Многие из них уже использованы в фантастико- и литературоведческих книгах и журналах — ею самой, Евгением Харитоновым, Зеевом Бар-Селлой, Виталием Карацупой, мной...

Организатор форума — российская исследовательница фантастики Анна Андриенко ( Андрона )

http://www.litforum.ru/index.php?s=ac861f...

В літературі відомі численні випадки, коли письмен­ники — майстри пригодницького жанру звертались до історичних тем. Дехто з них користався оригінальним способом співставлення минулого з сучасним, переносячи людей сучасного в минуле. Це виглядало так, немовби уельсівська машина часу переносила героя не в майбутні, а в минулі часи. Марк Твен в романі «Янкі при дворі короля Артура» скористався для цього захоруванням героя після сильного удару по голові. Хаггард в романі «Копальні царя Соломона» приводить героїв у країну, що багато віків ізольована від іншого світу непрохідними безводними пустелями і високими горами.

Володимир Владко в романі «Нащадки скіфів» кори­стується способом дещо подібним до способу, якого вжив Генрі Райдер Хаггард. І там і тут герої шукають доро­гоцінності; хоча мета цих розшуків і різна, бо там герої — представники капіталістичного суспільства, а у Владка — радянські люди, але і там і тут одночасно з дорогоцін­ностями вони знаходять давні племена, які ведуть особ­ливе, цілком відокремлене від усього світу життя. Основна і головна відміна романа Владка від романа Хаггарда та, що Владко ставив своїм завданням, вико­ристовуючи захоплюючу, інтригуючу форму розповіді, показати читачеві життя таємничого народу скіфів, що жили колись на території України і зникли, не зали­шивши жодних писаних пам’яток про себе, а завданням Хаггарда було лише дати читабельний роман.

Для Владка ця спроба була оригінальна тим, що вперше він спробував свої сили в жанрі історичного ро­мана, принаймні в близькому до нього. Одночасно він скористався своїм попереднім досвідом в галузі науково — фантастичної і пригодницької літератури. Це допомогло йому створити інтригуючий сюжет, надати творові яскравофантастичного забарвлення, наситити його деякими елементами техніцизму і популярно розповісти про побут скіфів.

Коротко зміст романа такий. Наукова експедиція в складі вченого геолога, вченого археолога і двох сту­дентів у глухому, непромисловому кутку Донбасу розві­дує велику печеру, де мусять бути поклади золота. З цієї печери вони потрапляють у ще більшу. Це вже не печера, а цілий підземний світ, близький до того, який знайшли герої Жюля Верна в романі «Подорож до центра Землі». В цьому підземеллі зберігаються нащадки давніх скіфів. Досить велике плем’я, що непорушно зберегло увесь по­бут і звички своїх предків. Скіфи, брати Сколот і Дорбатай, з яких один ватажок племені, а другий головний віщун, в боротьбі між собою хотять скористатися геоло­гами. Син Сколота Гартак намагається одружитися з студенткою Лідою. Геологи вступають в боротьбу з ві­щуном, що хоче їх знищити, лякають скіфів своєю собакою, вибухами пістонів, цигарковим димом, пуска­ючи його ротом і носом, та кишеньковим електричним ліхтариком.

Тут знов-таки напрошується паралель з «Копальнями царя Соломона». У Хаггарда герої ведуть жорстоку бо­ротьбу з головною відьмою племені і для залякування ворогів користуються вставною челюстю одного з героїв, навіваючи жах на «дикунів», то виймаючи, то встав­ляючи челюсть.

Зрештою, геологи об’єднуються з рабами та бідними воїнами, що підіймають повстання проти віщунів та ба­гатіїв. В самому розпалі боротьби геологам вдається знов опинитися в тій печері, відкіля вони попали до скі­фів. їхня подорож закінчена. Вони ще знаходять поклади золота і щасливі повертаються додому.

Що це, сон? Ні. Якась хвороблива уява? Теж ні. Ав­тор закінчує так, ніби це цілковита реальність. Юний чи­тач, для якого призначена ця книга, заплющує очі, і уяв­ляє, що під Донбасом на незначній глибині простяглася колосальна печера, цілий підземний світ з лісами, де бро­дять дикі вепри, із степами, де пасуться табуни коней, течуть підземні ріки і, нарешті, живуть скіфські племена з рабами-греками. І той уявний світ, безперечно, зату­лить усі відомості про життя і побут стародавніх скіфів. Але, розплющивши очі, читач відчує абсолютну нереальність цього світу і не повірить так само у відомості про скіфів, що їх розповідає автор.

