Названы имена финалистов «Премии Белкина», вручаемой за лучшую повесть 2012 года.

В короткий список претендентов на «Премию Белкина» попали Дмитрий Верещагин («Заманиловка»), Дмитрий Ищенко («Териберка»), Ирина Поволоцкая («Пациент и Гомеопат»), Геннадий Прашкевич («Упячка-25») и Владимир Холодов («Шанс»).
Лонг-лист премии состоял из 46 авторов и их повестей.

В нынешнем году в жюри премии вошли писатель Юрий Буйда, главный редактор журнала «Арион» Алексей Алехин, литературный критик Леонид Бахнов, директор Государственного музея им. А.С.Пушкина Евгений Богатырев, писатель Денис Драгунский.

Как сообщили организаторы премии, «лауреат станет известен на Масленицу». Торжественная церемония состоится в атриуме Государственного музея им. А.С. Пушкина.

"Старейшая в России литературная премия в области научной фантастики «Аэлита» оказалась на грани исчезновения. Как сообщил сегодня в интервью корр. ИТАР-ТАСС председатель оргкомитета фестиваля «Аэлита» Борис Долинго, премия оказалась «не интересной» ни местным чиновникам в области культуры, ни грантодателям, ни федеральным властям.

«Премия «Аэлита» существует более 30 лет. Однако никогда с момента существования мы не оказывались в такой тупиковой ситуации. Мы не знаем, будет ли «Аэлита» существовать дальше и как ее провести в этом году. Скорее всего, она пройдет в усеченном формате. Мы проведем конкурс коротких рассказов и съездим на границу «Европы-Азии», — рассказал Долинго."

Далее здесь.

Цитата:


"Еще недавно мы жили при ужасном тоталитарном режиме. У нас не было свободы. Мы не могли читать книги, которые хотели читать, нам мешали верить в Бога, нам запрещалось критиковать правительство, рассказывать анекдоты, слушать иностранное радио, говорить о смерти, о сексе, торговать, ездить за границу. Мы выбирали одного депутата из одного кандидата и все мечтали о свободе. И вот она пришла, но она нам не нравится. И очень многие хотят возвращения старых порядков, даже мечтают о Сталине. В чем, собственно, дело?

— Я вам отвечу так, — сказал Адмирал. — До недавнего времени мы жили в зоопарке. У всех свои клетки. У хищников одни, у травоядных другие. Все обитатели зоопарка, естественно, мечтали о свободе и рвались из клеток вон. Теперь нам клетки открыли. Мы вышли на волю и увидели, что здесь за удовольствие побегать по травке можно заплатить своей жизнью. Здесь безусловно хорошо только хищникам, которые теперь свободны пожирать нас в ничем не ограниченных количествах. И наглядевшись на эту свободу, натерпевшись страху, мы думаем: не лучше ль вернуться в клетку, но и хищников туда же вернуть? Их все равно будут кормить нами, но зато по норме. И поэтому мы смотрим вокруг и ищем…

— Кого? — спросил я.

— Ну, скажем, директора зоопарка. Который наведет порядок и всех рассадит по своим клеткам, хищников подкармливать будет, но и нам выделит сена, капусты, а иногда за хорошее поведение и морковкой побалует.

— Под директором вы имеете в виду Сталина?

— Кого-то вроде него.

— Он будет коммунистом?

— Я думаю, он назовет себя как-то иначе. Но Епэнэмэ, которое он нам придумает, не будет сильно отличаться от предыдущего, потому что вообще вариантов немного. Основа его — мечта о счастье всем поровну. Как ее достичь, рецепт известен: у богатых отнять, бедным раздать, чиновников наказать, врагов уничтожить.

— Но ведь уже известно, что эта мечта недостижима, потому что…

— Да мы знаем все почему. Каждый отдельный человек знает. Но отдельные человеки, собравшись вместе, превращаются в народ. А народ это существо наивное. Он готов тысячу раз обмануться и в тысячу первый раз поверить.

— Но ведь надо поверить не только во что-то, а еще и в кого-то.

— Правильно соображаете, — усмехнулся Адмирал. — Но этот кто-то, он уже на подходе. Он уже перед зеркалом репетирует жесты.

— Вы даже знаете, как он выглядит?

— Ну, конечно же, знаю, — сказал Адмирал. — Он скромно одет. Во что-то полувоенное. В быту неприхотлив. К материальным ценностям равнодушен. К предметам роскоши тем более. Ростом невысок, но коренаст, вашей примерно комплекции.

— Так, может быть, мы уже нашли этого человека, — воодушевился я.

— Нет, — сказал Адмирал, — вы на эту роль не годитесь. Вы слишком в себе сомневаетесь, говорите торопливо и много машете руками. А этот человек держится загадочно, говорит медленно, негромко, но всегда уверенно. Жесты у него скупые, но выразительные. Мужчин одним взглядом приводит в ужас, женщин в иное состояние, но импотент.

— Обязательно импотент?

— Обязательно. Настоящим народным кумиром может стать только человек, для которого нет никаких страстей и соблазнов, кроме безграничной власти над телами и душами.

— Ничего себе образ вы нарисовали!

— Обыкновенный образ, — сказал Адмирал. — Обыкновенный образ тирана. Люди такого рода большим разнообразием не отличаются."

Роман впервые опубликован в журнале "Знамя" в 2000-м году.
Удоcтоен Государственной премии России по литературе за 2001 год.

Наконец-то переиздали "Хирурга" Марины Степновой, написавшей http://lartis.livejournal.com/813450.html" target="_blank">очень мне понравившийся в своё время роман "Женщины Лазаря". Кстати, последний потом вошёл в шорт-лист премий "Большая книга", "Национальный бестселлер", "Ясная Поляна", "Русский Букер"...

Что ж, теперь буду ждать новый роман Степновой, говорят, он почти написан.

http://www.russ.ru/pole/Ostanovivshij-Sol..." target="_blank">Лазарь Лагин, ставший крёстным отцом для Аркадия и Бориса Стругацких (именно он подобрал выкинутую в издательскую корзину рукопись «Страна багровых туч»[52], принадлежавшую писателям-фантастам, в чьём более позднем творчестве можно проследить следы масонско-тамплиерского мифа[53]), ещё раз показывает нам эфемерность такого понятия как «детская литература»...