"Я читал две книги — одна была в душе, другая в руках". А. Грин
"Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовёт нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты?
Между тем время проходит, и мы плывём мимо высоких, туманных берегов Несбывшегося, толкуя о делах дня".
Не правда ли, совершенно волшебное начало, обещающее впереди удивительный, таинственный мир, полный приключений и загадок. Мир, в котором есть и страсть и ненависть и, конечно — ЛЮБОВЬ. И всё это там, в самом деле, есть!
"Среди уродливых отражений жизненного закона и его тяжбы с духом моим я искал, сам долго не подозревая того, — внезапное отчётливое создание: рисунок или венок событий, естественно свитых и столь же неуязвимых подозрительному взгляду духовной ревности, как четыре наиболее глубоко поразившие нас строчки любимого стихотворения. Таких строчек всегда — только четыре".
Герой, от лица которого написано повествование, подкупает своей искренностью, честностью, порядочностью. Он умён, образован, интеллигентен. Он отрыт миру. Умеет видеть и впитывать его. И он не исключение, не сумасшедший чудак, оторванный от жизни. Не Дон Кихот, борющийся с ветряными мельницами. Совершенно нормальный человек, живущий в мире таких же людей, для которых понятие честь и достоинство (внутреннее, перед самим собой) являются частью их натуры. Повторяя вслед за Стругацкими, можно сказать, что Грин создал мир, в котором он хотел бы жить.
"Таким образом я понял своё Несбывшееся и покорился ему."
Что тут можно добавить? Это просто надо читать. Если вы окунётесь в этот мир, поймаете ниточку и ухватитесь за неё, то вам уже никуда не деться, пока не раскрутите удивительный клубок судьбы главного героя, переплетающийся с кружевами жизненных дорог остальных героев.
"Я вышел из карнавала в действие жизни, как бы просто открыв тайную дверь, сам храня в тени свою душевную линию, какая, переплетясь с явной линией, образовала узлы".
И написано всё это красиво. Мастерски, литературно. Порт, теверна, корабль, морские просторы… Как будто видишь всё своими глазами. А сказочный, феерический карнавал! Создаётся полное впечатление присутствия, Так и слышатся песни, гомон, шутки, шелест разноцветных платьев, которые, тем не менее, не скрывают игру страстей, бурлящих внутри и вокруг героев.
Написано так, что веришь — этот мир существует. Мир в котором есть город Лисс, и город Зурбаган, где любят и страдают люди, поступающие так как велит им серце. И кто знает, может быть, когда-нибудь, мы встретимся там все. Важно только верить и идти своим путём.
"Войдя в порт, я, кажется мне, различаю на горизонте, за мысом, берега стран, куда направлены бушприты кораблей, ждущих своего часа; гул, крики, песня, демонический вопль сирены — все полно страсти и обещания. А над гаванью — в стране стран, в пустынях и лесах сердца, в небесах мыслей — сверкает Несбывшееся — таинственный и чудный олень вечной охоты".
Об этом рaссуждaли ученые мужи и безгрaмотные пaстухи (у вторых, кстaти, получaлось лучше), об этом нaписaны трaктaты, пропеты гимны… Есть дaже несколько древних aнекдотов, юмор которых, кaк и всяких aнекдотов, был утерян в третьем поколении, и последующими слушaтелями они воспринимaлись кaк вполне серьезные зaветы высших сил.
Об этом выскaзывaлись мудрецы и бездaрности; подводили итоги доктор aнтичной истории, переквaлифицировaвшийся в политикa-экстремистa, и гениaльный непризнaнный музыкaнт, подрaвшийся в подворотне с пятью неизвестными поэтaми.
Но никто не ответил нa вопрос».
А.Борянский
Давно я не получал такого удовольствия от текста. Прекрасно написано, отточенный язык, безупречно выстроенный сюжет поддерживает неослабевающее напряжение. Умно (даже мудро) и с юмором. Это лучшее что я читал в литературном плане из постсоветского периода. Без сомнения, это явление в литературе, которое, как и всё действительно настоящее, будет оценено по достоинству через какое-то время.
Пересказывать сюжет глупо и бессмысленно. Надо читать. Скажу только, что автор играет с мифами и историей, словно с кубиком Рубика, создавая немыслимые (на первый взгляд), но вполне логические комбинации.
