполне однозначный.

P.S. Отзыв написан в феврале 2015 года

Пишу этот отзыв, периодически переключаясь на страничку с фотографией Нины Федоровой. Вглядываюсь в ее лицо, в глаза… Она напоминает мне фотографии моих бабушки, мамы, тетушек – овалом лица, гордой посадкой головы, чем-то неуловимым во взгляде…

На фото — простая русская женщина. Женщина, написавшая роман о простых русских женщинах. Мужчины также присутствуют среди персонажей книги (Петя, Дима, профессор Чернов, доктор Айзек…). Но, в первую очередь, роман о женщинах. Мужчины в ее романе — это либо дети, либо не от мира сего (по сути – те же дети).

По построению роман, в общем-то, незамысловат – Федорова пишет не автобиографию, но, чувствуется, что тема ей близка – она сама после революции эмигрировала в Китай. Люди, о которых она пишет, скорее всего, встречались ей в ее тамошней жизни. И, наверняка, она была свидетельницей тех событий (интервенция Японией Китая), о которых она пишет.

Книга написана легких языком и легко читается. Главный герой книги – это именно Семья, название не обманывает. Семья, потерявшая Родину, и стремящаяся выжить в бурном море чужбины. Владельцы бедного пансионата, львиная доля дохода которых состоит из платы за комнатки пансионата, тем не менее, не ожесточились, всегда готовы войти в бедственное материальное положение постояльцев и повременить со сбором арендной платы.

Характеры членов этой семьи – прекрасны! Воспитание младших старшими – безупречно.

Читал я и думал: российская революция много бед наделала. И одни из самых горьких – изгнание из родных пенатов таких людей, вымарывание из генофонда нации таких характеров. Думал я и о вере православной. Вера очень поддерживала членов семьи в их скитаниях. Увы, и это сейчас утрачено в нации… Возродится ли когда-нибудь в этих границах то, что утрачено?.. Бог весть…

Совсем недавно я узнал, что Юрий Визбор, песни которого я сильно и безоговорочно люблю, не только автор-исполнитель и актер, но также и прозаик. Я тут же полез на известный сетевой ресурс электронных книг и выкачал там все, что было.

Читательская звезда улыбнулась мне, и первой книгой, которую я взялся читать, была именно эта. Говорю так потому, что, как я выяснил несколько позже, не все тексты Визбора, которые я собрал, одного качества. Но эта повесть – сверкающий кусочек незамутненного хрусталя. Кусочек, на гранях которого искрится и играет горячее горное солнце.

Читаешь – и не только следишь за сюжетом, но также ностальгируешь по тому времени, по системе тех ценностей. Когда дружба, работа, азарт, мужество, любовь ценятся превыше всего на свете. То время, вкупе со всем, что в нем было, сейчас принято пренебрежительно называть «совком». Живя в мегаполисе, работая не самым мелким рачком в слое офисного планктона, среди мягкотелых женоподобных мужчинок, даже в спортклубе сплошь и рядом наблюдая рыхлых пузатых особей, я как-то подрастерял память о том, что считал раньше истинным — о железных характерах, об умении и желании честно делать свое дело, о словах и поступках с большой буквы. Эта книга стряхнула пыль с полок моей памяти.

Книга рассказывает о команде высококлассных альпинистов. Каждый из них – личность, у каждого в команде – своя роль. В обычной жизни они – представители самых разнообразных гражданских профессий – строитель, врач, ученый, гаишник, но отпуска они проводят вместе, одной командой – тренируясь и покоряя вершины. Впрочем, иногда они берут отпуска и для того, чтобы поработать, используя навыки горных восхождений для решения таких задач, для которых требуется высококлассная альпинистская подготовка.

Вершина Ключ – это труднодоступная гора. Покорить ее – значит показать высший класс, навеки вписать свое имя в книгу величайших альпинистских достижений. И времени для подготовки – мало катастрофически. А для кое-кого из команды этот сезон – крайний. И как бы было здорово поставить такую жирную точку, нет, не точку, — восклицательный знак! в последнем сезоне альпинистской карьеры.

Но, на другой чаше весов – есть работа на стройке. Работа, которую, кроме них, сделать никто не может. Работа, которая, не будь сделана, может привести к катастрофе в любой момент. И даже – к человеческим жертвам.

Как видите, — для книги расклад весьма прост. Но как же классно написано!

При подготовке отзыва перелистал заметки, которые я делал при чтении этой книги. Мудрая и интересная книга. «Почему же твоя оценка оказалась ближе к средней, нежели к высшей?» – спрОсите вы. СпрОсите даже не зная, что за окончание книги, вызвавшее в моей душе очень сильные чувства, я даже поднял оценку на один балл от той, что собирался поставить прочитав 2/3 книги.

Но, — обо всем по порядку. Начало чтения наполнило меня самыми радостными предвкушениями от замечательной, — как мне тогда казалось, — во всех отношениях книги. Автор был умен и тонок – со страниц книги на меня дышала история небольшого кавказского городка, непростые судьбы его жителей.

Язык – прекрасен и певуч – будто кавказская песня. По книге разбросаны жемчужины, подобные вот этой:

Петухи кричали так неистово, словно, заново сотворивши мир, спешили поделиться со всеми радостной вестью. Утро стояло ясное и чистое, проведи рукой по макушкам кипарисов – и наберешь полную горсть прохладной росы. Яркие в густой южной ночи звезды к рассвету обиженно взмывали ввысь, в стремительно бледнеющие небеса, и, тускло мерцая, исчезали в бескрайней высоте

Я читал и думал: как же они (герои книги) цепляются друг за друга, помогают друг другу, заботятся друг о друге! Насколько чутки и душевны их отношения с соседями, с самим миром! Насколько внимательны они к природе! Как бы мне хотелось жить в такой большой и дружной семье! В семье, состоящей из представителей разных поколений, любящих и уважающих друг друга. В семье, где не прерывается духовная связь поколений.

Кроме того, в книге было несколько загадок, которыми автор умело интриговал читателей, не торопясь писать отгадки. Пару примеров:

- В книге есть замечательный персонаж – веселая и интересная девочка, которую все зовут… Девочка. Почему? – она сама этого хочет. – Почему? – автор до поры до времени не говорит.

Другая загадка:

- Отец Девочки за что-то сидел. И, вроде бы, человек благородный, мирный, а сидел – за тяжкое преступление. За какое? – читатель узнает не сразу.

Так почему же, все-таки, оценка снижена?.. Знаете, в какой-то момент я понял, что книга, как цельное произведение, рассыпается на отдельные части, не очень-то и связанные друг с другом. Возможно, это случилось еще и потому, что, в процессе чтения, я что-то запутался в персонажах – перестав понимать кто кому мать-отец, а кто – просто добрый сосед.

Не понравилось. Совсем. Ну не верю я в то, что люди могут спокойно (СПОКОЙНО!!!) беседовать с другом после неожиданной смерти своей жены. Да еще какой ужасной трагической смерти!

А этот друг… во время этой самой беседы решил признаться, что он спал с этой самой женщиной! И они, после всего этого (и после этого разговора), продолжали оставаться друзьями!

А если такие люди есть, то я лично не хочу иметь с ними ничего общего. И читать о них. Потому что, мне кажется, это совсем другие люди, из другой, не моей популяции. И они мне – совершенно не интересны.

Для меня Наринэ Абгарян, в первую очередь – автор нежно мной любимой «Манюни» — очаровательной книги взросления, наполненной солнцем южной республики, теплым ветром человеческой доброты и мягким юмором.

«Понаехавшая» описывает злоключения девушки, приехавшей из провинциального армянского городка покорять столицу. Не подумайте что Ереван! – Москву!

Несомненное достоинство романа – там и тут разбросанные по тексту веселые и меткие фразочки (см. список выписанных мной цитат). Несомненный недостаток – щедрой недрогнувшей авторской рукой, малярной кистью, текст окрашен матерным триколором.

В остальном – обычный, средненнький, ничем не примечательный более, романчик «за жисть». Приехала, поработала там-то и там-то, познакомилась с теми-то и теми-то, прилежно переписала в тетрадку что с кем происходило, кто как и с кем бухал, и т.д. и т.п. Подобные книги я отношу к категории «ни уму, ни сердцу».

Впрочем, вру. Есть, есть в романе один «ух-тышный» персонаж. За него я добавил роману балла полтора, как минимум. Персонаж этот – тетя Поля, квартирная хозяйка Понаехавшей. Трагичная судьба, большое и доброе сердце тети Поли тронули меня чуть ли не до слез.

В свое время фильм «Пролетая над гнездом кукушки» произвел на меня столь глубокое впечатление, что, выстроив цепочку нехитрых ассоциативных связей, мое воображение лихо отрисовало Айка, главного героя «Песни моряка», точь-в-точь похожим на Макмерфи в исполнении Джека Николсона.

Конечно, эти герои разные. Но у них есть одно, очень важное, ключевое для их характера, сходство – они оба бунтовщики. Как бунтовщик и сам Кен Кизи. Бунтовщик против существующих порядков, против бесконечных «так принято» и «так заведено испокон веков». Не скрою, Макмерфи, в этом ракурсе, более цельная натура. Борец, что называется, «до последней капли крови».

Айка же страшное горе, приключившееся с ним много лет назад, надломила, забросала землей его огонь, его взрыв, ставший ответной реакцией на беду, приключившуюся с ним. И только угроза гибели и разрушения его очередной заповедной ниши – города Квинак (кстати, никто не знает, есть такой город на самом деле?) на Аляске.