Застосування фантастичних прийомів і взагалі фан­тастики в творах, що мають на меті показати минуле яко­гось народу, вимагає виняткової обережності, вмілості і глибоких знань. Навряд чи виправдовує себе той прийом, якого в даному разі вжив В. Владко, співставляючи су­часних людей з людьми давнього минулого, щоб цим спо­собом познайомити нас з тим минулим. Чи не слід було йому зважити на досвід Роні, що в своїх романах «Вамірех, людина кам’яної доби», «По вогонь», «Чорна зем­ля» — творах по суті цілком фантастичних — зумів за­хоплююче розповісти про доісторичну людину, не викли­каючи у читача сумнівів.

Манера реального показу нереальних по суті речей не­гативно позначилася на змалюванні героїв романа. Най­виразнішим і до деякої міри провідним героєм романа є комсомолець Арон, закоханий у Ліду. Це людина експан­сивна, із значною долею хлоп’ячого в характері, що ро­бить його не цілком дорослим, трошки амбітна, трохи жартівлива і навіть з легесеньким відтінком в’їдливості. Хоча це не тип, навіть не герой з цілком накресленим ха­рактером, але все ж образ його занотовується в пам’яті читача з перших сторінок романа.

Так чи інакше уявляє читач Ліду, бо вона ж єдина ге­роїня романа, хоча на підставі відомостей, що подає про неї автор, дати характеристику цій студентці трудненько. В значно гіршому становищі перебувають двоє літніх вче­них-— геолог Іван Семенович і археолог Дмитро Борисо­вич. Обидва вони такі невиразні і такі схожі між собою, що лише дочитуючи роман, ледве-ледве починаєш їх роз­різняти. Авторові, що звик орудувати в своїх науково- фантастичних творах з героями-«масками», зрадив його досвід. Не можна було подавати двох представників близьких наук без якоїсь дуже виразної різниці між ними.

Значно слабше змалювавши характери своїх героїв — скіфів, автор все ж залишився у виграшному становищі завдяки екзотичності цих постатей, поклавши на кожного з них свою специфічну функцію. Дорбатай, Гартак і Сколот належать до негативних героїв, а Варкан і Роніс до позитивних. Хоча всі вони виглядають в кінці досить блі­до, але справжня невдача спіткала автора лише в опра­цюванні одного образу. Маємо на увазі ватажка скіфів

Сколота. Вчені, що потрапили в полон до скіфів, віддають йому перевагу перед Дорбатаєм і симпатизують Сколотові, хоча й ведуть розмови, що, мовляв, він такий самий експлуататор: і ворог трудящих скіфів, як і віщун. Але не видно справжніх причин боротьби між ватажком і віщу­ном, не показано ставлення ватажка до своїх підлеглих. Автор показує Сколота симпатичною людиною і водночас намагається розвінчати його. Але робить це не в дії, а в авторських сентенціях, що висловлюються через геологів, про несполучність ролі ватажка з роллю, так би мовити, порядної людини.

Мабуть, найбільш негативно позначилася на романі ота неправдива консервація цілого племені, що мусило в особливих умовах підземного світу непорушно збе­регти соціальний лад, економічні та громадські взаємовід­носини скіфського суспільства. Тут мимоволі напрошу­ється аналогія з відомим твором Конан Дойля «Маракотова безодня», твором найменш вдалим з усіх фантастич­них творів цього письменника. Там Конан Дойль заселяє глибини Атлантичного океану людьми, нащадками меш­канців легендарної Атлантиди. Мешканці глибин океану пристосувалися до надмірного зовнішнього тиску води, що дорівнюється кільком тисячам атмосфер, мають спеціаль­не. освітлення, живуть в старовинних палацах, охороня­ють мову і традиції своїх предків, лише змінили характер своєї виробничої техніки та режим свого харчування.

У Владка його нащадки скіфів не зазнали навіть і та­ких змін. Минули тисячоліття, і все залишилось так, як було. Саме це і створює гостре протиріччя з тією фан­тастичною формою консервації, до якої вдається автор, коли пише про таємниче велетенське підземелля, де мандрують нащадки скіфів. Чи не краще було шукати виходу з цього становища хоча б у сні або маренні?