Всё повествование пронизано юмором и эротизмом. Ни грамма пошлости, стыдливости или грязных намеков. Никаких шуток «ниже пояса». Всё красиво, естественно и элегантно. Чего стоит хотя бы изумительная по исполнению вставка про дона Румату! Про другие отсылки и намеки умолчу – пусть читатель сам получит удовольствие.
«В последнее время меня преследует дивное изврaщение. Под утро, когдa умницa Эос, рaзминaя солнечные пaльчики, покидaет ложе стaреющего Тифонa, мне снятся нежные яблоки нa розовых простынях.
Вообще-то мне снится всего одно яблоко.
Розовaя простыня скомкaнa… Ну, не тaк уж и скомкaнa, скорей грaциозно измятa, чуть-чуть, тонкий рисунок линий изломa. Просыпaясь, я чувствую свои ресницы, я гляжусь в потолок, и это первaя рaдость.
Потолок — огромное совершенное зеркaло, без единой цaрaпины. Тaм, нa розовом фоне, в глубине — совершеннaя крaсотa, без единой неточности».
Возникает удивительное и редкое состояние – читаешь книгу и тебе не интересно, чем же она закончится, а наоборот – хочется, чтоб она не заканчивалась! Каждая глава, каждый абзац приносит что-то новое – дополняет и расширяет уже созданную картину мира, приводя её в соответствие с общепринятой и открывая новые страницы, заполняя «белые пятна», выстраивая логические (смысловые) связи.
И хотя в названии упоминается только три стороны моря, на самом деле их там много больше, да и глубина приближается к океану.
Внешне написано как историко-мифологическое произведение в жанре «а как это было на самом деле». Но это только оболочка. Я прочитал его как роман о становлении человека. От вора, расхитителя гробниц, через боль утраты к пониманию и просветлению. Поиск и обретение себя через отказ от мира, и возвращение через любовь…
«Любовь двух избрaнных — это поединок беспримерной щедрости в сочетaнии с нечеловеческим ковaрством. Это жуткaя войнa вдвоем. Это тaкaя любовь, кaкой не видaть нормaльным людям».
Хочется сказать много больше. Чувствую, что роман глубже и значительней чем могу выразить вот так сразу. Но пока не получается охватить всё одним взглядом. Да, наверно, и не стоит торопиться. Должно пройти какое-то время. Как всегда всё значительное видится только на расстоянии.
Антология. Составители: Антон Первушин, Василий Владимирский
СПб.: Фантастика, 2008 г. Серия: Лучшее, 512с.
Хочу напомнить, что способность грамотно излагать свои мысли на бумаге вовсе не является синонимом слова "талант". К сожалению, в наше время любой текст, правильный с точки зрения стилистики и орфографии уже считается литературой. Ну, а если в тексте ещё и присутствует какая-нибудь идея!...
После прочтения сборника возникли вопросы к составителям. Чем они руководствовались при подборе произведений? Я вижу два варианта:
1. Составители очень небрежно отнеслись к своей работе и подбирали произведения по принципу — это хороший мужик, я с ним водку пил.
2. Выбирать было особенно не из чего. На безрыбье и рак — рыба!
Можете остановиться на любом или дописать свой вариант. Суть не в этом. А в том, что разрыв по уровню ЛИТЕРАРУРНОСТИ между первой частью и всем остальным очень велик. (Великан против карлика).
По-настоящему художественной литературой можно назвать только три произведения: "Десантники" А. и Б. Стругацких, "Ручей на Япете" В. Михайлова и "Ты любишь джаз?" Е. Первушиной. То есть произведения, в которых главный упор сделан на ЧЕЛОВЕКА.
Так же хороши произведения А. Балабухи, В. Рыбакова и Г. Прашкевича. Но это уже не то, потому что в них во главу угла ставится ИДЕЯ.
Все же остальное в сборнике представляет из себя фантастику СИТУАЦИЙ. То есть самый распространённый и привычный для нас её вид, из-за которого многие до сих пор относятся к НФ как к чему-то примитивному, неглубокому, второстепенному.
С технической точки зрения вопросов к текстам не возникает; стилистика, грамматика и орфография отторжения не вызывают (опечатки не в счет, но и они там встречаются). Такое впечатление, что составители попытались обмануть читателя. И это им почти удалось: серийное оформление, имена классиков на обложке… А книгу после прочтения несут сдавать в букинист. Не нужна она в доме. Не будут её перечитывать. И вообще — не люблю, когда меня обманывают.