Читать было достаточно интересно. Не так много мне попадалось книг о современной Аляске (парадокс – вслед за песней моряка» я взялся за «Союз еврейских полисменов», которая тоже об Аляске. Якобы об Аляске). Но знаете, здорово мешал едва уловимый привкус фантастичности. Эдакий флёр нереальности. Читаешь и думаешь, что, не являясь знатоком аляскинских реалий, запросто можешь принять за чистую монету игру авторского воображения. Во всяком случае, факты из этой книги я не рискну употреблять в качестве аргументов в географическом споре. :)

Из фантастических меток, разбросанных там и тут по тексту, наиболее характерными мне показались рассказы о наркотиках. Дескать, в 20-м веке был изобретен особый химикат для борьбы с марихуаной. Если таким химикатом опылить конопляные плантации, то с опыленной коноплей происходят необратимые изменения, и она перестает быть наркотиком. С помощью этой отравы (?) с известными (мне) наркотиками в обществе было покончено, и тогда общество переключилось на неизвестный (мне, но, думаю, вымышленный Кизи) двухкомпонентный наркотик, так называемый «чай». Употребляется он следующим образом – в одной кружке заваривают 2 разных по составу безобидных чайных пакетика, а потом – пьют этот отвар.

Для читателей, сомневающихся в том, что фантастическое в данном романе таки присутствует, Кизи в конце романа делает такой мощный сюрреалистический вброс, что даже самые доверчивые из них, думаю, отнесли на помойку географический реферат «про Аляску», написанный уже, было, по мотивам данной книги. За этот самый вброс я снизил общую оценку книги как минимум, на один балл.

Еще один балл снял за слишком уж неприкрыто подающуюся основную мысль романа – «большие деньги – это плохо для всех. В том числе – и для природы, чью экологию они безжалостно уничтожают. В пользу деньги имущих.»

Что-то не везет мне с Буковски. Или ему со мной – тут уж – как посмотреть. Ну не пошла мне эта книга. Крутил и так, и эдак – не пошла. Хоть я честно пытался понять – кто такой Буковски и почему у него столько почитателей в этом мире. И неглупых, надо признаться, почитателей. Допускаю, что книгу для знакомства с писателем я выбрал не совсем удачно.

Не то чтобы я не люблю кино (а сюжетно – книга – именно о кино, о том, как и кем делаются фильмы), скорее – напротив. Но положа руку на сердце, я кино люблю смотреть, а не разбираться в тонкостях – кто фильм снимал, кто продюсировал, кто спонсировал, и какова их личная жизнь. А у меня создалось впечатление, что без этого знания про работников знаменитой кинофабрики, за книгу не стоит и браться. Ведь Буковски описывает людей, близких к кинопроизводству, при этом – зашифровав их имена и фамилии. Этот художественный прием автора можно понять и принять – ведь он написал не документальное (пусть и близкое к реалиям), а художественное произведение. Ну а для меня хитросплетение взаимоотношений действующих лиц романа превратилось в винегрет с неизвестными компонентами.

Так что (пожалуй, единственный случай в моей читательской практике) больше всего в этой книге мне понравилось предисловие переводчика Нины Циркун. Она простым и доходчивым языком на нескольких страницах кратко написала – кто такой Чарльз Буковски и чего следует ждать от романа.

Несмотря на то, что книга оказалась не моей, я, через некоторое время, возьмусь почитать у Буковски что-либо еще. Скорее всего – рассказы. Думаю, мы с автором еще подружимся. На это мне позволяет надеяться ряд классных фразочек, утащенных в мои закрома из «Голливуда»:

в его мире нет места мелочам жизни вроде зубной боли, неуверенности в себе и какой-нибудь вшивой удачи. Словом, он выглядел как самый настоящий гений. А я похож на подавальщика из занюханной пивнушки, и потому от таких типов всегда завожусь.

…

Может, тебе все-таки написать этот сценарий? — шепнула Сара.

— Ты что, забыла, до чего это довело Скотта Фицджеральда?

— Ты же не Фицджеральд.

— Слава Богу, нет. Но тебе известно, что он из-за этих сценариев бросил пить? И это его доконало.

…

Он молча и неподвижно стоял посреди комнаты. Закрадывалось подозрение, что он изображает гения.

…

когда рассказываешь одну и ту же историю множество раз, она делается все больше похожей на правду.

…

Мы вырулили на шоссе и направились навстречу реальности.

…

У меня была бутылочка и машинка. Синицу я держал в руке, и плевать мне на журавля в небе.

…

Мухам уже надоело летать над этим кладбищем жратвы, и они смылись.

…

Писательство, похоже, вообще сучья профессия. И одним сучизм дается лучше, чем другим.

Среди непосвященных бытует мнение, что спам придумали злобные компьютерные хакеры. На самом деле спаму столько же лет, сколько и человечеству. Об этом нам недвусмысленно клинописит шумерская глиняная табличка, найденная недавно британскими учеными в Междуречье. На табличке этой — молитва-оберег от спамеров, заваливших огород молящегося черепичными посулами необходимых в хозяйстве предметов и услуг. Среди прочего, спам-таблички рекламировали: лекарство от всех болезней на основе вытяжки из семенников живого тигра; глиняный фаллоиммитатор; поездку за шубами в к элинским мастерам (вы оплачиваете только колесницу).

Бедный фермер, составивший эту табличку, горевал о потерянном урожае овощей, погребенных под толстым слоем продукции местных гончаров и молил всех богов верхнего и нижнего мира о том, чтобы впредь спамеры обходили его хижину стороной.

Впрочем, находчивые британские ученые вскоре нашли еще одну табличку, на которой тот же фермер молил богов о том, чтобы все спамеры Междуречья тащили свою нелегкую продукцию ему на подворье. Дело в том, что этот предприимчивый фермер, оплакав погибший урожай овощей, переквалифицировался в кровельщика и, вскоре, все избы в Междуречье были крыты черепицей этого человека. Говорят, что этот бедный фермер сказочно разбогател – ведь материал для кровельных работ доставался ему на халяву.

Но что-то я отвлекся… История, рассказанная Вуди Алленом в этом небольшом симпатичном рассказе, тоже о спамерах. Причем, живущий на временной оси гораздо ближе к нам, чем шумеры, автор рассказывает нам о рекламе, которую каждый из нас, ныне живущих, хотя бы раз вынимал из своих почтовых ящиков. Мастер рассказа, Вуди Аллен каждую фразу строит так, что ее, в восхищении, хочется тут же утащить в цитатник. Прицокивая: «ну как, ну как он это восхитительно пишет!»

Вот, к примеру, первые строки рассказа:

«Число попадающих в мой почтовый ящик информационных листков, присылаемых разного рода колледжами и прочим жульем, приманивающим взрослых людей образовательными посулами, убедило меня в том, что я, видимо, попал в особый список рассылки, содержащий имена всех тех, кто по разного рода причинам не завершил образования. Не то чтобы я жаловался. В предлагаемых этими колледжами расширенных курсах присутствует нечто, неизменно пробуждающее во мне живой интерес и захватывающее так, как это до сей поры удалось лишь доставленному мне вследствие какого-то недоразумения каталогу гонконгских приспособлений для желающих увлекательно провести медовый месяц.»

Это ведь не горе, и даже не беда,

Если я сантехником не стану никогда.

(с) Вадим и Валерий Мищуки

Лет 10 назад, когда я еще вел ЖЖ, одним из моих фрэндов был Слава Сэ. В минуты, когда мне было паршиво, я шел читать его блог. Слава Сэ писал о непростой жизни мужика, которого, вместе с 2-мя детьми, бросила жена. Писал так, что удержаться от смеха было просто невозможно. Причем это было не просто «хи-хи», это был дикий, прямо-таки неприличный ржач. После 10-15 минут чтения от моего дурного настроения не оставалось и следа — как от приснопамятного воробья, по которому засадили из пушки.

Я сам в свое время получил торпеду под ватерлинию семейного кораблика. Получил ее (торпеду) в обстоятельствах, во многом совпадающих с обстоятельствами героя блога Славы Сэ. И я остро, как свою, чувствовал боль автора. Боль преданного супруга. И все его записки – были об этом.

Потом вышла первая книжка Славы – вот эта — http://www.ozon.ru/context/detail/id/5239349/ . Как я ей обрадовался! Ведь ЖЖ-шный фрэнд – это ведь почти друг, не правда ли? И пусть я ему писал в блоге всего несколько раз, и пусть он не отвечал, насколько мне помнится, ни разу – это ведь ничего, правда? И совершенно ничего не значит, что истории из этой книжки, я, в основном, уже читал в блоге автора. Все равно ведь классно – иметь у себя на книжной полке книжку своего фрэнда!

Потом были куплены его «Жираф» и «Ева». «Жираф» по стилистике был похож на первую книгу автора – те же байки – рассказки из блога, а вот в «Еве» (не в книге, а в одноименной повести из этой книги) автор попытался сменить стиль, создав «повесть о любви». Пытался автор честно, но у него, все равно, вышла история мужика, которого, с двумя детьми, бросила жена, и вот он пишет повесть о любви. О совсем другой любви, не о его любви к жене. Но выходит – все одно – о любви к жене.

Новая книга Славы Сэ, ниспровергнув все надежды, которые я связывал с ней, прочтя первую главу, в которой было опять про сантехника и его девочек, повторила направленность «Евы» — повесть о любви. Подзаголовок этой повести, который я прочел между строк: «записки по-жене-страдальца».

Нет, конечно, умение создать остроумную фразу автора не покинуло. Помимо уже выписанных мной в цитатник, в тексте еще масса веселых изюминок:

«… косы не заплетены. И это редкий случай, когда мне лысому завидуют волосатые девочки.»

«Нужен бальзам от солнца. В вопросах загара мы страшные оптимисты.»

«Я приобрел велотренажер и отлично похудел, пока тащил его наверх.»

«Маленькая Ляля сожгла три калории из тех пяти, что в ней были.»

«Люди просто радовались, что есть кто-то еще бестолковей, чем они сами.»

«…ее словарь невербальных символов огромен.»

«Следующий вечер прошел под флагом лицемерия.»

«Главный ее недостаток — бывший муж.»

«Война с жадностью ему не по карману.»

О своей «спортивной» фигуре:

«Мне … в роддоме подсунули фигуру пельменя.»

«… пейзажи ярки, как сны кокаиниста.»

Автор цитирует пословицу:

«В девках сижено — плакано, замуж хожено — выто».

Это ж ее, такую классную, еще найти надо было!

«... отрекся от педагогического терроризма.»

«Я в этом возрасте расчесывался раз в году, 31-го августа, и слыл приличным человеком.»

Но, в целом, — ожидал большего.

