облако тэгов
Осторожно, спойлеры!
Айзек Азимов. Дуновение смерти (1958)
На этот раз Мастер создал классический детектив, без всякой фантастики, но с обширной научной составляющей. В химической лаборатории университета погиб аспирант-химик Ральф Ньюфелд при проведении химического опыта. Причиной смерти стал ядовитый реактив, оказавшийся в пробирке вместо реактива безвредного. Главным подозреваемым оказывается научный руководитель погибшего преподаватель химии Луис Брейд, который и выступает вынужденно в роли частного сыщика, проводя собственное расследование параллельно с полицейским детективом Джеком Доуни.
Когда расследование проводит частный сыщик, возможности использования технико-криминалистических средств ограничены — непрофессионал не имеет доступа к соответствующим экспертным учреждениям и не умеет надлежащим образом фиксировать вещественные доказательства, чтобы они могли быть использованы в суде и не отвергнуты по требованию адвокатов как недостоверные. В расследовании на первое место выходит психологическая составляющая. Мотив, возможность, средства — три фильтра, с помощью которых частный сыщик формирует круг подозреваемых.
В данном случае возможности и средства имелись у многих сотрудников факультета, поскольку практически каждый из них мог достать ключ от лаборатории, подменить препарат, выяснить порядок проведения опытов по специальным журналам. Возможность совершить преступление и средства к его совершению как фильтры для сужения круга подозреваемых не работали. Оставался только мотив — самый сложный для установления элемент, ведь он существует только в голове преступника и сам по себе никаких следов не оставляет.
В детективной литературе разработаны целые классификации мотивов. Кто-то сводит все криминальные побуждения к двум дефинициям: корысть и месть. Кто-то к трем: корысть, страх и наслаждение. Кто-то полагает, что любая преступная мотивация в конечном итоге завязана на жажду власти в широком смысле слова. Какую бы классификацию преступных мотивов не брать за основу, перед сыщиком встает главный вопрос: кому выгодна смерть жертвы? В случае с Ральфом Ньюфелдом ответить на этот вопрос оказалось весьма непросто, поскольку наиболее явный мотив — корысть — отметался сразу. Он не был богат, не ждал наследства, не страховал жизнь, чисто материально его смерть никому никаких выгод не приносила. Оставались мотивы личные и профессиональные. И здесь перед сыщиком встает следующий важный вопрос: что за человек был Ральф Ньюфелд?
Луис Брейд изучает окружение Ральфа, беседует с его невестой и девушкой, которая была раньше, но невестой не стала. Обе они работают на том же химическом факультете, одна аспирантка, вторая — секретарь декана. Обе имели возможность и средства и могли иметь мотив. Профессиональное окружение погибшего также вызывает вопросы: есть сосед по лаборатории, недолюбливавший Ральфа, есть бывший научный руководитель, с которым отношения были довольно неприязненными. Ральф Ньюфелд предстает человеком талантливым, работоспособным, амбициозныи, замкнутым и неуживчивым. Все, с кем он пересекался в рамках работы и вне ее, отзываются о нем скорее негативно, за исключением матери и невесты.
Жизнь Ральфа Ньюфелда практически вся проходила на факультете. Мир университетского научного сообщества разворачивается широкой картиной — очень непростой мир, полный интриг, страхов, зависти — настоящий серпентарий, который Луис Брейд почему-то рассматривал как тихую заводь для себя, где можно укрыться от суеты и спокойно заниматься научной работой. Если бы не дуновение смерти рядом, вряд ли этот человек смог бы оценить подлинный характер окружающей его профессиональной тусовки. Слишком далек он был от интриг и страхов коллег. Настоящая белая ворона, витающая в облаках. Смерть аспиранта заставила приземлиться и объективно оценить научное окружение, вникнуть в расстановки сил и влияний. Описание научного сообщества в романе столь же интересно, как и собственно детективная линия. Тем более, что Автор сам варился в таком же котле и знал то, о чем пишет.
Когда в расследовании не участвует криминалистика, главным инструментом становятся так любимые Эркюлем Пуаро "серые клеточки". У преподавателя университета клеточки эти весьма тренированные, так же, как наблюдательность и память. Люди говорят, сыщик слушает, запоминает, сопоставляет. В конце концов из плотной массы слов проступают те, которые диссонируют с остальными. Один человек сказал то, чего не должен был говорить. Другой человек припомнил случайно услышанный диалог, допускающий неоднозначную интерпретацию. Всё это не имело прямого отношения к убийству, говорили совсем о другом, причем разные люди и о разном, но за шумовой завесой слов проступила тоненькая ниточка лжи. Ухватившись за нее, можно было распутать сложный клубок разнородных мотиваций и найти тот узелок, который и стал поводом к преступлению.
Преступление в чём-то сродни научной проблеме. Наблюдая реакцию среды на воздействия определенного рода, сыщик и ученый делают вывод о действиях людей или препаратов, предшествующих проявленной реакции. Луис Брейд оказался хорошим сыщиком, хотя и вел расследование впервые.
Вот только понять мотив преступника и воссоздать в воображении картину преступления недостаточно для привлечения виновного к ответственности. Суду нужны доказательства. Это вторая проблема, с которой сталкивается частный сыщик. Самый эффективный, а в данном случае и единственно возможный способ ее решения, — провокация. Преступника надо заставить проявить себя: признаться, напасть, сделать попытку уничтожения того, что считает уликой, совершить какое-то иное действие, которое суд однозначно истолкует как признание вины. И Луис Брейд создает такую ситуацию, а полицейский детектив ему подыгрывает, причем экспромтом. Два сыщика — профессионал и вынужденный защищаться дилетант, но с научным складом мышления — независимо друг от друга прошли параллельными путями и, оказавшись в точке рандеву с возможным преступником, которого нечем припереть к стенке, сработали как напарники. Причем у Азимова это получилось столь же достоверно, как и описание околонаучных интриг.
Сильной стороной данного детективного романа является внутренняя логика сюжета. Внимательный читатель придет к тем же выводам, что и оба сыщика, как только поймет смысл одной из двух ключевых фраз причастных лиц. Личность преступника остается скрытой до финальной сцены, поскольку Азимов умело вплел в повествование профессиональный научный сленг и разнес проговорки по времени и персонажам. Мы слышим фразу и понимаем ее, а второе значение долгое время ускользало даже от преподавателя химии. И даже когда второй смысл стал понятен, вопрос "кто убил?" не имел очевидного ответа. Когда же истина открылась, все кусочки сюжета логично выстроились вокруг нее.
Азимов написал хороший детектив. Луис Брейд в качестве сыщика сработал не хуже Эркюля Пуаро, хотя и гораздо медленнее, ведь для него это было личное расследование и в первый раз. Не случайно в издании 1991 года "Дуновение смерти" издано под одной обложкой с "Испанским сундуком" из цикла о расследованиях великого бельгийца.
Автор подводит нас к краю совершенно не мистической бездны, в которой мы и живем, как выясняется.