Много лет назад в школьной библиотеке, где фантастике отводилась отдельная полка в самом дальнем углу, мне попадались несколько экземпляров “Дня триффидов” и теперь уже не помню, может быть, “Всё живое…”, но я так и не прочитал ни ту, ни другую книгу, предпочитая взять сборник Рэя Брэдбери или антологии “Искателя”.

Роман написан сухим языком, герои безлики, похожи друг на друга, без создаваемых образов и несопереживаемы, действие отстранённое и совершаемое, как будто, без оценки главным героем. Пусть происходит то и то, но и то мне всё равно и то. Вон пара триффидов прошла по улице – ерунда, переживём; так, еду по аллее, автомобиль атакуют со всех сторон их жала – уже серьёзней, конечно, но не катастрофа; сотня плотоядных разумных растений, ставших очень агрессивными, идут на звуки голоса обитателей фермы, прорвавшись через ограду, – надо поставить опоры и ждать дальше. Буквально картина возникает перед глазами, как персонаж, будто нерадивых и озорных телят что ли, прогоняет их с поля, и скоро будет их звать триффидиками.

Произведение задало идеи выживания/робинзонады/войны с превосходящим в чём-то чужеродным противником для многих фильмов и книг, что не может не делать его с одной стороны разбираемым на несостыковки и ляпы и уважаемым с восхищением с другой.

История ненадёжного (-ых) рассказчика (-ов), автобиография, включённая в рамки будущего космического, мифополотно, рассказ в рассказе, записи, подчиняющиеся ли пониманию стройному.

Чёткой картины не сложилось, но с большой вероятностью так и стремилось к задумке автором. Роман обладает чётким усыпляющим свойством: ну не получалось прочитать больше 30-40 страниц за раз, чтобы не хотелось отложить на завтра. Хотя некоторые эпизоды, как например резкий преступный настрой детей в первой повести или курсивные части в третьей, оживляли текущий поток повествования, но столь редки они. Самое интересное – рассуждения о том, почему мы выбираем именно таких женщин (высоких, быстрых).

Возможно, для меня смысл книги в преемственности поколений путём отцеубийства. Так показалось.

Знаете, мне иногда попадаются такие книги, в которых будто бы реальный мир, но с небольшим отличием, таким малым и частным, что делает произведение уже фантастичным. То ли антиутопия, то ли роман-катастрофа, то ли какой-то мягкий постапокалипсис. А может быть и всё вместе.

Мир “Ранней пташки” схож с нашим (в особенности читательских сносок, как авторских, так и переводчика), зимы суровей, люди впадают в спячку, да каннибалов что-то многовато. Не могу относиться серьёзно к истории, где каждый мечтает о каких-то шоколадных батончиках да пудингах и попутно подсчитывает вероятность выживаемости при таких-то и таких-то начальных условиях. Роман-пародия, кривое зеркало, сатира.

Сходства.

— “Учебник для детектива” Джедедайи Берри – ситуации, сны, перемещения между реальностью и иллюзорностью, карьерный рост “маленького человека”, детективный сюжет.

— “Трилогия общественных работ” Мэтта Раффа – другой альтернативный погибающий мир, говорящие фамилии. Скажите мне, что здесь происходит?

— И, может быть, что-то Тим Пауэрсовское. Где сюжет закручен в спираль-пружину, но и забывается быстро.

Знаете, мне иногда попадаются такие книги, в которых будто бы реальный мир, но с небольшим отличием, таким малым и частным, что делает произведение уже фантастичным. То ли антиутопия, то ли роман-катастрофа, то ли какой-то мягкий постапокалипсис. И не то, что я не ищу такое повествование, но само что ли находит оно читателя в моём лице. И мне оно нравится.

Прежде всего, хочу отметить, что из самых известных произведений крупной прозы, выросших из рассказов, знаю “Цветы для Элджернона” Дэниела Киза (роман читал до рассказа и мне он понравился больше, идеи и мотив героев яснее, да и просто дополнительные эпизоды большей книги написаны хорошо), да, может быть, эпизод из “Пойди поставь сторожа”, являющийся основой для “Убить пересмешника…” Харпер Ли (опять-таки расширенная версия уделывает источник во много раз), поэтому, даже после прочтения “Лета бешеного пса” желание прочесть “Пойму” не пропадало.

30-е годы, юг США. Неожиданно нашлись жертвы маньяка, а в головах не особенно гуманных жителей небольшого городка возникла мысль, что, конечно, это дело чернокожих. Расовые предрассудки да страсть людей к жестокой расправе являются движущими силами книги. Автор смешивает описания деяний убийцы с бытовыми эпизодами без каких-либо перегибов в одну сторону, поэтому книга получилась ровной и интерес, что будет происходить дальше, держится всё время прочтения. Эпизоды-воспоминания вызывают эффект просмотра старого чёрно-белого фильма, язык прост, но не уныл, определённый саспенс присутствует, а что ещё нужно?

Крепкий развлекательный роман, не претендующий на разъяснение каких-то глубоких моральных истин и норм (не считать же таковой аксиому “Безумный маньяк-убийца – это плохо”?).

Продолжение обладает достоинствами первой части цикла: лёгкий текст с низким порогом вхождения и понимания и интересная идея-фантдопущение, правда уже довольно размытая и многократно пережёванная.

Прошли годы, герои выросли, а размеры их характеров не увеличились ни в ширь ни в высь, им не сопереживаешь, да и не успеваешь понять мотивации за потоком рефлексий и бесконечных повторяющихся воспоминаний. Да-да, Малерман окончательно задвинул фантастику и ужасы на дальнюю полку сюжета, выпячивая вперёд семейную драму да роман взросления. Возможно, третья часть цикла, если она будет написана, станет чистым любовным романом.

Наивность, казалось бы, в хомо постапокалиптикус должна отсутствовать, как данность, так нет же: взрослые, подростки и двуличные антагонисты ведут себя, как дети.

Автор оставил читателей с неразрешённым вопросом о внешнем виде существ, их целях и причинах появления, поспешив выдать какие-то черновики да послесловие с подчёркнутой важностью процесса их создания.

Взяв в руки книгу тонкого формата, точнее не книгу, так как электронное издание не может быть названо бумажной Книгой в полном смысле этого слова, пытаясь испытать чувства, которые возникают от ощущения из детства – поднимающийся интерес к истории, самому процессу знакомства с новыми героями и ситуациями, понимая, что прежние знакомства с творчеством писателя уже создали образ многословного и сложнопонимаемого, да и просто можно сказать занудного и невтемного; и вот уже подчёркивает Ворд это предложение зелёным, жалуясь на трудность восприятия, но надо продолжить развить подобие, что может быть осуществимо лишь потоком ещё каких-нибудь мыслей, а давайте-ка поговорим об обложках да переводах (ведь это часть книги) – “Ход конём”, считаю более приемлемым названием, так как одним из героев второстепенных последней в сборнике повести всё же являются лошади, да можно бы ожидать и название “Конский гамбит”, создающее правда не совсем приличные мысли иль “Лошадиная подножка”, уводящее совсем в сторону иль более приличествующее “Коневой гамбит”, да не для столь шахматных натур рассчитанное произведение и нет в повести никого, кого бы можно назвать “Королём”, а обложка издания 2017 года лишь подтверждает, что конь является обладателем права существовать в названии; но что-то я про другое, а о чём же книга – весьма своеобразные истории лишь очень погранично могущие считаться детективом, так флёр или пыль прошлого месяца, покрывающая верх шкафа, реализм, реализм, порой уже устаревший, да написанные рассказы обладают степенью перескока с одних ситуаций на другие и уже непонятно, кто он – племянник-он или дядя-он или уже испанский язык-сам он; схож сборник со сборником Стейнбека “Долгая долина”, где главы-рассказы не запоминаются, это какие-то журналистские заметки, у Фолкнера к тому же тяжестью своей не осаждаются на дне воспоминаний и радости, а мгновенно улетучиваются, неужели из тяжёлых газов или дыма состояли, а может это ошибка в химическом опыте или автор сделал ход рыцарем, который похож на монаха, и изо дня в день смиренно носил воду слов? А где весло спасительное?

Понимаю для себя, что автор романист, а не рассказчик: хочет в малый объём вместить многое.

Интересный, держащий в напряжении до самого конца повествования, запутанный и дающий ложные подсказки триллер.

Сама композиция романа необычна: читатель вместе с героем ощущает течение времени, ускользание последних часов и напряжённость ситуаций. Начало тягуче и медленно, но потом резкие повороты и даже пустые страницы создают нужный темп.

Возможно, сегодня книга кажется намеренно наивной, столь усложнённые загадки и стечения обстоятельств не могут в реальности произойти, но для создания магии таинственного исчезновения автор бережно обошёлся с клише потери памяти и монологом ненадёжного рассказчика/свидетеля. Все компоненты сбалансированы, не надоедливы и не дают заскучать.

Лишь один вопрос остаётся после прочтения. Почему издательства забросили издания романов автора на русском уже почти на 20 лет?

Занудный, болотистый, псевдофилософский, пессимистичный, прямолинейный и влобнонравоучительный роман, скрывающийся под маской семейной саги от Мастера Ирвинга.

Я опять-таки не могу точно сказать, о чём эта книга (второй раз при чтении его книг, первый — «Отель “Нью-Гэмпшир”»): либо это завуалированная история о Предназначении и Судьбе, либо просто прямолинейная без секретных лазеек и неожиданностей история о жизни и смерти. Да, опять перескоки по времени и пространству, да внутренние микроглавы в повествовании героя, какие-то копошения фоном и резкая концовка. Герой, который никакой, его родственники и друзья, которые занимают линию от “просто странных” до “омерзительно неприятных”, да есть ещё “плоские и невыразительные” (вспомнил цинично-критично-саркастичного доктора Варгаса, вот его образ автору удался), но никому нет ни сочувствия ни сопереживания.

Наверно, в этой книге автор попытался вступить пусть не на область чистой фантастики, но уж магического, да не просто, а латиноамериканского реализма, точно, что совершенно не его. Чужды описания свалок и церквей, неестественна испанская речь, а мыльная мексиканская опера не побуждает, затаив дыхание, следить за перипетиями отношений.

С другой стороны, возможно, на писательский процесс оказывалось давление со стороны блюстителей расовых равновесий да прав всех меньшинств, что автору показалось легче вместить их всех в одну книгу, чтобы будущие стали очищены от неожиданных ++ отношений.

Перевод ровный, спасибо, что без матов, да только в одном случае не могу согласиться с переводчиком, но нужного для всех варианта не предполагаю: “дети свалки” могут быть “свалочными детьми”, но уж больно это близко к “сволочным”.

Роман Не-Ирвинга.

Как гласит аннотация “Каждый человек хоть раз задумывался о самоубийстве”. Интересное начало. Что преподнесёт в своём труде британский автор? Быть может, серьёзное исследование человеческой психологии? Или некую осовремененную версию истории столь с глубины веков идущих людских отношений? Да, с такой темой можно перепрыгивать от комедий и фарса до жёсткой суровой прозы.

А имеем мы ровный роман с многочисленными чётко выстроенными диалогами и живыми персонажами (хотя они и немного стереотипны) с парочкой неожиданных поворотов и оборванными проводами (для раздумий читателя) концовки.

Хорнби создал псевдореалистичную завязку о встрече столь чуждых и столь нужных друг другу людей, попытался развить тему одиночества личности и праве на решения всей жизни, но всё-таки решение как быть дальше оставил на суд аудитории.

Рассматривал и с точки зрения темпераментов:

Сангвиник Джей-Джей, причина – работа/хобби, решение – работа/хобби;

Меланхолик Морин, причина – жалость, решение – смирение;

Флегматик Мартин, причина – хладнокровие, решение – сарказм и самокритика;

Холерик Джесс, причина – взрывные эмоции, решение – найти своего флегматика (ну тут что-то совсем уж ироничное получилось у автора или в моём восприятии).

Хороший роман с открытым, но счастливым, финалом.

Одна из первых фраз, которая появляется в голове при определении этого романа “Сейчас так не пишут”. Это подразумевает как плюсы, так и минусы книги.

К несомненным достоинствам романа можно отнести краткость и притчевость повествования; в чём-то неожиданный взгляд на природу войны и поиска причин её в различиях человеческих полов; добавление приключенческой части в философскую.

Минусы для меня: затянутость и почти сухая однородность рассказа, приводящая к занудности; однообразность в главах, посвящённых путешествию (привет “Ночной земле” Ходжсона); недораскрытость проблем и характеров; резкая перемена в конце во взглядах главного героя на пол.

Быть может, мне показалось мало фантастичного в романе, а то, что являлось фантдопущением, казалось чем-то чуждым и неприятным, но главное, что автор описала возможный контакт, а остальное – лишь реалистичная оболочка иль всё же сердцевина. Решите сами.

Искусно написанная история, рассказанная мастером слов, плавно текущее повествование одного заседания суда, сложный моральный выбор между правдой и семьёй.

Именно в описании процесса, во всех этих перестрелках-диалогах, деталях судебного дела чувствуется рука бывшего помощника прокурора, кем и работал автор. А вот в психологии героев всё-таки есть недожим: тут и чрезмерно упрямый/твёрдый/однобокий отец и клише – глядящая на забытые ошибки, ставшие комплексами ребёнка, мать.

