Это предпоследний роман из цикла про лорда Питера и одновременно книга, в которой получает разрешение его многолетнее томление по Гарриет Вейн, детективной писательнице, которая отказывала ему в браке на протяжении нескольких предыдущих романов подряд. Для Дороти Сейерс эта книга -- некий пик творчества, в ней она фактически завершает цикл, приводя его к счастливому финалу. (Далее будет только роман «Медовый месяц в улье», который получился случайно, из переделки пьесы, и по сути является фансервисом поклонников цикла, которым интересно, что там было после свадьбы). Сейерс здесь, как это ощущается, уже почти прощается со своими героями, отсюда такая большая эмоциональная насыщенность книги.

Большое предисловие, написанное переводчицей А. Борисенко, помогает понять, почему проблема высшего женского образования была для Сейерс такой важной и личной, и почему в романе она часто заслоняет детективную проблему.

В книге главным действующим лицом является писательница Гарриет (альтер-эго Сейерс), а лорд Питер -- практически второстепенный персонаж.

Таким образом, книга состоит из трех линий: 1) описание любимого автором Оксфорда, особенно женского колледжа, которое очень колоритно и увлекательно; 2) любовная линия Гарриет и лорда Питера, делающая книгу хорошим любовным романом, однако совершенно непонятным тем, кто не читал предыдущие романы из цикла; 3) и, так уж и быть, детективный сюжет.

Вывод: тем, кто не читал предыд. романы цикла, не рекомендую вообще. А так вообще-то -- классная, очень увлекательная книга.

Это последний роман из цикла про лорда Питера, и он же -- первый, в котором тот наконец женат, то есть к счастливому финалу приходит многолетняя история его томления по Гарриет. Поэтому книга, с одной стороны, конечно, детектив, а с другой -- некий фансервис, «обслуживание» фанаток, которым было интересно, каково Питеру и Гарриет быть женатыми. Так что доля «любовного романа» здесь весьма велика. И я не знаю, насколько теряют в понимании особенностей взаимоотношения персонажей те читатели, которые не знакомы с предыдущими книгами цикла.

Кроме того, роман представляет собой переделку комедийной пьесы, комедии положений на детективную тему, именно с этим связана чрезмерная эксцентричность поведения деревенских жителей.

В общем, не рекомендую эту книгу тем, кто не знаком с циклом о лорде Питере.

Читаю Сэйерс подряд, все очень нравится, а этот роман -- действительно, самый лучший на данный момент. Очень атмосферное описание британской глубинки, пугающих болот, опасной воды (весь тот бэкграунд, который мы знаем по Уилки Коллинзу и Конан Дойлю). Продуманные описания функционирования социума в деревни и роли священника, детальные благодаря тому, что автор -- дочь священника, и фактуру знает идеально. Погружение в искусство колокольного звона, как бы сейчас это назвали -- субкультуру со своими правилами, крайне романтичными из-за того, что эти традиции сохраняются столетиями. Лорд Питер -- не такой клоун-аристократ, как в ранних романах, а просто «посторонний» свидетель. Пугающая и завораживающая атмосфера маленькой деревушки на болотах, еще раз повторюсь. Очень любопытно показано, как, несмотря на то, что вокруг 20 век, деревенька сплачивается по средневековым алгоритмам перед лицом катастрофы, как это было в предыдущие века, и описано то, что нам, в России, совершенно не понятно из-за потерянного прошлого: как Церковь в данных случаях использовалась для выживания сообщества.

Детективная интрига, впрочем, не на 10 баллов, в отличие от остального, а, скажем, на 8, хотя возможно, дело в том, что роман 1934 года и сейчас эти сюжетные ходы кажутся избитыми и хорошо знакомыми читателями. Именно благодаря таким эталонным романам.

Первые несколько глав шли плохо, пока меня не надоумили, что я читаю старый перевод 1994 года, где нет цитат, юмора, литературной игры. Новый перевод 2014 года — это почти Вудхауз оказался, только детективный.

Давний спор -- стоит ли знать о подробности о «закадровой» жизни создателя произведения, или для чистоты восприятия нужно максимально абстрагироваться, и железной волей вычеркнуть из памяти кого там Пушкин в стогу и что сделала Цветаева с дочкой. Мне кажется, все очень просто: если это знание закадровой условной педофилии автора мешает вам получать удовольствие от потребления произведения, значит, впредь вам действительно надо избегать подобных спойлеров реала (эк я красиво выразилась, «спойлер реала«!). Если же вы рафинированный интеллигент, с младенчества натренированный на потребление произведений культуры, и ваш разум умеет получать от чтения/смотрения самые разные виды удовольствия, то лишняя эрудиция вам не помешает, а наоборот, обогатит. Проблема, действительно, в том, что большинство людей умеет получать удовольствие только одним потоком, да.

Ну так вот, что касается меня, то в моей эпопее по чтению Бальзака мне как раз очень нравится знать факты его биографии и понимать, как они влияли на его тексты. Иначе я бы читала и думала «мне тут мерещится какая-то странность? Или она действительно тут есть?». А сейчас я спокойно знаю, что точно есть, и откуда она взялась, и это вишенкой на торте украшает книжку.

Если вы дочитали до этого места, то вы, возможно, уже догадались, что это моя 42-я рецензия на произведение Бальзака. На сей раз перед нами повесть «Музей древности». Это очень неплохо.

Она является непосредственным сиквелом к «Старой деве», которая вообще входит в мой Топ-5 сейчас по полученному удовольствию. Но этот текст, все-таки, похуже, хотя читать было приятно.

Бальзак был нелюбимым сыном, провинциалом, бедняком, выскочкой из крестьянского рода, смешным неопрятным толстячком. Главный герой этой книги -- обожаемый сын, единственный наследник древней аристократической семьи, элегантный красавец. И провинциал: то, что у них есть одна общая черта -- не случайность.

В англоязычном интернете существует термин «порноместь», это своего рода название особого жанра фанфиков, баек, самиздатовских воспоминаний. Если некий текст в комментариях обзывают «порноместью», это значит, что читатель абсолютно не верит в реальность описанных событий и четко видит, насколько сладострастен автор, воображая их в малейших деталях, «распиная своих врагов». (Эротика для таких текстов абс. необязательна, в отличие от ощущения, что автор заврался). Собственно, «Граф Монте-Кристо» -- это «порноместь» высшего уровня, недаром его пересказ был настолько популярен в советских лагерях у зэка: дело не только в манящем описании побега, это ведь лишь переломный момент, поворот ко второй книге, которая целиком посвящена детально вымечтанной мести.

«Музей древностей» Бальзака -- тоже, безусловно, «порноместь», хотя сильно послабее романа Дюма. Бальзак в своих мечтах мстит «Тому-Кем-Я-Не-Был» (выражение из современной поэзии про good twin у evil myself). Главный герой, надушенный красавчик-аристократ, очевидно служит его куклой вуду, так сыплется на него злоключения.

В начале его растит в благородной бедности аристократичная семья в провинции. Его крайне балуют (для Бальзака это грех строчкой повыше адьюльтера и человекоубийства, так как он считает, что именно балование детей делает их изменщинками, убийцами и проч. грешниками). Он едет в Париж с заданием от папы построить карьеру. Дальнейшие события я описывать не буду, чтобы не портить удовольствие тем, кто прочтет книгу, а я ее все-таки рекомендую -- однако мгновения, когда Бальзак в особенно паскудном настроении втыкает очередную булавку в героя, порой не очень мотивированно, при внимательном чтении заметны. И это любопытно -- их осознавать. Интересно сравнивать эту книгу с текстом про попытки Люсьена Рюбампре завоевывать Париж, завязка та же, а насколько кардинально иное Бальзак тут развернет. Еще герой, конечно, анти-Растиньяк, по крайней мере, по мозгам.

Главному герою так достается на орехи, что, учитывая мой опыт чтения комментариев к другим книгам Бальзака, возникает ощущение, что его прототип -- какой-то реальный красавчик, который сделал что-то плохое автору. Например, увел любовницу. Это временно даже сняло пелену с глаз Бальзака, обычно влюбленного в аристократию со всей энергией выскочки-разночинца. В отличие от других книг, здесь автор целенаправленно и подробно показывает, насколько идиотским и устарелым к 1822 году является классовое сознание маркизов и графов, насколько они в своей мании величия устарели, насколько их отношение к окружающим людям как к «ниггерам» даже не унизительно, а, скорей, симптоматично. Оно является симптомом их полной бесполезности в новой эпохе. Ни разу у Бальзака подобных коммунистически / BLM взглядов не встречалось, затаим дыхание и посмотрим, сколько он продержится.

Плохое в этой книге есть: некая халтурность.

Он сшит из 3 частей: первая, как обычно, длиннющая экспозиция про провинциальную жизнь (ее бы сократить раза в два-три). Вторая -- парижская: это блестящие страницы в лучшей манере Бальзака, про фатов, денди, растратчиков, прекрасных герцогинь и лососину на льду в сопровождении лучшего шампанского (заберите меня туда!). Эту часть в раза два бы, наоборот, увеличить. Третья, завершающая часть, своими деталями, засиженными мухами, и местечковыми склоками, после парижской части вообще не идет на зуб, ее пришлось перелистывать до непосредственного активного действия. Криво сшито, не отделано до конца. Даже имена не синхронизированы со «Старой девой». Но, в общем, книга норм, и есть сквозные третьестепенные персонажи -- Блонде, де Марсе, княгиня де Кадиньян.

Напудренный сладострастник, выведенный в качестве главного героя, причем сладострастник-француз, бывший царедворец, пожилой шевалье, элегантный и хитроумный -- это персонаж, который украсит любую книгу.

На этот раз он украсил роман Бальзака.

Со скучнейшим названием «Старая дева». Из цикла «Сцены из провинциальной жизни».

Нет, с таким неймингом ты слона не продашь, но не верьте скучному заглавию, под обложкой скрывается великолепная повесть.

Сам Бальзак говорил, что он написал «Старую деву» всего за три дня, такое на него вдохновение на него нашло. И это вдохновение чувствуется: нет его фирменных длиннот, история читается на одном дыхании. Нет морализаторства, одна сатира, причем великолепная, вполне в британском духе, Джейн Остин бы одобрила (хотя она не писала о сексе, а Бальзак пишет, пускай и экивоками). Энергичный, колоритный, очень юмористический (насколько это дозволено классическому роману о нравах) текст.

В наличии: провинциальный Алансон, где живет богатая засидевшаяся в девках старая дева. Вокруг нее нарезают круги: напудренный немолодой шевалье (мон амур), экс-бизнесмен экс-революционер с бычьей шеей (на дворе 1816 год, что важно), юный поэт со взором горящим. На горизонте также маячит элегантный военный, французский аристократ, проведший годы на службе русскому императору (поскольку Дюма свою Книгу еще не написал, этот персонаж с честью носит фамилию де Труавиль, что придает ему своеобразный оттенок). Мелькает прекрасная гризетка Сюзанна, в будущем знаменитая парижская кокотка мадам дю Валь-Нобль (сквозной персонаж цикла). Сюжет: логичен, бодр, жесток, как в реальной жизни, а не в любовных романах.

Получила колоссальное наслаждение, не могла оторваться, очень веселилась, рекомендую. В моем личном топе уже прочитанных «бальзаков» врывается в топ-5.

Если бы «Анну Каренину» писала женщина, что бы было? Какой бы был конец у книги?

Когда я читала «Провинциальную музу» Бальзака, меня не оставляло ощущение, что это -- книга, написанная прямо-таки назло Толстому, воспевающая женщину, воспевающая ее умение выживать в адских отношениях, в нелюбви, равнодушии, умение вырваться и спастись.

Проблема, конечно, только в том, что «Каренина» написана в 1873—1877-е, а «Провинциальная муза» в 1837 году.

Так что ситуация может быть только обратной.

Итак, «Провинциальная муза» -- это очень классный психологический роман Бальзака, описывающий любовь замужний женщины, ее совместную жизнь с любовником, крах всего это и потом внезапно хэппи-энд, причем достаточно логичный.

Такой хороший хэппи-энд, какой в фанфиках обычно бывает!

Тут напрашивается эффектный спойлер, но не буду.

Знаю, «Анну Каренину» сравнивают обычно с «Мадам Бовари», но если задуматься, то сходство-то по большей части в смерти героинь. У Флобера она не сбегает и не сожительствует во грехе, а у Толстого, и в данном романе Бальзака этот период сожительства, серого и мрачного, время радиоактивного полураспада любви, описан очень подробно и достоверно. Именно он ведет к краху любовной истории, а не всякие дешевые театральные эффекты с финансами, как в «Бовари».

Показательно, что «Провинциальная муза» действительно является «ответом» Бальзака на чужой роман с несчастливой концовкой, действительно своего рода фанфиком -- речь идет об «Адольфе» Бенджамена Констана (1816), где героиня тоже умирает. Вот «Адольф» похож на «Каренину» как старший брат, как отец. Толстой не мог не читать его.

Вообще, очень не хватает (мне, по крайней мере) хорошей литературоведческой аналитики вида «Лев Толстой и Бальзак» / «Лев Толстой и французский роман о любви», наподобие «Пушкин и Байрон» Жирмунского. Понятно, почему в советское время такого не делали -- сравнение Великого Писателя с пошлыми французскими романчиками (даже от лучших авторов Франции) осквернило бы его.

Ну ладно, тут я заканчиваю выражать свои восторги от неожиданно приятных поворотов вроде бы донельзя знакомого любовного сюжета про лодку и быт, и расскажу конкретно о книге.

«Провинциальную музу» я долго не могла взять, меня отпугивало ее название, мне казалось, что это будет про какого-нибудь томного юношу, который засел в провинции, и вокруг которого порхает, его эмоционально обслуживая, местная селянка. Не люблю романы про кукусиков, во мне слишком сильно диктаторское начало, возникает желание ворваться в роман и всех там разогнать поганою метлою.

Но книга оказалась про другое. Дело в том, что слово «муза» в 19 веке использовалось не только относительно тех женщин, которые окрыляют и вдохновляют мужа / любовника / неухоженного поэта из френдзоны, а банально -- относительно тех, кто занимался искусствами. Мадам де Сталь называли «музой», других писательниц, поэтесс, художниц.

Вот и наша героиня — поэтесса. Очень приятный женский характер, прекрасно выписанный, глупости совершает, но не идиотские, а такие, на которые каждая из нас способна на эмоциях.

Она живет в провинции, брак несчастлив, она влюбляется в приезжего парижанина Лусто (мелькал в «Баламутке»), он увозит ее сожительствовать в Париж, далее мы наблюдаем за тем, как в бытовухе тонет их «Титаник».

Хотя конечно не только в бытовухе. А, главным образом, в несовпадении характеров любовиков.

Бальзак очень нежно и с любовью описывает героиню, это тонкая, умная, талантливая женщина. Кажется, за все 40 осиленных его книг мне до сих пор еще не попадалось таких симпатичных главных женских характеров. Причем он не намеренно ее такой сделал: когда он пытается намерено сделать идеальных героинь, от них тошнит радугой и единорогами («Пьеретта», «Урсула Мируэ»).

А вот ее любовник Лусто, описанный им с неменьшей тщательностью, весьма неприятен. Он писатель, журналист, а Бальзак знал про эту братию все. Все его персонажи этой профессии -- отчасти сублимация; и вот с Лусто чувствуется, что Бальзак вложил в него все гадости, какие автор когда-либо делал по работе и в отношениях с женщинами. Очень классно прописанный персонаж, наслаждение читать.

Эту книгу следует читать после «Беатрисы» и двух ее рассказов-спутников («Деловой человек» и «Принц богемы»). Героиня-муза по имени Дина де Ла Бодрэ появляется в «Беатрисе», в третьей части, как обрамляющий персонаж. Она подает реплики относительно Беатрисы и ее «мерзкого» романа с женатым мужчиной, и тут пока она для нас просто картонная фигура. И лишь начав читать «Провинциальную музу», мы поймем контекст многих из ее реплик ранее. Любопытно, что «Беатриса» основана на реальном любовном треугольнике Жорж Санд х Ференц Лист х Мари д'Агу, и это во всех комментариях к книге педалируется. «Провинциальная муза» аналогично взята из жизни, но чтобы узнать это, мне пришлось стать богиней гуглежа. Прототипы ее героев -- менее известные писатели Каролина Марбути и Жюль Сандо. Бальзак очень поменял их историю и характеры -- Каролина была, судя по всему, женщиной совершенно невыносимой.

Подытожу: «Провинциальная муза» очень понравилась своими нюансами, психологизмом, развитием сюжета. Рекомендую.

Это одно из тех произведений в неровном наследии Бальзака, за которым осознаешь, почему читательницы его обожали за то, что он первым заглянул в женскую душу и описал ее нормально.

Язык платьишек в романе тоже очень хорош.

Это небольшая повесть, основное содержание которой составляет описание характера и привычек разъездного торговца Годиссара -- сквозного персонажа цикла «Человеческая комедия». Описание прекрасное, наполненное большим количеством шуточек и нюансов парижской жизни, описывать которые Бальзак такой мастак. Непосредственно активное действие, сюжет -- очередная поездка в провинцию и попытка Годиссара провести сделку, начинается уже в самом конце текста и занимает всего несколько страниц, очень конспективно. Такая пропорция странна -- к столь классному введению характера требуется как минимум такое же по развитию описание поступков. Но нет: Бальзак опять просто подхалтурил. Вердикт: просто проходной рассказ, даже не «забавная безделушка».

Проглотила «Жизнь холостяка» за 1 день. Очень хороший роман (особенно по контрасту с «Историей тринадцати» ужасной), полон интриг и манипуляций.

Первая половина -- про все то дерьмо, которое «мамины корзиночки» делают со своими матерями. С дополнительным отягощением, состоящим в том, что бедосечка-сыночка -- наполеоновский офицер в отставке, рубака и потенциальный уголовник. Фоновая линия -- второй сын, нелюбимый, художник (ученик Гро и Жерара), что позволяет автору показать нам немного тусовки классицизма и кухню парижской академии. С профдеформационной точки зрения мне отдельно интересно было. Сын-художник и его вымышленные друзья-художники уже мелькали раньше в цикле: отличный веселый кагал молодежи, фактурный.

Вторая половина -- совсем другая, с моралью «вор у вора дубинку украл». Очень увлекательно и непредсказуемо закручен сюжет. Кого убьют, кого ограбят, кого подставят. Бальзак мастерски заставляет читателя постоянно менять точку приложения своей симпатии, и это придает дополнительный азарт, вдобавок к переживаниям формата «нет, нет, только не делай это!»

Финал блестящей истории, как обычно, сильно скомкан, некоторые смерти от неназванных диагнозов выглядят искусственно сконструированными. Увы, не выдержал уровень качества до конца. Но все равно финал норм.

(Читая, надо помнить, что мать Бальзака его самого практически игнорила, обожая младшенького, нагулянного. И поведение нелюбимого сына в книге — сублимационное злорадство и торжество).

Книгу рекомендую тем, кто любит медленные повествования про семейные скандалы и дележку денег.

Эротическая книжка для мальчиков 1834 года

Героиня отдается герою, и тот осознает, что хотя она «была девственна, [однако] она отнюдь не была невинна»: вы прослушали краткий пересказ повести Бальзака «Златоокая девушка». Ежели же вы желаете узнать больше о экономической ситуации в Париже, ЛГБТ на Гаване и бредятине в голове холостяков, оставайтесь со мною и прочитайте пересказ длинный.

Итак, «Златоокая девушка» -- это последняя часть «Истории тринадцати», где до этого были «Феррагус» и «Герцогиня де Ланже», в своей бредовости также удостоенные мною рекапов. В начале, впрочем, у меня была надежда, что этот-то текст нормальный, но тут события понеслись вскачь.

Начинается текст, как это принято у Бальзака, с огромного лирического отступления -- прекрасного обличительно эссе его современниках. Иногда кажется, что сюжеты в книгах он придумывает только ради шанса присобачить впереди эти эссе и таким образом их издать. Эссе прекрасное, перечитывать его наслаждение, только вот уже 20 страниц прошло, действие так и не началось, и осталось 56 страниц, давай уже заговоры и любовные свидания начни выдавать читателю!

Так попросила я Бальзака, но вскоре пожалела о своей просьбе.

Итак, наконец начинается действие. Появляется один из главных сквозных героев цикла «Человеческая комедия» -- Анри де Марсе. У Бальзака (и многих читателей) этот персонаж -- один из любимейших. Действительно, им трудно не любоваться: это красивый юноша, денди, наполовину англичанин (т.е. хладнокровная сволочь), умный, хладнокровный. Мы уже встречали де Марсе в таких произведениях, как «Брачный контракт» и «Второй силуэт женщины», и он безумно обаятелен, эдакий Вальмон, но при этом одетый не в розовое.

Но тут мне немного испортило флер то, что Бальзак решил описать, каким образом такое чудо мужской красоты и ума изготавливается. Итак, берете французскую аристократку и английского лорда, скрещивайте их между собой и зачинайте внебрачного ребенка. Родителям ни в коем случае не отдавайте, они все испортят: пусть его воспитанием занимается циничный аббат-атеист, который расскажет ему всю правду о людях и особенно о женщинах. Аббат «завершил образование своего ученика, приобщив его к цивилизации во всех ее проявлениях; он делился с ним всем своим опытом, он вовсе не думал таскать его по церквам, — да в те годы они были еще закрыты, — но иногда водил его за кулисы, а еще чаще к куртизанкам; аббат последовательно развенчал перед юношей одно за другим все человеческие чувства (...). Достойный человек умер епископом в 1812 году, удовлетворенный сознанием, что оставляет после себя под небесами чадо, чувства и ум которого в шестнадцать лет столь блистательно воспитаны, что оно легко может взять верх над любым сорокалетним мужчиной». Так трогательно, как Бальзак документирует мэрисьюшные мечты столь многих: и сегодня интернет-форумы наполнены 16-летними юношами, считающими, что они умнее и опытней 40-летних.

Наследственных денег у юноши почему-то много (бедность у персонажа Бальзака -- это не сексуально). А молодой де Марсе отчаянно секси: «Обычно даже самые придирчивые его соперники признавали, что он самый красивый юноша в Париже. От отца, лорда Дэдли, он унаследовал завлекающий, обольстительный взгляд синих глаз, от матери — густые чёрные волосы; от обоих — чистоту крови, нежную девичью кожу, мягкие, скромные манеры, изящную аристократическую фигуру и поразительно красивые руки». Неотразим, как корейский айдол, в общем. Кроме того, у его отца есть внебрачная дочь от другой женщины, ныне жена испанского маркиза, она также красива, как де Марсе, но он не знает о ее существовании. О, попахивает нечаянным инцестом! -- думает многоопытный бальзакочитатель в лице меня, ведь пару раз уже такое попадалось. Но нет, все еще веселее, но даже не пытайтесь делать прогнозы, не сумеете вообразить последующий ахтунг.

Де Марсе прогуливается по парижским променадам и кадрит девушек. На сей раз его внимание привлекла незнакомка с необычным цветом глаз -- та самая уроженка Гаваны, златоокая девушка, которая стала заглавием повести.

Она вовлекает его в экзотическое сексуальное приключение в духе графа Монте-Кристо. Дальнейших подробностей сюжета приводить не буду, поскольку они невероятно бредовые, кринжовые, связанные с внезапной гомоэротикой, все-таки немного инцестом, а также кровавым убийством голыми руками и узнаванием родни в духе индийских фильмов. Очень беспомощно и смешно.

В моем личном топе Бальзака текст займет одну из нижних строчек, читать стоит только ради красоты языка.

Нестандартный половой инстинкт, ну, в смысле, романтическая любовь, на протяжении веков была основной темой литературы, если речь идет о дррррраме. Всякие там подвиги, борьба за власть тоже мелькали, но отнюдь не равноправно, а так, для разнообразия. Одна из причин, почему Шекспир велик и изменил мир, в том, что он показал, что желания мести, власти и тщательно вымыть руки могут быть столь же сильной эмоцией, что и влюбленность с ревностью. Или даже еще более сильной. Поэтому их хорошо делать стержневой осью сюжета. Вот, собственно и Бальзак делает тоже самое. При всей его любви к любви, как к двигателю книги, он прекрасно осознает, что деньги и зависть -- не менее удобная причина завязать драму.

А еще, конечно, потому, что любовь -- это обычно гормоны, и по этой причине она в среднем ограничивается примерно одной возрастной группой. А деньги вот, например, любят все, до самой смерти, то есть это увеличение контингента персонажей примерно раза в два.

«Турский священник» как раз об этом. Это небольшая новелла о целой группе людей, которым «запрещен» секс: несколько священников, старая дева, и плюс несколько старичков-аристократов. Как пишет литературовед: «безбрачие, по Бальзаку, ведет к уединенной жизни, предрасполагающей к эгоизму. Эта жизнь часто организуется вокруг привычек, благоприятствующих развитию маний или усиливает неровности характера и, таким образом, превращает людей, в зависимости от случая, в безобидные автоматы или страшных человеческих насекомых».

Сюжет «Турского священника» прост: главный герой -- наивный пожилой толстяк, его квартирная хозяйка выживает его из дома, делая всякие гадости, а провинциальное окружение включается в ситуацию на той или иной стороне. Вначале читается скучновато, но это стандартный бальзаковский медленный разбег, потом становится увлекательно и даже жутко. Зависть и ненависть, которые один человек вызывает у других, причины этих чувств и их последствия препарированы завораживающе тщательно.

Главного героя Бальзак поначалу подает как такого милого хоббита, заботящегося лишь о своем удобном быте, отчасти -- как свое альтер-эго, любителя поесть и хорошо пожить. Но потом спохватывается, что так мы начинаем персонажа слишком жалеть и любить, и пытается отстраниться от этого, и с нас розовые очки снять. Делает это он обычным своим приемчиком: показывает, где персонаж по жизни ошибается, и как социальные взаимодействия его за эти ошибки накажут. В данном случае «грех» героя -- он не умеет разбираться в людях, слишком наивен и доверчив. Это очевидно сублимация: Бальзак себя самого в быту ругал ровно за то же самое, причем за дело.

Потом начинает развиваться клубок интриг. Отказ от квартиры -- господи, пустяк же, но в провинции любой пустяк превращает из мухи слона, так им скучно. А потом оказывается, что и не пустяк совсем, чувствуешь, что это прямо колеса Джаггернаута приобрели свой разбег, и драма выходит на высокий уровень, эта история ломает судьбы, карьеры, здоровье как основных персонажей, так и случайно причастных. Незаметная фигура оказывается манипулятором маккиавелиевского уровня, и его злодейство прямо-таки начинает восхищать. Бальзак вообще умеет прописывать сцены козней и манипуляций, но в «Турском священнике» у него описан самый крутой «прогресс», на мой взгляд.

Как обычно, бытописательство уровня документального фильма, великолепно. Провинциальная жизнь 1820-х годов перед нами -- как на ладони (и нам она ровно также постыла и скучна, как парижанам тех лет). Обстоятельно выписан и клир. Бальзак вообще редко вводит попов в свои книги, их даже как-то непропорционально мало по сравнению с реальной ситуацией в то время. И обычно он к ним весьма недобр, вот и тут.