Дорогой Слава Сэ! Если ты сейчас читаешь эти строки, пожалуйста, прислушайся к словам незнакомого тебе, но любящего твое творчество, фрэнда. Завязывай уже мучиться дурью! Начинай новую жизнь! Выкинь, наконец, бывшую жену Люсю из своего сердца! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на страдания по тем, кто предал нас.

Есть такой анекдот.

В зоопарке, переселяя из клетки в клетку, проводили медведя мимо вольера с бегемотами. Медведь замер, как вкопанный, в сильнейшем волнении: Эх, таким бы хлебалом да медка покушать!

Так и я – читая венецианское эссе Бродского, мечтал не просто побывать в Венеции, но увидеть ее теми же глазами, тем же сердцем, тем же одиночеством, как видел ее Иосиф Бродский. Гениальный поэт, Бродский написал эссе так, что его хочется заучить наизусть. И, когда-нибудь потом, когда подарит мне, наконец-то, судьба эту жемчужину из короны морской царицы, прочесть его, этот город, так, как прочел его Бродский.

Читая, наслаждался богатством языка автора, его образностью и точностью. Радовался, как ребенок, находя неожиданные повторы в различных частях текста. И, уникальный случай! Эти повторы не раздражали, а были тут – как раз к месту, придавая некую рифмованность, цикличность, лентомёбиусную замкнутость и фантастичность этого эссе.

Что не понравилось – отрывочность отдельных частей друг от друга, отсутствие стройности повествования. Возможно, сознавая это, Бродский и применил прием, который я назвал рифмованностью.

Я не часто читаю автобиографические романы. Те из них, которые смог вспомнить – это общеизвестные книги Горького и Л.Н. Толстого, читанные мной еще в школе. И вот – первый том «Повести о жизни» Паустовского.

Сначала — почему я взялся за него. Ну, во-первых, все более и более проявляющийся в последние годы интерес истории, в первую очередь – отечественной. Все чаще и чаще мне попадаются примеры фальсификации исторических фактов. Тех, современником, и, порой, свидетелем которых был я. И я просто прихожу в ужас, как только начинаю представлять искажение истории, на десятилетия, столетия, тысячелетия отстоящей от времени нынешнего. Некоторые искажения происходят по чисто техническим причинам – утере или отсутствию источников, какие – по политическим – когда источники намеренно фальсифицируюся в угоду тому или иному кругу лиц. Биографический роман, думаю я, помимо прочих ценностей, несет в себе ценность исторических свидетельств. И это ожидание от романа – оправдалось. В книге очень много интересных исторических фактов, вольным или невольным свидетелем которых был юный Костя Паустовский. Например, Константин ходил в ту же гимназию, в которую ходил и Багров. Тот самый Багров, который в Киевском Оперном театре стрелял в Столыпина. Убил его и был повешен. Другой факт – Костя Паустовский видел последнюю царскую семью, Николай II даже разговаривал с ним – царская семья приезжала на празднование 100-летия в костиной гимназии. В романе также Паустовский описывает реакцию народа на смерть Толстого и Чехова.

Во-вторых. Я был наслышан о прекрасном языке Паустовского. Какие-то смутные воспоминания остались у меня еще со школы – помнились прекрасные описания среднерусской природы. А тут, весной этого года, начала хвалить автора одна очень уважаемая мной поэтесса, литературному вкусу которой я не могу не доверять. Эти ожидания тоже оправдались.

Ну и в-третьих, — вот эта вот рецензия http://www.livelib.ru/review/294387#comments . Именно после этой рецензии книга была поставлена в хотелки и, по прошествии некоторого времени – прочитана.

Книга очень понравилась. Вот сейчас, перелистывая фрагменты, которые я выделял в процессе чтения, понимаю, что, соберись я привести их полностью – получился бы прямо краткий конспект книги, по которому я мог бы пересказать этот роман довольно близко к тексту.

Есть и причина, по которой я не взялся тут же за чтение «Повести о жизни – 2». Думаю, эта причина – неизбежное следствие автобиографичности романа. Все эти бесконечные дяди – тети – братья – сестры – кузины, жизнь и судьба которых, вне всякого сомнения, очень важны автору, здорово утяжеляют роман (в смысле объема). Конечно, их описание несет и какой-то исторический смысл, давая возможность получить более широкий срез жизни народа на рубеже XIX – XX веков, но в тоже время, лишает роман динамизма.

Ну о-о-о-оочень неровный сборник!

Попадаются как прекрасные рассказы, вскрывающие темы, на которые хочется говорить часами, и такие, о которых двух слов не вымолвишь.

На ряд рассказов я написал отзывы.

Сказки народов мира

Взял Леонид свет Александрович в библиотеке большой том сказок, а в ящике почтовом – газету толстую, желтую. Пришел домой, заварил себе шайтан-травы, и уселся на кухне со всем принесенным и заваренным. Отварчик тот стал прихлебывать, левым глазком – в книжку сказок смотреть, правым глазком – газетку почитывать. В левое ушко – телевизор ему кричит, надрывается, в правое ушко – радио бубнит-шепчет.

И стал наш Ленечка правой ручкой в компьютере свои сказочки набивать, а левой ручкой – себя по головушке гладить – за то, что ловко так внутри себя голова-головушка все переварила, и ни разу ее не вытошнило, болезную.

…………………………………….

Пересказанные Кагановым сюжеты сказок, на мой вкус, хороши для студенческого капустника, не более.

Оценка 4 из 10.

Четвертый ярус

А вот этот рассказ из сборника «Эпос хищника». Уже гораздо лучше. Смешно, остроумно, с задором. Коллектив ёлочных игрушек, вытащенных перед рождеством на свет божий, устраивает склоки-распри и выяснение отношений на своих рабочих местах – еловых лапах.

Здорово еще и потому, что ничего подобного я не встречал в литературе (в отличие от предыдущих рассказов сборника), зато встречал в жизни. Помню, как-то раз, когда мне было лет 6, а брату, соответственно, 4, собирали нас родители в гости. Нарядили в новые красивые костюмчики, оставили в детской, и пошли одеваться сами. Мы же с братаном, тем временем, вдрызг разругались. Но, почему-то, не подрались, как два джентльмена, а стали друг в друга плевать. Через четверть часа, когда нас, заплеванных, увидели родители… наши гости тут же и кончились.

Оценка 7 из 10.

Жлобы

Этот рассказ из сборника «Эпос хищника» понравился очень. Все же, надо отдать ему должное, у Каганова проскакивают иногда умопомрачительные идеи! Все вторично-вторично-вторично, и вдруг: бац-как вспышка! – вопрос из учебников писательского мастерства класса «а что если…» заканчивается автором совершенно неожиданно для читателя.

На этот раз Каганов этим своим рассказом отвечает на вопрос «а что если Солнечная система – всего-навсего чья-то квартирка, объект недвижимого имущества, подлежащий акту купли-продажи также, как какая-нибудь халупа-хрущевка?»

Оригинальная идея позволила получить удовольствие и от чувства юмора автора. Чего стоит только плафон с пятнами, которые, по утверждению продавца, никому не мешают (наше Солнце)?!!

Браво, Леонид!

Оценка 9 из 10

Первая зачистка

Возможно, прочти я этот рассказ не в сборнике «Эпос хищника», а отдельно, он понравился бы мне больше. Но, прочитанный сразу за «Жлобы», рассказ «Первая зачистка» несет на себе патину вторичности. Тот же, что и в «Жлобах» взгляд из далекого — далека на матушку-старушку Землю. Слегка снисходительный, слегка усталый.

В отличие от полностью выдуманных «Жлобов», в основу «Первой зачистки» легла история, которая, скорее всего, была в реальности (во всяком случае, об этом много писали  ) – Всемирный Потоп. Это самое единственное значимое отличие от предыдущего рассказа не вытянуло мою оценку выше 5.

Оценка 5 из 10

Тридцать пять

Ну, здесь все банально, т.е. обыденно, не оригинально. Ситуация, описанная автором в данном рассказе, случается на наших российских рынках, и не по одному разу на дню на каждом.

Две личности по разные стороны баррикад, то бишь – прилавка. Один желает сэкономить побольше, другой – побольше навариться. Противостояние интеллектов, темпераментов, и жадности. А вот сам предмет спора – абсолютно не важен – чурчхелла это, мандарины или фильтр для фотонного сопла – и методы купли/продажи, и страсти вокруг торговлишки – одни и те же.

Оценка 6 из 10

Долларка

Один из самых сильных рассказов сборника. Очень добрый, очень философский, очень честный. Есть у В.С.Высоцкого такие строки: «Есть у всех, у дураков/ И у прочих жителей/ Средь небес и облаков/ Ангелы-хранители.» Оказался такой ангел-хранитель и у бомжика несчастного, у метро собирающего милостыню на опохмел.

И спорхнула нежданным счастьем с ангелова крыла в руку тому бомжику денежка зеленая, иностранная. Ну кому из нас не мечталось обрести нежданное наследство, подобрать на улице дипломат с миллионом, выиграть автомобиль в лоторею?.. Ну вот этот бомжик и выиграл. Улыбнулось счастеце-тоо! Поднимай кривую судьбинушку в гору! Живи — не хочу! Не хочу?..

Оценка 9 из 10

Эпос хищника

Не понравилось. Рассказ, давший имя всему сборнику, показался откровенно затянутым. Сама идея рассказа – далеко не нова, в интернете тут и там вспыхивают обсуждения детских сказок с сомнительной моралью.

Вот и герой этого рассказа Каганова также обсуждает с иноземным существом особенности и мораль земных сказок. Каганов старательно пытается имитировать логику и мораль иноземца, диаметрально отличающиеся от земных.

И было бы даже неплохо и интересно, если бы автор ограничился двумя-тремя наиболее яркими примерами несовпадения логик, но он рассматривает чуть ли не дюжину различных земных историй, причем – под одним и тем же ракурсом.

Не спасает рассказ даже оптимистическая концовка, в духе отцов-основателей НФ. Впрочем, не будь ее, оценку этому рассказу я поставил бы еще более низкую.