Полностью удержать ритм повествования Лэндею не удалось и роман из тщательного Процесса быстро несётся к скоротечному финалу, который будто бы должен стать эдаким ударом молота по голове, но вызывает частичное недоумение. Чего нет в книге, так точного и однозначного вопроса отца сыну:

— Джейкоб, ТЫ сделал это?

— Возражение. Таким образом потеряется интрига и разрушится образ непоколебимого отца.

Если хотите прочитать психологически более разработанную историю, с моральной борьбой отца и жертвами, напрасными или нет, — возьмите “Тони и Сьюзен” Остина Райта, в романе Лэндея автора больше привлекает игра защиты и обвинения со всеми козырями в рукаве и тайными ходами, чем глубина характеров. Привет Перри Мейсону, которого переводчик/редактор сделал героем телесериала, а не серии книг всё-таки.

Взглянем на киноадаптацию. Пусть и актёры-родители младше по возрасту книжных, но роль отца Эндрю Барбера ощущалась мне при чтении подобной роли Джеффа Бриджеса из фильма “Призрачный патруль” и именно в этом образе.

Вердикт: небезынтересный, крепкий, недожатый, переигранный, не дающий окончательного ответа, требующий дополнительных страниц, роман.

Добил. Дошёл. Дочитал.

Ух, и нелёгким же оказался этот читательский путь. Каждая ступенька лестницы в башне пройдена с Саймоном, да-да, автор, это я говорю не о сочувствии и эмпатии герою, а о чрезмерной мучительной детализации!

Чрезмерно растянуто, а эпичность финальной битвы размывается её быстротечностью и некой скромностью. Неожиданно, но оправданно

Тягучее завершение не совсем ярко раскрытого мира, с героями-Героями, злодеями-Злодеями и средними чуждыми-Ситхи. Пусть даже через 25 лет, но продолжение напрашивалось.

Бывают такие книги, в которых автор старательно запутывает простую мораль, использует перескоки между разными временами и пространствами, недосказывает, создаёт свою собственную мифологию и альтернативную историю, а иногда рассказывает мелкие истории мелких героев, которые оказываются гораздо интереснее глобального заявленного сюжета. Попытался описать свои мысли от знакомства и погружение в повествование данного романа. Для чего писатель так делает и удачно ли получается?

- Ближайшее соответствие, конечно, наблюдается в “Американских богах” Геймана: здесь и мелкие истории и люди-давнонелюди и боги-небоги и какие-то попытки Отца инициировать дитять своих.

- Джон и Дэйв Вонга близко, но в ситуациях, где кровавые приключения могут смениться шуткой ниже пояса, библиотекари предпочитают оставаться суровыми замкнутыми конспираторами и палачами.

- Вспоминаются “Злые обезьяны” и “Трилогия общественных работ” Мэтта Раффа со злонамеренно усложнённым сюжетом и непонятным квестом, которые легко скидываются в этих параметрах на второе место пьедестала романом “Три дня до небытия” Пауэрса (хотя в этом случае, полагаю, это своеобразие данного автора).

- И, конечно, “Нездешние” Роберта Беннетта, которые живут в параллельном маленьком невидимом для всех, но страшном городке, являясь в оригинале теми самыми американцами, столь часто упоминаемыми в книге Хокинса.

Кстати о невидимости. Впервые после второго тома “Занимательной физики” Перельмана встречаю объяснение с палочками и колбочками. Либо Хокинс читал эту книгу, либо я пропустил описание где-то ещё. Поправьте, если в какой-нибудь книге есть именно такое описание проблем невидимки.

Соответствия и недостатки нашёл, но о чём собственно книга “Библиотека на Обугленной горе”? А фиг знает. Странный Отец, зачем-то муштрующий и убивающий своих детей-наставников, попытки восстаний и открытое окончание. Герои милы, но странны до отторжения.

Только не говорите, что Дэвид, ходящий в балетной пачке, — это не отсылка к “Токсичному мстителю”, подчёркивающая творящийся на страницах треш?!

Седьмой роман саги является самым большим и одновременно самым тягуче-болотным из всех. Метод перескоков между героями и взглядами от первого/третьего лица, вставок собственных рассказов, начатый предыдущей книгой становится утомительным и уравновешивается только желанием узнать, что будет дальше, и ироничным красивым слогом автора и мастера историй.

Все линии завершены или не остаются полностью висеть в воздухе, а разумный читатель додумает уж свой сюжет. Вот большая часть романа прочитана, остались две главы – как же всё скучно и просто завершается, автор ничего не придумает в конце, а в последних главах и даже страницах он вытягивает жилы из тебя, настолько всё неожиданно и даже светло печально. Схожи ощущения от прочтения романа Джона Ирвинга “Молитва об Оуэне Мини”, где 70% текста – порог, а остальное заставляет ошарашено смотреть на последние страницы, да и тема “у войны есть жертвы и вне фронта” очень роднит эти два романа.

Минусы тома для меня:

Спасибо Анджею Сапковскому за долгую, но цельную и живую Историю, за героев, за юмор и ухмылки. Спасибо Евгению Вайсброту за Перевод. Спасибо Цири, Геральту и Йеннифер.

Я нашёл его сидящим под огромным дубом. Любая вероятность ошибиться отброшена сразу: роскошный камзол с вышитым узором, огромный красный берет на голове, лютня, струны которой он пытался перебирать замерзающими пальцами, и множество лежащих на траве перед ним листков бумаги, частично исписанных, но большей частью вымаранных каракулями либо пустых. Стараясь не мешать, я подошёл совсем бесшумно. Он поднял на меня глаза, в которых застыла будто бы тоска, странная жалость, горесть о ком-то.

Компанией большой-всего лишь вшестером

Отправились они, исход был предрешён.

Заставил музыку играть,

Им лишь осталось…

– Они… Все её друзья... Понимаешь?

Я понимал. История с печальным концом. Но она, как оказалось, служила лишь началом другой истории, а потом интерлюдии в интерлюдии, монолога в воспоминаниях, мемуаров в хронике, перескоков от прошлого к настоящему и обратно.

Княжна спешит вперёд.

Коньки помогут ей,

Где будет тонок лёд,

Они всего острей.

– Поэт, а знаешь ли ты, что такое спойлер?

– Сопряжение сфер знаю. Общение близкое, которое кличут совсем уж, курва мать их, некрасивым словом – секс, тоже знаю. Спойлер, видать, совсем чудище какое, незнакомое.

– Да такое, от которого бегут, а того, кто о нём пытается поведать, врагом считают до конца жизни. Поостерегись его в будущем, да в виршах своих не описывай.

Жил-был один ведьмак

И жил бы не тужил,

Но с дочкою своей

Не встретится никак.

Мы долго ещё ходили с ним, вспоминали, что происходило так давно и так недавно. Расстались с некоей недосказанностью, но и с надеждой. Ведь где-то там в тумане ещё ждала она. Озёрная хозяйка.

Геральт отправился в дорогу.

Да-да, данный роман представляет собой роуд стори: повествование о путешествии, где больше интересна атмосфера окружающего мира, что происходит вокруг и как, чем цель похода. Колоритные новые персонажи, раскрытие ужасов войны, партизанствование в лесах и рассказы в рассказе приятны автору скорее, чем эпичные битвы и политические игры.

Книга противоречива и может показаться пустоватой и затянутой, но как перемещение из пункта A в пункт B со скоростью V, преодолевая попутно препятствия в виде N, доказывает, что кратчайший путь вовсе не прямая назло всем скучным учебникам геометрии.

Пройдя крещение огнём,

Геральт в ривийцы посвящён,

Цирилла пляшет с бандой Крыс,

А Йенни близок больше сфинкс.

Но вновь сюжет зовёт вперёд,

Где Башня Ласточки нас ждёт.

Геральт, поддавшись уговору,

Одевшись в новенький дублет,

Скучает в обществе колдуний,

Покинуть хочет сей банкет.

Четвёртый роман саги, всё дальше удаляясь от рассказной формы, всё меньше содержит сверхполитических игр многих одноликих правителей-королей. Автор решил показать мир игр малых на фоне глобальной стратегии.

Колдунья Йенни, чей характер

Бывает часто штормовым,

В романе этом пребывает

В прощении и любви.

Самый интересный эпизод (не исключая факт, что каждая глава заканчивается ударно и без провисаний) – перевод Лютиком разговора между Йеннифер и Геральтом в конце второй главы. Гром и молнии, молчание и гнев, ненависть ли и она.

Сказитель песен и любимец женщин

Такой в романе он один.

Но, по словам Геральта:

Наш Лютик – курицы лишь сын.

Чуток юмора добавляют в размеренность повествования сцены с Лютиком. Но поэт не только сочиняет фривольные стишки, но и является хроникёром истории.

Вокруг плетутся сети и обманы,

И каждый будто чей-то шпик.

Ну, а дитя Предназначенья

В пустыне оказалась в миг.

И неожиданно робинзонада! А что другое Вы думали поможет раскрыть ребёнку Старшей Крови её Дар? Катарсис и сказка в ярком сплаве.

Геральта в книге мало, появляются новые персонажи, атмосфера взаимоотношений становится всё более густой и неоднозначной, но интерес продолжать чтение не падает.

Уж Час Презренья настаёт.

Куда сюжет нас заведёт?

И что же предпримет наш скромный герой?

Все в библиотеку за книгой очередной.

В своём романе Сапковскому не удалось отойти до конца от формы рассказов, собранных в букет, главы – те же эпизоды от большого, а повествование получилось раздробленным, неоднородным, быстро меняющимся и не всегда одинаковым в плане ритма. Перескок между героями, местами и временами позволяет взглянуть на пропущенные места другими глазами, но иногда бывает и утомительным в вопросах: а кто это и что тогда произошло?

Геральт прячется в тени других героев, сюжет книги больше построен на воспитании Цири, политических интригах королей, роуд-стори, да на песнях Лютика. Ему же остаётся лишь ухмыляться. Юмора всё меньше, больше действующих лиц, а земли всё обширнее.

Роман-начало большой Истории, как заверяют, переход на Путь осуществления Предназначения.

Скучающая престарелая вдова с циничным взглядом на жизнь, флегматичная особа, всё знающая и всеми повелевающая. Нет-нет, это не леди с заглавия рассказа, это всего лишь леди Невилл, знатная дама, решившая задать очередной бал и пригласить необычную гостью.

Автор прекрасно играет на напряжении и сосредоточенности внимания. Вот-вот сейчас произойдёт что-то, читатель ждёт и, действительно, что-то происходит, порой и неожиданно. Атмосфера Лондонского бала с танцами, пересудами, дворецкими да конями с каретами тоже кинематографична. Романтичное видение самых мрачных сторон жизни роднит рассказ с не самыми добрыми сказками Андерсена, а идея пресыщенных и жаждущих новое развлечение напоминает “Ад – это вечность” Бестера.

Самую неожиданную ассоциацию почувствовал в финальном эпизоде с передачей полномочий: история Сола Вайнтрауба и Рахиль — ожидал некое состаривание и омоложение персонажей, превращение леди в младенца.

Красивая притча о той, что не имеет чувств, и выше всех ли делает её это?

Что будет в мире, где женщин в 4 раза больше, чем мужчин? Вот об этом и рассказ. Да ещё о том, что произойдёт с Европой, в которой будет преобладать определённое мировоззрение, навязанное биологией плюс чуть-чуть религии.

Получилось полотно с яркими лоскутами: тут и алкогольные беседы ненадлежащих лиц, заплатка в виде мужчины-домохозяина, яркой ниткой прошита страсть героев к революциям. На цельную материю для реалистичного рассказа – строгого костюма или сатиры – яркого платья не пойдёт, а так, попытка создать элегантные шорты. Вроде и какой-то мир и атмосфера есть, но стыки не сходятся.

Начало – фильм “Новые амазонки”, ближе к концу – рассказ Финнея “О пропавших без вести”, сумма – ирония, но за маской грусти.

На горной да ещё заброшенной дороге может случиться что угодно. Особенно ночью. Да ещё если за рулём девушка со своими тайнами.

С одной стороны в рассказе заложен небольшой кусок из учебника по выживанию и перемешивание учебных истин и реальных ситуаций у автора получилось интересным и необычным, с другой – повествование получается чересчур прямолинейным, пусть и с описаниями мерзковатыми, да с неожиданным поворотом в конце.

Погоня через кусты повторилась через годы в романе автора “У края тёмных вод”. Резюме: рассказ, стремящийся на вершину саспенса, но слабо борющийся с однообразностью и сухостью.

Людям присуща склонность к подглядыванию. Либо через щель в заборе, можно и в замочную скважину. А вот кому через неприкрытые занавеской бесстыдные сцены за окном?! В прямом эфире да в хорошем качестве да со звуком да с приятными лицами/фигурами, где открывается личина, душа, да что там ещё запрятано под наружностью? Ещё и заплатим за такое представление!