Хорошая книга, жесткая и жестокая. И назидательная, кстати: Бальзак аккуратно показывает, какие именно ошибки каждый из проигравших совершил, и каким способом можно было бы их избежать (быть более внимательным, не быть доверчивым, собирать информацию, не расслабляться, а понимать, что кругом враги всегда и т.п.). Из сквозных персонажей немножко мелькают проницательный старикан де Бурбоннь из «Госпожи Фирмиани» и героиня из «Луи Ламбера», до которого я еще не добралась.

Каждому рекомендовать «Турского священника» не буду, своеобразная книга, но неплохая.

Такого самостоятельного произведения у Бальзака по факту нет, так называлось его небольшое эссе в газете, из которого вырос потом «Гобсек». Никогда отдельно не публикуется, с трудом находится упоминание у литературоведов, как попал в список произведений цикла -- непонятно. Почему именно этот отрывок? У Бальзака масса подобных отрывков и набросков, и если все их поместить в библиографию, она лопнет.

Для читателей цикла «Человеческого комедии» этот L'Usurier не нужен никак, не тратьте времени на поиски.

Факт, что почти все культовые блокбастеры имеют порнопародии; оставайтесь с нами и вы узнаете, почему это важно для моей следующей рецензии на очередной текст Бальзака.

От фильмов-прототипов в порнопародиях остается немного: обычно костюмы (сильно удешевленные), упрощенные шаблоны главных героев и сокращенный до минимума сюжет. (Добавляется же, очевидно, разнообразный трах). К чему я веду: если вы не никогда видели фильма-прототипа, то мысленно восстановить его по пародии вы сможете с большим трудом, да и будет эта «реконструкция» столь же умозрительной, как восстановление динозавра по паре позвонков.

Именно эта ассоциация внезапно родилась в моем мозгу по мере чтения бальзаковского романа «Герцогиня де Ланже». Примерно на середине книги до меня дошло «боже! вот он! один из романов-прототипов! Один из прототекстов для этих бесчисленных бульварных книжонок, лырок (мн. ч. от «лырка» -- сокр. для «любовный роман», ЛР, форумный слэнг) и ромфанта (сокр. «романтическая фантастика»).

Это осознание было в чем-то шокирующим. Ибо «Герцогиня де Ланже» -- очень хорошая, качественная книга, как и другие прото-лырки («Гордость и предубеждение», «Джейн Эйр», «Грозовой перевал»). Эмоция удивления возникла от того, что мне этот текст незнаком. Не знаю, удалось ли мне передать вам свое радость и удовольствие от этого открытия. Скажем, если мне в руки попадается современный Regency Romance типа Бриджертонов, со смачным сексом между контрадансами, мою любовь к Джейн Остин это все равно никак не запятнает. Это просто комическое дополнение к её величию -- то, что по ней насоздавали секс-фанфиков. А теперь представьте, что вы вдруг наткнулись на еще один роман Остин, ранее не читанный, или еще одну сестру Бронте, ранее вам не известную, на сиквел «Войны и мира» (без сцен битв).

«Герцогиня де Ланже», повторюсь, великолепная книга. Бальзак использует в ней все свое мастерство. Характеры тщательно прописаны, психологическая игра между любовниками изложена тонко, с постепенным накалом, захватывая внимания читателя. Описания природы и архитектуры очень поэтичны и углубляют фон произведения. Сцена, в которой героиня играет Россини, а герой, не имеющий возможности с ней поговорить, понимает её состояние по этой игре -- на мой взгляд одно из самых красивых описаний любви в классической литературе. Накал драмы крутой, сюжет относительно непредсказуем, парижская герцогиня и ее окружение такие коварные и изысканные, наполеоновские генералы такие чоткие и брутальные, а еще тут есть заговор, похищение, веревочная лестница, женский монастырь, тайное бегство и всякий прочий романтический антураж. Бальзак захотел написать отличный роман о любви, и он это сделал -- этот прекрасный образчик литературы романтизма, со всеми его атрибутами, которые, пусть и надуманные, гипертрофированные, но такие красивые, так передают атмосферу эпохи.

До этого у Бальзака мне попадались только психологические, реалистические романы о любви, в которых он опережал свое время и прокладывал дорогу Толстому, Золя, Тургеневу и Бунину. В этой же книге он работает наравне с современниками, например, Жорж Санд и, в отличие от предыдущих попыток («Урсула Мируэ» и «Феррагус») не проигрывает, а наоборот. В первую очередь, за счет того, что почти отказывается от искусственных наворотов приключенческих сюжетов, и просто выжимает по максимуму реальные паттерны человеческих отношений.

А также фантазий об этих отношений.

Когда я пишу, что это прототекст современных любовных романах о герцогинях, я, конечно, не имею в виду, что нынешние авторши прочли эту книгу и ее переделали в меру своего понимания. Нет, это такой испорченный телефон. Верней даже, Бальзак, как положено гениям, уловил из космоса своей писательской антенной поллюции читателей и, конечно, читательниц, и отразил их в тексте. Далее авторы 19-21 века будут комбинировать те же шаблоны, но с разным уровнем качества. (Конечно, и до Бальзака они использовались). Такой испорченный телефон архетипов и эротических фантазий.

Каковы эти шаблоны? Главный герой -- мрачный, сдержанный, сильный, брутальный мужчина, не ищущий почестей, но все сразу понимают его крутизну, как только он входит в комнату. Он бывший наполеоновский офицер, в 1823 году уже генерал (то есть при Бурбонах, такой вираж, немногие смогли при смене режима). В какой-то момент он путешествовал по Африке, был в плену у дикарей, поразил их своей волей, теперь поражает парижан своими рассказами об этом, но впрочем, он никогда-никогда не хвастается. Главная героиня -- необыкновенной красоты, ума, богатства и прочих прелестей герцогиня. Она решает завлечь его ради прихоти и сделать своим рабом. Описанию этой процедуры посвящена первая половина книги, и это страницы прямо уровня «Опасных связей». Согласитесь, девочки, всегда приятно читать, как брутальные генералы становятся рабами изящных герцогинь, даже если это не разнообразится сценами всякого траха). Вторая половина книги начинается с описания мужской мести за женскую холодность, тут рассказ о том, как он манипуляциями переворачивает ситуацию в свою пользу и ломает героиню под себя. Тут мы найдем всякие разные драматические повороты, например, похищение, его отказ от изнасилования, её желание изнасилования, её сладостная покорность, её попытки скомпрометировать себя, лишь бы он снова вернулся, его прозрение и понимание и т.п. Финал — драматичен, пожалуйте рыдать.

Литературоведы пишут, что в книге Бальзак сублимировал свою неудачную любовную историю: он влюбился в одну герцогиню, она поигралась с ним и бросила, как кошка полумертвую мышку. И вот, в книге он фантазирует, как бы «ей» отомстил, если б был стройным генералом и членом могущественного тайного общества (см. «Феррагус»), которому дают советы изощренные интриганы. Типичное «из какого сора». Сублимация и мстительность Бальзака, его эротические фантазии породили те же самые шаблоны, что будут кормить Барбару Картленд. Но насколько же любовные романы про герцогинь от автора, который реально знал герцогинь (и в библейском смысле тоже), круче аналогов от авторш 20-21 веков! Вообще, когда началась вторая половина текста, с этими шаблонами, она меня сначала взбесила, но когда до меня дошло, что именно представляет собой роман в жанровом отношении, это чувство переродилось в восторг. Какая потрясающая разница текста! Это как поесть суши в Японии и вспомнить их вкус в райцентре Калужской области. «Герцогиня де Ланже» -- замечательный любовный исторический роман, бриллиантовый прямо. На полку золотой классики.

(Отмечу главный дурацкий фрагмент -- несколько страниц, на которых Бальзак отвлекается от основной линии и пишет о политическом и социальном устройстве общества. Это так смешно. Там, если кратко, о том, насколько Франции органично присуща любовь к монархии, что республиканское здесь -- это наносное, и что молча подчиняться аристократам -- это естественное состояние души для всех прочих сословий. Выглядит оч. устарело и наивно для того, кто обладает послезнанием последующей истории Франции. А ведь также устарелы и комичны его патриархальные суждения о психологии женщины и устройстве брака, только даже сегодня не всякий читатель это осознает, настолько крепки в нас предрассудки).

Роман неоднократно экранизировали (он очень кинематографичен, это правда). Последний раз под названием «Не трогай топор» -- это фраза, которую Карл I Английский сказал накануне казни какому-то придурку, который полез трогать секиру палача. Мол, «не буди лихо». В романе герой цитирует фразу героине, имея в виду, что она доигралась; она была первым заголовком романа, но Бальзак потом сменил ее. Эта экранизация с сыном Депардье, он тощий какой-то, фильм не видела, но думаю, не лучший выбор.

Постаралась особо не спойлерить, любителям качественного про любовь рекомендую почитать. Если же вы -- скептик, и презираете законы этого жанра, тогда не беритесь, книга покажется вам дурацкой.

В списке своих положительных героев Бальзак ставит Пьеретту на первое место, из чего умудренный читатель (я) незамедлительно сделал вывод, что книга окажется гов... очень плохой.

Предчувствия меня не обманули.

Все-таки самообман у этого Бальзака поразителен, из раза в раз он любуется и гордится самыми вымученными и умозрительными своими героями. Роман посвящен юной дочери Ганской; автор хочет, чтобы его разрешали читать барышням с целью положительного на них влияния. Все предыдущие его подобные попытки заканчивались крахом, вот и теперь.

В очередной раз героиня -- сферическая в вакууме девица. Ей 14 лет, она умна, красива, добродетельна и всякое прочее. Злодеи -- тупые провинциальные родственники. Сюжет -- так скучен, что даже не повлечет моего фирменного рекапа (ищите их в жж по тегу «бальзак»), хватит пары абзацев.

Пьеретта -- сиротка. Волею судеб она попала в семью кузенов. Бальзак подробно рассказывает, волею каких именно судеб, описывая разветвленное фамильное древо каких-то невнятных людей с неинтересными подробностями биографии страниц на семь, ужасно скучно. Кузены -- тупоумные скряги, брат и сестра, карикатурные (позор писателю). Они присвоили ее состояние и притесняют ее. В городе появляется 16-летний юноша, ее знакомый из детства. У них Чистая Невинная Любовь. Прочие горожане в той или иной степени поддерживают кузенов (идет невероятно скучное описание провинциальных интриг, куча-мала одинаковых имен и одинаковых фактов). Роман из «Сцен провинциальной жизни», и большинство приемов Бальзак уже использовал неоднократно в описании этой среды, надоело, такие шаблонности только у Перри Мейсона прокатывают.

Кузены решают сжить со света добродетельную и безответную девицу и поэтому заваливают ее работой по дому. «Осмотрев коридор, она заявила, что Пьеретта должна была бы натереть там пол. — Я натру, если вам угодно, — ответил этот ангел, не подозревая даже, как опасна подобная работа для молодых девушек». Я вот тоже не подозреваю, чем она опасна, а ведь не ангел! Нелогично. «Ей пришлось выслушать так много резких и суровых слов, так много обидных намеков, что, выйдя на кухню, она почувствовала нервные спазмы в желудке, и у нее началась ужасная рвота». Ну вообще так бывает, но в данном случае описано неубедительно. Далее долгие и утомительные описания психологических издевательств над Пьереттой и участияв травле местного общества. Удивительно, насколько тонко Бальзак описал в «Евгении Гранде» аналогичные притеснения аналогичной девицы скрягой отцом -- я не могла оторваться, теперь же я попросту пролистываю, скукота невероятная, рябит в глазах. Как? Как он это делает? Почему иногда его рукой водит Муза, а иногда черт знает кто? Может, в «Евгении Гранде» у него получалось, потому что там разговор шел о деньгах и еде, о том, что самому Бальзаку бывало крайне нужным, а тут он пытается расширить ареал проблем, но его эмпатии не хватает?

И вот так вот всё там: книга, которая могла бы превратиться в одно из первых (и прекрасных) документаций семейного насилия над детьми, происходящего при молчаливом попустительстве соседей, превращается в наивное лоскутное одеяло, вызывающее зевоту. А ведь еще там есть сцены невинной целомудренной любви и девичьей непосредственности. Которые вообще вызывают ржач.

Зачем эта книга? Зачем эти сопли? Как пример для юных читательниц? Вряд ли, чего хорошего в идее «Будь, как Пьеретта», ведь та в итоге сдохла. Чтобы просто выжать слезу? Видимо, да.

Категорически не рекомендую.

Итак, вот я берусь за следующий роман Бальзака, первый в подцикле «Сцены из жизни Парижа», предвкушая. Даешь куртизанок, развратных денди, полуночных картежников, скакунов в яблоках, опиумные вертепы и ляжки балерин! Но увы, «Феррагус» оказался очередным феерическим провалом Бальзака.

Все крупные фейлы Бальзака случаются, когда он решает играть на чужом поле, сделать «не хуже», чем его коллеги, стригущие в те же года купоны на бульварных романах. Когда он изменяет реалистичному психологическому «женскому» роману и начинает гнать авантюрное, с приключениями, мистику, то тогда становится очевидным, насколько он беспомощен и смешон в этих чужих жанрах. «Феррагус» -- это 1-я часть произведения «История тринадцати», в котором, подозреваю, должно было быть 13 частей, но в итоге он написал всего три. Слава богу. Наверно, читатель проголосовал рублем, то есть франком, и проголосовал отрицательно.

Итак, «Тринадцать» — это тайное общество, «все они были фаталисты, смелые и поэтические, но наскучившие обыденной жизнью, жаждущие азиатских наслаждений, влекомые страстями, долго дремавшими в их душе, а потому особенно буйными. Как-то один из них (...) задумался об исключительных качествах людей, изгнанных из общества, о честности каторжников, о верности воров в отношении друг к другу, о преимуществах той непомерной власти, какую завоёвывают подобные люди, сосредоточив все помыслы свои на едином желании». В общем, чуваки создают тайное общество, все они жуткие харизматики и крутышки, и человек под псевдонимом Феррагус -- их глава.

Начинается повесть «Феррагус» просто восхитительно, великолепное описание:

"«Есть в Париже улицы, опозоренные так, как может быть опозорен человек, совершивший подлость; встречаются и улицы благородные, и просто честные улицы, и молодые улицы, о нравственности которых у общества еще не сложилось мнение; злодейские улицы; улицы старые, как самые древние старухи; улицы почтенные; улицы неизменно чистые или неизменно грязные; улицы рабочие, трудовые, торгашеские. Словом, парижские улицы отличаются человеческими свойствами и одним видом своим возбуждают в нас известные представления, которые мы не в силах преодолеть. Есть непристойные улицы, где вы не согласились бы жить, и улицы, где вы охотно поселились бы. Некоторые улицы, взять хотя бы Монмартр, подобны сирене: прекрасная голова — и рыбий хвост...» (и так далее).

Этот роман, вообще, поразителен: кретинизм сюжетной линии, поступков героев, примерно пополам разбавлен бытовыми зарисовками Бальзака из жизни Парижа. И эти бытовые зарисовки великолепны. Это изящные эссе, которые он зачем-то утрамбовал в эту «Анжелику, маркизу ангелов». Только ради них я и рекомендую эту книгу читать.

Сам же сюжет абсолютно беспомощен и наивен, Бальзак не умеет оперировать с такими авантюрами, в отличие от более поздних авторов, таких, как Понсон дю Террайль, Лермина и Эжен Сю. Но очень пыжится им быть.

Все совершают крайне кретинские, необъяснимые, нелогичные поступки, шаблонные для бульварных романов и позорные для такого великого писателя, как Бальзак. По сравнению с этой книгой «Граф Монте-Кристо» -- шедевр психологического реализма уровня Достоевского.

Но вставные эссе про парижскую жизнь -- да, удивительно красивы:

»...когда женщины лгут, то, смотря по характеру, некоторые из них смеются, иные плачут, одни становятся серьёзными, а другие — злыми. (...) Все в них естественно; ложь исходит от них, как снег падает с неба. А с каким искусством добираются они до правды в другом человеке! С какой проницательностью прибегают они к самой последовательной логике в ответ на пылкие вопросы мужчины, чтобы самой выпытать какую-нибудь сердечную тайну у того, кто наивно вздумал дознаться о чем-нибудь у женщины! Расспрашивать женщину — не значит ли это выдавать ей себя с головой? Разве не догадается она обо всем том, что захотят от неё скрыть, и не проявит удивительного умения — говоря, умолчать о самом главном. И есть же ещё мужчины, пытающиеся бороться с парижанкой, с женщиной, которой стоит изловчиться — и она ускользнёт от удара кинжала, сказав: «Вы, право, слишком любопытны! Вам что за дело? К чему вам это? Ах! вы ревнуете? Ну, а если я не пожелаю вам отвечать?» — словом, с женщиной, которая владеет искусством сказать «нет» на сто тридцать семь тысяч ладов и обладает неисчислимыми интонациями для произнесения «да».»

Только что попался термин trauma porn -- так называют произведения (тексты, фильмы), которые привлекают своих потребителей сильными эмоциями, аффектами, американскими горками чувств, когда герои постоянно попадают в сложные ситуации, с драмами, и это настолько откровенный поп-корн, что даже уже неприлично.

Именно этот вид «порнографии», граждане, и доставляет мне интеллектуальное удовольствие в моей эпопее по перечитыванию всего Бальзака, которая началась 10 месяцев назад. Поняла я внезапно, узнав термин. И дело тут не в тех историях, которые сплетает писатель в своих книгах. Поверх этого всего есть отдельная мета-история: взлеты и падения самого писателя. Чтобы оценить это по-настоящему, в начале квеста я прочла пару биографий Бальзака и прониклась его сложной писательской карьерой. Мета-история, которой я наслаждаюсь, переходя от одной книги к другой -- о том, как здесь Бальзак был на высоте и создал шедевр, а здесь -- он в глубокой яме из-за здоровья или преследующих его кредиторов, а тут он пытается подлизаться к богатой любовнице, а тут он окрылен страстью к вельможной красотке, а тут вынужден лепить халтуру из-за издателей, марширующих под его окнами, словно ку-клус-клановцы. Будучи сама писательницей, хотя и не такого уровня, и пройдя несколько раз стадии утверждения, верстки, продаж и проч., я ощущаю эту кухню и изнутри. Особенно чувствую, конечно, моменты, когда автору обязательно надо было выжать из себя хоть что-нибудь, но ничего приличного в упор не выжималось.

Этот подход доставил мне особое наслаждение, когда я приступила к чтению следующего романа в цикле -- «Евгения Гранде». Предыдущий («Урсула Мируэ») был ужасен, эдакая «Рабыня Изаура» с привидениями, никогда в моих глазах Бальзак не опускался на такое дно. Сам же он считал, что написал великолепный роман для юных девиц с идеальной юной девицей в главной роли и недоумевал, расстраивался, что публика его не оценила. Текущая же книга «Евгения Гранде», также рассказывающая о добродетельной девице, оказалась ровно противоположной. Она великолепна.

И так считаю не только я: ее постоянно экранизируют и она регулярно входит в списки типа «100 великих французских романов» (из других книг Бальзака в эти списки обычно входят «Горио», «Утрач. илл.», «Блеск и нищета куртизанок», «Шагреневая кожа», «Шабер», «Лилия долины»). Противоположна она и в ином: публика сразу приняла ее с диким восторгом, в то время как Бальзак считал ее просто поделкой и периодически издавал нытье формата «да что они так носятся с этой Гранде, вот Урсула-то!». И этот контраст, когда гений сам не понял, что натворил, находится во власти своих идей, высосанных из пальца (в случае «Урсулы» -- идеалов о добродетельной девице), и бухтит, этот контраст -- дико увлекателен. Реально травма-порн. И наглядная иллюстрация давней идеи, что руками создателей гениального контента водит Муза, а они служат проводниками неосознанно.

Чем же восхитительна «Евгения Гранде»? Сюжет в пересказе, в общем выглядит скучно. Но он так закручен эмоционально, что я читала книгу до трех ночи, не могла оторваться, так переживала. В наличии девица Евгения, но книгу делает не она, а ее папаня. Сама Евгения, несмотря на свои добродетели (видимо, они придавались девицам в книгах в те годы по дефолту), в романе персонаж страдательный. Именно ее папа двигает все сюжеты и создает драму. Он скупец, причем скупец злой, опасный, коварный, такой бандюган из девяностых на пенсии. Как если б Бальзак попытался представить, каким бы был Гобсек в относительной молодости (который был капером и работорговцем до возвращения в Париж). И если б у Гобсека была семья.

У папаши Гранде есть жена и дочь 23 лет. И Бальзак подробно описывает, как глава семейства делает их жизнь невыносимой. Максим Горький, кстати, оч. любил этот роман, и говорил, что папаша -- вылитый его родной дед, тоже жуткий монстр. И Достоевский тоже любил этот роман, так, что даже перевел на русский (это был первый перевод книги). Поведение папаши Гранде, его психологические манипуляции, его экономические обманы окружающих -- завораживают. Это злодей из пантеона лучших злодеев, от него не оторваться.

Сюжет там как бы любовный: Евгения влюбляется в своего кузена (в советской экранизации их играли юные А. Шенгелия и М. Козаков), но в общем-то перепетии этой любви лишь служат к тому, чтобы история шевелилась. Самое занимательное в книге -- не она, а эти невероятно проницательно прописанные характеры, взаимоотношения между ними, человеческие трагедии, которые остаются потайными и разоблачаются лишь крохотными бытовыми мелочами, великолепные описания повседневной жизни в провинции и столице, ядовитые сравнения и характеристики многочисленных второстепенных персонажей.

Бальзак, разумеется, ничего не знал ни об абьюзе, ни о ПТСР, ни о всех этих новомодных терминах, с помощью которых женщины 20-21 века пытаются сформулировать, что с ними творят. Однако, обладая просто невероятнейшим, сверхчеловеческим чутьем, он описывает жизнь этих двух несчастных женщин в таких подробностях и с такой нюансировкой их реакций, что становится жутко. Что сама становишься этими двумя жертвами. И финал истории отнюдь не высосан из пальца, а весьма реалистичен, хоть и печален: Евгения в итоге не способна отказаться от правил, навязанных ею отцом, хотя тот уже умер. Она остается сломанной (это потому что терапии у них тогда не было).

Очень увлекательная книга, крутая.

Бальзак упражняется в жанре истории про привидения, получается плохо.

Это 29-й текст цикла, который я читаю подряд, и первый, который я не рекомендую читать вообще никому. Это очень плохая смесь «Рабыни Изауры», недо-«Джейн Эйр» и историй про провинциальные привидения и столичный месмеризм.

«Урсула Мируэ» в классическое советское время не переводилась, даже для полного собрания сочинений, и я начинаю подозревать почему. Только в 1980-е (?) Вера Мильчина осилила глыбу.

Сюжет: пожилой богатый вольтерьянец, врач, счастливо переживает Французскую Революцию, заработав много денег. Уходит на пенсию в возрасте 70+ и возвращается в родную провинцию. С собой он привозит младенца -- дочь внебрачного сына своего тестя (отца покойной жены). Девочку зовут также, как покойную жену — Урсула Мируэ. Далее старик в течение 16 лет ее растит и воспитывает. Описание воспитательного процесса очень смешное, очевидно, что автор -- бездетный идеалист. Итак, у 70-летнего доктора три пожилых друга: старый священник, старый юрист и старый военный. Соседи. Все четыре старикашки каждый день, вплоть до 16 лет, пестуют юную Урсулу -- один преподает ей геометрию, другой закон божий, третий еще что-то, и все скопом развивают ее ум, мораль и всякое такое. К 16 годам девица вырастает настоящим воплощением совершенства -- скромная, умная, верующая. И, разумеется, невероятная красавица с гибкой талией. Девушка влюбляется в соседа, обедневшего аристократа (и взаимно, ведь она красавица с огромным приданым), но его суровая мать ни в коем случае не разрешает ему такого мезальянса.

О том, что девушка влюблена, доктор-опекун узнает из сеанса месмеризма в Париже, где пожилая пифия рассказывает ему о том, что происходит дома. Тем временем провинциальные племянники доктора начинают строить юридические и всякие прочие козни. Они боятся, что доктор либо пожертвует состояние Церкви, либо фиктивно женится на воспитаннице, чтобы обойти закон о наследовании.

Урсула регулярно видит вещие сны накануне получения писем от любимого Савиньена. Доктор же волнуется за нее: «Будет ли она жить? (...) Справится ли этот нежный и хрупкий цветок с сердечными тревогами?». То, как Бальзак пытается сделать персонаж Урсулы невероятным совершенством, так смешно, что она даже не раздражает, в отличие от обычных Мэри Сью. Бальзак, между прочим, очень любил эту книгу, считал, что она у него просто отлично получилась, надеялся, что она выиграет ежегодную премию Монтьона за книгу, оказавшая величайшую услугу человечеству (не выиграла). Он пытался сделать Урсулу эдаким воплощением того, что сейчас называют «викторианской добродетелью»: то есть такая квелая блеклая девица, трепетная, целомудренная, хрупкая, как цветок, высшее существо. Бальзак очевидно решил написать книгу, которые матери будут разрешать читать девицам, решил прославиться как эдакий Руссо, описанием идеальной возвышенной любви. Видимо, не получилось: роман не из суперизвестных. (Не могу найти прижизненных тиражей Бальзака, а вообще интересно было бы посмотреть цифры).

Кстати, делая Урсулу воплощением всех достоинств (она еще и гениально музицирует, реально гениально), Бальзак вообще никак не обосновывает, почему хлыщ Савиньен, прокутивший за год 100 тыс. маменькин сынок без копейки за душой, в общем-то, достойный ее жених. Его единственная добродетель, которая искупает все недостатки, очевидно, древняя родословная. Как мы помним, для парвеню Бальзака это было воплощением всех достоинств и +100 к сексапилу.

Первая половина книги, если не считать сцены с пифией, обычный провинциальный роман нравов Бальзака, с очень занудными описаниями, невыносимо скучно.

Во второй части наконец начинается движуха, но она ужасно сконструирована. Бальзак совсем забывает, что он мастер психологического реализма и начинает косить под «Графиню Рудольштадт» с ее спиритуализмом прямо целенаправленно. Вдобавок, все герои совершают необъяснимые очень тупые поступки. Например, доктор за 4 года после знакомства Урсулы с любимым так и не придумал, как обеспечить ее финансово и юридически. В возрасте 88 лет он умирает, спрятав завещание и деньги. Все это находит не Урсула (потому что она тупая), а один из племянников-наследников, деньги крадет, завещание уничтожает. Урсулу выгоняют из родного дома, жених с мамой сидят в дикой бедности тоже.

Такой сериальный бульварный роман 19 века, чтобы пощекотать нервы.