Ніяк не можна відмовити авторові в надзвичайній смі­ливості фантазії, в творчому польоті цієї фантазії і тим досадніше, що іноді він застосовує способи, які дуже зни­жують цей творчий розмах і цю сміливість. Наприклад, зовсім невиправдано звучить врятування з допомогою кишенькового ліхтарика від загону скіфської кінноти, що женеться за втікачами. Автор надто звузив свої можли­вості, даючи змогу вченим розмовляти з скіфами лише з допомогою подвійного перекладу. З чотирьох членів ек­спедиції тільки археолог знає стародавню грецьку мову.

А серед скіфів теж лише одиниці володіють цією мовою.

Роман супроводить післямова професора Семенова — Зусера. Ця післямова викликає деякий подив. Виклавши із короткому нарисі історію скіфів, проф. Семенов-Зусер зауважує:

«...Я повинен відзначити, що деякі положення й факти автора іноді розбігаються зі встановленими наукою уяв­леннями про життя і побут скіфів». Очевидно, мова йде про кілька таких положень і фактів, але у післямові на­водиться лише один факт. Професор Семенов-Зусер зазна­чає, що у скіфів не могло бути рабів-греків. І далі вів пише: «Треба також відзначити кілька неточностей в ос­вітленні фізико-географічних даних та перебільшення окремих моментів з громадського і військового життя на­родів». Які ж саме неточності» у післямові нічого не ска­зано.

Треба думати, що коли ті положення, які розбігаються з історико-археологічними даними, і ті неточності автор виправив, то про це зовсім не треба згадувати. Коли ж вони залишилися, то саме завдання передмови — пояс­нити їх.

Який же загальний висновок хочеться зробити з усього сказаного?

Роман написано, надруковано, і читачі, безперечно, з великим інтересом читають його. Він свідчить про май­стерність автора володіти сюжетом, захоплююче будувати розповідь, але тверезий облік недоліків твору повинен підказати авторові, що творчий метод, яким він користався в цій новій для нього роботі, вимагає докорінного перегляду, бо кожен жанр має свої вимоги і на них треба зважати.

1. В. Владко. Нащадки скіфів. Роман. 308 стор. Дитвидав. ЦК ЛКСМУ.

Микола Трублаїні. "Літературний журнал" №10 / 1940.

Віднайшов © Вячеслав Настецкий, 2014

" — А я думаю, — если мы первые сюда заявились, то Марс теперь наш, русский. Это дело надо закрепить.

— Чудак вы, Алексей Иванович.

— А вот посмотрим, кто из нас чудак. — Гусев одернул ременный пояс, повел плечами, глаза его хитро прищурились. -Это дело трудное, я сам понимаю: нас только двое. А вот надо, чтобы они бумагу нам выдали о желании вступить в состав Российской Федеративной Республики. Спокойно эту бумагу нам не дадут, конечно, но вы сами видели: на Марсе у них не все в порядке. Глаз у меня на это наметанный.

— Революцию, что ли, хотите устроить?

— Как сказать, Мстислав Сергеевич, там посмотрим.

— Нет, уж, пожалуйста, обойдитесь без революции, Алексей Иванович.

— Мне что революция, мне бумага нужна, Мстислав Сергеевич. С чем мы в Петербург-то вернемся? Паука, что ли, сушеного привезем? Нет, вернуться и предъявить: пожалуйте документик о присоединении Марса. Это не то, что губернию какую-нибудь оттяпать у Польши, — целиком планету. Вот в Европе тогда взовьются. Одного золота здесь, сами видите, кораблями вози. Так-то, Мстислав Сергеевич".

http://litfile.net/book/478609/468000-469...

Спасибо Марине Бернацкой и пользователю Karavaev!

1. Фриц Гремер "Туманность Андромеды" роман ( до 1928 г. )

спасибо пользователю malshin!

На обложке самой книге указано "Фриц Бремер":

спасибо пользователю ameshavkin!

http://books.google.ru/books?id=uUVqZyU_C...