Автор мастерски закрутил социальную драму с греховностью каждого участника, но не осуждающе, а посмотрите-поймите-простите. А ведь и прощают же. Только герои получились плосковатыми и не яркими, разве что только проблески старого консерватора “лейтенанта Коломбо” проявляются в главном тайноискателе, да неистовое желание добиться славы любой ценой (да какой там славы, прибыль её волнует) главной телевизионщицы не даёт читать роман как статейку в газете.

Очень примечательна композиция повествования. Не дождётесь стандартной очерёдности в виде завязки, кульминации и развязки. Камера (переход между героями) будет стремительно перескакивать чуть ли не через две-три страницы. Стрела времени тоже будет выглядеть самопересекающейся кривой. Ах, ещё и имя жертвы неизвестно до середины книги.

Книга, как срез общественной жизни, пусть и Британской; детектив, пытающийся допрыгнуть до планки “Десяти негритят”; сатирический роман, задевающий все меньшинства; уж менее психоаналитический триллер (посмотрите лучше “Стрингер”). Мораль же её в том, что все хотят славы и её последствий, благоприятных, конечно.

История, поданная сюрреалистом и представителем новых-странных, представляет собой кусок не жизни, нет-нет, а возникновения и существования некоего организма, эволюции, развития, приспособления.

Новая жизнь зародилась из частей старой, но начала исследования организмов с воды, потом вышла на сушу, нашла себе подобных, ещё более приспособила свою биологию и в финале устремила свой взгляд к Солнцу и, возможно, космосу. Интересно, сам Мьевиль закладывал такой смысл в рассказ?

Аналогии кратким списком: “Двое лишних” Найта – от малого к великому; “Понимай” Чана – всесилие; фильм “Эволюция”.

Рассказ отдаёт архаичностью. Так и ощущаются шумы плёнки чёрно-белой экранизации либо радиопостановка с интересными звуковыми эффектами и голосом Рода Серлинга. Всё это достигается благодаря какими-то набросками характеров и эпизодичностью сюжетных поворотов. На деле же взглянем – 1972 год, “Солярис” Лема и “Третья экспедиция” Брэдбери, с которыми у рассказа много общего, давно написаны и идеи их стали почти штампами. Возможно, автор просто переписал ранее созданное произведение, воспитав дитя из страницы до подростка в пять страниц.

Рассказ сырой, даже в чём-то нелогичный, задающий множество вопросов и не спешащий отвечать на них, но вместе со всем этим читающийся очень легко и содержащий пусть небольшую долю интереса и напряжения.

Что есть вечность и её замена и какова плата за бессмертие? День Сурка и безумие, а может бар с бесплатными напитками и встреча с теми, с кем ты давно хотел увидеться?

Автор в повести рассуждает о механизмах памяти и попытках её усовершенствовать, о природе и смысле лжи, да попутно заглядывает на другую сторону света для облегчения притчевости своего рассказа.

Ложь, как спасение, и ложь памяти. Подобное мне всё-таки понравилось больше в рассказе Гарри Тертлдава “Блеф”, где инопланетяне (туземцы) не ставили под сомнение мудрость предков. А попытка отцовского замещения вины похожа на попытку внесения сентиментальности в повествование, не грубо, но такое и в жизни не фантастично.

Память, как средство, как инструмент тоже рассмотрена многими авторами и до Чана, да и вообще очень схоже с книгами Грега Игана во всяких “Дневниках, посланных…” да лежащих в “Сейфе”.

Больше всего “Истина…” похожа на лёгкую версию “Истории твоей жизни”, но ни верить родительским чувствам ни разбираться в нероли письменности не получается, да и две истории получились слишком параллельными. Нововведения из рассказа побудут возможными игрушками, а племена будут решать всё так, как считают нужным и без бумаг.

История человека/существа/инопланетянина, по сути, история иностранца, чувствующего себя лишним или пытающегося им не быть.

Автор задаёт важные вопросы. Что определяет видовую или расовую принадлежность человека? Что главнее: внешнее или внутреннее? И, конечно, как важна среда и воспитание в формировании личности?

Сентиментальный, философский, но добрый рассказ о сверхспособностях и как часто ими нужно пользоваться.

Атмосферный рассказ. Затерянная деревушка с бытовыми проблемами обычных её жителей, озеро с комарами да мошками по дороге, грибы после дождя да охота с рыбалкой. Такое пасторально-спокойное, казалось бы, существование. Чувствуется знание автором этой жизни и порядков.

Но вот неладно только в Подгорске что-то бывает. Пропадают иногда жители, да потом если находятся, то с улыбкой, как будто перед смертью испытали неописуемое блаженство. А главному герою вспомнились призраки прошлого, да потянуло почему-то на озеро высыхающее.

Рассказ мужской с эротическими да кровавыми описаниями, но вот любви у героев не почувствовал. Ни жены с мужем, ни нахлынувшей внезапно перед полнолунием. Больше какой-то расчет да инстинкт да страсть.

Рассказ о том, что доверчивость и недоверие имеют своими определённые границы, которые порой бывают гибкими.

Рассказ о том, что с ранних лет молодые особы доверяют внешнему виду взрослых и вежливых мужчин.

Рассказ о том, что в дождь важнее собственное здоровье, чем мысли о второй порции десерта.

Наверно, каждый человек мечтает добиться совершенства в какой-нибудь области жизни. Будь то спорт или работа или творчество или что-то другое, стремление к новым вершинам и кажущееся ощущение постоянства не отпускает. Вот в повести Булычева обычный незаметный в массе герой получает возможность стать легендой баскетбола.

Незаметно в повествовании запрятаны, за фантастическим допущением о суперреакции и удивительной работе мозга, темы дружбы, ответственности каждого участника группы и учёного перед людьми, поддержки, роли каждого человека и задаётся вопрос: так ли просто быть не таким?

Повесть очень легко читается благодаря интересным диалогам и мастерству Автора в описании заурядных вещей, а также способности рассказывать просто о важном.

В оригинале читатель может домысливать продолжение истории сам. Почему-то ждал немного другой развязки истории в стиле “ В раздевалке Коленкин встречает Курлова с обеспокоенным лицом. Тот объясняет, что действие сыворотки закончилось давно. Удивлённый Коленкин смотрит на свои руки”.

Рассказ о том, что сон является не только одной из важных сторон жизни человека, но и является проекцией его мыслей и ожиданий, да чувств и волнений разных.

Смотря на дату написания, понимаешь, что частично произведение является пародией на фэнтези, как например на Марсианские романы Берроуза, на научную фантастику того времени с попытками экспериментов да приключениями учёных мужей-скептиков, немного есть схожесть с рассказами Уэллса, но и пытается иронично обыграть заштампованность и роялистость этих жанров: герой вернулся в реальность, но психоанализ снов перебрался с ним, а урок, поданный отцом, достоин быть внесённым в учебники психологии.

Оригинально, весело и поучительно.

Хулиганский рассказ. И сказать тут больше почти нечего.

Кроме того, что автору, похоже, скучно жить в серьёзном мире, подчинённом каким-то строгим правилам и нормам поведения, да обладает он отличной фантазией. Все эти выходки да пранки да хлёсткие цитаты можно бы увидеть разве что в Искажённом мире Роберта Шекли.

А так нам достался пусть неинтересный, но всё же какой-то более приличный Нил Армстронг, да сухая, но от этого не менее притягательная Луна.

Все пути ведут. А куда они действительно ведут?

Первый том эпопеи оставил читателя на самом интересном месте. Что будет дальше с Бинабиком? Спасутся ли немногочисленные подданные Джошуа? Поможет ли меч Торн Саймону, получившему новое имя Снежная Прядь? И близко ли зима?

Второй том продолжается ровно с нужного момента. Как будто сам Тэд Уильямс давно разделил огромную стопку страниц и выдавал главы-романы порционно раз в год.

Скорость повествования осталась всё такой же уютно-неспешной, каминно-ночной. Герои почти полностью чётко разделены на хороших и плохих, да только вот Кадрах продолжает что-то скрывать, и не может быть пока отнесён к какому-то точному лагерю. Также немного удивил Джошуа с нечестным приёмом во время поединка у тритингов, но раз никто не обращает на это внимания, значит ок, позволено.

История становится более объёмной и многоликой: грядет Великая Битва, что коснётся каждого, поэтому вспоминаются старые песни, герои уходят в депрессию о будущем, появляются новые, а карта Светлого Арда приобретает цветность и выпуклость. Только раздражает частая недосказанность вида “ ты имеешь полную убедительность знать это, но потом”, но не так сильно. Силы союзников почти объединены, зло готовит свой таинственный план и только ситхи остаются пока неподвижно-безмолвными.

Юмора стало чуть меньше, больше философии и взглядов в туман, да человеческого, как в цитате: “Ему было с ней неловко, — это было совершенно ясно. В её присутствии он ощущал какую-то проклятую чесотку, а наедине с самим собой то ждал её прихода, то боялся его”.

P.S. Все пути ведут к прощению-прощанию.

P.P.S. Перехожу к третьему тому монологии из семи книг.

Рассказ о необычном ребёнке, и мало того, обладающего необычными способностями. Сегодня эта тема развита и обследована во многих книгах и фильмах, но для 1950-го наверняка считалась новой и интересной.

В произведении всего лишь два главных героя, к тому же один не произносит ни одного слова в течение повествования. Все взаимоотношения и моральные портреты их раскрываются через поступки, что добавляет психологизма, но малое количество страниц не даёт раскрыть модель “взрослый-ребёнок” и даже “слабость-сила” до конца.

Концовка является с одной стороны резкой и неординарной, но и отталкивает немного своей несбалансированностью для героев, что позволяет рассказу получить награду Октябрьских игр имени Рэя Брэдбери.

Добро пожаловать в Светлый Ард!

Здесь на небольшом участке земной поверхности живут десяток народностей и несколько рас, включая не только человека, но и эльфов и троллей. Здесь может проснуться давнождущий своего часа дракон, а путешествовать лучше всего, передвигаясь на волке, снежная буря может буйствовать за дверью даже в июне, а легендарный неподъёмный меч быть лёгким, как пушинка, но только в руках настоящего героя. Это высокое штампованное, но любимое фэнтези.

Не следил за национальной принадлежностью персонажей и, думаю, это не столь важно, так как более интересны их психологические портреты, которые автору удались. Эрнистриец ли или эйдонит или риммер или житель Наглимунда или ещё откуда? Не важно. Быть может, это повышает вхождение и отсев читателей, но для чтения мне не мешало.

Мягкое, пейзажное ли батальное, повествование; разные не полностью светлые и не до конца раскрытые тёмные; неожиданные повороты и понравившаяся шутка из романа:

“— Ты очень спешишь. Что будешь делать сначала — повидаешь своего друга или съешь что-нибудь?

Саймон уже застегивал рубашку:

— Бинабика и Марию, а потом уж есть, — сосредоточенно проворчал он. — Кантаку тоже.

— Тяжелые времена, тяжелые времена, — укоризненно сказал священник. — Мы в Наглимунде никогда не едим волков. Я полагал, что вы считаете ее другом.”

P.S. Порог вхождения в Историю высок (примерно треть повествования), но дальнейшая история стоит того, чтобы Вы её прочитали.

P.P.S. Те, кто ругают перевод, споткнулись об диалект Бинбиниквегабеника.

Человек, видящий во сне человека, который в свою очередь видит свою явь или свой сон о первом персонаже. Примерно так. История о том, что сон – это часть реальности, миф – часть истории, а человек – это и древний Бог и автор и персонаж.

Зыбкий, размытый, нереальный, многосмысловой и многогранный рассказ, но слишком краткий и не дающий ни одного ответа.

Схватив нитку из клубка красных ниток, пытаясь распутать мораль рассказа, можно придти к концу клубка или к тому же самому – к началу новой истории.

26 августа 1346 года около Креси в Северной Франции произошла одна из важнейших битв Столетней войны. Англичане победили с намного меньшими потерями, чем французы, а рыцарство подошло к своему закату. Такова краткая справка-выжимка из Википедии.

Сам графический роман представляет собой чёрно-белую хронику с экскурсами в другие параллельные темы, как история правителей, параметры оружия и состав противоборствующих сторон, но смесь эта интересна и не выглядит собранием разных изданий на одной полке.

В произведении нет героев. Ни как главных действующих персонажей, есть лишь рассказчик, реагирующий на все события с большой долей сарказма, ни как выдающихся и зовущих за собой. Без строгого деления на чёрное и белое. Авторы показывают обычных людей, которые сегодня хотели бы быть дома, а вынуждены идти куда-то под дождём, патриотов, но без излишнего пафоса.

Интересный, написанный немного грубовато, реалистичный роман, которому необходимо дополнительное количество страниц.

Повесть, почти полностью состоящая из призывных лозунгов, пламенных речей и пафосных обещаний, но от этого не становящаяся скучной и однообразной. Причиной тому считать талант рассказчика или иносказательность языка Эзопа или герои-не люди, да звери в людских шкурах? Наверно, всё вместе.

Сказка с не самым весёлым концом, едкая сатира и осуждение всех человеческих пороков от обжорства и пьянства до эгоизма и глупости, но при этом, казалось бы, не показывающая другой истинный путь. Интересно, что сам процесс очеловечивания свиней остаётся за кадром, следует лишь догадываться, по каким ступенькам поднимались (либо спускались) эти животные, лишь строки о развитии деловой хватки, да опробовании алкоголя да сна в кроватях. Это ли позволит стать человекообразным?