Итак, очевидно, что этот роман Бальзака не переводили до 1989 года, при советской власти, просто из уважения к писателю, чтобы не компрометировать его перед читателем всей этой бредятиной, не ронять его репутацию.

(Хотя на самом деле, наверно из-за мистицизма).

Каждая хорошая домохозяйка (а также английский джентльмен в лодке и с фокстерьером), знает, что если у тебя осталось много фрагментов разнородных продуктов, которые нельзя пустить на отдельное блюдо, то значит, из этих остатков получится совершенно превосходное рагу! Абсолютно этим же принципом вооружился наш драгоценный Оноре де Бальзак, сооружая новеллу «Второй силуэт женщины». Это не первый его подход к данному рецепту, как мы помним, в предыдущий раз он воспользовался методом «по сусекам поскребу» при написании «Тридцатилетней женщины», породив чудовище Франкенштейна. Или скорее реалистичную русалку: выше пояса прекрасная женщина с душистой кожей (1-я половина книги), ниже -- осклизлая вонючая рыба, непригодная для нежной любви (2-я половина книги).

Во «Втором силуэте женщины» он, значится, решил повторить методу. В ход пошли 4 разнородных фрагмента текста, имевшиеся у него в черновиках, но не развитые до полноценных рассказов. Однако на этот раз Бальзак решил не заниматься искусственной подгонкой, а поступил более изящно, по методу классиков, в частности «Декамерона». Все получилось замечательно! Никакой осклизкости и вони! Несколько собеседников сидят вечером за вином и травят друг другу байки наперебой. Все получилось изящней, тоньше, увлекательней. В отличие от «30-летней женщины» я не буду эту новеллу ругать за рагу! А все благодаря этому прекрасному способу вести диалоги «наперебой», который Бальзак использует для разворачивания картины.

Само по себе обрамление очень атмосферно: это парижский салон прекрасной женщины (видимо, писательницы м-ль де Туш), в котором собрались все самые любимые его персонажи, начиная с Анри де Мерсе, доктора Бьяншона, баронессы де Нусинген и проч. Де Мерсе начинает рассказ о своей молодости и том, как он ожесточился -- и мы окунаемся в картину аристократической светской жизни. Поскольку это рагу из остатков, эта байка не имеет логической развязки (возмездия), и по просьбе Де Мерсе ее досказывает доктор Бьяншон, причем как-то неубедительно. Но поскольку всё это -- просто болтовня, и мы душой в той гостиной, в ее уютном сумраке, с этими прекрасными расслабленными людьми, такая мелочь и не важна.

Затем Бальзак устами журналиста Блонде рассказывает, какова настоящая парижанка-светская женщина. Тут вообще нет сюжета, это просто этюд. Но это замечательный текст. Вот абзац:

»...У незнакомки своя особая манера кутаться в шаль или тальму. Она умеет так завернуться в них, что ее голова выступает словно из какого-то панциря, который мещанку сделал бы похожей на черепаху, но у нашей незнакомки он дает представление о безупречной ее фигуре. Каким образом достигает она этого? Это ее тайна, и она не гонится за патентом изобретателя. Легкая, плавная походка придает ее движениям что-то цельное, гармоничное, и ее формы играют под одеждой с пленительной и опасной грацией. Так в полдень извивается змейка под зеленым покровом шелестящей травы. Кому обязана она — ангелу или демону? — изящной плавностью своих движений, которые колышат длинную черную накидку, шевеля кружева по краям и распространяя легкий аромат духов, — я охотно дам ему наименование — ветерок парижанки?...»

Думаю, ради желания этот бессюжетный кусочек куда-нибудь пристроить, Бальзак весь рассказ и соорудил. (Кстати, все-таки писатель небрежен в своем франкенштейнстве: где-то у него исходным рассказчиком выступает доктор, говоря от первого лица, где-то перескакивает на третье. Не вычитано, ай-ай-ай).

Затем генерал Монриво (который потом будет ГГ душераздирающего романа про любовь «Герцогиня де Ланже») рассказывает публике жуткую историю о том, как плохо было французам на Березине. Секс, страсть, кровища. Железные люди, секс на Березине... Очень короткая байка, но крутая.

Наконец, доктор Бьяншон рассказывает еще более жуткую байку. Рассказ под названием «Гран-Бретеш» (1832) достаточно большой и логично завершенный, и несколько лет он существовал самостоятельно, но затем Бальзак его утрамбовал вот в эту новеллу (1839-1842), видно, чтобы поддержать атмосферу пионерских страшилок на ночь. «Гран-Бретеш», однако, все равно ушел в самостоятельное плавание, его продолжают издавать на разных языках отдельно, он входит топ самых страшных рассказов европейской литературы. Его очень часто экранизируют, около десятка раз: например, в сериале «Orson Welles' Great Mysteries», раньше — с Питером Кушингом в главной роли. Атмосферно невероятно. Но при этом это не хоррор, а опять прото-детектив: доктор Бьяншон в провинции натыкается на странный дом, и чтобы раскрыть его тайну, разговаривает с чередой стародавних свидетелей. Одну из них, которая особенно запирается, ему даже приходится довести до оргазма -- весьма неожиданный метод. Отдельно читать «Гран-Бретеш» можете, конечно, но многое потеряете, т.к. обрамление превосходно.

Итак, «Второй силуэт женщины» -- отличная книга, весьма рекомендую.

Ну вот я, похоже, сглазила -- плато отличных произведений Бальзака прерывает эта новелла. Впрочем, наверно, это я пристрастна и она мне кажется хуже предыдущих из-за моих эмоций. Дело в том, что я не люблю размазню. Нет, гречневую кашу люблю. А людей этой же консистенции -- нет. В жизни еще куда ни шло, можно просто перестать с ними разговаривать. Но когда автор делает размазней стержневого персонажа повествования -- меня это раздражает, и не дает наслаждаться книгой.

Я люблю персонажей преодолевающих, барахтающихся, «соберись, тряпка», «встал и пошел». Даже если кончается плохо, то все равно: герой старался, молодчина, мне волнительно. Но Бальзак -- писатель без жалости, реалист. Он делает, как в жизни -- он знает, что если человек тряпка, он тряпкой и будет, и все будет дальше усугубляться, никаких хэппи-эндов. Думаю, в Голливуде он бы с большим интересом снимал фильмы-катастрофы, с такими крупными планами, наездом камеры, как все рушится.

Вот «Брачный контракт» -- это как раз такие наезды камеры про то, как всё рушится. Главный герой-тряпка -- молодой человек, который поработав дипломатом во французских посольствах по всей Европе, привык жить красиво, но состояние почти промотал. Он милый, нежный, очень приятный человек. Недаром его лучший друг -- де Мерсе, который, завлекательно мелькав в предыдущих произведениях цикла, наконец появляется здесь как важный второстепенный персонаж (зная модус операнди Бальзака, предположу, что следующий текст тогда будет про де Мерсе целиком).

Главный герой хочет женится на красавице, у которой тоже денег нет, но зато хитроумная мегера-мать. Если кратко -- это книга-ужастик про тещу. Она воспитала дочь бессердечной стервой, она научила ту всем супружеским манипуляциям, в итоге спустя несколько лет две эти гадины главного героя загнобят совсем. Характеры всех троих описаны великолепно, интрига (в том числе юридическая) -- четка и увлекательна... Но «роман про тряпку» + «роман про злодейку-тещу»?... Мое «нет, не моё» теперь умножено в два раза.

У главного героя, кстати, великолепный адвокат (умный потасканный старичок, у которого тут мало страниц, а вот зря). Но герой постоянно сопротивляется его мудрой помощи.

Вообще эта книга -- такой текст-предостережение от Бальзака. Мол, мужчины, вот что с вами будет, если вы станете выбирать невест, не изучив характер будущих тещ (по их личику методом Ломброзо) и не слушаясь своих адвокатов по поводу брачного контракта. И что будет, если вы в браке будете потакать своей жене во всех ее капризах. Плохо будет, жену надо в ежовых рукавицах держать, считает Бальзак, а то она все ваши деньги растратит.

Парным к «Брачному контракту» в цикле является «Дочь Евы»: те персонажи, которые здесь главные, там становятся третьестепенными, и наоборот. А завязка ситуации примерно такая же: муж слишком любит свою жену и поэтому она распустилась и это грозит погубить брак. Однако в «Дочери Евы» Бальзак описывает мужчину-не размазню, который берет-таки ежовые рукавицы, в смысле, вооружается НЛП, инструкцией по доставлению супружеских оргазмов (почему спелл-чекер подчеркивает это слово?) и, опираясь на свой жизненный опыт, показывает своей гораздо более молодой жене, что в жизни есть гораздо более любопытные вещи, чем тратить деньги на посторонних молодчиков.

В общем, зря мне наверно не понравилась эта книга, слишком эмоциональна я. Написано великолепно, увлекательно. Есть логический конец!!! А не так как, в прошлый раз. Еще причина читать -- это очередной «перекресток», где встречаются ключевые персонажи, важный кирпичик в биографиях де Мерсе и Феликса де Ванденеса.

Прото-коммисар Мэгре в 1836 году.

Повесть «Дело об опеке» опять хорошая: цикл «Человеческая комедия» Бальзака такой неровный по качеству, что я каждый раз радуюсь, как киндер-сюрпризу с бегемотиком, когда очередное произведение оказывается на уровне. Пока Бальзак «попал в поток» (голосом лектора из «Синергии»), и продолжается его ровное плато отличных произведений подряд -- «Гобсек», 1/2 «30-летней женщины», «Горио», «Шабер», «Обедня безбожника». Тут опять богатые светские люди в шикарных шмотках и интерьерах, что всегда приятно, а также юридическая интрига, почти что детективная.

«Дело об опеке» относится к группе текстов-перекрестков, тут опять куча сквозных персонажей. Начинается все с милого, милого Растиньяка. Он уже не юн и пообтесался, имеет положение в обществе. И его роман с Дельфиной де Нусинген длится почти что 10 лет. И тут у Растиньяка начинается паника, потому что в глазах общества это почти что уже «гражданский брак», и он боится, что на нем поставят крест как на «превосходном самце», или как там это тогда называлось в пушкинское время. Классический кризис среднего возраста, а ведь у них даже нет общих детей! Растиньяк западает на изысканную маркизу д'Эспар, которая красотка и львица, и давно уже живет без мужа, хоть и не вдова.

Маркиза Д'Эспар -- это тоже сквозной персонаж цикла, но ранее она мелькала проблесками, так что я вынуждена заглянуть в словарь персонажей Бальзака, чтобы вспомнить ее (в ощущениях осталось только, что холодная сучка). Действительно, в «Дочери Евы» (№14) она подталкивает г. героиню сделать глупость и изменить мужу, а в «Беатрисе» (№20) в последней части помогает организовать светский бойкот Беатрисе. Это из тех текстов, которые уже были до текущего. Всего она появляется в 24 произведениях цикла.

Растиньяк увлекся ею, а его друг добрый доктор Бьяншон его предостерегает: «Словом, мой дорогой, маркиза — светская львица, а я не терплю женщин этого сорта. Сказать тебе почему? Женщина возвышенной души, с неиспорченным вкусом, с мягким характером, отзывчивым сердцем и привычкой к простоте никогда не станет модной львицей. Суди сам! Модная львица и мужчина, пришедший к власти, похожи друг на друга — с той разницей, что свойства, благодаря которым возвеличивается мужчина, облагораживают его и служат к его славе, а качества, которые обеспечивают женщине ее призрачное владычество, — отвратительные пороки, она насилует свою природу, скрывая свой истинный характер, а беспокойная светская жизнь требует от нее железного здоровья при хрупком облике. Как врач я знаю, что хороший желудок и хорошая душа тут несовместимы. Твоя красавица бесчувственна, ее неистовая погоня за удовольствиями — это желание согреть свою холодную натуру, она жаждет возбуждающих впечатлений, подобно старику, который таскается за ними в балет. Рассудок властвует у нее над сердцем, и потому она приносит в жертву успеху истинную страсть и друзей, как генерал посылает в огонь самых преданных офицеров, желая выиграть сражение. Женщина, вознесенная модой, перестает быть женщиной; это ни мать, ни жена, ни любовница; говоря медицинским языком, пол у нее головного характера. У твоей маркизы налицо все признаки извращенности: нос — точно клюв хищной птицы, ясный холодный взор, вкрадчивая речь. Она блестяща, как сталь машины, она задевает в тебе все чувства, но только не сердце.»

Как будто К. Собчак или Т. Канделаки описывает, право слово.

Бальзак подробно описывает элегантную и изящную внешность маркизы, которую она умудряется сохранять многочисленными косметическими процедурами, несмотря на то, что ей, представляете, уже целых 33 года! С удовольствием он очерчивает и ее характер: «Маркиза относилась с полнейшим равнодушием ко всему, кроме своей особы; мужчины занимали ее, но не один из них не возбуждал в ней того сильного чувства, которое глубоко волнует женщину и мужчину и часто разбивает их жизнь. Она не знала ни ненависти, ни любви. Когда ее оскорбляли, она мстила холодно и расчетливо, спокойно выжидая случая выполнить свой злобный замысел по отношению к тому, кто оставил ей по себе недобрую память. Она не утруждала себя, не возмущалась; она действовала только словами, зная, что двумя словами женщина в силах убить троих мужчин.»

В общем, интрига очерчена и мы начинаем волноваться за милашку Растинька. Променяет ли он стабильные отношения и добрую баронессу Нусинген на эту змею подколодную? Сожрет ли она его? Или Бьяншону (или судьбе) удастся его спасти? Интересно.

И вот тут Бальзак выделывает свой очередной финт ушами, как у него иногда это бывает (например, в «Беатрисе» или «30-летней женщине») и вдруг меняет коней на переправе. Только я порадовалась, что наконец у нас опять «фирменный Бальзак» с маркизами и денди, и что он прекратил эксплуатировать тему трогательных старичков в обносках («Гобсек», «Горио», «Шабер»)... как тут. Опять. Появляется. Трогательный старичок в обносках.

И сюжет вдруг целиком фокусируется на нем!

Целиком!

Старичка зовут Попино, он дядя врача Бьяншона и судебный следователь. У маркизы, как вы помните, муж неизвестно где фигней страдает, она пытается эту ситуацию разрулить юридически (установить над ним опеку, в первую очередь финансовую). И этот Попино должен расследовать это дело.

Естественно, он обтерханный, комический, но очень благородный благодетель бедняков. Неимоверная проницательность, колоссальный опыт общения со сволочами и богатеями. Мимикрирует под идиота, чтобы войти в доверие и разговорить. Отчасти типаж Порфирия Порфирьевича, но многое и от мисс Марпл -- сразу зрит в корень и типирует собеседника по картотеке своего жизненного опыта.

Le roman policier как жанр только начинает зарождаться в европейской литературе (про судью Ди они не ведали), как раз благодаря мемуарам Видока и т.п. Гофман уже написал про м-ль Скюдери (1819), а По про улицу Морг только напишет (1841). И вот этот следователь Попино -- явно один из пращуров Мегрэ.

Попино начинает разбираться в истории сбежавшего супруга. Его подозревают, в частности, в сумасшествии, приводя как совершенно убедительное доказательство -- что он профессиональный китаист (и язык знает, и в антиквариате разбирается, и монографии издает). А благородным потомственным маркизам в синологи идти невозможно! Только после черепно-мозговой травмы, ну или менингита какого-нибудь! Описанные поступки маркиза, кроме упражнений по чжуаньшу, конечно, действительно выглядят подозрительно. Например, он отдал кучу денег совершенно посторонней женщине, которая толстая и некрасивая. Также он воспитывает двух своих сыновей сам, вместо того, чтобы бросить их вместе с женой.

Расследование (поскольку это протодетектив) не яркое, без особой интриги. В общем, Попино совершает всего одно резкое действие, и вся ситуация проясняется.

И вот тут [нехороший человек] Бальзак опять проявляет свою крайнюю халтурность в качестве автора. Я очень разозлилась, прямо гневалась. Он просто заканчивает повесть нафиг. Без развязки вообще. Да, тайна объяснена, но что будет дальше? Попино не успевает внести свои выводы куда надо, чем же закончится судебное дело? Кто выиграет, коварная маркиза или муж-китаист? Что будет с их сыновьями? Пострадает ли карьера Попино? Спасется ли, наконец, Растиньяк, от когтей этой коварной мегеры?

На все эти вопросы мерзавец не дает ответов в повести «Дело об опеке». Как будто для журнала ему заказали условно 45 страниц, он дописал до точки и сказал себе -- «все, остальное не влезает, дописывать не буду». И даже в переизданиях не дописал. Подло, невероятно подло. Я в 2022 году разозлилась, а представляю, как обидно было прижизненным читателям, ждать следующих книг с уточнениями! Я-то пошипела и пошла в онлайн-словарь персонажей заглянула:

Это невероятно гнусно и нехорошо так поступать, товарищ писатель, и даже если у этого есть оправдание в виде целостности художественного замысла, я все равно это не уважаю. Мог бы и дописать финал. Вон, «Альбере Саварюсе» дописал же полстраницы со взрывом парохода, совершенно ненужные, лишь бы поставить логическую точку. А тут нет.

При этом весь текст очень ровный и качественный, язык прекрасный, описания всех, самых разнообразных характеров великолепные, интерьеры, антураж описаны так, как будто ты действительно находишься внутри. Наслаждение. Великолепная повесть, в которой двух абзацев в конце не хватает.

В 1835-36 годах Бальзак, видимо, был на пике вдохновения, и его рассказ «Обедня безбожника» продолжает чреду его очень удачных текстов. Пожалуй, когда (если) я дочитаю весь цикл, я построю график с такими красивыми параболами, оценивая тексты по 10-бальной шкале. И «Обедня безбожника», идущая в цикле после «Шабера», «Горио», «Гобсека» будет продолжать почти прямую линию авторской удачи. Скоро настанет спад, наверняка, Бальзак ведь часто халтурщик и идеалист, но пока очень здорово.

«Слава хирургов напоминает славу актеров: они существуют, лишь пока живут, а после смерти талант их трудно оценить. Актеры и хирурги, а также, впрочем, великие певцы и музыканты-виртуозы, удесятеряющие своим исполнением силу музыки, все они — герои одного мгновения», -- пишет он тут совершенно справедливо о врачах. Даже теперь, в эру мгновенного пиара, очень трудно обессмертить имя врача, только основанием какого-то особенно хорошего института или документацией особо собачьего рефлекса.

Другой путь -- если в тебя «влюбился» какой-то художник или писатель. Как это случилось с хирургом Сергеем Юдиным. Наверно, он был великий врач, но нам было бы это без разницы, если б Михаил Нестеров не оставил его великолепный портрет. То же самое с французским врачом по имени Гийом Дюпюитрен (Guillaume Dupuytren). Да, ему поставлена статуя в Париже, и какая-то там кафедра названа его фамилией, но все, кого он исцелил -- давно умерли. И главным памятником ему оказывается рассказ Бальзака, где он выведен под именем Деплен -- гениальный циничный хирург.

Как ругался Салтыков-Щедрин на «Анну Каренину» -- это роман о функционировании мочеполовой системы, и, в целом, про Бальзака это определение тоже обычно справедливо. Как мы уже детективно-филологическим способом выяснили, заболевание органов таза является одним из ключевых сюжетообразующих элементов «Тридцатилетней женщины», стыдливо упущенных советскими переводчиками. Возможно, Бальзака тоже упрекали за чрезмерную плотскость и любовность, потому что, уже который текст подряд, у него сюжет не про страсть М/Ж, а про самопожертвование и совсем другие связи. «Обедня безбожника» оказывается очередным текстом про самопожертвование, весьма искусно выжимающем слезу из читателя. И наслаждение тем мастерством, с которым автор в очередной раз использует эту стратегию -- для меня в очередной раз оказывается большим.

Спойлерить не буду, но намечу сюжет. В тексте молодой и талантливый врач Бьяншон, которого мы уже читали в цикле встречали несколько раз, раскрывает тайну своего учителя, великого Деплена -- почему же тот, признанный атеист, ходит к мессе? Очередной мастерский бытописательский очерк про бедность, стремление выбиться, отеческую (а может и нет) любовь и то, как человек находит себя. И затем -- вот это поворот! Чем абзац закончить -- не знаю, наверно, фразой из «Дня радио»: песня очень красивая, кавалеры могут приглашать дам. То бишь, если вы еще не начали читать Бальзака, то начните уж наконец с этого рассказа, он короткий и классный.

Настала очередь рецензии на следующее произведение из цикла, и опять это из top of the best, Бальзак раскачался наконец, прямо подряд отличные идут.

«Полковник Шабер» небольшой рассказ, но настолько крут, что он чуть ли не самый экранизируемый текст из всего цикла (более 15 фильмов). Так крут, что двух главных его героев дали сыграть, например, Депардье и Фанни Ардан, причем они супруги в весьма сложных отношениях -- представьте искру.

Сюжет прост. Старый солдат возвращается с войны спустя десять лет, все считают его мертвым, а жена вышла за другого. Но поскольку это Бальзак, эта древняя история подана с его любимого ракурса: тут про деньги, юриспруденцию и ненависть нелюбимой и нелюбящей женщины. Очень круто и драматично.

Даже, пожалуй, чересчур драматично, если подряд цикл читать. Если отдельно, наверно, это не так заметно.

Дело в том, что перед «Полковником Шабером» подряд идут «Гобсек» и «Отец Горио», где главными героями тоже были умирающие старики, побитые жизнью. В «Полковнике Шабере» автор же дает, как называет это энциклопедия тропов posmotre.li -- «педаль в пол». Перед нами опять несчастный старик и его тяжелая судьбинушка. Хорошо хоть, автор не повторяется, и «притесняет» главного героя тут уже другими способами, чем в предыдущих двух своих шедеврах. Но все-таки... все-таки это мне чуть-чуть поднадоело. (Хм, любопытно будет подсчитать процент хэппи-эндов в цикле; пока 7 из 24, то есть быть главным героем Бальзака явно опасно).

Другой метод, каким Бальзак усиливает накал эмоций читателя, помимо жалости к возрасту и здоровью старика, это патриотическая атмосфера рассказа. Еще ни разу он настолько не педалировал тему «наших благородных ветеранов войны». Написанный уже после июльской революции, то есть при другой ветви Бурбонов, весь рассказ пронизан восхищением и героизацией наполеоновских солдат, такое узнаваемое «вы чьи широкие шинели напоминали паруса». На француза, наверное, такая подача действует особенно сильно, как удар молотом по голове. Но я, если честно, не могла избавиться по отношению к герою от некоторого злорадства («а не надо было нашу Москву жечь!!!» Шабер, правда, не жег, его «убили» в 1807 году).

Хотя сюжет, как я сказала, извечен, но то, каким методом раскручивает его Бальзак, как он описывает развитие истории и ее развязку, завораживает. Не Клитемнестра, не Орест, а совсем по-другому, по-современному и в настроении своей «вселенной», беспощадной и полной психологизма. Характеры, описания, язык -- все великолепно. Темп без провалов, развязка не испорчена, Бальзак, я знаю, тебе не всегда это удается, но на этот раз отлично. Из сквозных персонажей -- стряпчий Дервиль, который был рассказчиком в «Гобсеке», тут мы снова имеем шанс убедиться в его порядочности и профессионализме.

Очень крутой текст и, пожалуй, один из тех, с которых знакомство с Бальзаком надо начинать, чтобы сразу получить большую дозу его таланта.

Предыдущий роман в цикле «Тридцатилетняя женщина» оставил плохое впечатление своей явной авторской небрежностью. Но «Отец Горио» снова утешил мою душу, снова вернул любовь к Бальзаку. Вообще, считается, что это одна из его лучших книг в принципе, за всю жизнь. Да и не только «его» -- регулярно входит в топ-100 романов ever.

И соглашусь: действительно, это одно из тех произведений, в которых его гениальность достигает максимума, вот прямо чувствуется, как он сидел в своем кресле, писал, а гениальность била из его макушки световыми радугами в потолок, так что с улицы через окно было заметно всполыхание. «Отца Горио» он писал сорок дней, а кадавра «Тридцатилетнюю женщину» пёк 15 лет, и разница очевидна. Книга написана на одном дыхании, и оторваться от нее крайне сложно.

Тем не менее, начинать свое знакомство с творчеством Бальзака именно с нее я не советую. Но лишь потому, что он -- непосредственный спин-офф от не менее великого «Гобсека». В «Гобсеке» мы видим, как одна графиня ради любовника закладывает последнее ростовщику-еврею, в «Отце Горио» нам показывают папу этой графини, которого она доводит до кондрашки. Книги дополняют друг друга, дают недостающие фрагменты головоломки, но эта все-таки вторая.

«Отец Горио», вдобавок, еще и «перекресток» цикла, Бальзак поместил в нем целых 48 повторяющихся персонажей, это такой «Мстители: Реюнион» (например, одновременно это и приквел для «Покинутой женщины», героиня которой виконтесса де Боссеан -- кузина Растиньяка, помогающая ему войти в свет, ей разбивают сердце именно тут).

Но историей про графиню и деньги «Отец Горио» не ограничивается и слава богу, могло бы получиться однообразно. Главное в романе то, что там есть Растиньяк и Вотрен, они же -- денди-«д'Артаньян» и нераскаявшийся Видок; две глыбы, два завораживающих персонажа, которых хочется все больше и больше, и вот ты кричишь «сиквелы!! даешь сиквелов!!» (и Бальзак, слава богу, их обеспечит). Мы следим за становлением юного Растиньяка, за тем, как он будет покорять Париж и женщин, переживаем за него, как за себя. И мы следим за Вотреном, который сначала такой милый буржуа, а потом становится все страшнее и страшнее. Книга напичкана жутким цинизмом, он прямо сочится из каждой фразы, и это замечательно. Ура, Бальзак ни разу не проявляет своего наивного романтизма, аллилуйя.

Слышали, кстати, ведь фразочку про «сделаю предложение, от которого невозможно отказаться»? Это Вотрен первый сказал, старый каторжник, держатель общака, а Марио Пьюзо просто очень начитанный мужик.

Один из эффектов, на котором Бальзак строит этот роман, уже появлялся в «Гобсеке», но тут автор выкручивает его на максимум. Он постоянно чередует сцены невероятной бедности, парижского дна, вонючего и заросшего грязью пансиона для полных нищебродов -- с описанием роскошных аристократических салонов периода Реставрации, с сиянием серебра, хрусталя, блесток на дамских платьях. Вместе с Растиньяком мы все время переходим из одного мира в другой, туда обратно. И, конечно, сливаемся с душой с этим юношей, желающим быть тут, а не там, ведь его чувства так естественны.

А заглавный персонаж -- страдающий отец, продавший последнюю рубашку для неблагодарных дочерей. Он мог бы стать самым плохим моментом в книге, наивным и выжимающим слезу, особенно в посвященных ему последних страницах, которые все длятся и длятся. Но в данной книге в Бальзака вселился не Вальтер Скотт, а Шекспир со своим «Королем Лиром», и поэтому трагедия тут выходит не открыточная, рассудочно выстроенная из головы, а пробирающая до дрожи, великая Трагедия.