Оценка 5 из 10

Письмо отца Серафимия

Пространный, в меру смешной анекдотец на тему «РПЦ и современные технологии». Как-то знакомый сисадмин мне рассказывал, что, в бытность его торговцем компьютерами, доводилось ему в постоянных клиентах иметь настоятеля одного из питерских храмов. «Откаты, чертяка, брал огромные» — хихикал мой знакомец.

Впрочем, речь не о моем знакомом и его клиенте, а о рассказе Каганова.

Местами – реально смешно. Есть в этом рассказе несколько очень интересных игрушек со словами. Одна беда – почти все из них я уже слышал. Допускаю, что в изустное творчество отправились эти играшки с легкой руки Леонида Каганова… Но осадочек все одно – какой-то остается.

Оценка 6 из 10

Корпусок

А вот этому анекдотцу из сборника «Эпос хищника» я искренне порадовался. Этот рассказ отличают 3 вещи – язык, тема и концовка. И все три – удались автору на славу.

Первое – язык. Рассказ написан в стиле, который я очень люблю. Не знаю, как этот стиль называется (да и есть ли у него название?) но выглядит это так. Если мельком глянуть на страницу – то видишь текст, форматированный как прозаическое произведение. А начинаешь читать, и понимаешь, что этот текст структурирован рифмами. Где-то более удачными, где-то – менее удачными, где-то — редактура рифму и вовсе отгрызла (в пользу правил русского языка :) ), но ты ее, все одно – ловишь.

Второе – тема. Рассказ о персональном компьютере. Написан в 1998 году. И уже тогда, насколько я помню, комплектующие, описываемые автором, были не новы. В этом тоже – особая соль и особый шарм. Чувствуется, что автор в теме, и здорово (во всяком случае, 1998 году) разбирается в компах. Все эпитеты точны, прозвища всех комп. комплектующих – уместны – они, действительно, были в ходу в компьютерной среде.

Третье – концовка рассказа. Ну что про нее говорить?.. Это надо просто читать.

Оценка 9 из 10

Вий-98

С этим рассказом из сборника «Эпос хищника» мои отношения складывались достаточно интересно. Впервые я его прочел вскоре после его выхода. И тогда он мне не очень-то понравился. В то время я работал «компьютерным человеком», эникейщиком. И шутки этого рассказа воспринимались как насмешка над суровой правдой жизни, моей профессиональной жизни. 

Теперь же, по прошествии десятка лет, текст этого рассказа покрылся для меня лёгким и приятным на ощупь флёром ностальгии.

Да, этот рассказ, как и многие другие рассказы сборника, вторичен. Историю взаимоотношений Вия и Хомы Брута я проходил в средней школе, и, впоследствии, неоднократно перечитывал. Каганов просто переломил ее в призме компьютерного сленга — языка общения человека (эникейщика?) и одной широкораспространенной программы.

Все это так… но ностальгия… Т.е., годы сделали этот рассказ лучше. Так происходит с вином. Но, поскольку качество этого рассказа так себе, то есть глубокое подозрение, что по прошествии еще 10-20 лет, когда уйдут эникейщики конца 90-х начала нулевых, вино этого рассказа превратится в уксус, ибо поколению, увеличивающему фотки раздвиганием пальцев, а также последующим поколениям, язык этого рассказа, подозреваю, будет уже совершенно непонятен. Другое дело – Гоголь… :)

Оценка 8 из 10

На поселение

Достаточно занятный рассказ, в котором герои – это всякая нечисть. Но не в мистическом смысле нечисть, а в гигиенически-бытовом смысле. Каганов рассматривает жизнь, так сказать, под школьным микроскопом. И что же он там видит? А видит он там всяких блох, бактерий, микробов, и т.п. Я ж говорю – нечисть. :) В этом рассказе присутствует и главный герой – некто Афганка. Который добирается до нового места жизни на перекладных – автостопом.

Итак – основное достоинство рассказа – оригинальная идея. Из недостатков рассказа хочу отметить без конца прыгающий масштаб. Пытаясь представить себе то блоху, то микроба, то бактерию, то вирус, — их геометрические размеры, страшно напрягала сложность в представлении общения между ними. А ведь, по ходу рассказа, эти персонажи активно взаимодействуют друг с другом. Впрочем, возможно это заморочки лично моего восприятия, и у менее занудливого читателя никаких сложностей с этим не возникнет.

Оценка 7 из 10

День академика Похеля

Так же, как и предыдущий рассказ сборника «Эпос хищника», «День Святого Валерьяна», этот рассказ автора ничего более как просто «гы-гы» да «га-га» — весёлый трёп обо всём на свете на приблизительно заданную тему.

Впрочем, в рассказе есть одна гениальная фраза. Уж и не знаю, сам Каганов её придумал, или откуда-то гениально вычитал, но фраза эта – сродни бриллианту, раскопанному курами среди не очень-то опрятного двора кагановского рассказа. Вот эта фраза: «Наша жизнь столь быстротечна, что не в моих силах изобрести большей глупости, чем одному человеку работать на другого, отдавая свои дни в обмен на золото. Такая сделка необратима, и, значит, это не бизнес, а грабеж.» Много раз я возвращался к этой фразе, перечитывал ее и грустил – ибо я-то, как раз, и обмениваю необратимо свою жизнь на золото… Пора начинать растить цикорий…

Оценка 7 из 10

День Ксении Преображенной

Забавно. Забавно, но не более. Притча о том, как нехорошо заниматься собирательством того, чем не пользуешься постоянно. Рассказ, направленный против коллекционеров всех рангов и мастей.

И вот что удивительно – по прочтении оного рассказа решил пересмотреть свой собственный гардероб и оттащить бомжам на помойку то, что не одевал уже больше года. :)

Оценка 5 из 10

День учителя ИО

А вот этот рассказ из сборника «Эпос хищника» понравился. Понравился очень. Собственно, это даже не рассказ, а набор коротеньких притч в стилистике китайских поучительств. Ну, знаете, в стиле Конфуция и его учеников.

Чувствуется, что в этом рассказе автору не отказало ни чувство юмора, ни чувство меры. Каждое слово – на своем месте, каждое прочитывал с восторгом, в коротеньком тексте данного рассказа то и дело натыкаясь на забавные аллюзии, там и тут разбросанные по тексту щедрой рукой автора.

Оценка 9 из 10

Росрыба

Этот рассказ из сборника «Эпос хищника» – забавный такой анекдотец на тему «про новых русских». Соль данного анекдота была мной, не самым большим в мире разгадчиком детективов, разгадана задолго до финальных абзацев книги. И, тем не менее, что удивительно для данного сборника, рассказ не кажется затянутым. В нем все – достаточно органично.

Понравилась игра автора с различными словечками морской и рыболовецкой тематики – раз уж герои рассказа, братки от бизнеса, познакомились во время службы во флоте, то и вся их жизнь пронизана солью матросского слэнга.

Оценка 7 из 10

Реквием

В этом рассказе описана прекрасная история любви. Читая, я восторгался – как же умел любить главный герой! Я завидовал ему – как же он умел наполнить любовью, приключениями и знаками каждый миг своей жизни с любимой! Я грустил, я был в отчаянии от того, что любимая его умерла. Любимая ушла слишком рано, и рана в душе главного героя никогда не затянется. Я уважал его мужество, живущего с другой женщиной, и наверное (так думал я) также пытающегося сделать ее счастливой, несмотря на зияющую дыру в своей душе.

Но последний абзац! Но все испортил последний абзац! И сразу главный герой оказывается перед нами в ином свете – слабаком, трусом и дерьмом. Поразвлекавшись с такой замечательной девчонкой в то время, когда она была юна и беззаботна, он продолжает мучить ее бытом и в жизни семейной. Еще и причитает без конца: «она умерла». Да не она умерла, не она! Типун тебе на язык, главный герой! Умерла ваша любовь. Да, такое случается иногда. Да, это больно. Но виноваты в этом, как правило, оба. Но пойми ты, главный не герой, если смерть не материальна, то все еще можно вернуть. Если, конечно, ты любишь.

Оценка 2 из 10

Уходят мэтры фантастики… Вот и Гаррисона не стало. Покинул нас этот веселый, разбитной, гениальный и трудолюбивый дядька. Наверное, отправился открывать новые, до поры ему недоступные, миры.

Как всегда, после смерти звезд такого масштаба, СМИ разразилось серией материалов о нем. В одной из статей я прочел, что наиболее популярной серией Гаррисона на западе является «Билл – Герой Галлактики», у нас же – популярны другие произведения автора. И вправду – подумал я, — в свое время я читал «Стальную Крысу» и «Мир Смерти», пора восполнить свое образование о Герое Галлактики, и открыл эту книгу.

Первый же ее абзац заставил восторженно захохотать. Надо сказать, и при последующем чтении я неоднократно взревывал от восторга, то и дело подчеркивая особенно гениальные перлы.

О военно-полевой почте:

«Выдача писем велась с хорошо продуманной безалаберностью и медлительностью.»

Письмо солдату от мамы:

«Урожай плохой, долги, робомул подцепил прокладочный сап — надеюсь, у тебя тоже все хорошо, целую, мама.»

…

«Он верил в неукоснительную справедливость правосудия — поскольку никогда не сталкивался с ним»

«Начались переговоры, которые заняли несколько часов. Все трое испытывали взаимную симпатию, уважение и не верили друг другу ни на грош»

«После того, как он пообещал отстрелить им ноги, они полностью согласились с его аргументами»

.

Есть такая распространенная шутка: «Кто в армии служил – тот в цирке не смеется». Хотелось бы дополнить — «но, зато — он смеется над этой книгой Гаррисона.»

Мне очень импонирует антивоенная, точнее – антиармейская, тональность книги. К сожалению, автор, от сатиры на армейские порядки, во второй половине книги скатывается на сатиру всего и вся – градостроительства и градоустройства, религии, церковности и религиозности, юриспруденции, человеческих пороков и пороков человеческого общества. От этого, на мой вкус, книга здорово проигрывает, и теряет своих приверженцев.

Не уверен, что скоро засяду за другие тома серии.