Produktinformation

Taschenbuch: 192 Seiten

Verlag: Reichl, Otto Der Leuchter; Auflage: 1., Neudruck der Auflage Leipzig 1920 (September 2010)

Sprache: Deutsch

ISBN-10: 387667316X

ISBN-13: 978-3876673165

Durchschnittliche Kundenbewertung: Geben Sie die erste Bewertung für diesen Artikel ab

Amazon Bestseller-Rang: Nr. 3.845.268 in Bücher (Siehe Top 100 in Bücher)

Produktbeschreibungen

"Nebel der Andromeda" entstand in einer Zeit, als Brehmer 1920 unter Max Reinhardt Direktor des neueröffneten Großen Schauspielhauses in Berlin wurde. Zu Beginn seines Romans machen wir Bekanntschaft mit einem rätselhaften Mann in einer abgelegenen Bergregion nahe der venezolanischen Hafenstadt Porto Cabello, erfahren von seinen früheren Versuchen, seinen Willen an Mensch, Tier und Gegenständen zu erproben, um ihn dann auf einer geradezu abenteuerlichen Reise in eine neue, unserer aber nicht unähnlichen Welt voller Rätsel begleiten zu dürfen. Brehmer schrieb diesen phantastischen Roman während eines gemeinsamen Urlaubes mit seiner Frau in den Wäldern von Neustrelitz. Wer so schreiben kann, mit dieser Intensität des Wollens und der Gefühle, weilt offenbar besser in der Einsamkeit, allenfalls noch Zweisamkeit und muß fähig sein, seinen Geist ohne Umschweife auf ein einmal ins Auge gefaßtes Ziel zu konzentrieren. Die Bilder, die uns hier gegeben werden, sind so stark und klar, daß sich unsere Seele auch noch lange nach der Lektüre daran laben kann.

http://www.amazon.de/Nebel-Andromeda-Merk...

2. Бальмер. "Туманность Андромеды". московское товарищество "кооперативное писательское издательство "Круг" 1926-27 гг.

3. Альфред Ван Вогт "Галактика М-33, туманность Андромеды"

M33 in Andromeda

рассказ, 1943 год

http://fantlab.ru/work34062

Составление: © Вячеслав Настецкий, 2014

Земля ждала…

Астрономы всего земного шара не выходили из обсерваторий, отрываясь от телескопов только для того, чтоб погрузиться в вычисления, отрывались от вычислений только для того, чтобы опять припасть к окулярам телескопов. Со дня на день, с часу на час, с минуты на минуту в поле зрения телескопов и рефлекторов могли появиться блестящие очертания межпланетного корабля Николая Петровича Рындина, победоносного космического корабля, возвращавшегося из чудесного, неслыханного путешествия.

Не только ученые, но и все, кто интересовался судьбой экспедиции Рындина, все читатели газет и журналов — помнили каждое слово из писем, полученных на Земле от старого академика и его товарищей.

Три ракеты-письмоносца достигли Земли из четырех. Одна из них, последняя, или не успела долететь до Земли, или исчезла, затерялась где-нибудь в межпланетном пространстве. Но и без нее человечество знало: корабль академика Рындина вылетел в обратный путь, он теперь приближается к Земле, он везет неизвестные чудесные элементы, за которыми отправлена была экспедиция.

Делом чести каждого астронома, каждого наблюдателя небесных пространств — было заметить первым блестящую точку среди неподвижных звезд. Вот почему астрономы не отходили от телескопов, вот почему вновь и вновь проверяли они вычисления.

И еще одно хотел знать каждый: где опустится ракетный корабль? Можно ли будет увидеть этот спуск, посчастливится ли увидеть, как откроются двери ракеты, как появится в них знакомая фигура Рындина, седая шапка его волос, фигуры его товарищей — и среди них тот юноша, который очутился неожиданно в ракете и стал настоящим участником экспедиции, перенес вместе с экспедициею все трудности полета и пребывания на незнакомой планете?

Человечество ожидало.

И в этом напряженном ожидании как выстрел прозвучало первое известие. Говорила мощная московская станция имени Коминтерна:

— Алло, алло! Слушайте все, слушайте все! Крымская обсерватория при помощи нового большого телескопа нашла в небесном пространстве межпланетный корабль академика Рындина. Корабль заметен только в самые мощные телескопы. Он приближается к Земле. По расчетам обсерватории, корабль должен начать спуск на Землю через двенадцать дней. Слушайте все! Через двенадцать дней корабль академика Рындина должен начать спуск на Землю!