Офигенная книга, с непредсказуемыми поворотами сюжета, дико харизматичными персонажами, смачно прописанной атмосферой двух противоположных миров — парижской нищеты и парижской роскоши.

И сильным накалом страстей.

Бальзак жонглирует всем этим невероятно искусно, то усиливая драму, то замедляя темп, и ты получаешь невероятное наслаждение от книги, потому что чувствуешь, что ты оказался в крайне умелых руках истинного профессионала, который направляет тебя, лишая воли и погружая в такое самозабвенное наслаждение от книги, так что вон у меня даже на плите мясо сгорело, пойду квартиру проветривать.

Роман «Тридцатилетняя женщина» состоит из 6 глав. Первые три гениальны, это отдельное самостоятельное произведение, которое и произвело колоссальное влияние на читателей, породив крылатое выражение «бальзаковская женщина» (которое означало совсем не то, что мы привыкли).

В них рассказывается о юной девушке, которая вышла замуж за солдафона, который учился сексу в наполеоновских походах, и поэтому жена просто ненавидит, когда он до нее дотрагивается. Вдобавок, у нее возникает гинекологическое воспаление (в советском переводе это потеряно); возможно, муж наградил ее чем-то венерическим. У нее несчастливая жизнь около 10 лет, но потом, в 30-летнем возрасте она наконец встречает свою любовь.

***

К сожалению, дальше книга продолжает длиться, осталось чуть больше трети. И то, как она продолжается, опять повергло меня в шок. Если первая половина оглушила меня реализмом, суровым для своего времени, мастерством писателя, то вторая часть, наоборот, оглушила меня тем, как же сильно Бальзак налажал с профессиональной точки зрения.

Книга ЛОМАЕТСЯ, буквально, как поезд, сошедший с рельс. Я никогда такого не наблюдала в книгах. Это как смотреть на самолеты с Башнями-близнецами: завороженно наблюдаешь за тем, как от текста падают куски, он хрустит, и с гулким «бам» рушится вниз. Такую халтуру, такую работу спустя рукава я наблюдала разве что у каких-то поздних советских писателей.

Так что же происходит? «Тридцатилетнюю женщину» в совокупности Бальзак писал и отделывал 15 лет. Но на пользу ей не пошло. Дело в том, что в 1829-1832 годах он написал несколько рассказов. В которых шла речь о самых разных людях, абсолютно разных. И рассказы эти были даже в разных жанрах. Таким образом, нынешняя 1-я глава романа (про несчастный брак) это был рассказ про одну тетеньку, и заканчивался он смертью лорда на балконе. Та часть, про обретение любви в 30 лет, был совершенно про другую тетеньку. А еще у него были рассказики про одного убийцу и один скандал -- тоже про совершенно разных граждан. Но в каждом из них героиня была женщина с проблемами с мужем, это, в общем, единственное, что их объединяло.

Напомню, что у Бальзака были контракты с издателями, и они требовали от него гнать объем. В 1832 году эти 4 рассказа оказались под одной обложкой. Но текста было мало, и Бальзак быстренько дописывает еще один рассказ, про жизнь старушки. В 1835 году повторяется та же история с дефицитом печатных листов, и Бальзак дописывает еще один рассказик (кусок про жизнь в депрессии в замке).

Наконец, только в 1842 году он решает: хм, а зачем мне 6 отдельных рассказов, если можно сделать из этого единый роман? И сука, халтурщик, халявщик, меняет героям рассказов имена на одинаковые, приглаживает какие-то мелкие детали, но лажает с другими (возрастами, психологическими характеристиками). И говорит -- это теперь не сборник рассказов, а роман! Я молодец. И все равно его не отпустило, он пытается редактировать до 1844. Пустое дело, он уже испортил. (И, поскольку я сама типа писатель, эта ХАЛТУРА видна намного сильнее, ты прямо чувствуешь мотивации коллеги, когда он это херачил...).

Итак, если вы хотите сохранить в своем сердце отношение к «Тридцатилетней женщине» как к великой, гениальной книге (которой она и является в первом куске), остановитесь на поцелуе в щечку с Шарлем и дальше не читайте. Эта половина книги -- жемчужина, она прекрасна. Она собрана из 3 рассказов, второй из которых сразу писался как связка, а героини 1 и 3 были однотипны (одну даже звали Жюли, а другую Жюльетта), поэтому все слиплось однородно и приятственно взору читателя.

В главе с 4 по 6 (бывшие отдельные рассказы) герои теряют свои психологические характеристики и полностью меняют характер, совершают непредсказуемые поступки, излечиваются от болезней и врожденного идиотизма (я про мужа), появляются многочисленные дети, но их возраст не подходит к 1-й половине книги, т.к. Бальзаку было лень правильно посчитать. Вдобавок, вставлен кусок про пиратов и резню на корабле, который вообще не должен быть в психологическом романе. Эффект омерзительный. Это как сиквел «Утомленного солнца» с танками и флагами, для того, кто любил первый фильм 1994 за его пронзительность.

<b>Про денди-подлецов</b>

У Бальзака не получалось закончить бесконечную свою «Беатрису» (№20 в цикле) силами постоянных её героев, и, чтобы разрубить гордиев узел, он вставляет туда, в 3-ю, финальную, часть двух трикстеров. Это нищие аристократы, красавцы, денди, жиголо, игроки, интриганы: 50-летний граф Максим де Трай и его отражение в два раза моложе граф де Ла Пальферин. Фигаро-Ловлас-Остап Бендер в своей ипостаси дамского угодника.

Тщательно вводить их в текст романа «Беатриса» заматеревшему Бальзаку уже попросту лень. Он представляет персонажа, слегка намечает его, а потом пишет в скобочках «подробней смотри о нем такой-то рассказ». Система перекрестных ссылок!

Поэтому, дочитав «Беатрису», я решила прервать чтение цикла «Человеческая комедия» по порядковым номерам, и вместо №21 решила почитать эти рассказы — №52 «Деловой человек» — о Трае и №53 «Принц богемы» -- о де ла Пальферине.

Рассказ «Принц богемы» посвящен графу де ла Пальферину. Фактически он -- вставная новелла в «Беатрису». Далее спойлер к «Беатрисе», осторожно:

Ну и что же мы читаем в этом «резюме» де ла Пальферина? Что это за ошеломительные, очаровательные поступки? Передаю из 2022 года -- жуткая гадость, нелицеприятно обрисовывающая нравы 1840 года и мужскую гендерную социализацию!

Для начала, как обычно, парвеню Бальзак несколько страниц фапает на длинную родословную графа, идущую со времен Медичи. Нам трудно представить, насколько герб давал тогда +100 к сексапилу, даже у нищебродов в обносках, но вот очевидно давал. Затем автор описывает прекрасное юное лицо графа, печальное и похожее на Людовика XIII, создавшее удивительный контраст с его демонической натурой. Мужская красота -- еще +100, записываем. Затем Бальзак перечисляет остроты и бон мо графа, и читательницы, как и Беатриса, очевидно должны совсем растаять. Примеры его остроумия, однако, из сегодняшнего дня выглядят хамскими и тупыми: скажем, служанка, которой он заделал ребенка, просит у него денег, а он обещает ей выдать леденец на палочке (пересказываю без словесных финтифлюшек, в которых, наверно, и вся соль). Или вот его бросает куртизанка (кстати, молодка из «Делового человека»), и он требует у нее вернуть его зубную щетку. Ха-ха-ха, как это тонко. В общем, эта часть рассказа вызывает недоумение и этнографический интерес.

Далее рассказ обрисовывает его как «прекрасного любовника». Я насладилась описанием психологических манипуляций, но не могу испытать восторг от мастерства де ла Пальферина, который испытывает Беатриса (и, кажется, Бальзак тоже). Де ла Пальферин заводит роман с бывшей куртизанкой, вышедшей замуж за драматурга, женщиной 30+, и несколько лет издевается над ней по черному, а она пилит мужа, в результате чего тот начинает зарабатывать больше денег и делает карьеру. Сама же она невероятно прокачивается в элегантности, уходе за собой и культурных речах.

В общем, рассказ сделан очень интересно, однако своим содержанием вызывает странные ощущения. И добро бы, Бальзак, как считали советские комментаторы, этого графа критиковал и высмеивал. Но нет: он им явно восхищается и немного завидует его легкости и умению жить. Забавно представить, насколько иными были бы книги Бальзака, если бы он имел другую внешность...

Рассказ «Деловой человек» -- чудесная виньетка о графе Максиме де Трай. Всю жизнь он пользовался любовью богатых аристократок и отлично жил за их счет (как мы знаем из «Гобсека»). К 50 годам (как мы узнаем из «Беатрисы») он влезет в политические круги, выгодно женится, и станет жуликом совсем другого уровня и бюджета.

Но действие этого рассказа происходит незадолго до этого решительного поворота. С де Траем случается внезапное: он влюбляется не в в богатую женщину, а в бедную молодую куртизанку и вынужден САМ ее содержать. В это время за ним охотится очередной кредитор, который решил получить долг во что бы то ни стало.

Классные колоритные описания парижской богемы и представителей дна, ловушки и манипуляции, от которых веет Вотреном (хотя сам он еще тут не появился). А, не зря я почувствовала, что им веет: литературоведы пишут, что анекдот, ставший основой рассказа, Бальзаку может быть поведал его прототип Видок.

Бальзак как писатель существует примерно в трех ипостасях. В первой, романтической, он оперирует своими теоретическими построениями о том, как устроена Любовь и, что еще хуже, счастливый Брак (как устроен несчастливый, удивительное дело, он знает на практике и безошибочно: резкая разница). Его творения в этой ипостаси подчас достигают наивности уровня Барбары Картленд. Вторая его ипостась -- это крепкий средний уровень, на котором написано большинство его произведений: реализм и психологизм. (Следует отметить, что «средний уровень Бальзака» -- это тот, до которого большинство известных писателей 1-2 раза в жизни дотягиваются). И, наконец, есть книги, в которых он гений, офигительный, невыносимый, непредставимый гений. «Гобсек» -- как раз одна из таких книг.

Она захватывающая и по-настоящему страшная. Бальзак рисует хтонические, пугающие характеры, показывает, как обычный нормальный человек, потворствуя своим прихотям, скатывается в мерзость. Его персонажи выписаны так убедительно, как будто они вот, рядом с нами. Невероятное мастерство. Второй компонент: донельзя подробное описание подробностей парижского быта, ты будто сам оказываешься в спальне прекрасной графини, вчера поздно вернувшейся с бала и пересчитываешь вглядом фрагменты ее туалета, которые она рассыпала по комнате разоблачаясь -- украшения, перчатки, перья, туфельки, поясок, чулки... С таким же любованием и перечислением малейшей детальки Бальзак описывает и дом хордера, полный гниющих вещей (интересно, первый ли он описал хордерство?). Третий компонент -- это захватывающий сюжет с совершенно неожиданными поворотами.

Мне было лет 12, и я до сих пор помню, как прочла эту книгу впервые, как шевелились волосы. Это был мой первый Бальзак. Мама отвезла меня на дачу к своей подруге, там были какие-то дети, с которыми следовало играть, но я, избегая их, нашла на этой старой советской даче, пахнущей прохладой и высохшей древесиной рассыпающуюся книжку в мягкой обложке, под которой были «Гобсек» и «Горио», и я сбежала от всех на чердак и провела там несколько часов, провалившись в его Париж, будто Алиса в кроличью дыру. Никогда я не читала ничего подобного: дома не обращала внимания на «взрослые» романы. Это был действительно иной мир, и сейчас (господи, целую жизнь спустя), я бралась за «Гобсека» с огромными опасениями, вдруг тогда я была так очарована лишь по неопытности, вдруг книга устарела? Но нет, она осталась все такой же великолепной, мастерски сделанной, разница только в том, что теперь я могу замечать, из чего именно она сделана, а раньше она просто обрушивалась на мой мозг, как метеорит на голову. Более того, сейчас, закрыв последнюю страницу, я немедленно начала перечитывать ее сначала, чтобы насладиться всеми нюансами и деталями, которые я только что пропустила, увлеченная галопом драматического сюжета. Такого желания добавки со мной вообще никогда не бывало, с книгами (только с пирожными).

Конкретно сюжет основан на юридическом кейсе: выдача векселей, попытки их выкупить, залог в виде драгоценностей, стремление члена семьи аддикта спасти остатки семейных денег, фиктивная сделка с этой целью, которая пошла как-то не так, борьба аддикта со «спасателем» и т.п. Бальзак в юности служил в адвокатской конторе и навидался таких клиентов, читал документы по многим таким делам. В «Гобсеке» он наконец достал с антресолей этот опыт (в предыдущий раз он использовал его давно, в №6 «Первые шаги в жизни), прибавил к нему истории своих встреч с ростовщиками, а также наблюдения за лично знакомыми ему дамами, подписывавшими векселя в пользу любовников.

Следует отметить, что очень многие из них были его возлюбленными и подписывали векселя в его пользу, что этим женщинам никакой пользы не приносило, один вред. Не ясно, было ли Бальзаку за это стыдно, но он не отказывался от денег, которые давали ему дамы, хотя и знал, что это неправильно. Более того, правило «Женщины! Не давайте денег любовникам и особенно не подписывайте за них векселя!» -- это одно из тех правил, на которых он строит свою вымышленную вселенную. Примечательно, что большинство из этих правил -- из упомянутой выше первой категории теоретизированно-романтической (например, ББПЕ (с) Сюткин). А вот это на удивление здраво. Если читать цикл внимательно, видно, что подступается к описаниям опасностей женских векселей в «Дочери Евы», где героиня успевает выписать только один. В «Гобсеке» же автор в полную меру показывает, что происходит дальше, при попустительстве.

И наконец, о месте «Гобсека» во франшизе. Это один из текстов-перекрестков, в которых мы видим многих уже упоминавшихся персонажей и знакомимся с теми, кого еще предстоит рассмотреть. По своему обыкновению Бальзак в предшествующем романе («Беатриса») мимолетом показал нам персонажа зрелым -- 50-летний Максим де Трай; в «Гобсеке» же он показывает, с чего Трай пришел к такой жизни и репутации, тут ему 25-30 лет. И только по прочтении «Гобсека» (и дальнейших книг) мы понимаем, почему в «Беатрисе» Трай требует у герцогини плату не в деньгах, а в том, чтобы она его принимала в своем салоне. И что герцогиня, наверно, предпочла бы деньгами, но выбора нет. А вот с графиней де Ресто мы только знакомимся в «Гобсеке», а целиком ее историю мы узнаем позже, в «Отце Горио», где она тоже предстанет более молодой (Бальзак постоянно практикует контрамоцию). Из других сквозных персонажей отметим семью виконтессы де Гранлье -- ее сын женится на сестре Сабины, той бедняжки, которую в «Беатрисе» выдали замуж за благородного красавчика с мозгом теленка. Стряпчий Дервиль еще нам не раз попадется, а мельком упомянутым родственницам Гобсека, куртизанкам, будет уделено достаточное место в «Кузине Бетти» и «Блеске и нищете куртизанок».

Восторги мои могут показаться несколько преувеличенными, но простите их мне, я ведь живу «в Бальзаке» уже не первый месяц. Главное, что и мировая культурная общественность со мной согласна: она входит в топ его лучших книг, в топ французских романов, и прочтение хотя бы одного «Гобсека» из всего наследия автора является необходимостью для любого образованного человека.

Несколько людей мне писали, что для них это любимейший из романов Бальзака, но я совершенно не могу разделить эти восторги. Книга была для меня тяжелой для чтения: это 19-й текст подряд из «Человеческой комедии», и первый, на который я затратила столько времени -- почти два месяца.

Сперва я думала, что просто что-то не так с моим настроением. Потом, когда треть книги была осилена, вскрылось то же самое, что надо сразу подозревать в ситуации «великая классика кажется скукотищей», то есть смотреть, что там с переводом. Действительно, дореволюционный перевод Погожевой оказался намного бойчее советского Жарковой. Однако он имелся только в дореформенной орфографии, которую я читать не люблю, а повторить свой подвиг с «Лунным камнем», который я весь перевела в современное правописание, сил у меня уже не было. (В первую очередь потому, что первую треть книги пришлось бы перелопачивать заново, а я только обрадовалась, что её осилила).

В итоге, впрочем, оказалось, что виноват не только перевод, но в принципе и самолично товарищ Бальзак. Об этом далее расскажу подробно; здесь же остановлюсь на информации, которая сразу же всплывает, когда речь заходит об этой «Беатрисе». Обязательно приходят в комментарии и указывают: мол, эти персонажи -- переодетые Жорж Санд, Ференц Лист и их полюбовники разных полов, культурные деятели помельче. Дывитесь, мол! Зырьте! Подобные указания мгновенно переводят эту книгу из категории фикшена в какую-то желтую журналистику, и читателя прельщают не литературой, а бульварщиной, возможностью заглянуть в постель (и душу) селебритис. Занятие, безусловно, заманчивое, вкусненькое, но из удовольствий более низкого ряда. «Беатриса» на самом деле -- фикшен, в котором реальные истории и характеры перелопачены, как ингредиенты в советском винегрете, изменены до полной неузнаваемости, в соответствии со вкусами Бальзака и его идеологической позицией, фантазиями насчет морали. Поэтому читать «Беатрису», исходя из предпосылки «а теперь мы узнаем-то про жизнь Жорж Санд!» такое же глупое занятие, как изучать «Унесенные ветром», чтобы узнать историю замужества Маргаретт Митчелл, или «Белую гвардию», чтобы по Шполянскому разобраться в характере Шкловского.

Санд с тусовочкой дали Бальзаку лишь толчок, намёк!

Особенно хорошо это заметно на примере мадемуазель Туш, безусловно основанной на Санд. Туш в романе приобретает несвойственные оригиналу длительное целомудрие, безупречную родословную, значительное состояние, способность к платонической любви, непреодолимую тягу к католической церкви, а также отсутствие законного мужа и детей (которые женщину, само собой, портят, в отличие от денежного капитала). При этом Бальзак сохраняет за ней литературный дар и успех прототипа, а также, как мне показалось, и свои собственные: по мере развития действия m-lle Туш становится и альтер-эго самого Бальзака, как наиболее проницательный персонаж, демиург и deus ex machina. (А также воплощение его мечтаний о деньгах и умении манипулировать).

C прочими героями происходит та же самая перелицовка: Бальзак не только меняет им национальности и лишает большинства из них самой достойной в мире профессии -- писательства, но и сплавляет разных реальных людей между собой, изменяя характеры и мотивации. На этом с темой прототипов закончу, все, плюньте бяку, читайте книгу исходя совсем из других установок.

Теперь о том, почему книга шла у меня так тяжело, и в чем она плоха. «Беатриса», как указывают литературоведы -- фактически три отдельных романа, объединенных одними и теми же героями, но совершенно отличающимися не только по стилю, но и по жанру. А также по мастерству, проявленному автором.

Первая часть («Действующие лица») -- это бесконечный пролог, введение в персонажей. У Бальзака всегда есть проблема с очень медленным темпом введения и напихивания туда совершенно ненужных подробностей и героев, но тут он превзошел себя, заняв этим почти треть книги. Именно этот кусок отнял у меня максимальное количество времени. Перед нами предстает провинциальный город в Бретани со средневековыми зданиями и замшелой аристократией. И ужасно подробное описание семьи, в которой вырос главный герой. Ценность в этой части только в очень красивых описаниях города Геранд и морского побережья, а все остальное (игра засаленных старичков в карты, например) больше пойдет любителям Гоголя, а не Бальзака. Есть смешные моменты, но их мало. В своих рецензиях я старательно не спойлерю, но вот тут прям можно, ибо почти нечем. Краткое содержание первой четверти книги: у Каллиста есть папа, мама и соседи, все жутко благородные, но нищеброды, а он очень красивый юноша. Точка.

Так что рекомендую сразу перематывать примерно к концу 1-й части, до фразы «...не сомневалась, что мадемуазель Фелисите де Туш безумно влюблена в этого красавца и что на нем она испытывает свои чары». Когда в тексте во плоти появляется писательница де Туш, книга перестает отдавать снулой рыбой, в ней наконец начинается действие.

Следом в Геранду приезжает пресловутая Беатриса с любовником-музыкантом, и диалоги между ней и Туш, насыщенные кислотою, украшают книгу еще больше. Затем начнется 2-я часть романа, под названием «Драма». Здесь сюжет развивается бойко, любовная линия заплетается, персонажи своими сердцами как будто играют в бильярд -- динамика, огонь!

Но у меня эта часть тоже шла небыстро. Причина: Бальзак сам реальную историю любви прототипов не наблюдал, а записал со слов Санд её скелет. И расцветил согласно собственным фантазиям и идеям о том, что такое плотская любовь, платоническая любовь, адюльтер и т.п. В чем тут проблема? В том, что у Бальзака как писателя -- две ипостаси: как реалист он безупречен, настоящий гений. А как романтик и проповедник теорий брака и привязанности -- прямо-таки наивный чукотский юноша, мыслящий заезженными литературными шаблонами. Все его тексты, написанные из второй позиции, мне не нравятся, они «порченные» (типа «Вендетты» или конца «Онорины»). Его персонажи там -- не живые люди, а картонные марионетки, двигающиеся согласно бальзаковским идеалам и фетишам. Пример такого из «Беатрисы»:- лучший способ влюбить в себя женщину, оказывается, попытаться ее убить по-настоящему. Цитата: «если только женщина не чудовище, она не может не быть счастлива и польщена тем, что стала объектом преступления». Понимаю, что мораль с 1830-х годов, конечно, изменилась, и дамам, наверно, тогда такое нравилось (читать и воображать), но в настоящей жизни инстинкт самосохранения наверняка все-таки срабатывал-то и у них, даже у графинюшек.

Итак, это то, чем страдает вторая часть: рассудочность выдумки. Я не верю в поступки и в мотивации, и в характеры тоже не верю. Особенно не удался главный герой -- у Каллиста нет никаких самостоятельных качеств, кроме того, что он молод, строен, красив и с длинной родословной (воплощая все то, чего нет у Бальзака, кроме денег, но позже автор даст ему и бабла, превратив в абсолютный эталон собственных недостижимых мечтаний о мужественности). Но при этом у героя нет мозгов, образования, остроумия, да вообще хоть как-то выраженного характера. Он туп как валенок и не слушается ни одного умного совета, ничьего. Почему его обожают все женщины в книге -- совершенно непонятно (кроме мамы, которой, конечно, можно). Реально, каждая баба, от 16 до 70, появляющаяся на страницах, без ума от Каллиста и пытается ему отдать то руку, то сердце, то состояние. Покупаются на личико и неоднократно подчеркиваемое автором «благородство»?

Но в общем вторая часть неплоха, потому что в ней много остроумных диалогов между теми персонажами, которые не безупречный красавчик Каллист, необыкновенно поэтичные и описания приморской природы (кажется, в первый раз у Бальзака я опьянялась ландшафтами), а также классные ретроспекции в богемную жизнь парижан.

Перекрестясь, я приступила к третьей части. И тут я ошалела от восторга. Если первая — это 3 из 10 баллов, вторая -- 7 из 10, то третья это все 10 из 10, и хочется еще, еще! Первую осиливала пешком, хромая, вторую — на самокате, а вот третья -- просто пронеслась, вжух, будто американские горки, причем так классно, что хочется еще, еще! Но прекрасную изобретательную развязку Бальзак опять скомкал (как и в «Дочери Еве»), а так бы было здорово, если б он подробно ее расписал.

Почему третья часть такая классная? Потому что, завершив вторую разбитым сердцем того телка на привязи, Бальзак отложил книгу на пять лет, кажется, вообще не намереваясь делать сиквел. Но потом молва принесла ему новость о новых постельных приключениях прототипа Беатрисы, не с Листом, а с журналистом Жирарденом, Бальзак напал на несчастную жену его, писательницу Дельфину Жирарден, навампирился ее горестями. И на этом материале воздвиг уже новый замок. Материал, видно, был получше, чем пересказ Санд. Вдобавок, очевидно, за прошедшие пять лет Бальзак невероятно вырос в писательском мастерстве.

Наконец, в третьей части он переносит действие из замшелой провинции в Париж два года спустя, и это дает ему возможность населить текст всем тем чудесным подлеском гламурных подлецов, богемных персонажей, которые делают цикл таким классным. Тут и писатель Каналис (которого он пришпилил в «Модесте Миньон»), и журналист Натан (из «Дочери Евы»), куртизанки, денди, шулеры, а также мама несчастной Клотильды, невесты Люсьена Рюбампре и проч. Прекрасная куртизанка Орели: она не влюбляется в Каллиста (впрочем, они лично и не встречаются, а то боюсь, Бальзак бы не удержался). Де Туш в этой части нет, а Беатрису и Каллиста автор перестает жалеть совершенно, что идет им только на пользу, и когда Каллист оказывается полным подлецом, это выходит совершенно логично. Третья часть -- это отдельный роман про интриги, манипуляции и то, как делаются дела в свете, когда герцоги хотят достигнуть своих целей. Ненадолго появляются два совершенно чудесных подлеца-аристократа -- де Трай и Ла Пальферин, у которых, слава богу, потом будут сольники.

В общем, третья часть доставила мне невероятное удовольствие. Пойду даже перечитаю ее в дореволюционном переводе, с ижицами и ятями, штоль.

Роман «Онорина» (так и хочется написать «Орландина») не принадлежит к числу шедевров цикла, однако из-за ярко прописанных характеров и сложных поворотов сюжета читать его было занимательно.

Книга начинается с прекрасной сцены в Италии, где перед нами предстает французский консул и его жена, красавица-генуэзска с редчайшим именем Онорина. Внимательный читатель ожидает, что именно она будет главной героиней романа, названного её именем. Но нет. То ли это странная небрежность Бальзака, то ли, наоборот, это он нарочно, и автор таким образом намекает: а) на предопределение (фатум); или б) на фрейдистский подсознательный выбор главным героем либо жены, либо псевдонима. Эта странность сбивает с толку, расшифровке не поддается, литературоведы ее причины в комментариях не знают.

Здесь же, в итальянских сценах нам представляют мадмуазель де Туш, писательницу с мужским псевдонимом, которая станет главной героиней следующего романа -- «Беатриса». Нам мимоходом показывают, что она вечно при свите восторженных мужчин, и это норма.

Основное же действие книги происходит в более ранние годы в Париже, когда главный герой-рассказчик был молод, беден и, важней всего, не женат. Тщательно избегаю спойлерить извивистый сюжет любовной драмы, чтобы не портить удовольствие тем, кто пойдет по моим стопам, однако отмечу тут, что произведения Бальзака грубо можно поделить на две группы. Первая, более лучшая (тм), это та, характеры и сюжеты для которой он взял из реальной жизни, дополнив характерами и сюжетами из других подлинных историй, которые он наблюдал сам или знал по рассказам проницательных друзей, а еще лучше подруг. А лакуны заполнял, интерполируя, с помощью своего знания жизни и цинизма. Тогда получаются психологические шедевры типа «Покинутой женщины» или «Побочной семьи».