Произведение с моралью антиутопии, пессимистичным взглядом через зеркало сравнений и предсказуемым сюжетом, но до последних страниц почему-то ждал сцены гибели главного диктатора и продолжающейся даже после этого беспрекословной хвалы его, как главного освободителя.

В коротком рассказе автор поднял всегда актуальную тему. Тема неравенства, расового в частности. Как почувствовать белокожему человеку то, что ощущает чернокожий?

Сама история подана очень схематично, описание героев парой фраз и даже сам способ превращения не раскрыт. Операция, генетические эксперименты или особое лекарство? Неизвестно.

Но мораль произведения остаётся и будет отображаться в других произведениях. Если есть внешние различия, то человек не поймёт другого отличающегося, пока не побудет в его шкуре. Какими бы одинаково мирными или жестокими ни были сравнимые внутри.

Наркоманская трилогия от британского музыканта и писателя Нуна. Романы, входящие в цикл, связаны условно общей нереальностью и сюрреализмом событий, переходами между снами и бредом да порой до тошноты неприятными описаниями.

Филип Дик в романах “Убик”, “Стигматы Палмера Элдрича” и “Лабиринт смерти” с помощью неожиданных проникновений в ткань бытия чуждых миров ставил вопросы перед героями о том, что есть реальность и как определить её, оставаясь в рамках естественного знакомого нам или почти родного мира. Во Вселенной Нуна же мир и реальность изначально больны и полуживы. Книги американца подобны небольшой дозе лёгких наркотиков, романы британца же – кислота, сжигающая и неизлечимая.

Тема жертвенности и морального выбора. В “Вирте” брат и сестра, в “Пыльце” мать и ребёнок, в “Нимформации” вообще забыта и не упомянута. Хорошо хоть в “Брошенных машинах” автор вернулся к этой теме.

Первая книга – знакомство и отсеивание особо чувствительных, вторая – продуманность идей и переплетение мифа с собственной фантазией, что в большинстве случаев повышает рейтинг читательского интереса, а “Нимформация” – слабая попытка создания какого-то продолжения-предыстории, в которой концовка вымучена и автором и читающими. Кто? Где? Что сделал и зачем? А, ладно. К тому же эта книга больше других напоминает работы Дика, а именно легко доверяющими друг другу незнакомцами, тайным обществом революционеров и непонятной логикой событий.

Рассказ другого (для меня) Саймака. Может быть, его следует отнести к позднему периоду творчества автора или просто разочарование его в космосе и человечестве подтолкнуло написать такой немного грубоватый, немного пессимистичный, немного простоватый рассказ. Жизнь после Земли, в конце жизни.

Одиночество и старческое недовольство космонавта, вынужденного каждый день беседовать лишь с компьютерным голосом и есть одно и то же. Такая картина открывается в книге. Нет ни гибернации, ни омоложения. Герою Саймака придётся, подобно герою Дика из рассказа “Стылый полёт”, пытаться не сойти с ума. А за окном что-то такое прекрасное и далёкое.

Пессимистичный рассказ не для всех, открывающий грань обычного понимания простого человека, от гуманиста и философа.

Человек нашёл бутылку, в которой оказался могущественный джинн. Он может выполнить три желания, но отличается хитростью и неким эгоизмом. Предыдущие обладатели права загадать желание поплатились то ли за неточность формулировки мечты, то ли за различные пробелы в знаниях о желаниях, о которых забывали.

У Сапковского в “Последнем желании” похожая ситуация произошла с юмором и романтикой, у Роберта Шекли в “Пределе желаний” не менее иронично и не менее романтично, у Нивена же поиск лазеек обеих заинтересованных сторон слишком серьёзен и отстранён от читателя. Герои получили всё, что хотели, но нет послевкусия или удовлетворённости что ли.

Должно быть, рассказу не хватает раскрытости мира и чёткости законов магии. Есть границы и правила, но, возможности их преодоления показаны ли в других частях цикла, а автор более ощутим пусть не реалистичным стилем, но работающим больше с НФ, чем с фэнтези.

Рассказ о герое, который не мог быть одинаково добрым ко всем и объяснял это особенностью своего сердца, дескать, каменное оно.

Притча о карнавале или даже каком-то костюмированном бале, где герои сменяют друг друга, костюмы блещут своей вычурностью и необычностью, мужчины говорят такими высокими штилями, а женщины поют, плачут и влюбляются.

История, которой не хватает объёма, развив её, мог бы получиться и детектив и нравоучительный роман или мистика о борьбе Добра и Зла в одном Сердце или роман взросления. Письмо, отправленное чуть поспешно, ярко, но столь быстро тают вспышки, игриво, но без затягивания и интриги.

Каждый влюблённый молодой человек видит в своей избраннице идеал. Самая красивая, самая умная и трудолюбивая, понимающая и добрая. А недостатки? Что те недостатки? Да нет их.

Вот только главному герою нужно разобраться в последнем, мучающем и важном вопросе. Скажет ли Она “Да” или “Нет”? Один день с ней решит всё.

Лёгкий, остроумный и поучительный рассказ о психологии женщин и мужчин, их выбирающих.

В своём рассказе Каганов обратился к теме расизма в области ксенопсихологии на фоне конфликта планетарного масштаба.

С одной стороны можно заметить выпуклых персонажей, пусть с небольшой, но историей, а с другой – все герои-люди показаны положительными, а рециды – неприятными внешне и с чуждой психологией и философией. Резкое противопоставление, не могущее быть смягчённым быстрой и неожиданной победой, ни размытым добрым окончанием.

Люди-муравьи в банке, изучают гигантских тараканов, но на самом деле изучаемые ими. Нетолерантно, осуждающе, обучающе, жёстко и без сюсюканий, но всё же какой ответ Вы всё-таки дадите Автор на вопрос “Что делать?”?

Рассказ о том, какую роль в жизни прадеда автора сыграла собака, да не обычной породы, а борзая, русская борзая. Павич приводит описание этой породы из старых книг, и думаешь, а правда ли на волка нужно идти обязательно с трёмя собаками и чует ли она действительно языком?

Самое первое чувство от повествования – необычность. Смотрите, ведь это же биография, но с такими чудесами и тайнами, где тень имеет вес, а драгоценные камни меняют вкус. Это очень схожее чувство от романа Маркеса “Сто лет одиночества” с волшебством льда и долгого, очень долгого дождя.

И вот рассказ закончился, и кажется, что он ни о чём, и больше для ощущающих, чем анализирующих, ни о чём особенном и обо всём.

Ведь можно начать притчей. О бабочке, которая снится мудрецу, которая спит и представляет себя этим философом. Или вспомнить всё о Филипе Дике с его погружением в нереальность, когда не знали герои, что считать настоящим, а что плодом и созданием воображения, блуждая в лабиринте или обрабатывая вокруг баллончиком.

Мне же вспомнился мультфильм Роберта Саакянца. Да не про рыбу говорящую и не про Масленицу. Сюрный таинственный непонятный “Ветер”, где может произойти что угодно. То ли сон, то ли явь, то ли есть, то ли мерещится.

Ироничное и угнетающее полотно, с просыпанной хлюпающей икрой и овчарками, люстрами и поднятыми вверх пальцами, метро и водкой, другое, но философское или нет?

Повесть с началом юмористических приключений, переходящих в квест, под конец ставшая философско-фантастической картиной о роли Человечества во Вселенной.

У книги, несомненно, оригинальный, приятный язык и слог, да предложения короткие и рубленные порой, да сленг перемешан с простыми деревенскими, что ли, словами, но это необычно и интересно читать.

Сеанс ясновидения и поиски на болоте напомнили книги Стивена Кинга, а конкретно “Мёртвую зону”, там даже есть подобный эпизод, где Джона Смита просят помочь в розыске, но он, увидев судьбу погибшего, не решается посодействовать. Ну и, конечно, Сверхправители Артура Кларка из романа “Конец детства” с их закрытием доступа людям в космос вспомнились.

Действие за действием, скорость за увеличением скорости, немного шуток, да поводов задуматься. Развлекательное, всё-таки, больше чтиво.

P.S. Не удавалось мне представить Билли чернокожим, ну никак. Как будто действуют в рассказе два Ивана. Богатыря или дурачка.

Всё же, богатыря.

В один день пропал известный актёр. Друзья взволнованы, полиция обещает сделать всё, что в их силах и больше, но пока человек не найден.

Рассказ поднимает вопрос о силе актёрского искусства и насколько человек в перевоплощении в роль должен менять себя. Стиль Чапека узнаваем: здесь простые почти разговорные слова; неординарность ситуации и разгадки; газетная краткость и сухость; плюс небольшая ирония и социальная значимость.

Нельзя назвать рассказ полностью детективным, так как автор не подбрасывает нам слишком много вариантов “Кто убийца?”, а все мысли докопавшегося до истины друга не показаны, есть лишь поступки. Больше похоже на фельетон.

Конечно, вспоминаются “Все звуки страха” Харлана Эллисона о проникновении роли в личность и “Человек с рассечённой губой” Артура Конан Дойла, как детектив со схожим сюжетом.

В маленькой квартире в далёком городе живут двое. Живут вместе уже так давно и знают друг о друге абсолютно всё. Он и Она. Двое пожилых людей, которым нужна поддержка и забота и всё.

Хлеб как символ времени после войны, хлеб как символ одиночества и как связь.

Язык автор сух. Предложения короткие и, казалось бы, малоинформативные, но, может быть, иначе и не надо. Просто один эпизод из одного дня простых людей.

Рассказ о том, к чему может привести ненависть? Та самая, которую следует подавать по возможности с холодной головой или вообще не подавать.

Главный герой, Тибор, выполняет работу ныряльщика и находит капсулу с космонавтом, которую необходимо поднять на поверхность. Всё бы хорошо, но кровь его вскипает от воспоминаний и просыпается жажда слепой мести.

В некоторых моментах есть наивность: например, нельзя не предполагать, что космонавт в капсуле не будет иметь никаких средств записи, но похоже Тибору хотелось выполнить своё преступление, пусть и с последствиями.

Рассказ о том, что ненависть всегда может действовать и в обратную сторону, на человека её испытывающую.

Данный рассказ написан Лансдэйлом для сборника Лоренса Блока “На солнце или в тени”. Все произведения оттуда объединены впечатлениями от картин Эдварда Хоппера. Конкретно этот рассказ связан с работой “Нью-Йоркский кинотеатр” (1939), которая вынесена на обложку издания этой антологии: одинокая девушка-администратор кинотеатра, стоящая у стены, а в это время зрители в затемнённом зале смотрят какой-то, должно быть, интересный фильм. Что же почувствовал автор рассказа?

Рассказ-противопоставление: прошлого и будущего, красоты и невыразительности, спокойствия и шума, быть может, добра и зла. Главный герой уже пять лет работает киномехаником, работа приносит ему удовольствие, да и ничего, казалось бы, не может нарушить размеренность и обыденность, но даже у обычного парня есть тайны, которые лучше не доставать на свет.

Произведение, похожее на сводку криминальной хроники, написанное пусть не сухим, а профессиональным языком, но слишком что ли простое и бесхитростное. Герои тусклы, ситуации, переходящие друг в друга, плавные, без неожиданностей.

Главный герой не маньяк, но почти и не жертва, нет сочувствия ему, но есть понимание. Чем-то сходны персонажи рассказов Кристофера Фаулера “Норман Уиздом и ангел смерти”, где тоже не обошлось без темы кино, и Теодора Старджона “Умри, маэстро!”, где герой не такой, как все.

Триллер, боевик и мелодрама, где схожесть с картиной в последних строках.

В одной деревне, где жители хватаются за любую сенсацию мелкого и крупного масштаба, неожиданно открылся портал в другой мир. Да, многострадальная тема, но, возможно, ли её раскрыть новому автору по-новому?

Деревенские герои бегают друг за другом со скалкой и совсем не желают использовать её по назначению, учёные изучают, но открывателями законов иной Вселенной стать не спешат, присутствует мародёр в поисках Ничто и акулоподобные существа, не спешащие вступить в контакт.

Немного странно, не смешно, однообразно и без морали. Читать, чтобы улыбнуться? Над чем?

Цирк!

У одних он ассоциируется с чудом, ожиданием представления с фокусами, у других – с дурачеством клоунов, у третьих – с красотой гимнастов и эквилибристов. И многое многое другое. Только рассказ Набокова об изнанке, о тени жизни цирковых актёров.

В произведении есть место и юмору и любовной геометрии и магии да неожиданным поворотам, но более – раскрытой автором психологии, помноженной на красивый чувственный язык повествования. Дрессированные звери, ограниченные ареной, будут закрыты в клетках, а люди, в свою очередь, зажаты рамками малого роста, но не талантов, временем выступления сегодня здесь, завтра – там, а более чувствами и обязанностями. И вовсе не светла жизнь под шатром.

Вспоминаются рассказы “Гуттаперчевый мальчик”, “Девочка на шаре” и “Allez!” и даже клип Кристины Агилеры “Hurt”. Тонкий жизненный и яркий рассказ.