И на протяжении двенадцати дней не было человека, который бы еженощно не смотрел вверх, не старался бы увидеть в темном небе новую блестящую движущуюся звездочку. Разумеется, это было невозможно, все знали это, но вновь и вновь смотрели в небо, опять и опять искали.

Проходили дни. Ежедневно радио извещало:

— Корабль академика Рындина приближается. Он заметен уже в нормальные телескопы. Крымская обсерватория все время наблюдает его приближение. Вполне возможно, что корабль начнет спуск несколько ранее, потому что астрономы заметили взрывы, которые он делает, очевидно, с целью ускорить возвращение на Землю. За последние дни скорость корабля увеличилась. Главный астроном Крымской обсерватории, товарищ Рыжко, утверждает, что корабль начнет спуск на два дня раньше, чем предполагалось.

И каждый знал, что за приближением корабля академика Рындина неотрывно следит при помощи самого мощного в мире советского телескопа не кто иной, как астроном Рыжко, мать того самого юноши, о судьбе которого было столько разговоров. Она не сводит глаз с крохотной блестящей звездочки, которая мчит ей назад ее сына, ее дорогого, любимого сына Василия.

Новое сообщение:

— Корабль академика Рындина уже близко к Земле. По всем наблюдениям, корабль начинает торможение. Он делает первый эллипс вокруг земли, тормозясь о земную атмосферу. Наблюдайте межпланетный корабль Рындина, превратившийся теперь в спутника Земли. Корабль можно видеть еженощно в следующие часы…

Радио извещало о времени, когда корабль приближался к Земле, когда он опять удалялся и вновь приближался, описывая свои тормозные эллипсы. Теперь корабль видело уже много людей. Каждый, у кого была хоть небольшая астрономическая труба, даже хорошая подзорная труба, — мог найти его на небе, пользуясь указаниями обсерватории.

Далеко-далеко, словно среди звезд, двигалась в небе маленькая блестящая черточка. Она медленно проплывала по небосклону. Она была едва заметна вблизи горизонта. Затем она поднималась выше и выше, к зениту — и все время становилась ярче. В зените ее можно было заметить даже в хороший бинокль. А затем она опускалась к противоположному горизонту, затемнялась, делалась постепенно менее и менее приметной, чтобы наконец и совсем исчезнуть за горизонтом.

Межпланетный корабль уменьшал скорость. Его тормозные эллипсы укорачивались. И пришел день, когда радио известило:

— Эллипсы корабля Рындина превратились в круги. Корабль облетает Землю по ровным правильным кругам. С минуты на минуту можно ждать снижения.

Теперь оставался один вопрос: куда именно спустится корабль? Сможет ли старый академик выбирать место, или ему придется садиться куда-нибудь среди океана?.. Ведь это будет самый безопасный спуск! Но тогда никто его не увидит в безграничных просторах Атлантического или Великого океанов!..

Астрономы говорили:

— Нельзя допустить иного предположения. Рындин опустится только в океан. Другой способ был бы слишком опасным.

Астрономы не учитывали того опыта управления ракетным кораблем, который приобрел его командир, академик Рындин!

Вечером этого же самого дня радио взволновало всех неожиданным известием;

— Получено радиосообщение от академика Рындина. Николай Петрович сообщает, что он сделает посадку межпланетного корабля на том же самом месте, откуда он стартовал, на поверхности большого Иван-озера. Возможность этого объясняется тем, что погода позволяет академику Рындину очень хорошо видеть Землю и выбирать желательное место для посадки. Корабль пойдет на посадку завтра около десяти часов утра. Можно надеяться, что он очутится на поверхности озера около одиннадцати часов утра.

Поезда не имели возможности вместить всех, желавших в эту ночь выехать к Иван-озеру. Дороги были покрыты беспрерывными рядами автомобилей. Казалось, вся страна двинулась в эту ночь, чтобы к утру очутиться на берегах славного Иван-озера. Со всех сторон, как к центру громадной звезды, мчались сюда люди. Летели автомобили, мотоциклы, мчались поезда, летели в воздухе самолеты и дирижабли. Стратосферные самолеты приносили людей из далеких концов Советского Союза, из Сибири, Средней Азии, Хабаровска и Камчатки. Быстроходнейшие ракетные самолеты молниями неслись из Нью-Йорка, из Парижа, Лондона.