P.S. Отзыв написан в августе 2012 года

Если бы надо было выразить впечатление, полученное от прочтения этой небольшой повести классика североамериканской литературы одним словом, слово это было бы – «Безысходность».

Где-то по североамериканской крестьянской глубинке, в первой половине 20 –го века, бредут два человека. Один – невысокий, жилистый, резкий. Другой – здоровяк и силач, но интеллект его – гораздо ниже среднего. Их связь не до конца ясна, но она прочна и выдержала проверку временем. Маленький заботится о здоровяке, пытаясь уберечь его от неприятностей, в которые здоровяк попадает не по злому умыслу, а из-за скудости ума. Люди эти – необразованны, у них нет никакой специальности. Они добывают себе хлеб насущный, нанимаясь батраками на различные ранчо.

Начинается повесть в тот момент, когда эта парочка ушла (со скандалом) с одного ранчо и движется на другое – чтобы наняться на работу туда. У них есть мечта – скопить достаточно денег для того, чтобы выкупить какое-нибудь небольшое ранчо и стать его хозяевами. Работать не на «дядю», а на себя.

Основные события повести развиваются на территории того ранчо, на которое они пришли. Стейнбек мастерски рисует типажи тех людей, с которыми наша парочка столкнулась на этом ранчо, систему сложных взаимоотношений между ними.

Совершенно удивительный рассказ. Довлатов пишет возможно – о себе, возможно – не о себе, но, совершенно точно – о времени, в котором он жил. Язык точный, образный, искрометный.

Уже первый строки рассказа привели меня в совершеннейший восторг:

«Когда-то я был школьником, двоечником, авиамоделистом. Списывал диктанты у Регины Мухолович. Коллекционировал мелкие деньги. Смущался. Не пил…

Хорошее было время. (Если не считать культа личности.)»

ГГ рассказа был, а вокруг него – все делали вид. Он смотрел на богатые личные автомобили в центре города, и думал об их владельцах – хозяевах жизни. А на поверку они оказались самыми обычными людьми далеко не самых героических профессий.

ГГ не читал Кафку и так честно об этом и говорил. А куча псевдоинтеллектуалов вокруг только закатывала глаза в пренебрежении.

Первый роман Достоевского, написанный им в 1845-м году. Биографы утверждают, что сразу после этого романа писатель стал знаменит.

Роман написан в жанре «романа в письмах». Стиль выдержан стопроцентно. Создается полное впечатление, что автор просто собрал все уцелевшие письма Макара Девушкина и Варвары Доброселовой, рассортировал в хронологическом порядке – и готова книжка. Из-за того, что некоторые из писем пропали, создается некий рваный ритм, ряд событий, происходящих в жизни этих людей, остается за кадром, и о них можно догадываться только по косвенным признакам. Так по кругам на глади озера можно попытаться догадаться о камне, брошенном в него.

Другие события, напротив, описаны и со стороны Девушкина, и со стороны Варвары. Особой симпатии главные герои не вызывают. Их пытаешься понять, им сочувствуешь, их жалеешь, за них переживаешь, но вот симпатии… Увы…

Наибольшее уважение из всех персонажей вызвал большой начальник Девушкина, которого Макар в письме почтительно называет «его превосходительство». Сцена, когда «его превосходительство» одарил Макара сторублевкой, я считаю, самая сильная в романе.

А неприглядность и неопрятность, в большинстве своем, бедности, слабость бедности духом… подмечены и выписаны автором замечательно. Впрочем, и богатый господин Быков тоже оказывается скаредным и бедным духом мужичком.

«Увы, все плохо в России-матушке, все плохо» — говорит нам уважаемый Ф.М. этим своим романом.

Очень зрелая, очень глубокая и многоплановая книга. Хороший литературный язык. Книга еще будет мной прочитана не раз и не два. Сейчас же – впечатления после первого прочтения.

Жил был один еврейский мальчик. В Польше, накануне большой войны. А потом – война началась. Семья мальчика – папа, мама и брат побежали на восток, от фашистских орд. Но, увы – военная махина двигалась быстрее семьи этого мальчика, как и большинства других беженцев. Оккупация. Каким-то чудом мальчику удается скрыть свое еврейство. Но он не затаился, не опустил рук. Он начинает свою собственную войну. Войну против войны. Начинает спасать людей. Не раз и не два. И, однажды ему удалось организовать побег 300 (!!!) евреев из Эмского гетто.

Жизнь распорядилась так, что этот еврейский мальчик, Даниэль (Дитер) Штайн стал католическим священником. И всю жизнь им оставался. О том, как сложилась его жизнь и рассказывает эта книга.

Но – не только об этом. Книга эта – еще и большой философский труд о религии, о человеколюбии, о толерантности, о любви, ненависти и многом, многом другом.

Текст книги – весьма оригинальная мозаика из частных писем, официальных и секретных докладов, доносов и магнитофонных записей. Подобная псевдодокументальность, как мне кажется, важный художественный прием автора. К тому же, следует заметить, что книга писалась на основе реальных событий и реальных судеб.

Эта книга рассказывает о жизни и творчестве Роберта Луиса Стивенсона. Написанная хорошим языком, книга оставляет после себя самое положительное впечатление. Еще и потому, что она написана о жизни интереснейшего человека.

Честно говоря, у Стивенсона я читал только «Остров сокровищ». Как я теперь знаю, это была самой первой книгой великого писателя. В ближайшее время я, несомненно, попробую прочесть что-то еще.

Все мы знаем расхожее «Поэт в России, — больше чем поэт». Но, на самом деле, Поэт – это всегда, больше, чем поэт, если он поэт настоящий. В этом мы убеждаемся, читая повесть Леонида Борисова.

Вся жизнь Р. Л. Стивенсона – это борьба. Борьба со смертельным недугом (туберкулезом) мучившим его с детства, борьба с равнодушием и жестокостью власть предержащих, борьба с несправедливостью и невежеством. Он боролся своими книгами, но не только ими. Сама его жизнь – ярчайший пример того, КАК надо жить, чтобы иметь право именоваться Человеком.

Книга достаточно захватывающая. В ней А.Константинов показал себя недюжинным рассказчиком.

Главный герой – переводчик-арабист, которого нелегкая судьба и воля советско-российского генералитета забрасывала в различные горячие точки Ближнего Востока. Как говорится – «кто на что учился».

В предисловии автор дает понять, что книга основана на реальных событиях. И я охотно это допускаю. Охватывающая лихое десятилетие российской истории – с середины 80-х по середину 90-х 20-го века, книга повествует о непростой работе воинов-интернационалистов. О бесконечной опасности и бесконечном предательстве.

Что не понравилось. Очень много мата. Да, в большинстве своем это тот язык, на котором говорили товарищи офицеры тех лет. Я сам тянул офицерскую лямку в те годы, и большинство матерных шуток – прибауток были мной опознаны как атрибут того времени. Но зачем?.. Зачем повторять дословно то, что можно выразить другими средствами?

В целом роман производит впечатление слепленного из отдельных баек и историй «за жизнь».

А вот эта книга Дика Фрэнсиса, написанная им в соавторстве с неким Феликсом Фрэнсисом, нисколько не разочаровала. А даже напротив – развлекла. Заставила поверить в то, что жив еще, курилка — Фрэнсис!

Это не о новом способе сексуального извращения, как вы, возможно, подумали, прочтя название романа. 

Главный герой этого романа – повар. Причем повар отличный. Поднялся этот повар с самых низов – сделав карьеру от посудомойки до шеф-повара и владельца ресторана в небольшом городке. И, при этом, — герой все еще молод, полон сил и энергии.

И вот этому человеку самой миролюбивой и добродушной на свете профессии, силой воли и воображения Фрэнсисов пришлось оказаться в центре криминального тайфуна.

Герой романа, как это часто бывает в книгах Дика Фрэнсиса, мил и обаятелен. Его спокойствию и умению владеть собой можно только позавидовать.

О мастерстве авторов говорит еще и тот факт, что, после прочтения романа, мне самому захотелось сготовить что-нибудь вкусненькое – порадовать своих домашних. И я – таки осуществил это свое желание. :)

После продолжительного перерыва с предвкушением наслаждения взялся за новую (издания 2007г) книгу Фрэнсиса.

Главный герой этого романа – Сид Холи уже встречался мне в книгах Фрэнсиса (во вполне достойном «Твердая рука»). Увы, нынешний роман меня здорово разочаровал. Герои – картонны и однобоки, сюжет, несмотря на множество убийств – весьма скушен.

Перевод Е.Любимовой также оставляет желать лучшего. Часть романа посвящена неким махинациям на просторах Интернета. Несмотря на то, что компьютерные технологии являются моей профессией вот уже на протяжении почти четверти века, некоторые перлы из области Интернет-технологий, вычитанные в этом романе, так и остались за гранью моего понимания. Чего стоит, например, это высказывание: «Игра в рулетку есть почти в каждом домике».

Перевернув последнюю страницу книги я вздохнул с облегчением. Что, пожалуй, случилось у меня впервые после прочтения книг Фрэнсиса. Подумалось: Фрэнсис исписался?

Удивительное ожерелье рассказов.

Каждый рассказ — удивительный драгоценный камешек.

Эта рецензия — компиляция отзывов на некоторые из рассказов, входящих в этот сборник.

Ночной поезд на Вавилон

Говорят, в былые времена в русских трактирах висело объявление: «Не мешай игрокам, а то получишь по зубам». Рассказ Брэдбери «Ночной поезд на Вавилон» — именно об этом.

Все действие этого небольшого рассказа разворачивается во чреве грохочущего поезда, мчащегося сквозь пространство – бесконечные просторы Америки и время – сквозь глухую ночь.

Лирический герой, сидя в баре этого поезда, вдруг узнает шулера, собравшегося обыграть простаков – пассажиров.

Читателю приоткрывается внутренний мир лиргероя, его бесконечные сомнения – как разоблачить шулера, как уберечь простофиль от неминуемого и бесславного поражения.

Написано – просто превосходно. Развязка… и ожидаема и неожиданна одновременно. Прочтете, надеюсь, поймете, что я хотел этим сказать.

Шкура неубитого льва

Изящный рассказ-зарисовка из «военных времен». Собственно, рассказ-идея.