Стивен Лидс решил открыть глаза на окружающую действительность, где внезапно оказалось, что всё время он обманывал себя.

Финальная повесть начинается с интервью со странной журналисткой, переходит в поиск всё той же неуловимой Сандры, потом прыжок на уровень шпионского боевика с клише “злобный профессор”, да под конец пафосный выбор летних блокбастеров между не то Добром/Злом, не то Реальностью/Ложью, ну и чуть киношной вечеринки с кусочком торта и бесконечными байками гостей.

Герои и ситуации тусклы и вымученны. Заброшенный район – значит опасный, тюрьма – эксперименты над заключёнными/с возможными побегами, врачи, для благотворного лечения требующие жертв, и самокопание с угрызениями совести напоследок. Люди – тени людей, аспекты аспектов.

Такие угрызения и моральный выбор стоят перед героем:

– Я не могу.

– Нет, можешь.

– Всё будет не по-настоящему.

– Всё будет по-настоящему.

Возможно, сам автор немного устал от героя и решил произвести перезагрузку. Текст с новой белой страницы, цикл вернулся в начало. Только кинематографичность поблекла, Холмса заменил Бонд Джеймс, а фантастика будто и не бывала здесь. Суммарно лишь больничный лист с исправлениями диагноза и печатью “Здоров”. Следующий.

Рассказ-квест, рассчитанный на ощущения и чувства нарастающей тревоги, беспокойства и страха. История одного муравьишки.

Троица незадачливых охотников за головами отправляется с видеокамерой за опасным преступником, вот он и пойман и запечатлён на плёнке, а вот раз и уже нет. И маячит что-то непонятное на видео. И раз – и видео уж нет. Только шелест крыльев бабочек. А потом всё темнее, да непонятнее.

Автор даёт много намёков да отсылок в тексте, порой непонятных, порой нераскрытых. Чтение вязкое, атмосфера липкая болотная, паучья присутствует, окончание расплывчато.

Рассказ об одержимости. Идеей, творчеством, неизведанным, загадочным и пугающем.

Цвета всё ярче и сочнее, но и давление от них герой будет чувствовать всё большее. Пытаясь разобраться в безумстве одного художника, он открывает страшные стороны других. Только до конца произведения не удалось держать равновесие автору между тайной и открытиями.

По каким-то ощущениям вспоминается рассказ Эвы Бялоленьской “Дверь в…”, где тоже поднимается тема Искусства и мистики, да старый фильм “Жажда жизни” с Кирком Дугласом в роли Винсента Ван Гога.

Рассказ о том, что рано или поздно за недостойные и преступные поступки приходит возмездие. В лице ли судьи с молотком, ангела или потустороннего существа, почти невидимого, но отчётливо слышного.

Двое друзей, уже пресытившиеся всеми разнообразными удовольствиями, решают стать коллекционерами. Да не простыми нумизматами или собирателями библиотеки. Нет, их начало увлекать декадентство, страсть к запретному и давно уже погребённому.

Кратко. Столкнувшись с неведомым мстителем, что находится за гранью человеческого понимания и осознания, героям пришлось испытать неведомый ужас, а существо, описанное автором скупо, казалось бы, даёт надежду рассказчику, но и не отпускает свою жертву, оставляя читателя с открытой концовкой.

Сатирический рассказ из довольно интересной темы противоборства двух держав, генетики и естественности быстро перерастающий в перепалку двух солдафонов, грубость на грубость, подколка на подколку.

Автор, не стремясь встать на чью-то сторону, лишь подкидывает какие-то мелкие фактики с натужным юмором, предполагая, что рассказ запомнится на годы. Частично, да.

Хорошая идея с плохой реализацией.

Как Муха, сидевшая на Окне, решила отправиться в Долгий джонт

Роман-фильм, роман – готовый сценарий для будущего фантастического боевика с Киану Ривзом в главной роли.

Муха. Естественно, ближайшая ассоциация с фильмом с Джеффом Голдблюмом. Есть установка. Есть контролируемый в кавычках эксперимент. Есть последствия. Один в один.

Долгий джонт. Уже менее похожее произведение, но всё же. Телепортация, переходы, которые вроде не должны влиять на сознание человека и всё-таки влияют, слабая работа людей, отвечающих за ТБ.

Примерно половина книга сохраняет интригу, неожиданные сюжетные повороты, интересная научно-фантастическая идея, но после попыток реконструкции дверей повествование ускоряет ход, скатываясь к боевику с небольшой долей ужасов. Неожиданно и не на пользу. В послесловии автор сам указывает на то, что начало книги было написано очень давно, пусть и оставалась она бы повестью, не сшитой толстыми нитками с другой.

Ну и, конечно, третья ассоциация с рассказом Боба Лемана “Окно”, чью аннотацию, жанровый классификатор и отзывы перед прочтением необходимо пропустить.

Объёмный, тягучий, растянутый на большой отрезок времени роман классика американской и мировой литературы. Полкилограмма в мягкой обложке. История семьи соседей самого Стейнбека, притча для взрослых.

Неожиданно, книга оказывается самой грубой из прочитанного у него, хотя, казалось бы, и пайсано должны ругаться и временные работники, скорее всего, здесь дело в новом переводе, другие произведения читал в старых.

Роман очень стандартен для творчества Автора. Для тех, кто знаком с семьями Джоудов и Хоули, для тех, кто побывал в квартале Тортилья-Флэт, сразу же будет понятно, кто из героев более любим отцом, кто закончит свой земной путь на последних страницах и кому мучиться после. Стейнбек не просто берёт за руку своих героев, но даже почти подталкивает их к неминуемому. Пусть мягко, но всё же.

Простите, но герои мужского пола не вызывают положительных эмоций и привязанности. Все, как один, сомневаются, переживают и самокопаются. Возможно, только Кэл, сомневается также, но совершает человеческие выпуклые реалистичные поступки и ошибки. Вот Кэти, это да. Остап Бендер и Трейси Уитни в одном флаконе, девушка с маленькими острыми зубами, пусть совершает зло, но делает что хочет, оставив глупые сомнения кому-то другому. Достойна восхищения.

Классический неоднозначный задающий вопросы и заставляющий искать ответы вне страниц не совсем ветхозаветный, и даже современный роман об ответственности.

Некий отъявленный преступник взял в заложники стюардессу и через неё передаёт свои требования.

Рассказ столь короткий, что может быть названным пятиминутным, но, несмотря на объём, захватывает и не отпускает. Напряжённое, почти без активных действий повествование, прерываемое лишь переговорами пилотов с диспетчерами, да словами стюардессы, уравновешивается попытками читателя понять, что будет дальше.

С другой стороны, будь количество страниц больше, автору, возможно, и не удалось бы сохранить интригу долго.

Когда жена мечтает лишь о новом автомобиле, а сын-школьник целыми днями смотрит лишь обучающие боевики, то самое время главе семьи задуматься о том, что в прошлом сделано не так. То ли чему-то не так обучили, то ли осень сейчас вообще не даёт приятных воспоминаний и ощущений.

Рассказ, безусловно, ностальгический, немного наставляющий, уже почти реалистичный сегодня. Обычный герой приобретает в помощь семье робота-учителя по совместительству повара, швею и критика телевидения и всего обездушенного.

Произведение, где роботы человечнее людей, образы приятны, а мораль проста: не всегда прогресс идёт на пользу во всём.

Что движет людьми? Во многих ситуациях – эмоции и рефлексы, в некоторых – расчёт и чувства, а в рассказе Терри Биссона – процедуры и функции.

В мире, даже не в мире, а в виртуальной реальности между командами “Копировать” и “Вставить” в пространстве Офиса встретились два одиночества, две аватарки-иконки. Набор слов ограничен (у мужской особи), а красный цвет ногтей так манит, у девушки же велики желания и душно ей в маленьком Окне.

Рассказ о красоте былой Системы, о том, что люди превращаются в тени и функции, и о том, как красив Апрель в Париже, когда ты не 1.

Антивоенный рассказ от Великого Мечтателя о Космосе Рэя Брэдбери. Есть: обычный человек, обычная семья, необычная ситуация, меняющая привычный образ жизни. Задача: показать, преобразовать, психологически доказать.

Однажды безымянный герой, по профессии мусорщик, узнаёт, что вместо баков с отходами ему придётся перевозить тела погибших. Его терзают множество мыслей, которыми он спешит поделиться с женой. Сначала – осознание перемен вообще, затем – невесёлые мысли о попытках что-то изменить и окончательно – понимание краткости и ничтожности человеческой жизни, как расчёта в длину и ширину.

В конце персонаж принимает свою участь, но, может быть, это совсем не гуманное смирение, а некое принятие и возвеличивание новой работы над старым копанием в чужом пищевом мусоре.

История о том, что природа внутри сознания и природа, как внешняя могучая сила, в сумме бывают важнее чуждой иной техногенной цивилизации.

Автор рассказывает свою легенду о планете почти похожей на Землю, сыплет чуждыми словами и названиями, создавая такое погружение, но история проста: меняются времена года и приходят новые враги, а победа будет за коренными жителями, как за более приспособленными.

Оригинальная миром, но простая моралью, сказка для взрослых.

Герои рассказа – семья: муж с женой, двое детей и тесть. Обычная и должная бы следовать каким-то устоявшимся реальным нормам, но ни одному из них нет дела до остальных.

Отец, появляющийся лишь в воспоминаниях да бросивший семью; мать, подверженная внезапному порыву; дед, желающий получить всё и сразу; дочь, которой простительно, но автор не столь симпатизирует ей, и сын, которому только бы петь.

Автор показывает сиюминутное эгоистичное счастье, превозносит его, но детально не объясняет сам механизм зацикливания, лишь представляется такое возвращение в утро радости, переходящее в вечер депрессивного осознания. Наивный и жестокий в чём-то пересказ не менее тягостного “Флэшбэка” Дэна Симмонса.

Каждый человек, склонный к полноте, мечтает о стройной, радующей взгляд фигуре. Особенно, если лишний вес нажит не наследственностью и болезнями, а склонностью к чревоугодию. Чем сладостней набирались килограммы, тем мучительней будет от них избавиться.

Автор рассказа играет на понимаемом всеми факте – лишь тяжёлым трудом, усердием или почти пытками можно добиться результата, только вот какого именно читателю не говорит. Окончание жёстко прерывает мучительное лечение.

Ближайшие аналоги – “Корпорация «Бросайте курить»” Кинга и “Железный канцлер” Силверберга.

На тёмном фоне киноэкрана появляются большие буквы, убегающие вверх:

ДАВНЫМ-ДАВНО В ОДНОЙ ДАЛЁКОЙ ГАЛАКТИКЕ…

Ага, понятно, откуда черпал вдохновение господин Цысинь Лю при написании своего полотна будущего-прошлого Земли. Как будто уже прошло, но ещё будет. Да и Голливудских визуальных спецэффектов в книгах серии полно.

На самом деле, не смотря на некую вторичность идей эпопеи, трилогия получилась интересной, приковывающей внимание к поворотам и, конечно, к занимательной научности для далёких от науки людей.

Автор предупреждает, как это делал ещё Рэй Брэдбери, ругая костюмы для собак и айфоны, вместо освоения космоса и конкретно приближения к скорости света. Спорно, но не безосновательно.

Исторические части романов показались не столь интересными, автору нужен космос, с его недоступностью, тьмой и тишиной, а отдельные эпизоды давней жизни людей получаются слишком общеизвестными и неяркими. Физика – стихия автора, а те читатели, которые дома разворачивают софон в n-мерном пространстве и яростно утверждают, что у китайца описывается всё не так – пусть приводят достоверное видео в свою защиту.

Тот случай, когда отдельные тома, получают меньшую оценку, чем сумма их в одном. За масштаб, за лёгкий язык, за НФ, не за героев.

Спасибо автору и отдельное спасибо команде переводчиков.

Третья часть космической саги является не совсем продолжением для меня второго тома, но больше вбоквелом от середины его и далее – отдельной историей.

Так долгожданного описания внешнего вида трисоляриан, да и вообще контакта близкого физического в книге нет. Категорично Лю Цысинь обходит описание всех инопланетных рас, будут и Певуны и Возвращатели, да другие имена. Видимо, автор решил, что если герои-человеки у него получаются плоскими, то и инопланетного внешнего вида читатель не получит, да в добавок и всю Солнечную Систему свернёт в плоскость.

Зато в повествовании много научной и около- фантастики, теории путешествий со скоростью света, многомерного и нулевого пространства, путей развития человечества для выживания, чёрные домены и понижение скорости света, Держатель меча и мини-вселенные, но постепенно физика переходит в сказочность и фэнтези. К вопросу о сказках: иносказательные истории Тяньмина, должные быть более загадочными да метафоричными, по сути, оказываются влобными, напичканными подсказками, выжатыми досуха, как статья в Википедии, состоящая из сплошных ссылок на другие статьи.

Масштабное интересное с не столь большими недостатками притягательное и в чём-то ужасающее полотно.

Повесть, написанная в далёкое время, когда трава казалась зеленее, птицы пели звонче, а для полного счастья хватало лишь любви.