Вторая группа, на мой взгляд, слабее. Это те произведения, в которых он берет тот же костяк «из жизни» (порой даже тех же персонажей), затем эти герои вроде бы начинают развивать какую-то реальную человеческую ситуацию... Но затем Бальзак, то ли из-за недостатка референсов, то ли из желания написать что-то красивое и необычное, начинает направлять своих героев не законами психологии, а своими собственными моральными принципами (а также фетишами и фантазиями).

Поскольку Бальзак никогда не состоял в нормальном браке и не поклонялся женщинам в платоническом рыцарском служении, логично, что самые четкие и выкристаллизованные идеи у него были о том, как должен быть устроен брак и платоническое рыцарское служение. Именно их он и применяет в этой группе произведений, и умозрительность его познаний с теоретичностью построений лишают получившиеся тексты психологической реализма. Произведения превращаются в образчики патетичного романтизма, а иногда даже вообще в назидательный роман воспитания, будто из эпохи Просвещения. Таковы, например, новелла про польский треугольник «Мнимая любовница» или развязка «Дочери Евы» (в целом очень удачной книги).

В обсуждаемой «Онорине» фантазии Бальзака о том, каким должен быть брак и «идеальный муж / воспитатель своей неиспорченной супруги» становятся основной движущей силой второй половины книги. И, честно говоря, меня, как человека, который побывал и неиспорченной супругой, и испорченной, эти теоретически построения раздражают (или веселят) своей наивностью. Автор, как Демиург, направляет своих персонажей согласно своим теориям, изложенным еще в юношеской книге «Физиология брака». И его персонажи, теряя самостоятельность воли (лучшее качество для яркого литературного героя, как мы знаем из истории неожиданно для Пушкина выскочившей замуж Татьяны Лариной), превращаются в марионеток и покорно следуют заданным паттернам -- не драматическим, а уже морализаторским.

Глобальных фетишей у Бальзака было два: молодой юноша и зрелая любовница, становящаяся ему путеводительницей в жизни (и порой спонсором); и умудренный мужчина, тонко разбирающийся в психологии и законах света, который женится на юной девственнице и развивает, превращая ее в идеальную светскую львицу. В первой ситуации Бальзак побывал сам, причем более одного раза, и воспроизводя эту ее в многочисленных книгах, он не превзойден в точности. Во втором случае -- наоборот. И сам Бальзак не бывал таким мужем, и те мужчины, которые говорят, что бывали, скорей всего, тоже это себе напридумывали. Тем не менее, сейчас я уже на 20-м произведении цикла, и вижу, что Бальзак в который раз возвращается к этой фантазии.

К чести его гения, Бальзак практически никогда не мэрисьюшничает, придумывая своим альтер-эго хэппи-энды (какая нелепая с точки зрения Шишкова, Шихматова, Шаховского фраза, простите). Наоборот, он склонен к литературному мазохизму, иногда с флагелляцией. (См. его самопародии в образах писателей и журналистов). Уже в нескольких книгах Бальзак дает героям одни и те же вводные: зрелый муж, наивная невеста, и дальше смотрит, как же «учитель» будет справляться с наставничеством девы. Обычно провалы. Из прочитанных текстов цикла пока лидирует только муж провинциалки из «Воспоминаний двух юных жен», тот самый, проведший годы в русском плену и научившийся выживанию и манипуляциям не в парижском свете. У всех остальных, более светских и лощеных, с точки зрения Бальзака одна и та же ошибка -- они максимально развивают юную супругу, но держат ее все-таки в тепличных условиях, не пробуждая в ней, из бережности (или пиетета к институту брака) ту самую Страсть. Поэтому, когда на пути жены попадается какой-нибудь красавчик, жена, не познавшая с мужем ничего сверх рутинных добродетельных радостей, влипает и пытается погубить себя. При этом сам муж в холостяцкие времена мог быть еще тем роковым красавцем и искусной «кокеткой», но просто решил не применять к жене НЛП в стиле Печорина из уважения к ней. В этом-то, считает автор, и ошибка.

В этом смысле «Онорина» -- парная к «Дочери Евы» (аналогично, как «Супружеское согласие» является парным к «Дому кошки...»: одна завязка, разные решения). В обоих случаях есть подобный муж и начинающаяся вляпываться в адюльтер жена. Но в «Дочери Евы» муж Феликс де Ванденес, сквозной персонаж цикла, которого мы еще узнаем как оч. сложную личность с многогранным любовным опытом, включает внутреннего Печорина и спасает супругу от бездны, то в «Онорине» мы видим ситуацию, когда муж не заметил, не спохватился, не спас. Бальзак рассказывает, что дальше происходит с таким браком и можно ли вообще назвать его браком.

Тут поделюсь с вами информацией, извлеченной мною из комментариев. Концовка у романа сначала была другая, с хэппи-эндом. Но Бальзак ее переписал с максимальной драмой. Зачем? Из другой своей идеи. Да, я еще не все пересказала, что у него в голове там было насрано насчет темы брака. Этот тезис не такой заметный с первого взгляда, как два кардинальных фетиша про «учителей жизни» разного пола, но он тоже проходит красной линией в творчестве писателя. И зная эту черту Бальзака проще разгадывать некоторые из его внезапных морализаторств и возмездий.

Идея такова: да, женщина, изменяющая мужу -- это плохо; но если она сделала это из Великой Любви, то можно. И она даже отчасти молодец. Если с любовником ничего не сложилось, то дальше надо жить в одиночестве и лелеять свою честь («Покинутая женщина», «Гранатник»). Но если переезжает к новому любовнику (не из Великой Любви), то это ай-ай-ай и дискредитация Любви, тетенька «пошла по рукам». Но можно, если она деклассированный элемент (писательница, актриса, куртизанка), либо очень обеднела (тогда она переходит из разряда героинь в бедняжки, нищенки, и тут мы давим слезу по-диккенсовски).

Самое же плохое, что может женщина сделать, после расставания с 1-м любовником (Великой Любовью) -- это вернутся к законному мужу! И снова жить с ним в браке и ней дай бог даже детей рожать. Это, граждане читатели (и ржущие в данный момент читательницы), будет уже Супружеская Проституция! Предательство себя, предательство той самой Великой Любви (память о которой надо лелеять в гордом одиночестве, можно монастырском). Такую «проститутку» за сие моральное падение (возвращение к нелюбимому мужу, которое, оказывается, много хуже супружеской измены) автор литературной вселенной имеет полное право в своем литературном мире наказать!! И неоднократно в «Человеческой комедии» наказывает, с разной степенью тяжести.

Все эти сложные представления Бальзака о том, как устроен брак, объясняют странное поведение персонажей романа, однако, удивительное дело, эта идеологическая структура для меня его совершенно не испортила.

Наоборот, я очень сильно развлеклась.

«Онорина» прекрасно написана, отличный язык, бытописание, характеры героев замечательные, сюжетные повороты весьма авантюрные. В общем, всецело рекомендую.

Повесть «Покинутая женщина» -- гениальна. Это самое лучшее из того, что я в цикле пока что прочла (№18). Это одно из тех произведений, благодаря которым Бальзак -- на Олимпе, несмотря на неровность и неряшливость многих других своих произведений.

Это психологическая драма, история про любовь, написанная тонкими и полупрозрачными мазками. Простите, я сегодня весь день провела за изучением живописи ван Гога, поэтому сравнения у меня будут из масляной живописи. Так что если сравнивать эту книгу с картиной, то это -- будто Ренуар, если б он бывал грустен, это Борисов-Мусатов, или дождливый пейзаж на гравюре Хиросигэ. Настолько это произведение идеально исполнено, сбалансировано сотворено, красиво по слогу и эмоциям, наполняющим повествование.

Это настолько точное и верное (на мой взгляд) описание истории любви двух людей, что десятилетия спустя Тургенев и Бунин в своих самых пронзительных текстах будут соответствовать именно этому эталону.

Я не буду рассказывать про сюжет, он, в общем, вечен, как разделение человечества на две части -- женатых и неженатых. Просто добавлю сюда сведения из примечаний, что сюжет этой истории взят из реальной жизни -- Бальзак заимствовал его из мемуаров той самой герцогини Лоры Абрантес, вдовы наполеоновского маршала, любовником которой он был, и воспоминания которой он сам же и помогал ей сочинять.

Рассказ «Гранатник» -- это произведение, в котором важен не сюжет, а атмосфера. Она тут передана необыкновенно мастерски. Заглавие -- это название прекраснейшего поместья на юге Франции, в котором поселилась загадочная семья, состоящая из аристократки (разумеется, красавицы) и двух ее маленьких семей. Далее описывается идиллическая жизнь семьи в этом доме и затем изменения в ней. Под конец я рыдала навзрыд, так логичны и печальны эти изменения, и так они прекрасны. Недаром единственная экранизация этого текста сделана японцами (причем совсем недавно, в 2006, реж. Kōji Fukada). Очень много в этом рассказе стоического бытового героизма, любования неизбежной смертью и запаха увядающих цветов, эдакое Акутагава-сан.

Потихоньку мне кажется, что я начинаю прозревать логику, в которой Бальзак расположил произведения в цикле. В основе -- банально порядок создания, но некоторые тексты переставлены, чтобы создать нужный автору эффект. Вопрос только, что за эффект нужен автору? Я смогла отследить один из приемов: например, в тексте некий герой фигурирует как безмолвный слушатель, максимум с парой реплик, зато вот следующее (или через одно) произведение посвящено ему целиком; то есть это было предварительное знакомство. Еще я заметила, что достаточно часто персонаж в ранних текстах цикла показан в своем позднем состоянии, а в последующих книгах мы видим его молодость и то, как он к этому пришел. Более правильный линейный порядок -- реже встречается. В «Гранатнике» (№17), таким образом, перед нами предстают два мальчика по фамилии Гастон, один из которых станет мужем героини «Воспоминания двух юных жен» (№3). И только теперь, когда мы узнаем о его детстве, нам его характер в №3 раскрывается полностью; прямо хочется пойти перечитать.

Есть, по всей видимости, и другая логика, не для читателей, а внутренняя авторская, эмоциональная. Если предыдущий рассказ «Поручение» был про юношу, влюбленного в зрелую даму, и вдохновлен счастливым периодом любовной связи Бальзака с Лорой де Берни, то этот рассказ -- своего рода прощание с нею, постаревшей и замкнувшейся. Название виллы «Гранатник» прямо взято из реальной жизни: именно так называлось поместье, где Бальзак с ней отдыхал.

Я не смогла найти, в какой бумажной книге был опубликован перевод этого рассказа. В сети написано, что переводчик -- Вера Аркадьевна Мильчина, которая в последние десятилетия переворачивает последний бальзаковский пласт, не охваченный советскими переводчиками. Спасибо ей колоссальное. Превосходны и подробны также сделанные ею примечания. Вот что она пишет о «Гранатнике»:

«В образе главной героини явственно различимы черты первой возлюбленной писателя, Лоры де Берни (урожденной Хиннер; 1777—1836). Госпожа де Берни была несчастлива в браке, изменяла мужу и прежде, чем встретила Бальзака; в бумагах одного из ее сыновей, рожденных не от мужа, так же, как у мальчиков из рассказа и у подлинного Виллемесанса, значилось: «отец и мать неизвестны». Лора де Берни тяжело переживала свои измены, ощущала себя объектом общественного презрения и просила Бальзака (например, в письме от 18 июля 1832) оправдать ее в глазах добропорядочных женщин, в частности, в глазах Зюльмы Карро, в чьем доме Бальзак жил в это время. «Гранатник» и был написан во многом ради того, чтобы успокоить госпожу де Берни (которую Бальзак собирался покинуть, так как был увлечен маркизой де Кастри), чтобы убедить ее, что жизнь ее прошла не бесцельно, что оправдание этой жизни — в детях. Впрочем, госпожа де Берни этого оправдания не принимала. «Ты говоришь, — писала она Бальзаку 20 июня 1832 г., — что мое оправдание — в душе моего сына. Нет, дорогой мой, оно не там — ибо я все отдала тебе. От твоего будущего зависит, в покое мне жить или в тревоге» (Переписка. Т. 2. Р. 24). В отношениях госпожи де Берни к ее детям также многое напоминает «Гранатник»; в жизни, как и в рассказе, мать страдала, видя бедность и неустроенность детей; госпожа де Берни так же гордилась своим старшим сыном, Алексом, и с такой же нежностью воспитывала младшего, Антуана, который, между прочим, мечтал о морской службе (он в самом деле стал моряком, но это произошло уже после написания рассказа)».

Очень красивый рассказ. Но пробуждает тоску.

Бальзака Человеком сделали женщины. Писателем, личностью, эмпатом. Родители его были холодными, мать даже жестокой. К 22 годам (возрасту, который в детстве кажется расцветом молодости, а сейчас понимаешь, что это практически отрочество, и все эти существа с телами взрослых -- в голове еще дитятки, чьи головы забиты мечтами и иллюзиями) он оставался сущим поросяткой, наивным и мягоньким. И в этот момент у него начался роман с соседкой его родителей в провинции, которая была старше его ровно в два раза -- Лорой де Берни. Она была дочерью музыканта, служившего при дворе до революции, ее крестной матерью была Мария-Антуанетта. У нее был какой-то там муж. В наполеоновские годы у Лауры был роман с секретарем Люсьена Наполеона. В общем, она видала виды. И те картины прошлого королевской и наполеоновской Франции, которые сам Бальзак не мог видеть, во многом были обрисованы с ее слов. Или, по крайней мере, он был зачарован их красотой именно с ее слов. Они были страстными любовниками (в первый период их отношений), она дала ему и материнскую заботу, которой он никогда не испытывал, отчасти сформировала его как личность. Вычитывала его рукописи, стала прототипом нескольких персонажей. А еще давала деньги. Эти отношения не прекращались до ее смерти через 15 лет, в возрасте 59.

Достаточно скоро его подобрала другая возрастная дама Лора Жюно, герцогиня д’Абрантес (Бальзак умел вести много романов параллельно). Она выполняла примерно те же функции, только была более аристократична, богата, требовательна. Ее муж генерал Жюно взял Лиссабон (привет стрелку Шарпу!), а потом наши размазали его у Шевардино и Багратионовых флешей. К моменту знакомства с Бальзаком его жена уже давно вдовствовала. Ее 18-томные «Записки герцогини Абрантес» пользовались заметным успехом -- говорят, Бальзак трудился при их создании как литературный негр, что, разумеется, обогатило его знание современной истории.

Обеих этих женщин Бальзак искренне любил. Также как и многих других богатых, красивых аристократок, которых опьянял его литературный дар и не отвращал его кэжуал-стиль Анатолия Вассермана. Они давали ему деньги и помогали с рукописями. Возраст был не важен -- главнее ухоженность, врожденное изящество. Даже хорошо, если женщина старше: она опытней, умнее, умеет жить. В книгах Бальзака, если героиня младше героя, с ней может случиться всякое; если же старше, то, конечно, тоже всякое (Бальзак почти также жесток, как Дж. Мартин, только без ядов), но при этом будет ощущаться несомненное авторское почтение к ней, любование ею.

Рассказ «Поручение», который Бальзак поставил 15-м в списке произведений «Человеческой комедии» -- это первый текст, практически целиком посвященный именно этой особенности сердечных привязанностей Бальзака, как говорят сейчас -- его специализации по milf'ам. Совершенно искренней и почтительной. Рассказчик (имя которого намеренно не раскрывается) -- молодой человек лет 20, который едет в карете с другим юным незнакомцем. В случайной беседе они находят общий язык -- оба влюблены в женщин лет 35-40. И пользуются взаимностью. Страницы, посвященные их разговору и испытываемым чувствам наполнены и поэзией, и пыланием либидо. И сейчас-то, в 2022 году, я -- дама указаной возрастной категории, невольно испытываю волнение; а представляю, как эти строки действовали на женщин в 19 веке, когда после 30 лет оставалось только надеть чепчик и ползти в сторону кладбища! (Говорят, именно Бальзак научил женщин покупать книги, и таким образом изменил издательский рынок; ну не знаю, насколько это достоверно).

Затем некое событие (не буду спойлерить) заставляет рассказчика познакомиться с той дамой, в которую влюблен его попутчик. Он наблюдает за тем, как она живет с мужем и детьми, и все это описывает. Рассказ сопровождается описанием стыда автора от собственной бедности. Поскольку Бальзак рассказывает о том, что он реально чувствовал, а не о воображаемой, никакой нелепой романтики тут не лезет из текста. Получился сугубо реалистический рассказ. Хоть и про поэтическую, запретную любовь.

Хороший писатель -- это не только отличный наблюдатель и великий эмпат (ибо оба эти качества относятся к постороннему, внешнему миру). У хороших писателей должно быть еще очень много в голове и в сердце, и чтобы навык самоанализа всего вот этого, чем ты внутри набит. Хороший писатель способен из своих собственных страстей, недостатков и акцентуаций скроить пяток персонажей в одной и той же книге. Причем все они будут между собой непохожи, и лишь мама/жена/биограф потом догадаются, что все эти герои — грани одного и того же творца, только со сгущенными красками. Ну и дополненные наблюдениями и эмпатией к другим людям, конечно. Чуть-чуть.

У Бальзака такое постоянно -- ведь он был мужчина с гигантскими страстями и желаниями. Вдобавок в «хождении в народ» он был лентяй, а наблюдения за собой позволяют сэкономить время и силы. А то, что он не жалеет «себя», верней, скроенных из себя персонажей (например, писателей Каналиса и Рауля Натана) делает их страницы жестокими и сатиричными. При этом, когда он «себя» использует для создания образа 20-летних юношей, уже познавших секс, но не первую любовь, и знакомит с героинями на 10-15 лет постарше, тональность тут другая, обычно трогательная (ведь самого Бальзака «сделали», образовали именно две такие женщины).

Неоднократно Бальзак описывает, насколько резко хорошеет женщина при узнавании размера её финансов. Чувства, испытываемые мужчиной-кавалером в этот момент, препарированы так подробно, а разочарование в случае, если кавалер узнает, что про деньги -- неправда, описаны так искренне горько, что автобиографичность этих эмоций несомненна. А вот в «Мнимой любовнице» -- другой коктейль «себя» и не себя, с мешаниной романтических представлений и авторских фетишей.

Повесть написана в момент, когда многолетний «виртуальный» роман автора с Эвелиной Ганской, в котором за 10 лет была лишь пара развиртуализаций, находился в кризисе. Эвелина наконец овдовела, но отдавать свою руку (и состояние) гениальному поклоннику чего-то не спешила, да и просто на письма отвечала с гигантскими паузами. Именно поэтому три главных героя книги -- поляки. Ибо разбитое сердце влюбленного писателя в данный момент по понятным причинам романтизировало эту нацию (и кэнселило русских, as usually). С нюансом: главная героиня, впрочем, француженка с польской фамилией из-за замужества, ибо, несмотря даже на наличие Ганской в жизни, Бальзак не мог переступить через себя и сделать воплощение всех совершенств НЕ француженкой.

Муж героини -- польский граф, героический герой, сбежавший с родных угодий из-за as usually (см. выше). Если бы Бальзак играл в SIMS, он бы конечно пользовался читерскими кодами про деньги для своих персонажей, из жалости к ним: так что польский беженец прибывает в Париж с большим состоянием и приобретает дворец. В комплекте идет его лучший друг, боевой товарищ, более бедного происхождения, но героического поведения в бою, а также гений бухгалтерии -- что в Париже отдельное поле битвы. А еще он настоящий красавчик! В доломане и меховой шапке. А еще он, конечно, тоже поляк, но поскольку автор хочет сделать его еще прекрасней, то этот Паз -- потомок итальянской ренессансной династии Пацци.

Таким образом, намечается любовный треугольник, в котором героиня ведет себя как типичная женщина Бальзака, слегка идеализированная аристократка (то есть относительно нормально), муж -- так вообще как обычный реальный человек с достоинствами и недостатками, а вот усатый ординарец становится воронкой авторских романтических представлений о поведении мужчины в ситуации неразделенной любви. Тогда это называли «романтической страстью» и поклонением, а сейчас скорей обзовут сталкерством. Спойлерить, однако, не буду, потому что развитие сюжета хорошее и непредсказуемое. Хотя упомянутое воспевание Неразделенной Любви плюс любование цивилизованного парижанина Этими Дикими Поляками (Но Прекрасными) определяет жанр повести как романтический, что лично я у Бальзака считаю обычно неудачным.

Больше всего при чтении «Мнимой любовницы», кроме этого сеанса литературного психоанализа, который я проводила параллельно чтению, мне понравился подлесок. Тот самый быт обычного Парижа, который Бальзак так роскошно умеет описывать. Тут звезда -- акробатка по прозвищу Малага, которую один из героев вытаскивает из какой-то дыры и дает путевку в жизнь. Позже она появится еще в нескольких книгах, уже как профессиональная куртизанка. Отличная девица, с крутым характером и стальными бицепсами!

Рассказ «Силуэт женщины» -- это еще одна небольшая виньетка Бальзака, посвященная теме дворянки-парижанки и ее потенциального возлюбленного. Главным героем ее выступает наш любимец Растиньяк, и рассказ, во-первых, ценен тем, что показывает нам Растиньяка юного, наивного, еще не прозревающего в женском сердце и совершающего отчасти непростительную ошибку.

Сюжет рассказика, в принципе, элементарен и служит иллюстрацией одного их психологических законов влюбленности, которые воспел Назон (за что страдальцем кончил он... и проч.). Тем не менее, устроенный автором карамболь тут весьма развлекателен и занимает. Пожалуй, стоит поискать этот рассказ в дореволюционном переводе, возможно, эта безделушка станет еще милее.

Кстати, заглянув в биографический словарик персонажей Бальзака, мы обнаружим, что главная героиня, маркиза де Листомэр -- родная сестра Феликса де Ванденесса, который герой в «Лилии долин» и муж в «Дочери Евы», то есть маркиза будет одна из тех змей подколодных, которые будут подталкивать жену Феликса завести любовника (что углубляет ее моральную характеристику в этом рассказе).

«Супружеское согласие» -- рассказ, изящный, но без особой драматической нагрузки. Интересен, чтобы окунуться в атмосферу балов, светской жизни и любовных интриг времен примерно Аустерлица; такой салон Анны Павловны Шерер, но у французов (и по более свежим впечатлениям, т.к. Бальзак был ближе к событиям, чем Толстой). Атмосфера прописана очень тщательно и детализирована, быт тем, кто любит Regency romance, будет интересен. Например, знаете ли вы, сколько рядов стульев ставились на балах вдоль стен, какие места были удачными, и как эта мебель использовалась для того, чтобы не допустить соперниц до удачных танцевальных партнеров?

Коллизия и ее разрешение с помощью передаренного предмета ровно такая же, что и в конце «Дома кошки, играющей в мяч», но здесь героиня (в отличие от «Дома...») разрешает ее благополучно, с победой для себя. Не оставляет ощущение, что это по той причине, что здесь она аристократка -- а в «Доме...» -- нет, Бальзак же -- разночинец, влюбленный в блеск аристократии и обожествлявший ее с завистью, особенно если она олицетворяется красивыми дамочками.

«Госпожа Фирмиани» -- рассказ Бальзака, в котором сюжет (в принципе, неплохой) не особо и важен, на фоне того прекрасного, что писатель творит с языком и образами. Экспозиция занимает целую треть рассказа, она тут и есть самое замечательное: в ней Бальзак преподносит нам заглавную героиню глазами самых разных типажей парижского света. Самые разные люди характеризуют героиню приезжему провинциалу, запутав его своей противоречивостью, Бальзак же характеризует этих рассказчиков нам: «...А это человек, который любит противоречить. Люди этого сорта находят ошибки во всех мемуарах, исправляют все факты, бьются об заклад сто против одного, с уверенностью судят обо всем» (теперь такие граждане обильно пишут комменты, мы все их знаем). Получается великолепная мозаика, доставившая мне истинное наслаждение.

Оставшиеся две трети рассказа занимает сюжет о том, как провинциальный дядюшка пытается разобраться, во что ввязался его племянник. Образ дядюшки принадлежит к одному из моих любимых шаблонов персонажей у Бальзака -- т.н. «пожилой д'Артаньян»:

«Старый мушкетер, человек высшего общества, некогда имевший успех у женщин, он умел учтиво представиться, произнести любезные слова, помнил изысканные манеры былых времен и знал почти все правила галантного обхождения. Хотя он любил Бубонов с благородной искренностью, верил в Бога, как верят в него дворяне, и не читал ничего, кроме «Котидьен», он не был так смешон, как того желали бы либералы его департамента. Он мог бы занять свое место в придворных кругах, если бы при нем не говорили ни о «Моисее», ни о драме, ни о романтизме, ни о местном колорите, ни о железных дорогах».

Далее там присобачена любовная история, изысканная аристократка-парижанка (автор и читатели-мужчины тех лет пускают слюни, нам пофиг), а также неожиданная развязка, хотя и излишне сентиментальная и на мой цинический взгляд неправдоподобная.

В целом -- замечательный рассказ, рекомендую.

«Вендетта» -- ррррромантический рррассказ про корсиканцев-бонапартистов в Париже. Невыносимо меня раздражало, если честно, этим самым романтизмом и надуманным сюжетом. Если ты, читатель, не из тех, кто не любит сусальное, с драмой, то читать любопытно только ради сцен в первой трети текста, где подробно описывается, как художник организовал курсы для девиц по живописи (это достаточно ранний пример такого обучения женщин); это любопытное и классное бытописание, но потом автор опять сваливается в романтику.

Особенно потряс главный герой, офицер, прошедший русский плен, который по мере развития сюжета ведет себя крайне странно: либо у него ПТСР и полная атрофия способности принимать адекватные решения, либо изначально идиот.

В общем, странный рассказ: Бальзак попытался залезть на поляну Проспера Мериме, и у него совсем не получилось.

Рассказ о житье-бытье молодого художника в бедном районе, который столкнулся с осколком прежней жизни -- разорившейся аристократической семьей. И пытается разобраться в их тайне. Милая безделушка с увлекательными эпитетами, рассказ с чудесной атмосферой.

Я не смогла найти ни в сети, ни в бумаге советского перевода этого рассказа, поэтому вытащила из сканов гугл-букс самый первый его перевод 1830-х годов, сделанный анонимом, и выложила онлайн. Орфография дореформенная, а стилистика карамзинская, что придает тексту особенную прелесть:

«Свежесть чела, правильность бровей, чистота очерков и девственность, запечатленная на всех чертах ее физиономии, образовывали в сей деве окончанное творение».

»...пятидесяти лет и он на вид был крепкого здоровья. Физиогномия его выражала открытый, благородный характер старых эмигрантов и вместе развратную, но веселую жизнь и беззаботливость известных мушкетеров, столь славных в летописях изящного волокитства. Его поступь, его манеры доказывали, что он не совсем отказался от своей молодости и что решился навсегда остаться верным роялизму, набожности и любви».