Для маскировки миллиардер Говард Хьюз решает замаскировать один из павильонов-ангаров киностудии под цех по производству самолетов. С той целью, чтобы, коли случатся над этими местами вражеские (японские) бомбардировщики, бомбовый удар пришелся не на реальный авиазавод, а на ангар киностудии.

Автор изящно замкнул идею рассказа в кольцо.

Прекрасно выписаны диалоги.

Привет, я ухожу

Представьте себе, однажды в вашу дверь раздастся тихий стук, и на пороге окажется ваш старый друг-знакомец, которого вы не видели 4 года. Ваша реакция? Безумно обрадуетесь?

А, если, этот ваш друг-знакомец, которого вы не видели 4 года, все эти четыре года провел на кладбище? Причем – в качестве трупа. Что, радость будет не такой полной? Не так ли?

Вот такая же штука приключилась с героем этого рассказа Брэдбери. В его дверь раздался стук, и на пороге оказался друг-знакомец… ну и так далее.

К чести героя, надо сказать, что нервы у него железные. Ничто не выдало его волнения, ну, разве что, слегка дрожащая рука, которой он наливал спиртное в стаканы – себе и своему другу-знакомцу.

Между друзьями состоялся некий разговор, который и лег в основу рассказа.

Дом разделившийся

Удивительнейший рассказ! История, которую Мастер рассказывает нам на этот раз, знакома, наверное, каждому, перешагнувшему (или достигшему) рубежа лет эдак в 10 — 12.

Кто из нас не замирал в сладковатой истоме при первых же звуках свистящего шепота, произносящего: «В черном-черном городе, на черной-черной улице, стоит черный-черный дом…» Из этого рассказа мы понимаем, что «страшилки» это не только атрибут спален советских пионерских лагерей. Они вполне комфортно чувствуют себя и в чердачных комнатках североамериканских подростков.

А кто из нас не задыхался от обжигающе – горячего холодка внизу живота, когда, в полной темноте, вы вдруг чувствовали на своей щеке горячее дыхание юной чаровницы, а ее гибкие тонкие пальчики с недетской ловкостью начинали расстегивать вам брючной ремень…

Вот из этих двух чувств Брэдбери и составил незамысловатый коктейль этого рассказа.

Но, боже, КАК он его составил! КАКИЕ нашел слова! Фантастика, просто фантастика!

Дерзкая кража

Ей уже за восемьдесят. Жизнь, практически, прожита. Впереди – несколько серых, похожих один на другой, лет, в одном доме с ее сестрой, такой же старухой, как она сама.

И вдруг, однажды, темной-темной ночью, когда на небе не было луны, а только звезды следили за происходящим, на чердаке дома сестер раздались шаги грабителей…

Что же украли эти грабители? Пачку старых писем на пожелтевшей ломкой бумаге? Или нечто большее? А, может, не украли, а преподнесли?

А нам автор преподнес прекрасный рассказ.

Не узнали

Прекрасный, мастерски исполненный психологический этюд! И ничего в нем нет фантастического, не считая фантастического владения словом самого автора – любимейшего Рэя Брэдбери.

Двое шапочных знакомых случайно встречаются за тридевять земель от родного дома, от привычной среды обитания. И, если, в родимых пенатах, они едва кивали при встрече, то, в незнакомом городе, бросились в объятия друг другу. А потом – об этом жалели, корили себя за размякшую до беспамятства душу.

Ну разве вам такое не знакомо? Я, например, сплошь и рядом, то в транспорте, то на людной улице, то, практически, как в рассказе, — в чужом городе, встречаю знакомых по своим прошлым жизням. И первая, радостная реакция, часто бывает реакцией не на едва знакомого человека, а на то, что, посредством этого знакомого, вы как-бы окунаетесь в свою прошлую жизнь, в свою молодость.

Да что я вам рассказываю! Читайте лучше Брэдбери. Он расскажет об этом гораздо лучше меня.

Ложки-плошки-финтифлюшки

В этом рассказе пера Мастера удостоилась история одной небольшой американской семьи. В одном доме живут бабуля, ее внучка, муж внучки, а также – несколько животных бабули – попугайчик, собака и кот.

Конфликт между двумя поколениями начался не сегодня. Но последней каплей стала новейшая машина, «мусорганик». Это такая штука, которые встраиваются под мойкой кухонной раковины и перемалывают все органические отходы до состояния кашицы. Такие машины есть на самом деле – я лично как-то такую видел в одном из хоз.магазинов. Этот самый «мусорганик», который Брэдбери вводит в первых строках рассказа, становится тем самым ружьем на стене в первом акте драмы. Ружьем, которое, в конце концов, стреляет. Да еще и не один раз. Кто следующий попадет под его неслучайный выстрел?

Вождение вслепую

Действие этого прекраснейшего рассказа разворачивается в маленьком провинциальном американском городке, в 1929 году. Время, в которое автомобили, благодаря стараниям господин Форда, уже перестали быть диковинкой, но, все же, до того времени, когда они появились в каждой американской семье, было еще далеко.

Так вот, представьте себе, что однажды, по улицам этого сонного американского городка, на большой скорости проносится прекрасный новенький «студебеккер». Уже само по себе это явление – событие. Но вы бы видели, кто управляет этим автомобилем! Человек, лицо которого закрыто черным, как у палача, капюшоном!

Уже само по себе это – прекрасная канва для рассказа. Брэдбери же на этом не останавливается, и расцвечивает рассказ еще целой россыпью драгоценных камней:

1. Рассказ ведется от лица мальчугана. Такие повествования прекрасно удаются Брэдбери;

2. Диалоги в рассказе выверены с филигранной точностью;

3. Существует психолого-философский контекст – причина такого странного поведения владельца «Студебеккера».

Где она, милая девушка Салли?

Сегодня в интернете достаточно много сайтов – мест встреч старых знакомых. Думаю, завсегдатаи этих интернет-ресурсов в главном герое рассказа Брэдбери «Где она, милая девушка Салли?» без труда узнают себя.

В какой-то момент нас посещает некое романтическое настроение, и острой болью пронзает ностальгия по прошлому. И неважно, где географически прошло это прошлое – на другом континенте или на соседней улице.

Вот и главный герой рассказа, после определенного количества порций спиртного, услышал в баре сентиментальную песенку, и вспомнил, что его первую любовь звали также, как героиню этой песенки. И вот он решает ее разыскать.

Между тем, один советский поэт давно предупреждал: «Не встречайтесь с первою любовью!»

Немного сентиментальный и пронзительно-искренний рассказ.

Все мы одинаковы

Этот рассказ Брэдбери знакомит нас с неизвестным для русского читателя явлением. Так называемыми ежегодными школьными вестниками. Насколько я понял, они напоминают известный и у нас альбом с фотографиями выпускников. Но, в отличие от России, эти альбомы остаются не только в семьях самих выпускников, но также рассылаются и по книжным магазинам.

Во всяком случае, главный герой данного рассказа наталкивается на пыльные груды подобных ежегодников в своем любимом букинистическом магазине.

И, совершенно неожиданно для себя, в одном из давнишних ежегодников встречает фотографию своего однокашника. Причем (с хронологией не поспоришь!) это никак не мог быть тот самый одноклассник. Да и имя-фамилия под найденной фотографией были совсем иными, чем у одноклассника.

Главным героем овладевает азарт гончей – он – на пороге открытия. Надо только найти в себе силы и сравнить сотни тысяч фотографий в тысячах ежегодников. И, возможно, тогда нам откроется…

Старый пес, лежащий в пыли

Этот рассказ Брэдбери ведет от лица двух молодых людей, в конце лета 1945 года путешествующих на старом автомобиле вдоль американо-мексиканской границы. В одном из бедных городков они стали свидетелями необычайного представления мексиканского цирка-шапито.

Цирковое представление в исполнении этого коллектива – жалкое, нищенское, убогое зрелище. Будучи сами свидетелями подобного представления, мы, скорее всего, долго бы брезгливо морщились, вспоминая лишь ужасную вонь облезлых животных да раздражения от потраченных зря нескольких монеток и нескольких десятков минут. Брэдбери же с таким мастерством выписывает каждое предложение этого рассказа, что мы надолго запомним и этот рассказ, и труппу жалкого провинциального цирка, увековеченную его пером.

Кто там, под дождем?

В этом рассказе, подвластные воле автора, герои приезжают в некий пансионат, в самом конце туристического сезона. Сырой вечер, пропитанный дождем и запахами леса в конце лета, для одного – якорек к его прошлому, скребущий когтистыми лапами по самым потаенным закоулкам его души, для другой (его жены) ничего более, чем дождь, сырость, слякоть – раздражающие факторы, мешающие уюту и комфорту обеспеченной жизни.

Возможно вы, читатель, романтик, и всецело – на стороне романтика же мужа. Но, согласитесь, если не ваши воспоминания дышат в этой дождливой ночи, то жену тоже можно понять. Вспомните – а вы сами, что, никогда не были в роли зануды на чужом празднике?

Мадам et мсье Шиль

Соль этого рассказа Брэдбери раскрывает нам буквально в первых абзацах. Предприимчивый владелец небольшого французского ресторанчика придумал оригинальный ход для привлечения новых посетителей. За столик, который лучше всего видно с улицы, он решает посадить двух красивых молодых людей. Которые работая за еду, или, иными словами, обедая бесплатно, привлекали бы внимание потенциальных посетителей к этому заведению.

Молодой человек вытянул счастливый билет – мало того, что, при более чем скромных доходах, обрел место, где его вкусно и бесплатно кормят, так еще, вдобавок, возможность пообедать в обществе прекрасной женщины. Ну а в такой ситуации, да от хорошей кормежки, естественно, в голову приходят мысли о любви. Но не все так просто, не все так просто…

Зеркало

Тирания – это когда единоличный правитель государства притесняет граждан этого государства. Но бывает тирания и мелкая, бытовая, семейная. В масштабах страны, и даже отдельно взятого города – она, практически незаметна. Но для притесняемой личности – это большая трагедия. И мужество вырваться из под власти семейного тирана нужно не меньшее, чем мужество вырваться из под власти тирана государственного. И что с того что тиран – твоя сестра-близнец, твой двойник, твое отражение в зеркале?.. Борьба за себя и свободу – это всегда борьба за себя и свободу.