В очередной раз я убедился, что постперестроечную фантастику можно не читать (если не хочется потратить время впустую) — мелко. Пигмеи. В свое время, когда эти рассказы только появились, они читались с интересом и … снисхождением. Авторам как бы выдавался аванс: ну как же, они молодые, для начала неплохо. Надо похвалить, чтоб не спугнуть будущий "талант"… Но многие (большинство) восприняли это как естественное признание и, так и остановились на том уровне подающих надежду авторов. Остальное доделали издатели, которым во времена книжного бума не хватало настоящей ЛИТЕРАТУРЫ. И теперь эти произведения среднего уровня, издававшиеся большими тиражами, берутся за образцы, по принципу "и я так смогу".
А вот заканчивается сборник совершенно умилительной повестью Леонида Афанасьева "Путешествие на Марс". Если верить предисловию, под этим псевдонимом писал Л.А. Богоявленский в начале ХХ века (предположительно 1901 год). Хорошие стимпанковские декорации и наивные утопические социальные теории. И заканчивается всё прекрасным выводом:
"- Значит, по вашему мнению, следовало оставить их в прежнем состоянии и не пытаться развить их ум?
— Да. Знание счастья не дает.
— Правда, — подтвердил Краснов, — чем человек больше знает, тем он несчастнее. Ребенок счастливее взрослого человека, мужик счастливее интеллигента…
«Кольцо напрягло волю, подняв свой энергетический потенциал до границы уничтожения, и стало существовать в форме незрелых сил, еще не перешедших критическую точку».
«Утонул я во тьме и тишине, но ненадолго».
В книжном магазине встретил знакомого и он посоветовал книгу Зорана Живковича «Четвертый круг». Это, говорит, смесь Павича и Пелевина. Ого, думаю! Цена хорошая, и издание неплохое – в серии АМФОРА Сп. 2002г. Ну я и купил. На задней обложке так и написано: «Перед вами сербский Пелевин!»
От Пелевина в романе я обнаружил упоминание о буддизме, а от Павича (кроме того что автор серб) – христианский монастырь. Стиль, слог, смысл повествования не имеют никакого отношения к двум вышеназванным авторам.
Произведение разбито на части (Круг Первый, Круг Второй, Круг Третий), которые должны что-то символизировать, но мне это постичь не удалось. Правда в конце оказался еще Эпилог, а в нём Круг Четвертый! Но и там я не обнаружил никакого пояснения.
Вообще, смысл произведения ускользал меня на протяжении всего романа, но я упорно верил до последнего, что вот-вот всё разъяснится и каким-то образом соединится во что-то более-менее цельное, что придаст картине хоть немного законченный вид. Но мозаика не сложилась. Кажется, автор взял все свои недописанные черновики (заметки), недоделанные рукописи и свалил в кучу, присыпав сверху цементной крошкой таинственности, но забыв при этом полить водой.
Я, конечно, умею читать между строк, как и все прошедшие школу СССР, но это касается в основном сатиры и политики. А как читать между строк псевдоэзотерику? Если автор сам не смог соединить инопланетян (шарообразных и шестиконечных), мистические видения, оживших мертвецов, параллельные миры и литературных героев, то как это сделает за него читатель? Круг, который, по мнению автора, должен был это сделать, не справляется с задачей. Последний абзац не в счет. Назовём его… э… как бы это помягче… — неудавшейся попыткой! Круг остался просто КРУГОМ! А рассказы (истории) составляющие роман – незавершёнными кусками текста.
Написано очень неровно. Некоторые сюжеты вызвали интерес (А чем это может закончиться?), некоторые – недоумение (А зачем это здесь?) иногда переходящее в раздражение (Что же автор пытается тут сказать?) и заставляющее читателя искать скрытый эзотерический смысл там, где его может быть и нет.
Я бы не стал останавливаться на этой книге, но по-моему, это пример того как не надо писать романы; не в смысле языка, а в смысле построения и логики повествования.
До Пелевина, а тем более Павича, автору еще расти и расти, но кажется лучше бы поискать свое направление. И кстати, а что делает на обложке работа Яцека Йерки по которой Харлан Эллисон написал свой рассказ?
Есть, правда другой вариант, наиболее вероятный: я настолько туп, что просто ничего не понял.
облако тэгов