Кто-то скажет ушедшее наивное и будет прав, но произведение написано таким красивым, метким, хлёстким и образным языком плюс фантастическая идея эксперимента инопланетной цивилизации над людьми в виде такой шарообразной опеки создаёт уникальную атмосферу повествования.

Герои Шефнера – обычные люди в необычных гиперболизированных порой сатирических ситуациях всегда остаются людьми, в этом им помогает жизненная философия с чувством юмора. А шар – это что-то, что нельзя объяснить, да и не надо.

История о том, что важно для человека на самом деле. Не космос и научные исследования, ни ракеты и космолёты не заменят человеку времени, проведённого со своими близкими.

Простой сюжет о возвращении отца из космоса и каникулах на далёком острове в океане, немного строк о моральном взрослении, большая доля оптимизма и всё. Просто, но сложно.

Грустный, но не давящий рассказ, написанный давно, но актуальный и будет таким.

Начало повести так по-родственному показало, откуда растут ноги “Марсианина” Вейера: та же Первая Марсианская Экспедиция, те же непредвиденные ситуации, приводящие к вынужденной робинзонаде, те же проблемы с выживанием до прибытия спасателей.

Потом, правда, как-то следуя образу жизни хиппи, автор смешивает расы, национальности, разные полы в одном порыве экстаза, доводя до пика планетного масштаба. Все любят друг друга и занимаются не войной. Оставьте её Земле.

Вообще, ещё в 1950 году Ван Вогт описал подобную идею симбиоза, переделывания планетой под себя в рассказе “Зачарованная деревня”, уложившись в гораздо меньшее количество страниц, и даже намного интереснее.

Рассказ-притча, где нет особо играющего поворотами событий сюжета, нет ярких и харизматичных героев, но есть мораль и яркие описания.

Иранон ищет свой город Айру. Нет её здесь, нет тогда и сейчас. Есть только какая-то цель, и убегает она за горизонт событий. А может и жив человек, пока пытается найти, но не находит?

Красивый, схожий витиеватостью образов из книг Джека Вэнса, краткий, но содержательный рассказ с грустью о давно прошедшей античной эпохе певцов и бессмертных героев.

В далёком будущем людям будет доступно относительное бессмертие: особо талантливым, успешным и добившимся значительных результатов в какой-либо области науки, техники или искусства можно обнулить свои знания и переродиться в подростка. Это будет уже другой человек, но как бы продолжение бывшего Я.

Эта услуга доступна не всем, примерно 10% от населения Земли, тем, кто обладает определёнными высокими коэффициентами. Вот только один человек не хочет Возрождения, как ни упрашивайте.

Автор смешал детектив с роковой красоткой и философскую фантастику, часто небесшовно, вот только Джеку Вэнсу в романе “Кларджес” удалось раскрыть тему поиска и обоснования отказа раньше и интереснее.

Рассказ о том, что такое дружба, долг и свобода.

Дружба в понимании героев – отдача себя полностью и взаимопомощь, готовность подать руку, выручить и помочь. Эдвард Барнард, заглавный герой, по непонятным причинам решает через несколько лет отсутствия не возвращаться к давно ждущей его невесте. Его друг, Хантер, обладающий качествами настоящего товарища, отправляется за ним на Таити.

Долг. Здесь начинаются разночтения понятия. С одной стороны долг каждого человека лежит в области отношений с близкими тебе людьми – семьёй, невестой, друзьями и близок пониманию слова обязанность; с другой же – долг, по словам Хантера, – повинность и призвание. В чём-то схоже, но иногда между ними возникает глубокая пропасть.

И здесь выходит на сцену Свобода. Для Хантера – свобода возникает тогда, когда есть работа, карьерный рост, цивилизация железных джунглей, какие-то чёткие и определённые рамки, для Барнарда же Свобода выражена в том, что далеко наедине с природой возникает понимание того, что он остался с душой, пусть это так мало, но и так велико.

Стоит начать читать рассказ и по стилю легко угадывается его Автор. Осенняя меланхолия, ностальгия по давно ушедшему лету, запахи и цвета, детство и старость. Очень узнаваемо.

Рэй Брэдбери в очередной раз рассказывает историю о таких похожих и таких разных простых вещах. Юные герои не верят в детство стариков, гиперболизировано, по-детски. И не докажешь ведь никак, что ты была когда-то маленькой девочкой таким упрямцам.

С одной стороны рассказ о столкновение либерального и консервативного, но с другой – о том, что каждый носит своё время с собой и не проникнуть другим нельзя в него, ни тебе в чужое. Через годы поклон Рэю выразил в своём рассказе “Мой милый пони” Стивен Кинг.

“- Леди и джентльмены, мы собрались в этой комнате, чтобы разобраться в одном старом деле, я беру на себя смелость сказать, что в этой комнате находится убийца, сейчас я сообщу, кто это”. Такие ощущения вызывает прочтение пьесы. Убийство совершено, в роли детектива – личная Совесть и рассказ каждого действующего лица в своё оправдание или раскаяние будет интересным.

Герои из одной финансовой семьи-организации вспоминают Мартина, погибшего год назад, открывая с каждым новым воспоминанием новые грани образа не только его, но больше свои собственные. Не сдерживаясь, преобразуясь, из белых и пушистых превращаясь в пусть не чёрных, но тёмных точно. Сам Мартин схож с Ребеккой из одноимённого романа Дафны Дю Морье. Все их помнят и почитают, без них плохо, никто не знал их истинного лица полностью.

Многоугольник отношений мастерски через маленькие шаги раскрывается автором. Вот один проступок, вот другой шаг в сторону, вот опасный поворот на скорости 60 миль в час, а вот и преступление. Может не триллер, но выше обычного детектива.

Мораль пьесы не в том, что Правда, как тот Спящий пёс, внезапно просыпается, а в том, что иногда ей нужно позволить спать дальше. Читатель волен сам выбирать: завершается произведение выстрелом или можно перейти на новый круг фокстрота.

Земля перенаселена, и человечество решило для безопасности людей, отсутствия недостатка рабочих мест и роста голода организовать сомнабуляторы, где часть населения спит в ожидании своего дня. Дня, когда можно работать, общаться, влюбляться и чувствовать, что ты живёшь, а не спишь. Остальные дни недели заняты другими. Теми, кто занят подобными функциями.

Главный герой влюбился в девушку из среды, а сам он из вторника. Граница между ними не просто географическая, но даже более. И вынужден он смотреть лишь за стекло на спящую, как на портрет давно написанный, не в силах оказаться рядом.

Том Пим показан автором слегка наивным, поддающимся каким-то внезапным порывам, не столь расчётливым. Девушка появляется лишь в записях разговоров, не в действии, а в описаниях. Самым практичным же оказывается психиатр, тот, кто знает своё дело. Есть ощущения, что рассказ написан быстро, в крупном формате раскрылись бы и мир и отношения и проблемы.

Тигр! Тигр!

Некоторые люди, обладая сильным желанием завладеть шкурой этого животного над камином, не останавливаясь перед силами Природы, зовутся либо охотниками либо браконьерами; другие – ищут причины для появления и Творца, его создавшего, повторяя строки о светло горящем в глубине полночной чащи, и зовутся мечтателями или чудаками или философами; есть те, кто берут с собой в плавание не по своей воле тигра в напарники, называют его Ричардом Паркером, и до конца не знаешь какая из двух историй правдива, они относятся к прячущим секрет в своей натуре и могут быть хищниками сами. Герой же рассказа ищет редкого внешнего вида кошачьего усатого – синего с серебряными полосами. Есть такой? В Индии? Необходимо разобраться.

Тигр такого оттенка, подобно синей птице, появляется редко и исчезает. Не схватишь его за хвост и не удержишь. И пришлось искать что-то другое, что цветом мечты порадует и удивит. Это будут камни, исчезающие и появляющиеся, причинно или нет. А потом будет наказание и прощение.

Рассказ, более рассчитанный на воображение и восприятие метафор и образов, притчевый, спрятавший мораль, или смешавший многое для разных.

Что есть депрессия? Состояние сознания, при котором человек ощущает беспокойство, подавленность, погружается в пессимизм и рождает в себе неверие в собственные силы и светлое будущее.

Главный герой рассказа – человек, привычный к такому положению. С философией и даже с каким-то немного темноватым юмором воспринимает окружающий мир и ситуацию, в которой он оказался. А по миру гуляет не то радиация, не то какое-то оружие химическое, вызывающее депрессию. Вот и получается не маленькая она уже, а Великая. И как с этим бороться?

Автор показывает нам, что надо всегда верить и видеть свет. Сначала ты, а потом выручай других. Этих, угрюмых.

После вынужденного растянувшегося на тысячи лет дрейфа в космосе капсула с инопланетянином оказывается в пределах расселения человечества. Даже очень близко к Земле. Оказывается, мы не одиноки во Вселенной и вот-вот скоро наступит момент долгожданного контакта.

Автор не ставил, наверно, задачу соблюдать точную научность и достоверность в химии-физике-биологии, но все события и явления в сюжете кажутся выразительными и интересными. Другая форма жизни. Чужой. Эволюция технологий и белков против древесного инстинкта и хлорофилла.

В чём-то повествование предсказуемо и скучно, но ксенопсихология автору удалась. Герой с другой биологией будет обладать и другими понятиями и стремлениями, но люди-человеки остаются и в будущем с большим неосторожным любопытством в стремлении к общению.

Чего хочет хакер в книгах Отца-Основателя киберпанка? Мира во всём мире, решения глобальных проблем в виде победы над авторитарным ИИ, немного погружения в решения загадок взлома, немного любви и немного кредиток на своём счёте в банке, о котором никто не знает.

И этот рассказ именно об этом. До этого у Гибсона читал только “Поединок” и “Зимний рынок”, которые если и запомнились, то только какими-то схожими темами. Герой-одиночка, понимающий, страшащийся и борющийся со своим одиночеством, хакерские термины, да образы Сети, Игры и Виртуального Пространства.

Да, может быть, сегодня рассказ кажется наивным и монохромным, но в то же время он и программный и обладающий зерном чего-то наивно, по-детски, но с крепостью веры в силу благородных разбойников.

Когда Вы захотите подшутить над чувствами человека, подумайте, чем это может обернуться в будущем.

Классический рассказ начала XX века о богатстве и вседозволенности в компании с глупостью против бедности, но целеустремлённости, и тяге к знаниям. Герои схематичны и шаблонны, но от этого не становится история менее поучительной и больше похожей на притчу. Зажжённый свет, как метафора открытий и образования.

Рассказ, который мог бы написать О. Генри, есть в нём что-то такое остроумное, с моралью и неожиданностью.

Идёт война, но так давно, что уже никто не помнит ни по какой причине она была начата, ни кем, да и имена своих уж подзабылись, остались лишь прозвища да звания. И каждый день атака на контратаку, удар на удар, выстрел на выстрел.

Рассказ о том, что нет правых причин для пролития крови. Есть только трусость, чтобы вовремя остановиться и взглянуть за реку, да беспричинная злоба на подлость. Героям нет имени, потому что остались от них функции, лишь ребёнок, попробовавший найти основу, обладает индивидуальностью.

Рассказ пацифистский, краткий, схож с преданьем глубокой древности, но вынужден постоянно отражать современность.

Военные после тяжёлой окончательной боевой ситуации решили проанализировать свои действия. Кто что делал и правильно ли поступал. А главным переработчиком данных и направляющей рукой считается гигантский суперкомпьютер Мультивак.

Азимов с иронией показал военных, чуть спрятал в тени искусственный интеллект, и в сумме фантастики здесь очень мало.

Рассказ не о том, что в каждой войне нужно полагаться на себя, а на какие-то вычисления почти разумных механизмов. И не о том, что человек берёт всё в свои руки, когда захочет. И даже не о молчаливом герое Мультиваке, которого почти не видно. Рассказ о Королеве. О Случайности. Вот кто победил в той рассказанной войне.

Микрорассказ. Одна страничка в книге или даже меньше. Автор, взявшийся за такой объём, должен понимать, что надо уложиться не только в минимум слов, но и в максимум смысла, создав мир произведения, героев и ситуации и почти наверняка последними предложениями перевернуть всё для читателя.

Есть герой, бегущий ото всех, в паранойе после преступления и есть преследователь. И в результате получается, что нужно бояться не только одной неизбежности.

Кратко, с моралью и неожиданно.

Рассказ о том, то часто самым большим хищником оказывается вовсе не акула-каннибал и не чудовища, а человек. Многократно обдуманная и используемая в литературе и кино истина. Посмотрим, что сможет предложить для развития этой аксиомы Лиза Мортон.

Минимум героев. Минимум описаний. Этакая маленькая зарисовка. Зато есть общая беспричинность жестокости, подкрепляемая анатомической натуралистичностью.

Рассказ напомнил “Откуда на Средиземноморье акулы?” Брайана Ламли, только тот написан ещё в 1989 году и обладает более интересным сюжетом, описаниями и смыслом.

Рассказ о детях, которые пытаются понять, что есть такое это загадочное слово “буйабес”.

В начале двадцатого века детей увлекал окружающий мир гораздо больше, чем детей века двадцать первого. Здесь и поезда с интересными попутчиками, повозки, лошади, неизвестный термин и, конечно, попытка удивить или обрадовать взрослых не обыкновенной ухой, но настоящим кулинарным шедевром.