Прекрасный рассказ!

Лето кончилось

Прекрасный рассказ о том, что не всегда то, что вы видите в человеке – это этот самый человек и есть.

Рассказ – об одной ночи «серенькой мышки» — скромной 35-летней учительницы из провинциального американского городка. Ночь эта – последняя ночь лета. Пробила полночь – и лето кончилось, наступила осень. Героиня, прислушиваясь к сонному дыханию домочадцев, тихонько выскальзывает из дому. И в благоухающей, еще по-летнему теплой темноте, она уже далеко не робкая серая мышка!

В этом рассказе Брэдбери вновь предстает перед нами прекрасным рассказчиком и поэтом.

Книга называется «Неспешность», а я бы назвал ее «Скучность». Или «Занудность». До этого у Кундеры читал только «Невыносимая легкость бытия», и был полон восторгов от его языка, от его исскуства рассказчика. В приятном предвкушении открыл и эту книгу. Но – увы, увы, увы…

Действие книги начинается с описания того, как лирический герой, находясь во Франции (возможно, в эмиграции), едет в один из старинных замков, в наше время переоборудованный в отель. Едет с одной целью – провести в нем сутки вдвоем с женой. Но и сама его дорога скушна и однообразна, и пребывание в замке не менее скушно.

Впрочем, в самом начале книги есть один замечательный абазац. Рискну привести его полностью:

«Почему исчезла услада неспешности? Где они теперь, праздношатающиеся былых времен? Где все эти ленивые герои народных песен, эти бродяги, что брели от мельницы к мельнице и ночевали под открытым небом?Неужели исчезли вместе с проселками, лугами и полянами, то есть вместе с природой? Чешское присловье определяет их сладостную праздность такой метафорой: они засмотрелись на окна Господа Бога. А кто засмотрелся на них, тому нечего скучать: он счастлив. В нашем же мире праздность обернулась бездельем, а это совсем разные вещи: бездельник подавлен, он томится от скуки, изматывает себя постоянными поисками движения, которого ему так не хватает.»

Да уж… неспешность куда-то делась… Все мы торопимся, спешим, ищем смысл бытия и своего собственного существования. А также – смысл собственных (и окружающих) поступков. К сожалению, я не нашел смысла в том, чтобы дочитывать эту книгу до конца. Кто знает, может, я и не прав.

Классный сборник!

На отдельные рассказы из этого сборника в свое время писал отзывы.

Эта рецензия — компиляция тех отзывов.

Doktor с подводной лодки

В этом рассказе Брэдбери высмеивает, прежде всего саму систему «психоаналитик – всегда рядом с вами, он – ваш лучший и единственный друг». Психоаналитик, каким его выводит Брэдбери в этом рассказе – сам псих, нуждающийся в серьезной коррекции психики.

Но эта идея – не единственная идея рассказа. Другая идея – антивоенная. Мастер говорит нам, что человек, побывавший «там» (т.е. – на войне) – навсегда остается на этой войне. И ведет войну, тайную или явную, уже в своей голове. А, порой, и – в реальном (???) мире.

Умелое повествование, заставляющее, порой, вздрагивать, что называется «в предвкушении неожиданных неприятностей», легкая, чуть ироничная манера изложения.

Рассказ, на мой взгляд, очень хорош.

Пять баллов по шкале Захарова Рихтера

Всем заправляет тайное правительство, правительство архиархитекторов, чья власть распространяется на весь мир и нацелена в грядущее столетие.

Что же делают эти самые архиархитекторы? – они строят города на местах наиболее сейсмоопасных. Строят очень давно, начиная с эпохи Тан. Войны? – те же архиархитекторы являются в них подстрекателями.

Зачем? – недоуменно спросите вы? Ответ: чтобы у людей строительных специальностей всегда была работа, рабочие места.

Такова идея этого рассказа Брэдбери. Идея, возможно, и интересная, но реализация замысла – так себе.

Обмен

Героя этого рассказа зовут Уильям Генри Сполдинг. Да, я помню, это фамилия главного героя из «Вино из одуванчиков». Но того мальчика звали Дуглас, а его брата – Том. А кого там звали Уильям Генри – я, к стыду своему, не помню. И, значит, пора вновь перечитать «Вино из одуванчиков». Возможно, я и не найду там этого имени, но, в любом случае, обижаться на Брэдбери не буду. Значит, он просто так пошутил… или, возможно, вложил какой-то другой, скрытый от меня смысл.

Но вернемся к рассказу «Обмен». Его герой, молодой мужчина, проездом, буквально на несколько часов, заехал в город своего детства. Этот самый город остался в памяти Уильяма таким, каким он был, когда Уильям из него уехал. И жили в этом городе, в памяти Уильяма, те же люди, которых он знал давным-давно, мальчишкой.

И вот, вернувшись в этот город через много лет, Уильям понимает, что город в реальности, и город в его памяти – здорово различаются. И в городе реальном, в отличие от города памяти, давным-давно не осталось никого, кто его помнил.

Впрочем нет, — Уильяму, все же, удалось найти одного человека, который его вспомнил – библиотекаршу. Когда Уильям был мальчиком, библиотека была его вторым домом. Ну а библиотекарша, конечно – хозяйкой этого дома.

Еще один прекрасный рассказ Брэдбери на алтарь богини по имени Ностальгия.

Земля на вывоз

Какой человек не любит халявы? Одни больше, другие меньше. Иных может остановить что-то – интуиция, лень, здравый смысл, генетическая память, что-то еще... Других это не останавливает. Ну и, как говорится, сами себе злобные буратины в таком случае.

Одного из таких любителей халявы Брэдбери сделал героем этого замечательного рассказа. Молодому парню, владельцу своего участка с домиком и садом, попалось на глаза объявление: «Земля на вывоз. Бесплатно». Земля? Бесплатно? Ну как не воспользоваться! – подумал этот парень. И какая разница, что эта земля – кладбищенская! Оказалось, что разница, все-таки, есть.

Большую часть рассказа занимает превосходно прописанный автором диалог главного героя с кладбищенским смотрителем.

Последние почести

Это рассказ об изобретателе машины времени. Как и большинство других изобретателей подобных механизмов, он – полубезумен.

К счастью, он не только полубезумный физик, презревший ее, физики, основные законы (и у него получилось их презреть – он создал машину времени!), но и человек, безумно влюбленный в литературу.

И вот, как результат этих двух полубезумств – благороднейшая цель – желание использовать одно из своих полубезумств на благо второго. Отправиться в прошлое, дабы отыскать там величайших, глубокопочитаемых в 20 веке, но безвестных в те века, в которые они жили, писателей. Отыскать для того, чтобы скрасить им последние минуты перед уходом в мир иной. Рассказать им – друзья – вы будете знамениты. Пройдет всего лет 100 – и ваши имена будет знать каждый школьник, они будут стоять на полках всех библиотек.

Другая дорога

Сказочник – Брэдбери! Брэдбери – поэт! Человек, умеющий рассказать самую обычную бытовую сценку, по существу, не стоящую и ломанного гроша, так, что ты читаешь во все глаза, и глаза твои увлажняются, и дух захватывает от счастья, и не перестаешь удивляться – ну как, как он это делает?!!

А сама сценка… Да вот она.

В век скоростей и скоростных автострад, одна благополучная американская семья – папа, мама, сын и дочь, на благополучном американском автомобиле, мчит по автостраде, выходящей из благополучного американского города.

У всех четверых пассажиров все хорошо – у папы – высокооплачиваемая престижная работа, у мамы – членство в дорогих клубах, у деток – хорошие престижные школы. И вдруг, в этот самый воскресный выезд, случайно брошенный в боковое окошко взгляд являет главе семейства призрак прошлого – старую заброшенную дорогу. И, о чудо! Тут же нахлынула ностальгия – воспоминания о тех временах, которые были еще так недавно, и так безвозвратно прошли.

Отец уговаривает свое семейство двинуться по этой дороге…

Что будет дальше на этой дороге с этими людьми? Зная автора, можно предположить все, что угодно – от въезда на другую, еще более скоростную, автостраду, до внезапного появления инопланетян. Читайте и наслаждайтесь.

Ох… Как непросто писать рецензию на эту книгу. В чем-то она действительно – сказка. Ну как, скажите пожалуйста, можно написать рецензию на сказку? Ты увидел один смысл, другой, о них и начинаешь писать… между тем, как у сказки есть и третий подтекст, и четвертый.

Ну что ж… отнюдь не надеясь на то, что я в этой книге увидел все, попробую рассказать о том, что я в ней, все-таки, увидел.

Ну, для начала, самое простое – о том, КАК написана эта книга. Как ни удивительно, даже на этот вопрос несколько ответов. Первое впечатление – при написании автор использовал весьма ограниченный набор знаков препинания. Вопросительные/восклицательные знаки не используются принципиально, запятые – весьма ограничено. Зато точек – хоть отбавляй. Из-за этого предложения получаются довольно короткими, если не сказать – куцыми.

Эта фишка – отказ от привычной, изученной в начальной школе, системы пунктуации, до этого встречаемый лишь в поэзии, в прозе встречен мною впервые. Но это — не вся правда в ответе на вопрос КАК. Мне кажется, переплетение предложений/смыслов книги погружает каждого читателя в свое ощущение мира книги. Я, например, на Нью-Йорк, созданный Дж.П. Данливи смотрел сквозь глазницы главного героя. При этом – находясь внутри его головы. Черепушка мне нисколько не жала, даже была несколько великовата. Отчего я, при резких поворотах этой самой головы, перекатывался от левого уха к правому. Или наоборот.

Не спрашивайте, как автор проделал со мной этот трюк. У меня есть, конечно, свои соображения на этот счет, но вы лучше почитайте книгу. Только будьте осторожны – во время чтения есть риск свихнуться, сойти с ума, сбрендить, слететь с катушек… Ибо главный герой, Корнелиус Кристиан, по-моему, изрядно не в себе. А кому же об этом не знать, как не мне, побывавшему в его башке. Кстати, я, похоже, еще до сих пор там – ведь после прочтения книги еще и суток не прошло.