Если кто обнаружит более поздние версии перевода, выкладывайте плиз.

«Дом кошки, играющей в мяч» -- повесть, с которой цикл «Человеческая комедия» как бы начинается, но я совершенно не советую начинать читать его именно с нее -- может даже отпугнуть от Бальзака.

Все фирменное бальзаковское тут, правда, есть, но как-то неимоверно затянуто, с кучей ненужных слов: автор еще не нашел свой метод. Очень длинная и занудная экспозиция, само действие, которое с драмой, начинается почти в самом конце, развязка приходит стремительно. Герои намечены хорошо, но автор еще не особо умеет их развивать.

Мы видим здесь описание скупцов, мелочного купеческого быта, жесткой семейной иерархии, браков не по любви по воле родителей, и браков по любви против их воли, очень трогательное и проникновенное описание того, как живописец, окрыленный любовью, творит шедевры (художественная часть, с ее производственными деталями, хорошо знакомыми Бальзаку -- самая удачная), затем показано, как девушка из мещанского слоя переносится в слой богемы, и как та ее отторгает. Последняя четверть книги, описывающая это отторжение богемой и аристократией, попытки героини вписаться (неудачливые), всю эту блестящую аморальную среду с гламурными герцогинями и княгинями -- самая удачная. К сожалению, Бальзак потратил весь свой запал на длительную занудную экспозицию, а конец скомкал.

А вот одна из книг, с которых можно начинать читать Бальзака, если не знаешь, с чего взяться, и колоссальный размер цикла «Человеческая комедия» пугает. Недлинная повесть, но при этом весьма типическая.

«Побочная семья» -- про бедность и любовь, ужасно грустная, как рождественский Диккенс. Отлично написано, реализм рембрандтовский, или даже Хусепе Риберы. Сначала сусальное, нежненькое, только расслабишься, поверишь в хэппи-энд и существование истинной счастливой многолетней любви, а тут автор тебе наковальней по голове, наковальней, а потом еще асфальтовым катком.

Особенно она сильная по сравнению с «Вендеттой» того же года, которая романтически ходульная, с кынжалами и разрыванием рубах на груди. Месть, которая описана тут, намного страшнее. Любовь, которая описана тут, намного сильнее. Но, наверно, в юности это не понять из-за флёра в мозгах, и она покажется сластолюбием пожилого человека.

«Альбер Саварюс» -- небольшая повесть о том, как в провинции появляется харизматичный незнакомец и что по этому поводу натворила провинциальная барышня. Кстати, первый из текстов в цикле, где заметную роль играют священники.

Именно барышня и является главной героиней. Бальзак, с обычной своей тонкостью, показывает противостояние характеров в семье. Обычного его правила «надо слушаться родителей» и его нарушения в этой повести нет, наоборот, непослушание такой матери, какая в наличии у героини, борьба с этой мегерой и отвоевание у нее независимости вызывает сочувствие.

Мне, кстати, начала нравиться игра «угадай, какую мораль Бальзак вложил в книжку». Здесь, как и в предыд. книгах цикла, она тоже про воспитание, однако не про баловство ребенка и вред от этого (как в предыд. книгах), а про то, что мать забила на воспитание девушки вообще, в принципе. И что это тоже ведет к плачевным результатам.

Однако тут морализаторство писателя, с обязательным воздаянием, настолько искусственное, что последняя страница книги читается, с точки зрения современного зрителя, вообще как награда ей, так все замечательно в жизни «грешницы» устроилось. И только в последнем абзаце, словно спохватившись, Бальзак присобачивает deus ex machina, чтобы кара все-таки наступила. Кстати, это опять взрыв механизма, как и в «Первых шагах жизни», где этот способ был использован всего лишь для облегчения жизни второстепенной героини. Видно, понравилось своей легкостью. (У Бальзака, видимо, проблема с правдоподобными причинами смертей и заболеваний, хоть бы с фармацевтом проконсультировался, штоль, а то сплошное «бегала в саду и заболела чахоткой», «наглотался воды в пруду и получил заворот кишок»).

В общем, поскольку постепенной деградации и медленного наказания героини в книжке нет, буду считать этот абзац позднейшим апдейтом, т.к. героиня мне понравилась, несмотря на свое преступление. Очень красиво, безупречно совершенное преступление, эффективное и изящное. Последствия, правда, не те -- но что поделать, барышне всего 17, не просчитала результатов.

Книга, в отличие от предыдущих, кажется, вообще лишена сатирического: в описании провинциальной жизни автор сосредотачивается на том, как работают хитрости, интриги и манипуляции. При этом центральная вставная новелла, на фоне иностранных пейзажей, написанная от лица этого заглавного Альбера Саварюса -- Про Великую Любовь, Которая Превыше Всего.

Страсть эта -- многолетняя, платоническая, с раздельным проживанием в разных странах, да еще в постоянном ожидании смерти одного приличного человека. Циник Бальзак подобного не одобряет, как мне показалось: по его мнению, выходит, честнее перед природой и Любовью, либо вместе бежать, либо жить в адюльтере. По-крайней мере, это настоящие чувства, а не виртуальная хрень какая-то.

Где другой (более ранний автор) воспел бы чувства этой страдающей парочки, Бальзак назначает воздаяние и им. И в данном случае оно опять долгое, продуманное и вызванное конкретными предпосылками и их собственными решениями (в отличие от кейса с внезапным взрывом выше). Так что выходит, именно для демонстрации, к чему именно приводит Великая Любовь, построенная на умозрительных концепциях, эта повесть и написана. Для предостережения романтиков.

УПД:

Но все-таки у меня возникло ощущение, что я чего-то недопоняла. Посмотрела, что пишут иностранные литературоведы (наши-то вообще ничего). По их мнению, оказывается, ситуация с этими романтическими возлюбленными, десять лет в переписке, это чистой воды отношения самого Бальзака с Ганской, которые к тому времени уже долго длились в такой форме. И как раз в этот момент он пережил жуткое разочарование в этой любви, потому что она наконец овдовела, но замуж за него выйти отказалась (это произойдет только лет десять спустя).

И в этой книге Бальзак размышляет, к чему подобные «онлайн-отношения» могут привести. Например, если третий человек (как в данной книге -- барышня-провинциалка) вмешается, к каким катастрофам. Любопытно сравнить идеализированную историю в книге и реальные отношения писателя с полячкой, насколько более красиво он все описывает, возвеличивая. (Например, сам Бальзак за это время прижил парочку детей от посторонних женщин).

Также получается, что беда, описанная здесь с любовью по переписке, она как и в текстах, где он описывает бедность и банкротство (как указывают исследователи -- с мазохистским самокопанием, чтобы напугать самого себя). Тогда получается, что Саварюс, чьи попытки стать знаменитым проваливаются из раза в раз -- это очередная авторская проекция, излитые на бумаги страхи насчет себя.

«Дочь Евы» в моем рейтинге произведений «Человеческой комедии» займет высокое место (когда я её наконец осилю целиком). Главная героиня повести — прекрасная молодая аристократка, безмятежно замужем за раскаявшимся денди и ловеласом, который взял её из отчего дома католически воспитанной девицей с абсолютно чистым разумом и воспитал по своему вкусу. (Мечта самого Бальзака, несбывшаяся, да и многих мужчин). Непосредственными приквелами к повести является рассказ «Побочная семья», где подробно рассказывается об отце героини и ее неадекватной матери; а также «Лилия долин», где рассказывается, как ее будущий муж в юности набирался опыта и тоже наобжигался.

Бальзак описывает аристократический быт 1830-х годов, блеск, красота, роскошь. Одновременно он описывается другую сферу, в которую героиня по неопытности своей вляпывается. И тут он свой ядовитый язык не сдерживает: поскольку это мирок писателей и журналистов, циников, мерзавцев, манипуляторов и банкротов. Многие из персонажей, мелькнувших здесь, позже составят подлесок истории бедного Люсьена де Рюбампре. Куртизанка-актриса, шарман! Бальзак, сам неоднократно манипулятор и банкрот, без жалости, но с огромным юмором описывает этих людишек. Как бы главный герой -- Рауль Натан, журналист, в которого влюбляется героиня. Если знать биографию Бальзака, понимаешь, что он описывает самого себя, со взлетами, падениями, глупыми надеждами, доверчивостью. Даже есть та же неряшливость, плюс ошеломительное впечатление, которое этот чувырла с грязными ногтями оказывал на светских дам, лишь только начинал говорить (с саморефлексией у Бальзака все явно отлично). Из камуфляжа -- этот Натан очень худой, да еще, видимо, еврей. При этом, хотя он несомненное альтер эго Бальзака, об этом просто так и не догадаешься, с такой жестокостью и беспощадностью писатель описывает своего героя, высмеивает его и осуждает на поражение.

Очень интересны ловушки, в которые светские дамы-завистницы пытаются заманить героиню. Интересны банковские механизмы, которые ее чуть было не губят. Все очень кинематографично, ярко, выпукло. Драматические повороты, неожиданные. Единственное, как обычно у него, проблема с темпом -- в начале долго раскачивается, а вот конец, с воздаянием, так скомкан. что не успеваешь им насладиться, приходится нарочито замедливать чтение.

Книга для школьников. Очень простое, наивное повествование, многое описано в настоящем времени. Нюансы работы следопытов, наверное, точные, но уж больно сам текст детский, не смотря на тему фашистов. Невозможно читать, особенно после тонкостей «Момента истины».

«Первые шаги в жизни» -- шестое произведение Бальзака в цикле, и вот первое, которое не пролюбоффф. Оно про темы, которые, как ты понимаешь с возрастом, еще более интересны -- деньги, глупость и хвастовство. Не знаю, читал ли Бальзак английские сатирические романы, не знаю, любил ли их, но мне померещился тут отчетливый привкус именно британской сатиры (кстати, «Записки Пиквикского клуба» вышли всего шестью годами ранее). Впрочем, я вообще плохо знаю историю французской литературы: что там было до? Дидро, Вольтер, де Ланкло? Другая тональность... Тут все-таки больше Мольера, если б тот писал прозу. Ууж очень приземленная, конкретная сатира.

Экспозиция, как обычно у Бальзака (это недостаток) -- нудновата и излишне подробна, настолько, что очень долго и не понять, кто именно главный герой книги. Это часто повторяется в разных его текстах, и на этом ломаются новички. Но надо просто настроиться на медленную дегустацию. И вот, наконец, он расписывается, и сюжет мчится в карьер, с характерами и диалогами, повергающими (по крайней мере, меня) в гомерический хохот. Искрометно.

В провинциальный дилижанс случайным образом попадают несколько человек самого разного возраста, достатка и социального положения. То есть, это они думают, что случайно, и что эти попутчики им больше не попадутся -- поэтому начинают самым убийственным образом хвастаться и сплетничать, разыгрывать друг друга. Основная часть книги разворачивается именно внутри кареты (жалко, по этому не сделали пьесу). Затем интермедия, рассказывающая, что вытекло из этой поездки для ключевых персонажей. А потом -- вторая поездка, но спустя 14 лет. Такая красивая симметричная композиция.

Другая особенность книг Бальзака (которую в юном возрасте я тоже не замечала) -- это отчетливая мораль. Он берет какой-то недостаток, порок, смертный грех, и строит сюжет вокруг него (или их, если взят комплект). Пока самым популярным грехом было «не слушаться родителей» (4 раза), «слишком баловать своего ребенка и таким образом вырастить чудовище» (2 раза), «не пытаться разобраться, как устроен брак и отношения МЖ» (2 раза), «тратить деньги на фигню» (1 раз). Эти пороки в конце обычно получают наказание. Ярко выраженной морали не было только в «Кошельке» -- забавном рассказе-виньетке. Возможно, Бальзаку это нравоучительное, как писателю, требовалось психологически или пиарно, чтобы не критиковали за «бульварщину», «желтизну». Или это наследие классицистического романа-нравоучения 18 века?

Однообразие этих обличаемых пороков, честно говоря, немного начало надоедать. (Впрочем, при прошлом заходе чтения я вообще эту идейность не замечала, если честно). В «Первых шагах в жизни», ради разнообразия, выданы новые грехи -- обличается хвастовство, вранье, сплетничанье и непредусмотрительность. Нетипично и то, что все -- на примере исключительно мужских персонажей, что тоже внесло разнообразие.

Порок «слишком баловать своего ребенка» тут тоже есть, но в конфигурации, которой раньше не было -- «нельзя скрывать от своего ребенка, что вы живете практически в нищете и ты убиваешься вусмерть, чтобы у него хоть что-то было». Бальзак показывает, что это скрывание ведет к тому, что дитё бедняка вырастает баловнем, словно в семье аристократа, и таким же бессмысликом, привыкшим ко всему готовому. Аналогичные ситуации мы наблюдаем и сегодня в РФ, в ситуации с матерями-одиночками, у которых сыночки-корзиночки выкатывают к жизни нехилый вишлист.

Также Бальзак любит параллельно дать второстепенного героя, который все делает «правильно» и этим оттеняет. В «Первых шагах...» это коллега сыночки-корзиночки, который с детства знал, что в семье денег нету, и вытащил себя из низов.

У Бальзака, кажется, возмездие не настигает оступившегося персонажа ВНЕЗАПНО: нет, он подробно показывает в каждой книге, как герой дошел до жизни такой, какие решения привели к этому падению, как он скатывался. Наказание у него тоже -- не удар молнии, а долговременное размазывание асфальтовым катком, с садистским любованием. Иногда лайтово, в «Модесте Миньон», над поэтом Каналисом, когда просто издевательство и душевная травма от потери шести миллионов. А вот тут персонажу автор конечность даже оттяпал, и только потом простил.

Дополнительная прелесть -- бытописание жизни Франции, которая приспосабливается существовать после того, как Наполеон перевернул ее.

Итак, на очереди следующий роман -- «Модеста Миньон». Опять-таки прелестен и полон сатирического издевательства надо всеми подряд. Как я этого не замечала при прочтении Бальзака в юности? Видела только Великую Любовь и Страшные Драмы. Теперь же в основном ржу как конь над эпитетами, репликами и паузами в сценах.

Что до сюжета и стоит ли читать:

стоит, особенно если вы любите А. Толстого, «Хождение по мукам», ч. 1 «Сестры».

Представьте себе фанфик, в котором действие происходит не в предреволюционном Петербурге, а во Франции 1829 года. Но зато тоже есть Даша Булавина и поэт Бессонов, в которого она все также влюбляется (старшая сестра тоже есть, но она сразу умирает от разврата). Юная героиня вступает с поэтом в переписку, влюбленная заочно. Он, как оказывается, тоже не прочь воспользоваться ею.

Но в данном случае автор, вместо того, чтобы разбазаривать страницы на всякие боковые завихрения и «писать панораму жизни», полкниги планомерно и точечно оттаптывается лишь на одном самовлюбленном поэте, привыкшем очаровывать дев, как будто только для этого книга и написана (как обычно бывает с фанфиками). Он топчет его и топчет, обсмеивает. Просто размазывает, с таким искусством и изяществом, что невозможно оторваться от чтения.

Я надеюсь, у этого бальзаковского поэта не было 100%-узнаваемого прототипа, потому что после такого ему оставалось только утопиться.

Ах, да, любовная романтическая линия с каким-то другим мужиком тоже есть, но он тоже, как Телегин, сугубо положительная няша, и драмы не особо создает.

Бальзак постоянно держит в напряжении, потому что непонятно, что его герои сейчас выкинут -- под воздействием ли хитрости, глупости, невыдержанных эмоций. Непредсказуемо. Завораживает.

«Загородный бал» -- повесть как бы о любви, а на самом деле о желании девицы выйти замуж. Ее бы вполне могла написать Джейн Остин или даже Лермонтов.

Как и в других произведениях Бальзака, тут иллюстрируется некая идея автора. В данном случае, идея о том, что балуя своего ребенка до крайности и разрешая ему все, ты выращиваешь монстра, который постоянно ошибается и губит сам себя. Главная героиня -- именно такая избалованная красавица, аристократка. Влюбившись в первый раз в жизни, она идет на поводу своей гордыни и пожинает плоды этого. Отчетливое морализаторство автора, впрочем, не мешает получить удовольствие от великолепно прописанных характеров всех героев этого текста.

Героиня, к которой автор относится без симпатии. «Загородный бал» -- это книга, которую он поставил второй в цикле, поэтому читатель, не привыкший к тому, что для Бальзака это совершенно нормальная привычка, по мере чтения книги должен перестраивать свое восприятие, ведь априори мы начинаем с того, чтобы относиться к ГГ, юной красивой, с симпатией, не правда ли? Но нет, Бальзак ее высмеивает, и к этой его манере следует привыкнуть, если намереваетесь читать дальше.

Относительно места книги в цикле -- здесь появляется много важных персонажей, которые потом будут мелькать в других произведениях.

Единственный эпистолярный роман Бальзака.

В письмах, которыми две героини противоположных характеров обмениваются на протяжении почти десяти лет, раскрывается их семейная жизнь.

Первая половина книги — это письма 17-летней и 18-летней девиц, которые крайне высокого мнения о своем уме и умении манипулировать взрослыми мужчинами. Для получения удовольствия от книги рекомендую не купиться и не воспринять роман как мэрисьюшный, а понимать, что Бальзак-то взирает на них со стороны и на самом деле подстебывает. Надо смотреть не на то, как они описывают свои «потрясающе умные поступки», а, в общем-то, на то, что происходит в романе фактически, как поступают другие герои.

Почему Бальзак выбрал такой нетипичный для себя эпистолярный жанр -- становится понятным постепенно. Роман в письмах дозволяет ему скрывать свое мнение. Текст «от первого лица» юных девиц позволяет описывать неимоверные глупости их мышления, например, в их оценке окружающих. Бальзак-то сам сардоничен, зол, и продуман в смысле воздаяния своим персонажам за их поступки. Если же воспринимать текст как чистую монету, как роман про/для юных девушек (как большинство прочитавших его и воспринимают, в общем-то) не понимать, что автор-то смотрит на девиц со стороны и вообще-то над ними насмехается, то книга покажется очень наивной и глупой.

Во-второй половине романа, по прошествии определенного количества лет, все персонажи получают воздаяние судьбы за свои глупые решения и пороки характера.

Не могу понять, почему эту книгу не переводили в СССР, уже скоро конец, а еще никакой порнографии не мелькнуло. Впрочем, Бальзак весьма точно описывает действие гормона пролактина на женщину и проблемы с трещинами на сосках. Какие у него были консультантки! Как он запоминал и чувствовал, прямо-таки пропускал через себя! Хамелеон. По мере прочтения этой книги понимаешь, что причиной колоссального успеха Бальзака, конечно, является то, что он одним из первых расширил ЦА романов: он писал не только для мужчин-читателей или барышень, но и для замужних женщин (то есть той аудитории, которая сегодня вообще — самая массовая). Например: «Самые сладостные для меня часы -- когда дети спят» [и мне не надо ничего делать с ними]. Пишет, между прочим, графиня. Интересно, осмеливались ли до него романисты?

Подробный обзор существующих русских переводов романов (их больше, чем на этой странице, хорошо бы дополнить)

выложен здесь

https://gorky.media/context/annotatsii-k-perevodam-emma-dzhejn-osten/

Провальная книга.

Повторяет композиционную схему первого романа цикла: герой бежит, за ним охотятся. Только герою уже под семьдесят, у него артрит, деменция, геморрой, проблемы с мочеиспусканием. Я не шучу.

Поначалу было ощущение, что это такая сатира на шпионские романы, в которых вечно молодые супермены и, мол, посмотрите, на реалистичную ситуацию, в которых выживший матерый зубр (а Кондор к этому времени ветеран ЦРУ егегей) выпутывается не за счет мускулов и пистолетов, а за счет мозгов и опыта, пусть и немного деменционных. В общем, я представляла героя пожилым Робертом Редфордом, и было прикольно.

Но к последней трети книги автор увлекся, и Кондор превратился в супермена, пусть и с сединой, которым он вообще никогда в книгах не был. Развязка, финал -- очень, очень плохо. Третий роман можно спокойно не читать, чтобы не расстраиваться.

Четвертый роман — Next Day of the Condor, АСТ переводить не стали, подозреваю, там вообще апофеоз идиотии.

Любителем дешевых треш-боевичков-космоопер! Милейшая тупка, тупая-тупая. С галактическими герцогами и мускулистыми акробатами-убийцами. Самое то для усталого вечера. Написано очень качественно, крепко, сюжет не провисает. Но, боже, все такое простенькое, наивное и смешное. Прямо представляешь весь роман героев в сверкающих розовых лосинах.

Нетипичный для саги о Мейсоне роман. Дело происходит не в городе, а полностью на выезде, среди выжженной земли золотодобытчиков. Персонажи -- прямо какие-то рудименты из Брета Гарта, а не люди 1940-х годов. Мейсон с Деллой едва не гибнут (впервые за цикл!). Подробное и длинное описание ночевок на природе, что тоже нетипично. Видно, на основе реального опыта автора -- в одном из романов про Дональда Лэма этот материал тоже использован, но только он более органично лег, потому что Лэм, в отличие от Мейсона, бродяга, а не американский денди.

Детективный сюжет -- нормальный, но не идеальный. Но, в принципе, все логично, характеры прописаны ясно, путаницы нет, хотя некоторые линии не доведены до конца.

Читаю серию подряд, это 19-й роман в цикле о Мейсоне -- и самый слабый из них. Ключевая улика и способ ее применения крайне надуманы (для 1941 года-то), локации описаны крайне непонятно, убийца умеет немотивированно телепортироваться и, вдобавок, обрисован скучнейшими, невероятно стереотипными шрихами. Концы в развязке не сведены и не объяснены, итоги подбиты крайне искусственно — такое ощущение, что автор хотел сделать преступником другого человека, но почему-то передумал. (А вот предыдущий роман был весьма элегантен и остроумен во всех деталях, по контрасту особенно поражает).

Классический железнодорожный детектив от Словина, в котором реалистичное, основанное на его личном опыте описание работы транспортной милиции соединяется с обдуманным, хорошо закрученным сюжетом, детальным бытописанием советского времени (интересным для молодых поколений читателей) и классно выписанными психологическими характерами. Еще ему отлично удается передать атмосферу пасмурности и грязи Москвы в то время года, некоторых героев становится очень жалко, некоторым тоже хочется дать по шее... Прекрасный «полицейский» детектив

Словин, железнодорожный милиционер, в очередной раз пишет роман, основанный на собственном производственном опыте. Как функционирует вокзал? Как работают камеры хранения? Как из них воруют? Как действуют банды? Получается очень интересно, своего рода «Аэропорт» Хейли, только в советском варианте. Сюжет продуманный, персонажи колоритные. Весьма рекомендую.

Словин создает собственную попытку детективного романа про убийство в запертой комнате с ограниченным количеством людей в помещении. Впрочем, практически сразу плюет на этот принцип, потому что жизнь доказала -- все не так, как кажется по правилам. Повесть получилась хорошей, увлекательной: и характеры отчетливые, и расследование ведется захватывающе. Жалко только людей такого поколения -- страдали же просто за желание нормально жить. То, из-за чего разворачивались такие драмы, эти расследования ОБХСС -- это же просто желание иметь хорошую посуду, нормальную одежду, вкусную еду, хоть какие-то деньги. И вот это считалось преступлением!

Рассказ этот достаточно сумбурен и явно описывает реальные впечатления автора от поездки в Среднюю Азию. Сам Словин остался им недоволен, видимо, потому что переработал и пустил на материал для повести «Расстояние в один вечер». В общем, атмосферно, и некое расследование есть, но не фонтан.

Произведения Словина надо ценить и как детективный жанр, и как бытописание советского времени. Сам он, советский транспортный милиционер, еще во время работы начал писать и стал известным писателем по совместительству. Знание этого факта помогает получить дополнительное удовольствие от книги. В нем описывается, как Денисов, желая разгадать убийство на вокзале, оказывается в Коктебеле, в доме писателей, живет там, общается с приезжими и местными... И просвещенный читатель догадывается, что Словин описывает свою собственную поездку туда (правда, небось не командировку, а по путевке), а описанные им литераторы -- реальные исторические личности. Он, кстати, их очень тонко высмеивает. Так мы получаем срез эпохи. Детективный сюжет при этом тоже выстроен достаточно грамотно и доставляет удовольствие. Настроение у книги немного сумрачное, прохладное. Хорошая, техничная вещь.

Любой, кто знаком с криминальной историей позднего СССР, достаточно быстро догадается, на каких реальных событиях основана эта книга. Конец, как говорится, немного предсказуем. Однако роман это совершенно не портит. Задачей Словина было не создать сложную и таинственную детективную загадку: собственно, он обрывает свое повествование непосредственно перед финальной сценой, представляя ее дорисовывать читателю на основе подлинных документов из того самого уголовного дела, которые идут как приложение. Нет, его цель была намного интересней, и благодаря этому от книги лично мне было не оторваться. Он описывает обстоятельства, которые привели актёра в ловушку, описывает тех людей, которые его охмурили. И, поскольку он реальный милиционер, который 25 лет проработал на вокзале, Словин не испытывает вообще никакого романтического отношения к людям «творческих» профессий. Он показывает их глазами знатока уголовников: этих экстрасенсов, учителей премудрости -- показывает их как мошенников, манипуляторов, воров на доверии. Это чрезвычайно интересный профессиональный взгляд, позволяющий пристально взглянуть на позднесоветскую интеллигентскую среду, восторженно втягивавшуюся в различные секты и влюблявшуюся в эзотерику. Словин описал всех этих людей в подробностях, как документалист, опираясь на реальное дело -- только поменяв им имена. Очень круто психологически.

Это последний детектив из цикла из Денисове, даже чисто психологически. Через несколько лет после его написания Словин репатриируется в Израиль. И, сочиняя эту книгу, он явно уже психологически проделывал путь воссоединения со своими корнями (из-за которых ему много лет в советской милиции не давали повышения, «жиду этакому»). Книга представляет собой скорее этнографический интерес, описывая позднесоветский быт, житие еврейских стариков того времени, их склоки и призраки прошлого. Криминальная интрига меня не очень увлекла, мотив вообще показался не убедителен. Герой, впрочем, все так же обаятелен, а атмосфера, создаваемая писателем — приятная.

Милиционер Игумнов из собственного цикла (позднесоветского) перекочевывает в новую эпоху, Российскую Федерацию, и покидает ряды транспортной милиции, становясь частным детективом. При этом персонаж теряет все свое обаяние и вообще, всю типичную словинскую «железнодорожную» специфику. Этот роман мог бы написать вообще кто угодно, из детективщиков девяностых годов, никакой индивидуальности, харизмы. Главные герои -- Игумнов и его начальник Сергей по прозвищу «Рэмбо», хозяин агентства. Их клиент — «хороший» мафиози, которого убивают. Надо понять кто и сохранить жизнь брату убитого. Первая половина романа еще относительно любопытна: множество криминальных группировок, действовавших в Москве в то время, показаны во всех сложнейших вариациях «понятий» и «сходок», интриги, движения бровями, потеря лица, попытки сохранить репутацию. Однако уж слишком сложно, уж слишком много группировок, и в каждой — куча действующих лиц. Автор очень перемудрил, очень запутанно и мутно. Однако, учитывая, что бывший транспортный милиционер Словин как раз в таком агентстве и подрабатывал, текст имеет исторический, этнографический интерес, позволяя примерно представить, как оно тогда было, и что оно написано с натуры. В отличие от книжек, написанных в то время просто подрабатывающими литераторами. (Если читать Словина подряд, видно, что он не очень умел выдумывать, и списывал с реальных ситуаций часто, причем повторяя их иногда в разных книгах).