Лучи утреннего солнца озарили берега большого Иван-озера, покрытые десятками тысяч людей. Берега изменили свой обычный вид. Не осталось желтого цвета песка, не осталось зеленой травы. Были только человеческие массы, взволнованные, возбужденные; и над ними реяли в воздухе, раскрывались там и здесь красные цветы знамен.

Вожди народов Советского Союза, руководители партии и советского правительства прилетели из Москвы на быстроходных автожирах в девять часов утра. Автожиры опустились на плоскую крышу большого сооружения на берегу, того самого сооружения, из которого в свое время выводили на поверхность Иван-озера ракетный корабль. Любимые народом великие руководители трудящихся прошли к высокой трибуне на крыше сооружения, встреченные радостными приветственными возгласами, пролетевшими над всей озером.

Торжественное ожидание продолжалось. Напряженно стучали сердца, взволнованные мысля возникали у людей: не слишком ли рискует академик Рындин, выбирая для посадки поверхность Иван-озера? Не лучше ли было бы ему все-таки выбрать бескрайнюю поверхность океана?.. Каждый понимал, что Николай Петрович хотел опуститься в пределах Советского Союза, приветствовать этим спуском трудящихся Советского Союза, каждый радовался этой мысли — и каждый тревожился: как-то управится Рындин с этой ответственной посадкой?

В чистом синем небе не было ни облачка. Золотое расплавленное солнце недвижимо висело над серебристою поверхностью озера. Едва заметная прозрачная рябь набегала на берег и исчезала на нем. Корабль Рындина уже начал посадку. Но — где он? Откуда он появится? Если принять во внимание знакомое уже движение маленькой звездочки, которая ночью медленно плыла в темном небе, то корабль должен появиться с востока. Тысячи глаз следили за горизонтом на восточной стороне озера, ища малейших перемен в небе.

Но небо было все еще чистым. Ничего не появлялось в его синеве.

Где же корабль? Где он?

И вдруг все вздрогнули. Загудела сирена. Это означало — корабль замечен. И одновременно с сиреной напряженный вздох всколыхнул человеческую массу. Вон он, корабль Рындина!

Крошечная темная черточка появилась далеко-далеко в небе, едва заметная над восточным горизонтом. Она с секунду неподвижно висела, словно застыла над далекими лесами, а потом все ясно увидели, что черточка начала подниматься. Она взлетала выше и выше, казалось, она вот-вот исчезнет в небе. И вместе с тем она медленно увеличивалась. Значит, она не отдаляется, а, наоборот, приближается?.. Впрочем, это было уже ясно и без догадок.

Черточка остановила свой подъем в небо. Она изменила направление и теперь мчалась по какому-то невидимому склону к озеру. Вот уже видно, что это не черточка, а маленькая сигарка… только — что это тянется за нею? Словно бы несколько маленьких треугольничков… Да, да, это парашюты, которыми Рындин тормозит корабль! Все в порядке.

Сигарка приближалась. И опять люди вздохнули. Они взволнованно смотрели, как сигарка словно перевернулась в воздухе. Теперь она приближалась хвостом вперед. Зачем это? Неужели авария?..

Нет, это последнее торможение. Тучки дыма окружили сигару; прорезая их, корабль Рындина мчался к озеру, к его спокойной поверхности. Новые взрывы, новые тучи дыму, уже больше, уже темнее. И каждому было заметно, как уменьшилась скорость корабля. И все-таки — как быстро он падает!

Еще миг — и вместе с последними взрывами корабль скрылся в воде. Он упал в нее, как падает бомба с тяжелого самолета, и сразу исчез под поверхностью озера. Озеро подбросило в воздух высокий столб воды, гигантский фонтан, поднявшийся в воздухе и медленно рассыпавшийся на мелкие брызги, падавшие назад, в озеро. Где же корабль?

Фонтан на несколько секунд привлек общее внимание. Люди не сразу заметили, что корабль уже плыл по поверхности озера, покачиваясь и разбивая волны в мельчайшие брызги. От него поднимался пар, весь он был окутан паром. Вода вокруг него кипела. Корабль был горячий, он разогрелся от трения о воздух.