Юмористический рассказ, детский, но может понравиться взрослым, которые помнят Пудю Бориса Житкова и Лёлю и Миньку Михаила Зощенко.

Рассказ об одном блюде, которое служит лишь фоном, толчком, причиной.

Для кого-то буйабес – воспоминание из детства из почти одноимённого рассказа Саши Чёрного, для одного – гениальное блюдо, а кому-то и просто мерзость. Суп, как символ чужого и необычного.

Атмосферный рассказ, иностранно-знакомый, заполненный забытым, но многогранным.

Рассказ написан во время, когда люди ещё не освоили полёт в космос, но жажда приключений на других планетах и особенно контакта с другими цивилизациями, способствовала созданию ярких необычных, пусть и не детально описанных и в чём-то противоречивых рас, видов и особей.

Загадочные убийства, красивые девушки, цирк с животными со всей Вселенной, ответственность колонистов, бесстрашные герои и любовь. Замешано до такого твёрдого состояния, когда при чтении приходится искать смысл далеко в глубоких слоях произведения. А, может, всё проще и рассказ предназначен для журнала, не том твёрдой НФ, но и не листок отрывного календаря с анекдотом. Что-то среднее.

Образы почему-то напомнили мне некую воздушность, лёгкость и необычность марсиан из одноимённых хроник Рэя Брэдбери, а всегда убегающая героиня – всегда убегающего Золотого человека Филипа Дика. Красиво, есть попытка морали, но слишком всё в рассказе невесомо.

Это роман не о войне. Это роман об одной операции, растянувшейся на несколько дней.

Это не фантастика, но автор признаётся сам, что не все боевые действия шли именно так, здесь эмоции и действия, остальное смотрите в чёрно-белых хрониках и учебниках.

Эта книга, казалось бы, с главными героями, но переходом камеры от одного участника событий к другому в пространстве и времени можно поучиться и писателям и режиссёрам.

Эта книга не о героях, но о трусах, пытающихся стать героями, которых будут осуждать ученики школы Пауля Боймера, к которым он вернулся после войны, если бы можно смешать романы Ремарка и Джонса.

На страницах нет особо выделяющихся, но гибель каждого из обычных рядовых – запоминающаяся.

Книга на цитаты, почти на каждой странице.

“— Твой взвод уже обстрелян, набрался опыта, стало быть, ему и карты в руки…

— Должен я понимать это как приказ, сэр?

— Боюсь, что именно так, сержант.

— И вы хотите сказать, что чем больше нас передохнет, набираясь этого опыта, тем больше нас будут гнать в пекло, чтобы мы его там могли применять?”

Что хочет любой азартный игрок? Найти верную систему или тайные три карты, комбинация которых позволит всегда направить игру в полезное для себя русло.

В рассказе эта ситуация и раскрывается. Неожиданные скрытые масти, тайные значения и правила, попытки мошенничать с Судьбой и улыбка самой Игры.

В чём-то название рассказа является поклоном “Пиковой даме” Пушкина, только у Мьевиля всё получилось страннее, как будто игроки живут в своём мире и очень мало ответов на вопросы.

Обычной среднестатистической семье, правда живущей в отдалённом будущем, вдруг захотелось, глядя на себя в зеркало, немного поменять рацион блюд, входящих в обычное домашнее меню, но доверившись точной науке и электронному мозгу.

Новый робот-повар, а точнее берите классом выше – робостюард, сразу же установил свои порядки на кухне. Ведь Вы хотели похудеть – вот и получите малокалорийные блюда и постоянное слежение за лишним весом и чем-то от Корпорации “Бросайте курить” повеяло. Дальше – силовые поля и жёсткая диктатура. Вот только думаю с Робинсоном из “Робинсон роботикс” звонок по телефону от Бисмарка по случаю ухода не пройдёт и запертая в своём доме семья будет освобождена.

Какой вывод? Не доверяйте проблему своего лишнего веса ни чужим людям ни роботам и не лезьте в сложную электронику лишь с одно отвёрткой и без инструкций.

Живёт себе в закрытом ото всех глаз доме маленький мальчик Матт, никого не трогает, учится, читает сказки, спит с плюшевым медвежонком, фантазирует, играет и, в общем, ведёт себя, как обычный шестилетний ребёнок. Только неожиданно по воле автора в маленький мир героя вмешиваются посторонние и понеслось. Нужно быть Героем, развиваться, расти, учиться чему-то, проявлять таланты и становиться Лидером.

Ага. Как тут стать Развитой Личностью, если тебя незнакомцы называют чудовищем? Автор настаивает на этом, многократно повторяя, так, что даже сам Матт говорит о себе, как о животном. Нет, нет и нет, автор. Клон и клонирование – Чудо, Вы написали лишние четыре буквы. Не верю и не хочу верить в то, что клоны – чудовища, животные и изгои. Этим же разбором имеют ли право жить клоны и есть ли у них душа, мне неприятен роман “Не отпускай меня” Кадзуо Исигуро, хорошо хоть Нэнси Фармер обошлась без лишней сентиментальности и попытки сыграть на грустных струнах. Столь похожие романы и хочется спросить. Неужели в будущем клонов будут именно “выращивать” для органов? Других им интересных ролей невозможно придумать?

Скучный, затянутый, неприключенческий и малофилософский роман. Похож одновременно на мексиканский сериал и на какой-то индийский фильм, где герои однообразны, злодеи грозные, драки похожи на танцы, а много испытаний приводят героя к родному дому. Возможно, книга и рассчитана на подростков, но кому из несовершеннолетних понравятся частые повторы, как будто сам Эль Патрон по пятому кругу рассказывает историю своего далёкого детства?

Люди всегда стремятся туда, где им хорошо, спокойно, тепло и приятно. Автор в рассказе гармонично совместил тему виртуальной реальности и жизни после смерти, где каждый пользователь может спокойно через терминал выйти в город мечты, а вот, чтобы остаться там, нужна особая смелость.

Язык рассказа жёсткий, без отклонений на излишние описания, строго по делу и немного юмора. Одна ситуация – один содержательный морально-выборный диалог и эпилог.

Рассказ о безысходности, такой проникающей везде, густой и тёмной. А таблетки, как будто, взяты из романа Невила Шюта “На последнем берегу”.

Рассказ, начинающийся как ироничное описание рабочего дня скучающего клерка, перерастает в философскую притчу об определении человечности, гуманизма и ответственности.

Если Вам приходит посылка совсем не с тем заказом, а гораздо лучшим, вернёте ли Вы товар или попробуете хоть немного посмотреть на него или применить? Вот и Гордон Найт открыл для себя ящик Пандоры и понеслось. Саморазвивающиеся и самообучающиеся роботы, помощь во всех делах от покраски забора до варки домашнего пива и печати денег. Но-но, на преступления не идём, а решение денежных вопросов через фальшивомонетничество будем обходить. Дальше суд, где помощники адвоката – роботы, восстание машин, свобода, слава и почёт освободителя Железных Людей.

Люди-человеки, отошедшие от разных домашних дел, напомнили о проблемах выбора рассказа “Профессия” Айзека Азимова, да и в “451F” Рэя Брэдбери герои схоже шли к деградации. Лёгкий ироничный очень светлый рассказ Великого Гуманиста.

Во вступительном слове “От редактора” составитель антологии Стивен Джонс говорит, что целью создания всех антологий “Best New Horror” является выборка различных рассказов в жанре ужаса как Мастеров, так и начинающих писателей, их разные взгляды на страхи и фобии разных людей.

Открывающий книгу рассказ “Откуда на Средиземноморье акулы?” Брайана Ламли – эдакий триллер про опасность отдыха в других странах, переложение “поворота не туда” на бумагу. Развлекательный рассказ, почти без кровавых подробностей, интересный и краткий.

“Человек, который рисовал кошек” Майкла Маршалла Смита показался мне кивком, в уважительном, а не пародийном смысле рассказам Рэя Брэдбери “Вельд” и “Здесь могут водиться тигры”. Вестерн, история, которая произошла давно, но не забылась, притча, рассказываемая детям и внукам. Одна из жемчужин сборника.

После первого рассказа Джонс почему-то возвращается к теме “опасный отдых на острове” в истории “Схоже во всех языках...” Рэмси Кэмпбелла. Короткий, поворачивающийся сюжетно по воле автора рассказ, ужас в нём происходит в самом конце и казалось бы беспричинно. Не заметил схожести с рассказами Кинга, заявленной в предисловии.

“Норман Уиздом и ангел смерти” Кристофера Фаулера. Гимн таланта одного актёра, история становления маньяка. Сам я знаю Уиздома только по роли Питкина, поэтому, может быть, многие отсылки остались для меня не полностью раскрытыми.

Неистовый Харлан Эллисон заявлен в сборнике повестью “Мефистофель в ониксе”. Отличный сюжет, затягивающий, с неожиданными поворотами, нисколько не ужасы, а фантастика с долей жестокости, в описаниях преступлений похожий на какой-то протокол или криминальную хронику из газеты. Возможно, я слишком привык к старым переводам из Полярисовского трехтомника, но этот рассказ испорчен влобным, машинным, слишком прямым переводом.

Да, я знаю, что в оригинале Landscape, но никакой это не “пейзаж”. Пусть будет “внутренний мир”, “внутреннее пространство”, “сущность”, “мышление”, “психомир”. Пейзаж представляется мне чем-то пасторальным, спокойным и неизменным. “…коллега забрал себе в голову меня подставить”, ага, забрал. “Она знала, что я вмешиваюсь в чужие сознания, только когда нет никакого иного способа добыть бакс.” Может “баксы” или “монету” или вообще просто “заработать”? “Я вкатываюсь в его пейзаж” – может “вхожу”?, “и обнаруживаю, что он полон неоновых знаков со словом «ниггер», и тогда я завожусь и бью этого сучьего сына так крепко, что у его бабушки кровь носом идет”. последняя часть предложения вообще представляет из себя идиому, исток которой я не нашёл, но по аналогии лучше бы подставить что-то типа “в пух и прах”. Хлёсткий, колкий, ядовитый и одновременно ясный и доступный язык Эллисона превращается в какое-то ещё более упрощённое неестественное повествование.

“Искушение доктора Штайна” Пола Дж. Макоули. Короткий мистический рассказ. Два слова, произнесённые девушкой, напомнили найденную живой колонистку из “Чужих” или лежащего клона Рипли из “Чужой-4:Воскрешение”. Такая аналогия для меня.

Единственное стихотворение сборника — “Королева ножей” Нила Геймана. Слишком быстро, слишком непонятно. Хотя на самом деле это история о нежелании стареть, проще исчезнуть.

Опять созвучие. Повесть “Отдых” Терри Лэмсли продолжает тему стихотворения Геймана. Тягучая, серая, неуютная, меланхоличная история, единственным недостатком которой может быть переход из непонятного сюрреализма в мистику с объяснениями. Мальчишечий ужас.

Продолжение романа “Дракула” Стокера — “Пустота была красноречива” Кейтлин Кирнан. Слишком быстро и непонятно, если не читать оригинальное произведение.

“Мистер Треск и мистер Тумак” Питера Страуба – история двух нанятых детективов, чьи методы слишком экстраординарны, а со временем они считают себя чем-то вроде учителей или проповедников. История боли в пятнадцати пунктах.

Интересное и органичное сочетание снежной постапокалипсиса и ужасов с монстрами в повести “Белый” Тима Леббона, но краткое и чуть лишенное логичности, может напомнить “Нечто” Карпентера, порой слишком кроваво и беспросветно.

Ким Ньюман в повести “Обратная сторона полуночи: Эра Дракулы, 1981” отдал дань уважения Орсону Уэллсу, но попутно опустил планку Стивена Спилберга и Джорджа Лукаса, Джон Леннон для него не жертва преследователя, а о Чарли Чаплине сказано немного и совсем неподходяще. Отсылки, пасхалки и альтернативная история.

Красочная и странная история Элизабет Хэнд “Желтокрылая Клеопатра Бримстоун”. Всё происходит беспричинно, но красиво.

“Призрак двадцатого века” Джо Хилла. Поклон мультфильму “Фантазия” и фильму “Волшебник страны Оз”. Мистика и кинематограф.

Рассказ “Белые руки” Марка Сэмюэлса для меня оказался непонятным, автор использует штампы рассказов начала XX века, но, наверно, спокойная манера повествования не нашла у меня отклика.

Затянутая чисто английская медленно текущая история “Моя смерть” Лизы Татл, объёму которой могло пойти на пользу сокращение вдвое. Гуманитарная фантастика о связи через время, о вечности настоящего Искусства.

Эротика плюс крайняя степень ужаса равно “Истории Геккеля” Клайва Баркера. Неприятное повествование о проявлении Инь-Ян и змее Уроборосе, как Жизнь и Смерть.

Интересная стилизация под книгу Нового времени — “Улыбка дьявола” Глена Хиршберга. Холодное пробирающее повествование с ветром, снегом, морем и неясным светом маяка.

“Церковь на острове” Саймона Курта Ансворта. История Предназначения и история Служителей тайного культа. Сочетание, может быть, нередкое, но, будь чуть более затянуто, стало бы менее интересным.