В 1994 году Словин уехал в Израиль, судя по всему, данная книга к этому моменту была написана на две трети, потому что туда же. в Израиль, потом внезапно и не очень мотивированно перемещается действие и персонажи. Другие герои, впрочем, почему-то начинают тусить в Бухаре. С этого момента книгу дочитывала вот реально через силу, и действительно, дочитав, выношу вердикт -- надо было бросить книгу вообще в самом начале, после пары первых глав. Писатель явно сам понимал, что фигня вышла -- не знаю, что там в следующих романах из цикла про агентство «Львы», но вот самую-самую последнюю его книгу, которая «Погоны, ксива, ствол» он сделал по-другому. Там опять один Игумнов, он опять милиционер, и опять там железная дорога. Хотя кругом братки, гадость, мафия, но все-таки узнаваемая транспортная милиция удается ему лучше, и сюжет там логичен и достаточно прост.

Прочитала «Гравилет Цесаревич», который мне отрекомендовали как классику российской фантастики — альтернативной истории, тема «Россия до сих пор монархия». Сейчас 2018 год, вероятно, надо было это читать в 1990-х, тогда бы она, возможно, произвела впечатление.

Цельной удивительной картины волшебного мира (как Ордусь у Ван Зайчика, скажем), в книге не замечено. Империя выведена как задник в театре, никакой экономической и социальной характеристики особо нет. Не знаю, как эта книга читается мужчинами; женщина будет либо ржать, либо испытывать нездоровые позывы. Примерно половину (!) текста занимают страдания главного героя по поводу его сложных отношений с любовницей. И терзания, как их воспримет жена. Жена, кстати, узнав об измене + чужой беременности, ни говорит ни слова упрека, дружески распивает с беременной любовницей чаи, та называет ее «сестрой». И (контрольный в голову!) добровольно удаляется в дальнюю часть квартиры, чтобы предоставить мужу спальню для интимного свидания.

Действительно, забористая фантастика, мужикам должно нравиться.

Тема сия для писателя Рыбакова, видно, является больной. В написанном им же «Деле жадного варвара» Ван Зайчика (роман, который я нежно люблю) фигурирует аналогичная ситуация. Жена главного героя сама находит ему «вторую жену», знакомится с ней, приводит в их дом, усиленно подкладывает и объясняет, как мужа надо хорошо обслуживать, в том числе кулинарно. НО! В мире Ордуси официально существует многобрачие, а сия жена — вообще мусульманка. Поэтому это не кажется бредом, а логично встраивается в способы характеристики альтернативного мира. Короче, здравомыслящим читательницам я рекомендую читать «Гравилет Цесаревич», только перематывая тошнотворную и неправдоподобную любовную линию.

А! Про «правдоподобную» реакцию жены главного героя я написала. Любовница там тоже «хороша», должна всех прямо сразу очаровать своей непосредственностью и интеллектом. Дамы, зацените ее трепетную душу: у нее должна выйти книга, она выбирает себе псевдоним. Хочет сначала подписаться фамилией главного героя-любовника, а потом говорит «хи-хи, а можно я лучше подпишусь девичьей фамилией твоей жены?», И тот смеется этому милому предложению.

Первый роман этого цикла поражал удивительной мутацией: женский любовный роман наполеоновской эры, в который втиснули псевдо кельтские фэнтези мотивы. Вторая книга не так предсказуема по сюжетной схеме, поэтому любопытней. Пункт раз: отдельно читать не стоит — продолжение предыдущей, с теми же героями, предыстория не перессказывается. Пункт два: опять явные следы соавторства, разные куски будто написаны разными авторами, поэтому качество очень плавает. Первая 1/5 романа примерно была настолько скучна, до невероятия, что я ее не бросала только из чувства долга, хотела и про второй роман цикла рецензию накатать, причем хотелось язвительную. Речь в этом куске шла про того благородного герцога-шпиона и его метаниях по Англии и Франции. Фэнтези в этой части было ровно нуль, не считая одной страницы в предисловии, где нам представляли главного злодея-чернокнижника.

Ну вот, книгу я не бросила, и вдруг об этом не пожалела. Очень четко прослеживается момент, когда (подозреваю) Андрэ Нортон дала соавторше по голове сковородкой и сказала «а ну подвинься, сейчас за дело возьмется мастер».

И сразу в повествование вступают две сильные женские героини, каждая со своим квестом, сюжетные линии закручиваются и переплетаются, магия и фэнтези антураж везде уместен. Очень приятные отсылки к магии американских индейцев, которые не раздражающе переплетаются а) с кельтско-викканским из родной Англии; б) чернокнижным сатанизмом злодея; в) тамплиерско божественно чудесным; г) и новоорлеанским вуду. Прикиньте, как это все разрулить в одном сюжете, чтобы хорошо еще ложилось? Действие мчится, этих хотят убить, тех, одни должны успеть, другие, случайные встречи и опоздания, засады, убийства, похищения... Отлично. А, и наконец, пригождается то, что в предыдущем романе было не пришей кобыле хвост: что героиня-герцогиня на самом деле попаданец из Северной Америки и дружила с индейцами.

В женских любовных романах (пардон за произнесение этого словосочетания на данном сайте), так вот, в современном женском любовном романе есть такой поджанр, называется Regency romance.

Действие в них происходит в эпоху английского Регентства, т.е. условно первую четверть 19 века, эпоху Джейн Остин и ампирных платьишек. Вообще, это такие джейностиновские романы, только для домохозяек, т.е. с сексом: там обычно есть героиня — не красавица, но умница. Она скромная и небогатая, но с каким-нибудь скрытым талантом, недоступным великосветским изнеженным леди. Волею судеб героиня попадает из своей провинции в блестящую столицу и там эта замухрыжка внезапно начинает блистать (да, Татьяна Ларина на тех же штаммах английских романов была автором взрощена). Описывается вхождение героини в свет и то, как она учится справляться со своими обязанностями. Обязательно в наличии загадочный главный герой, аристократ с титулом (никогда не попадается дворецких почему-то, да). Он необыкновенно красив и умен, но всегда тщательнейшим образом скрывает свои эмоции. Фиктивная помолвка или брак без консуммации, под давлением обстоятельств — тоже типичный прием. В конце, разумеется, главные герои сливаются в объятиях, удивляясь, с чего это они тут решили фиктивность разводить и холодность. Осложненный вариант, с большей динамикой — это когда автор вспоминает, что это все происходит в наполеоновскую эпоху, и приперчивает сюжет борьбой со шпионами корсиканца.

Ну так вот. Данная книжка -- это стопроцентный regency romance по всем пунктам! Мужчины-читатели, осторожно. Вклад Андрэ Нортон в него кажется минимальным. Видимо, все накатала соавторша. Единственное, что отличает ее от других аналогичных книг, которые читательницы систематизируют на сайте lady.webnice.ru -- это вот как раз вклад Андре Нортон, я полагаю. А может, и соавторши, недаром та как-то и с Марион Циммер Брэдли коллаборатила. Итак, из фантастических элементов: попаданство главной героини из альтернативной ветки времени, где другой король на троне. И пара-тройка явлений в драматических эпизодах представителей народа фэйри, которых в этой ветке просто больше, потому что христианство существует параллельно с викканством. Но никакого явственного влияния на сюжет, кроме завязки, этот фант.элемент не производит. Проставить книге балл как книге-фэнтези -- честно не в силах, как женский же роман вполне неплох.

Есть разные способы читать большие циклы: по внутренней хронологии, от начала «времен», либо же в том порядке, в каком книги писал автор. Я предпочитаю второй, потому что это позволяет проследить за тем, как автор придумывает мир, как зарождается мифология. В данном случае, например, эта повесть написана первой, а вот первая книга цикла, «Вынужденная посадка», появится почти 20 лет спустя. Понятное дело, что в ней будут объясняться какие-то вещи, которые мне, впервые взявшему цикл в руки, вообще будут не понятны.

В общем, как первая пристрелка, зерно, из которой -- как подсказывает мне фантлаб -- вырос культовый цикл, книга весьма даже ничего, необычна и увлекательна.

А, вот еще лайфхак для тех, кто упрекает ее в примитивности. Когда читаешь такую «классику», надо все-таки на год написания смотреть. Для 1958 года это весьма даже ничего, многих современников сейчас перечитывать невозможно, такая там подростковая наивность фантастики. А лайфхак, собственно, состоит в этом: когда берешь книгу до 1980-х, надо быстренько в гугле набрать типа «1958 fashion». И с помощью модных силуэтов той эпохи быстрей представляется, в каком контексте создавался роман. Этот -- в эпоху два года спустя после «Карнавальной ночи» с ее приталенными платьями Гурченко, это же действительно невероятное ретро, а! И весьма неплохо при этом

Не понравилось. Хотя, возможно, это мне такой неправильный файл с книгой попался. Для начала в нем не 15 рассказов (как тут перечилено), а 10.

И, кроме того, в аннотации тут написано «Каждый из рассказов имеет две части: в первой содержатся завязка и в неявном виде все данные для раскрытия преступления, а во второй — Холмс объясняет, какие сведения из химии помогли ему разрешить загадку». В моем варианте есть только первые части рассказов. Описывается какое-то преступление, потом приходит Холмс, задает вопросы, говорит «ага». А после каждый рассказ обрывается, и написано «Чтобы раскрыть дело, необходимо разобраться в ключах, содержащихся в тексте, и ответить на вопросы:

1. Что выяснил Холмс, проведя химические испытания? 2. Почему саван Спартака дал положительную пробу на белок и что она может означать?» и типа того. Собственно, объяснений-то, разгадки и не дается, читатель должен прийти к ней самостоятельно. Учитывая, что эти рассказы писались для американского журнала типа «Химия и жизнь», для их-то читателей это было плевое дело. Но не для нормального человека, читающего во время безделья ради удовольствия.

И как бы ни хорошо были описаны эти все завязки, удовольствия от них никакого нету. Хотя, я повторяю, может это просто у меня неправильная версия файла, другой найти все равно не удалось.

Очень неровный цикл. Предыдущий роман был ОК, этот опять какая-то бредятина. Ирен Адлер тащится со всем своим табором в Богемию, король не узнает ее в новых перчатках, по улицам ходит Голем, а может и нет. Злодеи — русские шпионы! Ни с каким расследованием Холмса книга опять не запараллелена, и это опять плохо. На моменте, когда четыре дамы, включая королеву, переодетыми отправляются охотиться за секретами, ночью, на улочки города, я прям даже плюнула и перестала это читать.

Третья книга цикла вышла лучше, чем вторая. Автор вероятно учел замечания и понял, что сами по себе приключения Ирен Адлер, без активного запараллеливания с Холмсом, смотрятся плохо, и снова на это поднажал. Сюжет книги основан на расследовании дела десятилетней давности — военного преступления в Афганистане. Тут и прошлый опыт Уотсона кстати пригодился. «Клиент» Ирен — бывший английский военный, приехавший из Азии, сталкивается с проблемами в Европе из-за того, чему он был свидетелем.

У меня есть критерий, когда книгу не надо читать дальше: если это позиционируется как нормальная фантастика или фэнтези, а потом — опа! внезапно в книге групповой секс. Тогда книгу спокойно можно бросать, ничего хорошего там дальше не будет (исключение — Хайнлайн). Про детективы у меня тоже выработан маркёр, не такой правда колоритный, но четко срабатывает: если тайна ВНЕЗАПНО связана с татуировками, которыми помечено несколько человек, и все это отполировано темой тайного общества.

Ну вот. Это второй роман из цикла про Ирэн Адлер. Первый был ну прям очень хороший фанфик, без перегибов и оскорбления канона. Поэтому данную книгу я решила не бросать даже после появления татуировок и все-таки дать автору шанс. И вот это я зря сделала, детективный сюжет провисает невероятно. Хотя персонажи очень приятные и выписаны с любовью — поэтому третий роман в цикле все-таки попробую начать.

О проблемах с сюжетом. Первый роман, конечно, удался, потому что он был основан на «Скандале в Богемии» и был сделан ему в тандем. У этой книги подобных костылей не было. Автор взял для вдохновения лишь мелочь: в «Собаке Баскервилей» Уотсон как-то упоминает, что Холмсу удалось «полностью снять с несчастной мадам Монпенсье обвинение в убийстве падчерицы, молоденькой мадемуазель Карэр, которая, как известно, полгода спустя объявилась в Нью-Йорке и благополучно вышла там замуж». Тут эта идея вывернута так, что и не узнаешь.

Забавный стебный рассказ, в котором автор (которого зовут кстати Брайан, это важно) выворачивает мир холмсианы наизнанку, вписывая туда других литературных персонажей эпохи. А главный герой — Мышь Чандлер, это переодетый сквозной персонаж самого писателя, которого в его книгах зовут Мышь Марлоу (передергивание в честь Филиппа Марлоу — персонажа Раймонда Чандлера).

Пожалуй, это один из лучших рассказов из продолжений Холмсианы, который мне попадался. Стандартная завязка — и отличная неожиданная развязка! И даже русский антураж, который все обычно проваливают, здесь не особо портит впечатление. И кстати, это первый рассказ в сборнике, в котором Холмс удосуживается подняться и хоть куда-то ради расследования наконец отправиться.

Никакого расследования в данном рассказе не происходит, зато мы можем попытаться разгадать тайну одного из белых пятен в прошлом Шерлока Холмса.

Сюжета как такового в рассказе нет. Начинается с того, что Месгрейв (у которого потом в доме будет обряд) пишет, что Ватсон, мол, не прав, и сплошной самопиар, а мы с Холмсом в колледже были не разлей вода, и я всю правду расскажу, как было. И вот, типа, как-то, когда мы учились в Кэмбридже, нас нанял тот самый доктор Фу Манчу!... Холмс пьет у него чай, соглашается на него работать. И ВСЕ. На этом рассказ обрывается.

Есть такой специальный вид литературы: «Миледи была хорошая, а д'Артаньян плохой!». Читать книжки, написанные исходя из этого концепта, невозможно: они обычно написаны авторшами, ассоциирующими себя с роковой красавицей умницей Миледи де Винтер, и потому обеляющими ее напропалую, выворачивая историю наизнанку. Получается глуповато. После прочтения анонса данной книги я подумала, что тут будет примерно также, но решила рискнуть. Ан нет, не зря — провела пару приятных вечеров за чтением. Некое обеление образа Ирен Адлер немного присутствует, например, приуменьшена роль секса в ее манипуляциях, однако книжка вышла весьма-весьма милой. Это женский детектив, правда -- читателям-мужчинам, наверно не понравится, хотя написано с большим уважением к Канону, никакого очернения образа Холмса и выставления его идиотом или злодеем нет.

Действие начинается очень за много лет до «Скандала с Богемией», рассказывается, как Ирен пыталась строить свою оперную карьеру, как влипла в историю с королем Богемии, и почему так стремительно вышла замуж за какого-то англичанина. Сам «Скандал в Богемии» хронологически «начинается» ближе к последней четверти книги. До этого Ирен просто живет, работает в театре, и подрабатывает решением всяких деликатных поручений, практически «детективных». Читать это, возможно, было бы смешновато, если бы книга была от первого лица, или от третьего, но автор изобрела для Ирен свогое «Ватсона» -- компаньонку, дочку пастора, которая смотрит на эту всю феерию, немного офигевает и ведет дневники. Учитывая, какая мерзость попадается в этом цикле «Свободных продолжений» Холмса, данная книга -- весьма-весьма приятная и викторианская.

Хотя манипуляций на сексапиле подбавить Ирен не помешало бы, да.

«В эту минуту его величество [Король Англии] прошептал себе под нос:

– Ах, Алексей, бедный маленький Алексей!..»

Ну кароч. 1918 год. Два бодрых почти семидесятилетних старикана — Холмс и Ватсон, едут в Россию. Спасать царскую семью. В начале книги перечислены действующие лица: Сидней Рейли, Ленин, Бьюкенен, Колчак, Юровский (комендант Ипатьевского дома), Мирбах...

Еще наугад одна цитата из середины: «Я спросил Рейли, почему он насмехается над Лениным, являясь одним из его подчиненных. Он ответил, что на самом деле Ленин в душе остается буржуа и, несмотря на всю риторику, не составляет и одной десятой каменной стены, которой является Сталин. Поскольку ни Холмс, ни я никогда не слышали про такого человека, Рейли пояснил, что Сталин родом из Грузии и по национальности он не русский. У него восточный ум, для которого типично коварство, и думает он только о власти. Также нам рассказали, что Сталин уже оценил потенциал Рейли как сильного будущего противника, и если Рейли не уберет Сталина, то Сталин определенно уберет Рейли. Холмс хотел бы получить ответы на множество вопросов о Ленине, Троцком, Сталине и остальных, но поскольку теперь все было готово и нам предстояло вскоре уезжать, Рейли пообещал ответить только на один вопрос».

Чего-то мне короче стремно весь этот цирк читать. Не буду дальше.

Еще один не очень удачный рассказ в этом сборнике. «Уши» истории с Ирен Адлер тут торчат слишком заметно, авторы могли бы постараться не так дотошно калькировать, вот честное слово.

Читаю сборник «Новейшие приключения Шерлока Холмса» подряд, и этот рассказ (четвертый) мне пока понравился сильнее всех предыдущих. В нем есть та непредсказуемость развязки, безумная странность поступков обычно нормального англичанина, которые характеризуют оригинального Холмса. Разгадка неожиданная. Только умственной работе Холмса, увы, уделено маловато времени — развязка наступает слишком быстро.

Роман вовсе не про дипломатические хороводы с подлыми ксеносами, а про то, как Каину придется защищать мир-кузницу Адептус Механикус от орд тиранидов, причем основная проблема в том, что шестереночки завели у себя маленький зоопарк. Тау тоже мельтешат в кадре, но только в самом начале.

Мягко говоря, не лучший из романов о Каине, будто слепленный из разных кусков. Середина провисает по динамике явно.

Рассказ, посвященный Юргену и раскрывающий некоторые особенности его восприятия мира. Он отправляется на армейский склад для пополнения запасов, и тут на него совершают покушение. Далее идет расследование этого инцидента. Хорошо выдержан стиль — поскольку Каина в сюжете нет, текст совсем другой по интонациям.

Бравый комиссар прибывает с полком неуязвимых Астартес на одну планету, где к нему присасывается пиявкой дочь губернатора с дак-фейс; в попытках от нее скрыться он ввязывается во все новые проблемы, пока не оказывается аж на заброшенном дрейфующем космическом скитальце 5 тыщ лет от роду. Не самая удачная из книг цикла, мягко говоря: первая половина книги — с хорошими приключениями, но испорченными этой теткой, которая читателя раздражает глупостью также, как Каина; вторая — уже без нее, аминь, но испорчено тем, что уж больно эти хождения по коридорам космических кораблей в зубах навязли из-за кинематографа, спасибо «Чужому» и т.п. Как-то хождения по подземельям в этом цикле увлекательней получаются, уж не знаю почему.

Рассказ о самом первом назначении комиссара Каина. Он 8 недель как получил пояс комиссара, и 7 из них провел в варпе.

Каин прибывает в Вальгаллский полк и знакомится с Юргеном. Попутно он отражает небольшое нашествие тиранидов.

Не самое удачное из сочинений о Каине, вероятно, написано только для того, чтобы рассказать о знакомстве с Юргеном.

Читать не хотелось из-за мрачного названия. Знаем мы их, этих авторов серий — возьмут и прикончат главного героя на последних страницах, устав от него, причем особо кроваво как-нибудь! (Даже Холмса подобный синдром не минул — 10 лет читателям пришлось дожидаться воскрешения, представьте, как тяжело им было?)

Однако не удержалась, начала читать. И что же — все хорошо! Cain's Last Stand — это не «последний бой». Слово stand тут — скорее «рубеж». Помните дамбу, которую он взорвал из-за орков в одной из предыдущих книг? вот это место там на планете приобрело прозвище Cain's Last Stand. А тут ему пришлось снова вернуться в то место, и там опять воевать.

А так, хотя и продолжение истории с тенесветом, идущей сквозь несколько романов, вполне себе без самоповторов, приятная для чтения вещь. Сюжет: пенсионер Каин преподает в военном училище, когда выясняется, что на планету сейчас нападут еретики. Стряхнув с себя пыль, берет ответственность на себя.

Еще раз — огромное спасибо переводчику А. Вироховскому, который силами самиздата осуществил перевод этой и предыдущей книги трилогии, подарив их русскому читателю.

Сюжет: главные герои сталкиваются с Восемью умелыми мужчинами — позабытыми богами изгнанного и уничтоженного народа, который жил на территории Пекина до китайцев. Эти восемь изображены на полустертой фреске в загадочной пещере — и являются во плоти, чтобы наказать казнокрадов-мандаринов и отобрать у них свое похищенное имущество. Чтобы разобраться в загадках, легендах и интригах, Мастер Ли и Десятый Бык опять путешествуют.

Достоинства: хотя до идеальности 1-й книги цикла роман не дотягивает, однако он весьма хорош, и намного-намного лучше 2-го, который хотелось вообще несколько раз бросить. Автор больше не увлекается самоплагиатом (почти) и придумал новые, сложные интриги. Увлекательно и сложно, хотя, конечно, изумления от раскрытия загадки ему не удалось снова создать. Рекомендую.

Недостатки: слишком увлекается описаниями еды (на несколько страниц) и перебарщивает с количеством и размером вещих снов. Спокойно перелистывайте, потери смысла нет.

В конце добрый переводчик дал еще и интервью автора, данное спустя много лет, в котором он рассказывает, почему перестал писать. Оказывается, во всем виноваты злые издательства. Да и любимый выпускающий редактор умер (есть подозрение, что именно этот человек довел 1-й роман до совершенства). И денег все это дело не принесло. И поэтому серию из 7 книг писатель не стал делать. В общем, если после прочтения первой книги была грусть, что автор написал еще только две, то теперь она пропала — по настоящему выношенным для него был именно дебют. И если он после проблем с издательствами смог НЕ ПИСАТЬ, если больше у него не свербило, значит, это действительно не его.

Второй роман Хьюарта наконец на русском. Огромное спасибо переводчику alex-virochovsky, который силами самиздата осуществил этот текст!

О сути же книги — продолжение истории мастера Ли и Десятого Быка, которые на сей раз решают историю загадочной долины и исчезнувшего из нее камня. С помощью различных помощников. Применен тот же рецепт и антураж, что в предыдущей книге. Но того же <i>волшебного </i>, несравненного удовольствия я не получила, увы. Чувствуется вторичность. Примерно первую половину книги я читала через силу и думала «хм, помнится, я переживала, что этот писатель создал всего 3 книги и бросил писать? Ну раз уж на второй он умудрился сделать такую провальную работу, то лучше б вообще не брался за продолжение!». Однако где-то с середины автор взбодрился и начал опять плести виртуозные сети. Так что к концу впечатление выправилось. И следующую все-таки буду читать.

Человек из наших дней переносится в тело Язона, но не в Древней Греции, а в параллельном мире, где тоже есть Цирцея, Геката и Аполлон. Он ничего не понимает. Действие совершенно невнятное — сначала он ничего не понимает на острове Цирцеи, которая не понимает, что с ним. Потом его похищают и увозят в храм ее врага Аполлона, жрецы которого тоже не понимают, что с ним. Я тоже ничего не понимаю.

Сюжет очень странный, как будто кислоты объелись. В основном, вся проблематика сосредоточена на том, что герой разбирается «я сейчас управляю своими поступками, или Язон? Ща вот точно я. А вот ща он!»

Или может перевод плохой?

К середине книги это ПОЛНОЕ непонимание меня, честно говоря, немножко утомило — потому что ни в героях разобраться, ни в сюжете никак. Поэтому, несмотря на всю мою пылкую страсть к древнегреческим мифам, дочитывать и тратить время не буду.

Первые несколько глав: рассказ ведется от лица секретаря Майкрофта. Майкрофту присылают анонимку с немецким шрифтом, связанным с Каббалой. Дело какого-то тайного общества. Майкрофт приказывает своему секретарю (воспитанному юноше, джентльмену, полиглоту), переодеться в бродягу и мошенника, и внедриться в тайное общество. Сам делает ему тату. Секретарь успешно внедряется.

Читать на этом я бросила:

- никаких черт характера Майкрофта, за которые мы так его любим. Никакой викторианской Англии.

- короче, бред, к шерлокиане и блистательной стильной английской разведке отношения не имеющий.

Для человека, неплотно сидящего на подобной русской фантастике (я, например), книга трудноватая.

Сюжет: начало 1945 года; нацистский офицер Штурмфогель -- сотрудник секретного парапсихологического отдела, соперничает с бывшим НКВД-шником Волковым, который нынче работает на американцев. Множество секретных шпионских операций с тайными агентами, явками, стукачами и подставами. Все это усложняется необычными мистическими-магическими способностями обоих героев. Вдобавок, оказывается, что помимо нормального («нижнего») мира на Земле существует параллельный «верхний» мир, куда многие персонажи могут переносится. Это волшебный город, Горний Иерусалим, как бы отражение реального. Жить там намного приятней. В итоге немец и русский понимают, что бороться надо не против друг друга, а против совсем других, ирреальных врагов.

Достоинства: лихой быстрый сюжет, закрученные ситуации. Увлекает, необычно, интересно.

Недостатки: дико быстрый, слишком дробный сюжет — совершенно не успеваешь ориентироваться. Место действия постоянно скачет по всему миру. Колоссальное количество второстепенных персонажей, которым посвящены отдельные сцены — не успеваешь их запоминать. Мешанина и путаница. Для полного понимания книги необходимо хорошо ориентироваться во всей этой нацистской мифологии — обществе Туле, Зеботтендорфе, и прочей оккультной муре, которую не все помнят.

В общем, в книгу врубаешься по-настоящему, замечая все ее тонкости, раза с третьего. Проблема только в том, что после первого раза, когда ты знаешь, кто предатель, и чем все кончится, читать ее второй и третий раз совершенно не интересно. Вот бы автору хорошего редактора, который заставлял бы его потратить на отделку больше времени! а то жуткий «впопыхах», а жаль.

С. Борисов (автор) в ранних изданиях числится как просто переводчик А.К. Дойля.

Рассказ о расследовании Холмсом дела Карамазовых родился как мистификация, но был воспринят всерьез: «...Через год мое творение появилось в сборнике детективных рассказов, потом в свежеизданном собрании сочинений Артура Конан Дойла — и пошло-поехало. Одно собрание, другое, третье, сборник тут, сборник там, газеты, журналы, наконец, Интернет». Рассказ, кстати, забавный и качественный.