Заметно замедляя ход, корабль описал на воде широкий полукруг. Он приближался к берегу, он плыл к большому сооружению с трибуной на крыше. Он остановился, горячий, окутанный тучей белого пара, словно утомленный.

Загремела музыка. Медные могучие звуки неслись над озером. Но их заглушили буря радостных возгласов, шторм рукоплесканий, которыми люди встречали корабль. А он покачивался у берега, от него все еще поднимался пар, его круглые окна смотрели на берега, как глаза гигантской рыбы.

И вот на спине этой гигантской металлической рыбы что-то зашевелилось. Это открывался верхний люк. Люди на берегу умолкли. Лишь радостная торжественная музыка неслась в воздухе. Сейчас… сейчас появятся участники экспедиции!

Люк открылся. Но из него никто не появлялся. Люди на берегу замерли. Стихла музыка. Стало тихо — так тихо, что слышно было, как бьются волны о металлические бока корабля.

И перед удивленными глазами десятков тысяч людей из верхнего люка ракетного корабля быстро выдвинулось высокое раздвижное древко. Оно поднималось, выше, выше… Для чего это?.. Что это будет?..

Широкое красное полотнище медленно поплыло вдоль древка вверх. Большое красное советское знамя с золотыми серпом и молотом зареяло над ракетой, ветер развернул его во всю ширину. Ветер показал всем это радостное знамя, на котором было написано:

— Привет Советской земле!

Опять буря возгласов и рукоплесканий пронеслась вдоль берегов, сразу же замирая. Взволнованные люди забыли про знамя. Они увидели другое.

Над люком появилась так знакомая всем седая голова Николая Петровича Рындина. Ветер трепал его волосы. Рындин поднимался на крышу корабля с поднятою в знак привета рукой. А за ним появились его спутники и товарищи: Сокол, который нервно поправлял очки, пытаясь скрыть волнение, неизменно спокойный Гуро и сияющий Василий Рыжко с радостным веселым лицом.

И теперь уже ничего нельзя было услышать, — ни музыки, напрасно старавшейся прорваться сквозь ураган возгласов и рукоплесканий, ни самих приветственных возгласов — ничего! Все смешалось, все гудело, все слилось в один сплошной могучий крик радости.

Советская земля встречала своих героев, отважных победителей космоса, завоевателей Венеры, встречала достойных сынов Советского народа, смелых, бесстрашных аргонавтов вселенной!..

НАУЧНО-ПОПУЛЯРНАЯ И НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА, ПОСВЯЩЕННАЯ ПРОБЛЕМЕ МЕЖДУПЛАНЕТНЫХ СООБЩЕНИЙ

Я. Перельман. «Ракетой на луну».

Я. Перельман. «Межпланетные путешествия».

К. Э. Циолковский. «На луне».

К. Э. Циолковский. «Тяжесть исчезла».

М. Валье. «Полет в мировое пространство».

Проф. Н. А. Рынин. «Мечты, легенды и первые фантазии».

Проф. Н. А. Рынин. «Космические корабли».

Проф. Н. А. Рынин. «Лучистая энергия».

Проф. Н. А. Рынин. «Теория реактиниого движения».

Проф. Н. А. Рынин. «Ракеты».

Проф. Н. А. Рынин. «Суперавиация и суперартиллеряя».

Проф. Н. А. Рынин «К. Э. Циолковский. Его жизнь, работа и ракеты».

Проф. Н. А. Рынин. «Теория космического полета».

Проф. Н. А. Рынин. «Астронавигация».

СОДЕРЖАНИЕ

Ракета выходит на озеро…3

Доклад всему миру…13

Прыжок в неизвестное…22

Жизнь без веса…30

Неожиданный спутник…37

Небесный маршрут…48

Небольшой бронтозаврик…57

Что наделал метеорит…67

Дневник Василия Рыжко…77

Эллипсы вокруг Венеры…105

Неведомый мир…116

Знамя на Венере…123

Заросли юрского периода…132

Василий! Отзовись!…141

Чудовищный преследователь…149

По следам гигантов…160

Схватка у ракеты…168

Неожиданная помощь…177

Что такое инфрарадий…187

Приключение у скалы…201

Над зарослями Венеры…214

Его план…229

Черточка исчезает в тучах…239

Эпилог…254