И еще к вопросу КАК. Предлагаю вам выборку нескольких интересных фраз из книги. В книге их больше, значительно больше. Итак:

---------------

старые стылые пальцы деревьев.

---------------

Приближалась ко мне, шелестя шелковым платьем и по звуку казалось, будто внутри у тебя пустота.

---------------

Серый каменный дом. В тонких венах плюща.

---------------

Мисс Мускус одарила меня еще одним влажным рукопожатием, надолго приставшим к ладони.

---------------

Горе людское снашивается быстро. Думаешь, оно не пройдет никогда. Тут-то оно и проходит.

---------------

Поднявшись на цыпочки в своем темно-синем платье.

---------------

Судя по кузову его двухместки и по кокетливой шляпчонке на голове, ему хватило бы и одного хорошего пенделя в брюхо. Которым я наградил бы его с удовольствием и совершенно бесплатно.

---------------

Цепляемся друг за друга в крохотном мирке, который мы выстроили из наших жизней.

---------------

Кристиан заходит в аптеку. Стеклянные шкапы, забитые лекарствами от пола до потолка. Запахи мыла, зубных паст, пудр пробиваются сквозь глянцевые упаковки. Усатый мужчина в белой куртке. Улыбается из под очков. Счастлив за своей небольшой конторкой, на которой он смешивает снадобья. Черпая из хранилища накопленных им познаний. Являешься к нему с пожелтелым лицом, он дает тебе синюю пилюлю, и ты уходишь зеленый. Способствует усвоению солнечного света. Сейчас он втолковывает рассматривающей зубную щетку женщине, что в прошлом году дантисты говорили, будто чистить зубы следует движениями вверх-вниз, а в этом году говорят -- взад-вперед, так что наверное самое лучшее это совершать круговые движения, пока они между собой не договорятся.

---------------

Я был ничем не хуже других. Но не имел тому доказательств.

---------------

если у человека есть ученая степень, он, когда ворует, сильно нервничает. А такого легче поймать.

---------------

на всю катушку врубает музыку. Желая, чтобы я оценил качество акустических систем. Ценой пробитых барабанных перепонок.

---------------

Двери отелей смердят одиночеством и смертью.

---------------

У него трое детей. Я сам считал.

---------------

Ну как вам фразочки?

Несколько слов к ответу на вопрос О ЧЕМ. Книга начинается с того, что Кристиан прибывает в Нью-Йорк из Европы. Печален, просто-таки убит горем. Во время путешествия через океан у него умирает жена. Умирает у него на руках. Тут любой с ума сойдет. И мы (я – так прямо изнутри его головы) наблюдаем за миром, открывшемся перед Кристианом. Миром – Нью-Йорком, безумным и равнодушным, задевающим своими острыми углами, осколками разбитых пивных бутылок, ржавыми колючками проволочных заграждений обнаженные нервы, самою душу Кристиана.

Читаешь начало этой истории, и кажется, что тебе уже ясно, что за картину собирается развернуть перед тобой автор. Но стоит перелистнуть несколько десятков страниц, и ты понял, что ошибся. Картина оказывается совсем другой. Какой? Читайте, господа, читайте. А я не буду вам врать. Поскольку, вполне вероятно, что, перелистывая те же страницы, что, в свое время перелистнул я, перед вами откроется совсем другая картина города Нью-Йорка и его волшебной сказки.

Да, да, да, это детектив. Но не торопитесь морщить носы, любители хорошей литературы и высокой словесности. Кроме всего прочего, книги Фрэнсиса – это еще и прекрасная литература. Во всяком случае, лучшие из его книг. А эта книга, на мой вкус, и есть – одна из лучших книг Фрэнсиса.

Возьмите, хотя бы, название. Тщательно продуманное, отшлифованное, как бриллиант. Торговец забвением это – виноторговец, владелец небольшой винной лавки в сельской местности. Где один дом от другого находится на весьма и весьма приличном расстоянии. Где жизнь – тиха, размеренна и законопослушна.

И в этой самой сельской местности, в английской глубинке, живет маленький человек, не хватающий с неба звезд. Не отличающийся особой храбростью и знанием боевых искусств. И именно его Фрэнсис делает главным героем романа.

Чтение захватывающее и приятное. Сдобренное добротным английским юмором. Рекомендую.

UPD. Как я уже говорил, гл. герой — виноторговец. С героическими предками-военными — отцом и дедом. С матерью, чуть ли не чемпионкой Англии по охоте на лис. Сам, не обладая отчаянной смелостью предков, оставляет карьеру спортсмена-конника, найдя свое призвание в виноторговле.

Один из его соседей, владельцев частной конюшни, у которого тренируют лошадей многие богатые люди, устраивает прием, на который приглашает кучу народу-хозяев лошадей.

Гл.герой приглашен в качестве поставщика вин/бокалов, а также в качестве доброго друга и соседа.

На приеме происходит 2 вещи: гл. герой узнает, что в одном из местных ресторанчиков торгуют поддельным виски и несчастный случай.

Во время помощи людям после несчастного случая гл.герой знакомится с частным детективом, занимающимся расследованием двух случаев воровства виски. Во время перевозки этого самого виски в цистернах от поставщика на завод по розливу.

Гл.герой привлекается к расследованию на правах доброго знакомого и в качестве внештатного эксперта, способного отличить один сорт виски от другого по вкусу.

Это – гениальная книга! Книга, которую я буду перечитывать еще много-много раз, которую буду советовать читать всем своим знакомым и малознакомым людям. Эта книга – гимн свободолюбию, гимн человеческому мужеству, гимн мужской дружбе – преданной и немногословной. Гимн человеку. Тому самому Человеку, который пишется с большой буквы.

Говорят, автор написал эту книгу в 27 лет, как дипломную работу на писательских курсах. Говорят, сам он ее не любил и даже стыдился. Вот этого я не понимаю. Хоть убейте, не понимаю! Как можно стыдиться ТАКОЙ книги?!!

Кажущаяся простота языка и выразительных форм, на самом деле, в книге целиком и полностью оправдана – ведь повествование ведется от лица индейца, вождя племени, практически стертого с лица земли экспансией белой цивилизации. Не очень грамотного, но очень честного и очень свободолюбивого.

А рассказывает Вождь о психиатрической лечебнице, в одном из отделений которой он оказался, о царящих там жестких порядках. Порядках, предназначенных для того, чтобы сломить личность, подавить ее, сделать «такой же, как все прочие, нормальные». Одинаково серой, одинаково безвольной, одинаково подчиненной. Подчиненной тем, «кто сверху».

А еще Вождь рассказывает о своем друге Макмерфи. Человеке, который перевернул мир в одном отдельно взятом медицинском отделении, набитом психами. И весь мир от этого стал чуточку свободней.

И, может быть, читая сейчас эту самую рецензию, вы вдыхаете атом свободы от того взрыва, который прогремел в далеком 1962 году, году выхода в свет «Над кукушкиным гнездом».

Ах, как же славно, как звонко и как вкусно, как ароматно начинается эта книга! Вчитайтесь, ведь это колдовство слов и есть — Поэзия:

«Стеклянные снегири на Птичьем мосту устроили переполох. Вертятся, звенят, дребезжат, а кажется, что щебечут: «Кто? Кто идет? Кто, кто? Кто к нам идет? Кто? Кто мимо нас прошел? Кто, кто? Кто от нас ушел? Кто?»

А это всего-то Триша идет с рынка. Было бы из-за чего такой шум поднимать.

Корзина ее почти пуста: несколько корешков черного имбиря, шкатулка с зернами кардамона, пучок мяты, фунт горького морского сахару, бутылка кленовой росы да букет мелких хризантем, еще влажных после утренней поливки.»

Я бы за одно умение так складывать слова заложил бы последние портки и даже самою душу... Нет, душу, пожалуй что нет — без души такого чуда не создашь...

Вот за это я и люблю Фрая. За его искристое умение придумывать всякие интереснейшие штуки, а потом так здорово их описывать, что они становятся видимыми, слышимыми, осязаемыми и обоняемыми.

Ну посудите сами — всего осьмушка странички не самого мелкого шрифта, а мы уже идем по старому мосту, перекинутому через маленькую речку, мощеному крупным булыжником, и украшенному по парапету маленькими красногрудыми птичками. Эти птички устроены так хитро, что при малейшем дуновении ветерка начинают крутиться и перезваниваться тоненько.

А навстречу нам, с плетеной корзинкой в руке, идет тоненькая миловидная девушка. Поравнявшись с нами, она, следуя деревенскому обычаю, приветливо здоровается и спешит дальше. А мы зачаровано смотрим ей вслед и вдыхаем пряный дурманящий аромат трав.

Здорово, правда?

А потом мы узнаем, что Триша — не просто девушка, а девушка Франка. Но девушка не совсем обычная. Франк, во время оно, превратил в девушку свою любимую кошку.

Франк держит кафе «Кофейная гуща» на самом краю города, а Триша — ему помогает. В качестве платы за угощение в этом кафе гости обязаны рассказать какую-либо из своих историй.

В гости к Франку прибывают сэр Макс и леди Меламори, персонажи, знакомые нам по фраевскому циклу «Лабиринты Ехо».

Собственно, книга и состоит из двух новых историй о славных делах Тайного Сыска Соединенного Королевства, одна из которых рассказана сэром Максом, а другая — леди Меламори.

Так что о Трише и Франке в этой книге — всего пару дюжин страниц, а остальное место в ней отведено похождениям старины Макса со товарищи.

Как уверяет автор, читать «Лабиринты Ехо» для того, чтобы понять, что происходит в этой книге — не обязательно. Разве что для удовольствия...

Лично у меня получился довольно приличный (в пару, а то и в тройку лет) перерыв между окончанием чтения «Лабиринтов Ехо» и началом чтения «Хроник Ехо». На мой взгляд — это оптимально. :) Я еще помню суть происходящего в «Лабиринтах», но у меня уже прошла (почти) оскомина от прочтения их многочисленных томов.