Литературная игра: автор рассказывает, что именно не так в знаменитом романе, и кто настоящие преступники. Забавная и любопытная шутка, не вызывающая раздражения.

Только что закончила читать новое издание — Пак с волшебных холмов (2010), пер. Кружкова. Кажется, это первое на русском, где киплинговский сборник переведен целиком, в правильной последовательности и со стихами. Перевод хороший и очень с любовью. (У меня еще есть «Пак из страны холмов» (2003) Слобожана и Энквист, но эффект не тот.)

Наслаждение просто невероятное. Такого уровня книги просто ко взрослому возрасту давно прочитаны, и найти жемчужину обычно невозможно. А тут!!

И, конечно, это не детские сказки. Вернее, детям их конечно читать можно, но они поймут только внешнюю кайму. А Киплинг вложил еще много подтекстов. История Англии у него получается сквозная, и пропитанная волшебным, мистическим духом. Такая прото-фэнтези. Еще интересно отыскивать в этих рассказах зародыши других книг. Ба! «Меч Виланда» уж слишком напоминает «Американских богов» Геймана. А «На Великой Стене», которую отчаявшаяся армия под предводительством юношей защищает от нападений с Севера — уж не Мартин ли читал это в детстве?

Книга вот кончилась, и я почти в трауре. Греет лишь то, что Кружков сделал и второй том, «Подарки фей».

Классифицировать по жанру трудно. По аннотации тянет на ДэнБрауновщину, а вот не верьте.

Действие происходит в канадском университете, построенном по английскому образцу — т.е. с готической архитектурой и священниками-преподавателями. И текст — стандартный такой роман о подковерных разборках в академической среде, грантах, лекциях, сплетнях, диссертациях. Рассказ ведется попеременно от двух персонажей — аспирантки (как дура влюбленной в научрука) и священника. Все оочень медленно и ооочень занудно. Много рассуждений о смысле жизни, философии и т.п.

К половине книги действие практически не развилось никак. О сюжетообразуещем моменте — смерти мецената и разборе его коллекции — упоминается пару раз, так мельком. Сейчас заглянула на последние страницы — какое-то преступление все-таки еще будет совершено, но как-то намеков на него пока нет. Главная героиня — божественной молчаливой красоты брюнетка с огромными глазами, очень умная, по матери цыганка, превосходно владеет дюжиной языков, в том числе мертвых. Цыганская кровь ее мучает и вселяет в душу противоречивость. Персонаж, короче, раздражающий. (Мужиками, кстати, не вертит никак — аннотации не верьте — потому что на самом деле скучный синий чулок, влюбленная в профессора).

В общем, наверно, очень хорошая и умная книжка. Если сидеть на даче, в дождь, и иметь пару свободных недель времени. Но дочитывать не буду.

Будучи сама дамой, к смешению дамского романа с фантастикой отношусь без негодования, а под настроение так вообще люблю (например, перечитываю порой книгу про родителей Майлза Форкосигана). Поэтому, ознакомившись с предыдущими рецензиями здесь прямо таки предвкушала приятный вечерок. Однако: за первые 65 страниц книги не произошло вообще ничего интересного. Зато они наполнены чрезмерно усложненным описанием каких-то вживленных механизмов и чрезмерно усложненным описанием местных телепатических принципов. И все это вкупе с чрезмерно усложненным описанием системы генетического выведения «хорошей» и «плохой» рас. Все это не увлекательно и не ново. (По жанру фантастики — провал). Затем какая-то движуха все-таки происходит: наша Прынцесса встречает ненашего Прынца. И происходит любовь с первого взгляда, вернее, не любовь, а полное слияние душ, ибо оба телепаты. Без огонька, без предыстории, без рождения сопереживания в сердце даже такой благодарной читательницы, как я. (Значит, провал и по жанру любовному). Потом какая-то космическая битва, описанная слабо и вяло. На странице 165 я решила книгу бросить.

Из дополнительных настораживающих факторов: наличие лесбиянки в качестве помощницы Прынцессы-пилотши, постоянный проскальзывающий интерес героини к юношам в два раза моложе, а второстепенных положительных героев — к каким-то «лолитам». Замороченность вражеской расы на садистском сексе. Интерес автора к межрасовому сексу. Примитивность сюжетных ходов. Рассказ от первого лица Принцессы, интеллектом и обаянием не блистающим. Непобедимость и сексуальная неотразимость главной героини. Ее роскошные волосы, сразу приковывающие к себе всепожирающий мужской интерес. В общем, фу.

Если выбирать из переводов — то обязательно «Луна жестко стелет» Щербакова. По сравнению с другими — земля и небо. Абсолютно иная книга. Щербаков — переводчик Льюиса Кэролла, и чувство английского языка у него весьма тонкое. В его трактовке роман наполнен жаргонизмами и стебом, которые заставляют после каждой фразы вздрагивать от удовольствия остроумием. В остальных переводах этого нет, увлекательна лишь фабула. Но и она у Хайнлайна великолепна. Однако это не повод лишать себя удовольствия от всех граней его таланта.

Главный герой — умный разведчик. Первые 3 части — различные эпизоды его галактической деятельности. Очень интересно, хотя есть ощущение, что как-то конспективно.

Перевод, гуляющий в сети, очевидно — любительский (от Notabenoid), что до меня дошло не сразу, и оттого сначала мне казалось, что серия действительно испортилась и автор исписался. Первые несколько глав показались скучными и непонятными. Однако после фразы о том, как Каин со своими галантными солдатами что-то там опустошил (в реальности gallant — «храбрый, доблестный»), до меня дошло, что нечего на товарища Сэнди Митчелла кивать, виноват другой человек. А тут и подоспело собственно развитие приключений, и столь они замечательные, что даже топорные англицизмы в деепричастиях их не заслоняли.

Прямо захватывает дух — вместо того, чтобы (как обычно) прорываться сквозь толпы орков, Каин на пару с Юргеном сначала чудом выживает при приземлении, едет на пустыне на аццком мотоцикле аки Безумный Макс, спасает один маленький отряд, потом отряд побольше, в итоге становится предводителем маленькой армии, которая храбро выживает на опустошенных орками землях, и всякое такое прочее. Да, при этом он еще, конечно, прорывается сквозь толпы орков, но это, к развлечению читателя, не становится основной темой книжки.

В том тексте, который попал мне, совершенно нет язвительных ремарок инквизиторши Эмберли, и ее забавных сносок. Уж не знаю я, потерялись ли они при переводе, или так было изначально — хронологически роман относится к самому раннему периоду жизни Каина, еще до того, как он попал в свой обычный полк — тут он вообще впервые орка убивают.

В общем, мораль — искать перевод, изданный на бумаге — перевод Фролова, того же самого, который делал предыдущие книги, и хорошо справлялся со своеобразным юмором героя. Погань в сети — не читать!

Меня пугали, что серия портится, и «Кайафас Каин-3» сильно хуже предыдущих. Облегченно перевожу дух — если хуже, то лишь настолько, насколько третья часть трилогии стандартно выдыхается в большинстве случаев.

Все компоненты на месте — обаятельная личность рассказчика, рассудительные перебивки «редактора», стратегия трусости, ведущая к победе. Хорошо б, если б было поменьше героев из первых частей, и появились новые люди — старые приколы все ж поднадоели. Сюжет не дурацкий и не высосанный из пальца, а вполне себе логично развивается, мочилово не бессмысленное квестовое (предыдущий, 2-й роман, помнится мне, немного этим грешил): тут есть стратегическая загадка, которую Каин пытается решить. Марку автор, короче, пока удерживает, посмотрим, что будет в следующих книгах цикла.

Итак, первая треть романа. Главная героиня с загадочным происхождением, говорит на сто тыще языков, владеет сто тыщей корабельных профессий, с лету овладевает профессией пилота, офигенно дерется с офигительной скоростью, необыкновенно умна и, по словам окружающих, необыкновенно привлекательна. (Лично мне показалась скучной тупицей — ни характеру, ни темпераменту). Сначала она служит на Очень Плохом Корабле, где Очень Плохой Капитан (купец) её обижает и дискриминирует по национальному признаку, а офицеры сексуально домогаются (некая лесбиянка в первую очередь), ибо она прекрасна. Потом ее с этого корабля выкидывают, так как она догадалась о контрабанде.

После этого она практически мгновенно (1-й драматический момент книги) оказывается на Очень Хорошем Корабле, где Очень Хороший Капитан (купец) — по совершенно случайному совпадению — кровный враг предыдущего, сразу берет ее под свою опеку и приголубливает. А офицеры не домогаются сексуально, но всячески высказывают свое восхищение и восторги, что приводит к тому, что она находит Настоящую Дружбу в лесбийских объятиях одной из офицерш неземной расы. Очень Хороший Капитан при этом благородно сдерживает свою симпатию к героине, поскольку, видимо, не хочет преступать правил. Никаких следующих драматических и приключенческих событий за эту треть романа не произошло, за исключением того, что Героиня встретила в другом порту Плохую Лесбиянку с предыдущего корабля и подралась с ней, а Хорошая Лесбиянка с ее нового корабля потом снимала ей телепатическим образом психотравму.

Очень Хороший Капитан идет тем временем по рынку, выбирает купеческие товары, а в мыслях у него (цитирую): «Перед его мысленным взором предстал образ [Главной Героини], закутанной в прозрачный гранатовый шелк... А вот этого не надо, сурово сказал он себе, прогоняя это видение». Собственно, на сем я решила с данной книгой распрощатся, поскольку из пубертатного возраста уже я вышла, и ожидаю от фантастического романа о космических торговцах все-таки несколько иного.

Не очень типичная для Крайтона вещь — не НФ и не детектив.

Это исторический роман +фэнтези, причем, что важно отметить — с попыткой стилизации языка под древнюю хронику (сразу минус целый отряд читателей-простецов).

В основу романа легли два знаменитых исторических текста:

1) Записки о путешествии образованного араба, секретаря посольства аббасидского халифа 10 века по имени Ибн Фадлан. Это, например, один из ранних источников о неком народе под названием «русы». В частности, он описал похороны вождя в ладье, добровольное убийство его женщины и т.п. На истфаке эти записки вроде на 1-м курсе проходят.

2) Однако у этих Записок оборван конец, и Крайтон дополнил его другой книгой — знаменитой поэмой 8 века «Беофульф». Борьба благородного вождя викингов со сказочными чудовищами показана глазами постороннего, араба, который потом еще вдобавок выясняет реальную подоплеку этих чудес, доказывая, что это дело рук людских.

То есть это не простое развлекательное чтиво с волосатыми скандинавами, размахивающими дрынами — а чтение медленное, вдумчивое, со временем чтоб еще заглядывать в справочные материалы, чтобы понять, что такое вот сейчас автор загнул и о ком. Фильм при этом хороший с Бандеросом по книжке, только, естественно, более упрощенный и иллюстративный.

Есть экранизация этой книги с Шоном Коннери и Уэсли Снайпсом. Если читаешь книгу после просмотра фильма, то образы перед глазами весьма удачно накладываются на персонажей, в то время как обилие сокращенных в кино деталей и подробностей японской жизни в LA доставляют удовольствие. Как воспринимается роман, если фильм прежде не виден — сказать не могу, возможно, не так динамично. Есть ощущение, что Крайтон, в то время — уже знаменитый автор, писал книгу сразу с прицелом на экранизацию и то, кто сыграет в ней.

Если по сути: мудрый полицейский-дипломат в отставке в сопровождении молодого пылкого расследуют преступление в японской бизнес-диаспоре в Штатах. Закручено хорошо, много ложных следов. Увлекательный детектив. Отдельная прелесть — сильная паранойя автора насчет засилья японского капитала в США — начинаешь верить.

Никаких элементов фантастики нет, просто детектив.

Не читайте это. Автор начинает с того, что мертвого Холмса находят в виде желатиновой массы полурастворившимся в ванной с кислотой. Потом в кабинете нотариуса Ватсону и прочим зачитывают текст этого «завещания»: рассказ о расследовании. Все мерзость — каннибал, пожирающий свою жену; отец, расчленяющий малолетнюю дочь; похороненные заживо дети; аббат-педофил; девушка, заживо насаженная на металлический штырь и умирающая от кровопотери; трупы, помеченные перевернутым сатанинским крестом.

МУТЬ.

Гарри Гудини, с которым Конан Дойль был весьма дружен — тут какой-то мистический монстр.

Бессмысленная потеря времени.

Эталонная книга жанра «роман-воспитание». Избалованный подросток попадает к морякам, плавает с ними по Атлантике, переживает вместе с ними простенькие ординарные приключения (для них — обычный трудовой день) и перестает быть хамом и быдлом. Все это сдобрено бытописанием этих рыбаков и описаниями моря и рыбалки. В конце — счастливое воссоединение с родителями. Для взрослого человека, быть может, книга чуть-чуть наивновата (все ж она для подростков была написана), но высочайшее мастерство писателя делает ее все равно замечательным чтением. Мне она попалась в солидном возрасте — и все равно иногда даже перечитываю, когда хочется оптимистичного и веры в людей.

Напрасно потраченное время. Первые несколько глав автор думает, что пишет ироническое юморное фэнтези, отсюда перепалки неудачника принца-девственника с его единорогом, комический отряд идиотов-гоблинов под предводительством усталого гоблина-сержанта, дракон, вместо золота коллекционирующий бабочек, принцесса хамка бой-баба и т.п. Потом юморное фэнтези резко кончается, за исключением спорадических шуток, и начинаются интриганские будни королевского двора с заговорами, мятежными баронами, министрами и предателями — уныло, многословно и сплошные предсказуемые штампы. Ну ладно, штампы — это практически классика, какое-никакое удовольствие от чтения получить можно. И, наконец, последняя 1/5 книги — а это очень много — просто потеря времени. Сплошное описание мочилова на мечах с ордой демонов, очень занудное и совсем ничем не увлекательное: по книге оно многочасовое, вот и от чтения то же впечатление.

Бессмысленная графомания.

Задумка, вроде бы ничего — «супермен» из космического будущего скрывается в прошлом, на земле эпохи Второй мировой. Из-за своих физических особенностей он — великолепный, небывалый немецкий ас. Казалось бы, какое огромное поле для развития сюжета — летчик, да причем не советский (необычный ход). Далее — туда же прибывает его бывшая возлюбленная из того же будущего, роковая женщина суперсолдат. Поскольку они знают ход истории, для них опять-таки (как ожидает читатель) открывается куча возможностей авантюрных приключений. Вместо этого полкниги они сидят в какой-то глуши в Италии (зачем тогда 40-е? почему бы не посидеть там же в 70-е? Разницы никакой), воруют трупы для генных уродов из какого-то другого, ближайшего будущего, рефлексируют о своей несчастной любви, тупят... Какая-то бессмысленная серая масса страниц, не имеющая никакого отношения к заявленным в начале занимательным завлекалочкам. Супер-враг, с которым они типа борятся — тоже никак не очерчен, невнятен, непонятен и убог. Характеры персонажей не намечены. Дочитывать не стала, книгу выкинула, времени жалко.

Читабельный шлак. Главный герой — представитель таинственной расы со сверхчеловеческими силами, 12 представителей которых тайно живут в человеческой вселенной и дирижируют ее судьбами. Они типа техномаги, да при этом все сплошь графья да герцоги. Одного из них убивают, и другой, значит, расследует, кто из своих предал клятву. При этом он — сверхсильный, в прошлом — известный на всю Вселенную чемпион мира по боксу (выступавший в чорной маске), а в настоящее время — владелец тамошнего «Голливуда», единоличный, т.е. мультимилионер. Персонаж — жизнерадостный тупица, а поскольку рассказ ведется от первого лица — это раздражает весьма. Единственный плюс — динамика, резкая схема планов. Сюжет при этом совершенно не логично выстроен. В общем, если сравнивать с кино — дешевый боевичок категории «Б» с Лоренцо Ламасом и с костюмами из «Обитаемого острова» Бондарчука.

Шикарный пиратский роман с магией вуду.

Именно его, кстати, выбрали в качестве основы сценария для 4-х Пиратов Карибского моря с Деппом, правда, обещали серьезно переработать. При этом, однако, создается впечатление, что именно вселенной (не персонажами) этого романа (изданного в 1988) вдохновлялись сценаристы начальной трилогии: есть и ходячие зомбяки, и волшебные предметы, указывающие дорогу, и вообще — вся эта влажная, вудуистская, загадочная атмосфера Карибов.

Книга почти избавлена от типичных для Нортон штампов (наверно, из-за соавтора), и читать ее достаточно приятно. Сюжет: бедную но гордую девицу берут в гарем императора в числе статыщ таких же, там из-за интриг она оказывается той, кого отдают кочевникам на север в качестве «имперской принцессы»-невесты. Она едет по степи, общается со своим новым народом, борется с неприятностями, находит счастье. Историю оживляет её служанка оборотень-кицунэ.

Дело происходит в 1529 году. Старый потраченный жизнью ирландский наемник (тэг «Становление/взросление героя» в аннотации книги явно лишний) сидит себе без денег в Венеции, после того, как поскитался по Европе. Его замечает загадочный старик-всезнайка, и отправляет в Вену, служить вышибалой в унаследованный им трактире с лучшим в Австрии пивом. Герой Брайан Даффи отправляется в путешествие, а после того, как ему удается добраться до Вены и понять, что дело тут нечисто, вдобавок оказывается, что армии турецкого султана собираются взять город штурмом (реальный исторический факт), и ему надо что-то с этим делать. Огромное количество аллюзий и камео из различных европейских мифологий — если их не знаешь, половина фишек пропадает. Как «фэнтези» тоже характеризовать жанр не очень правильно — скорее исторический роман из жизни ландскнехта с элементами магии.

Нетипичный для Переса-Реверте роман, в котором много крови, насилия и нарушения закона. Роковая женщина, которая становится паучихой — королевой мафии. Скорее напоминает Пьюзо. Но вещь сильная, сюжет увлекательный.

Не знаю, как в других местах, но вот на либрусеке под заголовком «Культурный обмен» лежит рассказ, анонсированный в аннотации, а следующей строчкой рассказ «Культурное наследие» с пометкой, что это один и тот же рассказ в разных переводах. Это ошибка — «Культурное наследие» — совсем другой рассказ, причем какой именно его оригинальный английский заголовок — мне опознать пока не удалось, может, найдется. Он о том, как дипломаты сидят на планете, которую утюжат танками заклятые враги аборигенов с находящейся поблизости планеты, старой врага-друга, а Ретиф своей вылазкой в библиотеку заставляет глав обоих планет изменить свое мнение.

Поскольку повешенная выше аннотация подходит к практически каждому рассказу о Ретифе ;) добавлю маячков для опознания рассказа среди прочитанного — аборигены живут в облаках, а поверхность планеты заселена мелкими и пушистыми существами с голубой шерсткой.

Рассказ о том, как Ретиф с земными дипломатами отправляется на прием к главе иной планеты и

Первоначально, до переработки автором рассказ назывался «Импотенция из-за плохой кармы», что, в принципе, и отражает его содержание. Это иронический рассказ с самопародией на писателей-фантастов о том, как влияет их творчество на половую жизнь. Кроме того, Фармер описывает пару фантастических конвенций и упоминает своих знаменитых коллег (под псевдонимами), отпуская в их адрес весьма ядовитые и забавные шуточки.

Короткий рассказ с концом, который автор пытается сделать оригинальным, но у него это не очень получается.

Нью-йоркский детектив-калека едет в американскую глубинку, где посреди поля возник немыслимый по геологическим характеристикам местности вулкан. Возможно, в этом виновата местная девушка (а-ля стинговская Кэрри), но ему кажется, что дело в другом.

Действие рассказа происходит за несколько поколений до Хонор Харрингтон. Наследная принцесса прибывает на Сфинкс с официальным визитом. Она очень переживает из-за конфликтов с отцом-королем, и не знает, что на планете её поджидают наёмные убийцы, а также очень любопытный древесный кот, который сумеет продемонстрировать Короне, какие преимущества он приносит своему хозяину.

Рассказ о том, как кот Хонор Нимиц навещает с визитом свое родное кошачье племя и представляет ему свою жену — причем все чрезвычайно удивлены, потому что ранее случаев того, чтобы кот, найдя себе пару среди людей, вдобавок и был счастлив в браке, не бывало. Племя понимает, что новобрачная является «певицей памяти», т.е. носительницей множества родовых знаний народа. Она обладает сильным характером и призывает древесных котов показать человечеству, насколько они на самом деле разумны, т.е. прекратить претворяться домашними любимцами, потому что настало время для настоящей эмиграции.

Для тех, кто не знаком с циклом Хонор Харрингтон — покажется абсолютно бессмысленным.

Младший принц космической империи вместе с отрядом своих телохранителей вынужден совершить посадку на дикой планете и пройти пешим маршем через пол-полушария, заросшие джунглями. По пути он превращается из капризного избалованного юношу в настоящего человека (см. аналогичный сюжет у Киплинга, «Отважные капитаны»: мальчик, сын миллионера, попадает на рыболовецкую лодку, ловящую сельдь в Атлантике и мужает).

Книжка хорошая и увлекательная, но надо учитывать, что она — первая часть квадрологии, причем следующие три романа на русский не переведены. И дальше бойцы должны идти to the Sea, to the Stars и еще через что-то. Так что, вопреки ожиданию, которое возникает при чтении первых глав, она заканчивается не тем, что команда с облегчением доходит до космопорта, а лишь тем, что она доходит до моря и сюжет обрывается на середине, от чего возникает ощущение незавершенности.

надо добавить кстати в данные — известен под вторым названием «Луна мятежников».

51 тысячу лет назад на огромном космичском корабле поднимается бунт, и капитан, прежде чем погибнуть, дает комптьютеру строгие приказы.

Из плюсов — сюжет достаточно непредсказуем, как именно повернется — не очень понятно. В этом смысле — да, «от автора Хонор Харрингтон». Пару раз придумки заставили изумиться — эк он завернул-то! А вот персонажи не понравились — достаточно плоские и простые.

«Ким» — книга, из которой термин «Большая игра» в отношении шпионажа-политики вошел в разговорный язык.

По сути, роман является очередным «Маугли», только для взрослых — если в предыдущей книге мальчика воспитывают волки, и поэтому он чувствует себя среди них своим, то в этой мальчика (сына британского солдата) воспитывают индусы. Поэтому Ким себя ощущает себя среди представителей иного народа совершенно органично и никто не догадывается о его инородном происхождении. Способного подростка приметили британские спецслужбы, которые в конце 19 века имели много проблем в Индии, как с местными князьками, так и с Россией. Они берут его на службу, учат картографии и гриму. Ким «под прикрытием» бродяжничает по Индии и встречает множество различных интересных персонажей. Ну а буддийский оттенок произведению придает фигура Далай-Ламы, которого он сопровождает в путешествии в качестве ученика.

Важную роль в восприятии, как выяснилось, играет перевод: сначала мне попался вариант Клягиной-Кондратьевой, и книга совершенно не заинтересовала, она казалась простой и подростковой. Потом — перевод Колотова (серия «Азбука») и неожиданно стало очевидно, что «Ким» полон множества полутонов, подтекстов и интонаций.

/комментарий перемещен в аннотацию/

Кстати, рассказчик — обаяшка антигерой, главная цель которого — выжить, напоминает обширную серию о Флэшмене Д. Фрейзера. Там, правда, не фантастика, а исторический боевик об англичанах в индии, но порой очень сильно напоминало, особенно в аспекте того, как он использует репутацию себе во благо, и сам удивляется, как про него, трусишку, могли такое напридумывать. Рекомендую.

На планете, заселенной потомками гордых испанцев, капельмейстером полкового хора служит дорсаец, поклявшийся никогда не брать в руки оружие и никогда не убивать. Но в стране назревает революция, все солдаты кроме его оркестра, дезертировали, и он с еще горсткой земляков, включая братьев Грим, пытается придумать, как спасти репутацию Дорсая.

Своего рода космический вестерн, причем с лирическими интонациями Серджио Леоне: два охотника за головами наперегонки путешествуют по планетам, пытаясь отыскать следы знаменитого преступника. Весьма занимательная и недурацкая авантюра.

Рассказ ведется от лица землянина, который обладает способностью гипнотического манипулирования людьми и делает карьеру в качестве военного журналиста. Он работает на планете, где пытается спасти от гибели своего шурина-солдата, взяв его себе в качестве помощника, сталкивается с там с дорсайцами — близнецами Грим, а также находится под пристальным вниманием сотрудников Энциклопедии. Соглашусь с предыдущими репликами — рассказчик неприятный человек, и логика повествования не очень чувствуется.

События последних глав романа «Тактика ошибок» описаны с противоположной стороны — от лица 92-летней дорсайки, возглавлявшей партизан, которые выкинули захватчиков.

Весьма.

Это, скорее, «прото-Дорсайский» роман, в нем рассказывается предыстория, что же случилось такого на Земле, отчего потом возник Дорсай. Молодой рефлексирующий герой справляется с неприятностями и мировым заговором. Суровых непобедимых воинов, ради которых читается данный цикл, в книге пока нет, это немного разочаровывает и ставит роман особняком. Можно прочитать для общего развития, но можно спокойно и пропустить.

Крайне позорная книга для пробы пера такого мастера, каким станет Резник потом — он еще не нашел свой жанр (космический вестерн) и пробуется в жанре фэнтези, создавая очередного недоклона Конана

Достаточно неровный сборник: некоторые рассказы в нем — просто на радость, маленькие шеврики остроумия, авторам явно доставляло удовольствие играть в шерлокиану. Другая же часть производит впечатление практически отписок: начатая завязка, брошенная на полпути. Еще, судя по предисловию, сборник был составлен одномоментно, т.е. редакторы попросили нескольких фантастов написать на тему, а не отбирали из готового. То есть авторы не знали, что в ту же минуту пишут их коллеги. Отсюда немного утомляющее однообразие совпадающих мотивов — машина времени и искусственный интеллект. Вот те рассказы, где без этих двух тем обошлись, обычно самые любопытные. Впрочем, пара-тройка фантастов и на этих темах так круто сымпровизировала, что сразу видишь, насколько они выше классом коллег.

Рассказ о судьбах человеческой расы через 7 отдельных фрагментов того, что происходит в Олдувайском ущелье (Африка) с перерывами в несколько тысяч лет, начиная от возникновения хомо сапиенс, далее к захвату человеком космоса, и наконец, к гибели человеческой расы. Очень сильно написано, настроение пессимистическое и действительно становится страшно и стыдно

Dark Lady — это на самом деле «Смуглая леди» сонетов Шекспира. Не детективный роман, а философские раздумья, но интрига при этом и загадка присутствуют

В то время, как из фильма сделали достаточно гладкую сказку, сама книга обладает типичной интонацией Нила Геймана — двойное дно и множество аллюзий плюс философская глубина. Приятная неожиданность