Завершает антологию рассказ Короля ужасов “«Нью-Йорк таймс» по специальной цене”. Сочетание “Мёртвой зоны” самого Кинга и, пусть неожиданно, но “Можно попросить Нину?” Кира Булычева. Рассказу вредят излишне бытовые потоки различных капель в первой половине повествования.

“Предисловие: лучшее из лучшего” советую прочитать всё же после прочтения рассказов, так как Рэмси Кэмпбелл позволил себе небольшие спойлеры, также он увидел некую иронию и смешное в рассказах Страуба и Баркера, видимо, у нас с ним разные уровни чувства юмора. А вот предваряющие каждый рассказ заметки Джонса очень интересны в плане понимания развития жанра, борьбы за обложки и содержание, мыслей при составлении антологий и решений в выборе именно этого произведения.

Несмотря на заверения автора о непохожести тем произведений, можно выделить следующие общности: “Страх на острове” – рассказы Ламли, Кэмпбелла, Хиршберга и Ансворта; “Страх старости” – рассказы Лэмсли и Татл, стихотворение Геймана, возможно, чуть рассказ Ньюмана; “Вампиры” – рассказы Кирнан и Ньюмана, но приз в номинации “Другой взгляд” получает повесть Лэмсли; “Маньяки” – рассказы Фаулера, Эллисона, Страуба и Хэнд; “Стилизации под прошлое” – рассказы Макоули, Кирнан, Баркера и Хиршберга. Мало представлены монстры, чуть больше призраки и мистика.

Лучшие рассказы – “Человек, который рисовал кошек” за атмосферу волшебства и чуть меньше хоррора, “Норман Уиздом и ангел смерти” за попытку понимания, “Мефистофель в ониксе” за язык и неизбитую тему, “Отдых” уже получил награду и высший в антологии балл; худшие рассказы — “Схоже во всех языках...”, как рассказ с неожиданным непонятным поворотом, и “История Геккеля”, как произведение, сочетающее несовместное.

Любовный треугольник. Есть он – главный герой, есть девушка, которая не может до конца рассказа решиться с кем остаться и антигерой. История реалистичная, с психологией мании преследования, Стокгольмским синдромом, да жертвенности отношений.

Нет в рассказе характеров твёрдых, как гранит, все герои подобны глине – только и ждут, чтобы их переделали во что-то, поддаются другим и сминают собственные чувства. Только, может быть, Сивиллина правдива, что сразу говорит, что тянет в пропасть, а другие и рады лететь с ней вверх или вниз.

Бесконечно повторяемая, как в магнитофоне, запись. Побег от одного, чтобы вернуться к другому, чтобы оттолкнуть его опять и вернуться в начало.

“Дураки остались в дураках…

А воробьишко — снова в облаках!”.

Что-то рядом.

В рассказе автор пытается показать историю робинзонады одного человека, влияния атмосферы давления острова на психику и попытки разобраться в себе.

Сам остров представляет собой покинутый людьми лабиринтоподобный полигон. Люди появляются, но подобно теням, бесцветные, неживые, без объёма, как призраки, которые тоже есть ли или только в воображении героя. Почти Солярис с дарами и желаниями, прошлым вернувшимся.

Возможно, рассказ содержит цель вершить суд над людьми, которые хотели проводить ядерные испытания, может, записки Травена побудили Стивена Кинга на написание рассказа “Оставшийся в живых”, а, может, всего лишь врачи наблюдали через экран за поведением вне привычной среды.

Сказка, в которой угадываются черты современного автору мира, особенности жизни того времени, стиль, мода, речь, поведение. Это уже не просто потеха для детей, а больше отражение зеркальное и перевёрнутое, чтобы увидеть реальность в фантастическом.

Идёт Иван за печатью, а по пути встречает разных героев, которые затевают с ним разговор и непонятно мне, где серьёзно они говорят, а где шутят. Квест с целью, которая не важна. История для показа отдельных эпизодов. Нецелая для меня.

Произведение об эпохе, о городе, затерянном в пространстве, но существующем в измерении-времени, о целом веке одной семьи. Да, в начале книги завораживающие чудеса, другая экзотическая жизнь через океан, какая-то первобытная ветхая предразумная история о малой группе человечества удивляла, привлекала, но дальше оставалась чужой и чуждой.

Герои хоть и обладают именами, но схожими, внешностью – незапоминающейся, мыслями – закрытыми, да только в поступках понимаемыми, что создаёт из романа притчу или миф, в котором не важны давно уже забытые имена, а нравоучительнее дела, проступки, злодеяния и добродетели их участников. Герои не умеют любить, возможно, этим даром обладали лишь основатели рода, но не последние потомки никак, сблизившиеся физически. Одиночество в невозможности уехать, изменить что-то, развиться. Такое, с которым и не пытаются бороться все персонажи, перемешивая его, да окрашивая в разные оттенки всё более серого цвета.

Почему так мало диалогов? Для диалогов нужны как минимум два человека, взглянув на название, можно понять, что героям присущи отчуждение и отдалённость от собеседников.

Давно прочитанная повесть автора “Полковнику никто не пишет” тоже запомнилась грустью, тоской и безысходностью, да история друзей-пайсано из “Квартала Тортилья-Флэт” Джона Стейнбека иногда вспоминалась.

Рассказ-допрос, как протокол, суховатый и по делу. Докопаться до истины, понять, в чём ложь, а в чём – другая неправда. Только вопросы и только ответы, которые помогут ли?

Автор умело использует такие штампы, как разговор психиатра и подозреваемого, что переворачивает мировоззрение обоих, проникновение одного мира в другой, более привычные для кинематографа. Да и постоянные перескоки с третьего лица на первое, потом на другое первое и обратно к третьему – суть разных видов камеры.

Рассказ с самоцитированием и самозацикливанием, будто из середины романа вырванный, и может быть непонятым даже после прочтения развязки.

Рассказ, начинающийся как поучительная сказка о жадности и хитрости, постепенно переходит в спокойно-пасторальный жанр, где обычные жители обычного городка занимаются своими обычными делами, в финальной части становясь философской притчей, поднимающей важные нравственные вопросы.

До какого предела может дойти человек, если знает, что никто не следит за его мелкими и крупными проступками? Почему мы думаем больше о физическом состоянии, чем о моральном спокойствии? Что есть совесть?

Печальная история, нашедшая небольшое отражение в рассказе Рэя Брэдбери “Собачья служба”.

Погружаясь в места, ранее недоступные, но зовущие, человек рискует ощутить на себе влияние самой Природы, Закона самой жизни, не цивилизации, того, что существовало давно, до людей.

История противопоставления силы человека и мощи древнего духа, новых поселенцев и коренных жителей, знания, основанного на фактах и расчетах, и веры в сверхъестественное. Автор намёками до не полностью разжатой пружины нагнетает атмосферу таинственного и ужасного. Раз за разом. То ли ветер, то ли пролетевшие мимо птицы, а может просто плеск воды в озере, а вот что-то очень быстрое промчалось в темноте. И запах, который не описать.

Рассказ о неизведанном. Со знаниями красоты окружающего мира, который может и покажется немного суховатым, но, несмотря на это, создаёт неуютную пробирающую атмосферу. Пробуждающий воспоминания, оставшиеся от очень далёких предков, сидевших перед костром и дающих имена всему.

Рассказ-далёкий предок целого жанра, в основе которых лежит поиск преступников, раскрытие тайн и обнаружение чего-то неожиданного. Поэтому, как столь дальний родственник, он обладает значительными отличительными чертами прапрапра…, как со знаком плюс, так и не совсем.

К положительным чертам относятся цельность истории, её различное толкование разными людьми при прочтении, где один может увидеть роль анализа в расследовании, другой – психологию игрока, третий – встанет на защиту прав животных, четвёртый – посмеётся над такой логичностью, а пятый – насладится историей, как Историей. Напряжённые интригующие моменты, неожиданные повороты сюжета, щелчок пальцами и вот – преступник сам разоблачает себя. Хэппи-энд и длинный список примечаний.

Но с другой стороны существуют и недостатки повествования. Автор не позволяет до конца рассказа поучаствовать читателю в расследовании: улики, наблюдения, опыты и цепочка доказательств рождаются лишь в голове Дюпена, который не совсем спешит поразмышлять, выдать пару гипотез и ложных мыслей до своего финального монолога. Герой остаётся незапоминающимся внешне, да и внутреннего становления не обнаружено, пусть виной будут краткость произведения и перегруженность деталями. Сам преступник и убийства, возможно, придуманы По для шокирования и смакования впечатлительными читателями при перепрочтении, что не является недостатком, но голосом времени.

Темп рассказа, загадки, психология, герои-одиночки видоизменились и переродились многократно в далёких отпрысках, но остаётся благодарность Основателю жанра.

Глава первая. Знакомство с героями и миром.

В городе, в котором постоянно идёт дождь, в котором есть метро с секретным маршрутом, а таксисты что-то бурчат себе под нос, но доставят Вас совсем не в нужную точку, где девушки прекрасны и умны, а мужчины не всегда спешат применить силу, но притом терпеливы, молчаливы и сдержаны. Да-да, в этом городе, где есть луна-парк, где ночь, как время и сцена одновременно, где почти слышны очень старые мелодии, идущие с проигрывателя грампластинок, а бывшие иллюзионисты взаимодействуют с бывшими уборщиками. Именно здесь живёт обычный клерк Чарлз Анвин, который очень любит свою работу, непременно ездит на велосипеде, прикрываясь зонтом, но оставаясь при этом всегда мокрым. Не детектив, не клерк, не герой, не персонаж, серый, но пытающийся, похожий на мир, в котором живёт.

Глава вторая. Учебник.

Каждый, кто хочет стать детективом должен выучить определённые правила, которые озвучены в названии каждой главы книги и немного раскрываются парой предложений, вот только автор последовал примеру названий глав романа “Лабиринт смерти” Филипа Дика, где названия почти не имеют ничего общего с содержанием главы. Почти. Герой смотрит на страницы за подсказками, делает какие-то заключения, но определённо руководящей роли книги в книге нет. Так, для названия и строгого следования глав какому-то порядку.

Глава третья. Детектив.

Если немного окунуться в историю, то можно вспомнить о таком термине в феодальном обществе, как вассал, чью этимологию автор развил в своей книге до абсурда. Вассал-клерк у сюзерена-детектива, который в свою очередь подчиняется хозяину ещё более высшего ранга – супервайзеру, но вассал моего вассала – мне не вассал, помни это. Клерки не подчиняются другим детективам, есть ещё старшие и младшие клерки со своими сложными связями. Запутанность и усложнение, по крайней мере, возникло такое ощущение. Структуры подчинения, некое Агентство, в котором существуют секретные архивы, украденные дни и будильники, как валюта в азартных играх. Исчезающие засыпающие, но при этом разговорчивые герои. Это создаёт ещё более отчуждённую и сюрреалистичную картину мира романа. Детектив лишь как должность, нет ни “серых клеточек”, ни трубки и скрипки, ни “И ещё одна вещь, чуть не забыл…”. Какой-то квест, какие-то улики, намёки, подозрения. В тумане, в дымке, в дожде, во сне.

Книга-попытка. Смешать жанры детектив-нуар и городское фэнтези; реальность и сновидения, которые оказываются ещё чьими-то снами, сном во сне, как в фильме “Начало” Нолана; серьёзность с иллюзорностью и тонким мазком тонкой кисти юмора, который имеет массу нанограмм; пустых героев с объёмным миром, но ограниченным и непонятным, чуждым, непонятым. И найти бы что-то на следующей странице, которая хочет зацепить, но там лишь серость и постоянный дождь, смывающий все попытки нанесения красок.

Рассказ представляет собой описание различных эпизодов из жизни простых людей, связанных со странным и удивительным течением времени. Есть истории, заставляющие задуматься о правильном выборе, есть и почти мистические голоса из прошлого, есть подмигивания из будущего. Такие вырезки из газет мелким шрифтом на последних страницах, обратить внимание на которые обычному читателю и не придёт в голову, а если и придёт, то он только пожмёт плечами. Ну и что?

А вот что-то есть. Стиль автора и простой язык плюс большей частью приятно волнующее чувство ностальгии и вера в светлое будущее вместе создают философский рассказ. Что есть для нас настоящее? Будни и быт или стремление вернуть или попытка заглянуть в далёкое? А может нужно быть немного человеком, живущим сегодняшним днём?

Создание вокруг человека своего собственного прошло-настоящего мира через приёмник напомнило “Джеффти пять лет” Харлана Эллисона, а постоянная потребность в другой реальности “куда-то, но не в этот свой обычный мир” продолжилась в рассказе “О пропавших без вести” самого Джека Финнея.

Антивоенный психологический философский рассказ. Простой сюжет, минимум героев, незамутнённый интригами сюжет, но что-то есть, что-то запоминается и ощущается.

Да, легко находится сходство с фильмом “Враг мой”, что-то от рассказа “Повиновение” Фредрика Брауна, но я вспомнил эпизод из “На Западном фронте без перемен” Ремарка, где Пауль Боймер оказался в окопе с умирающим французским солдатом.

Сегодня произведение кажется устаревшим в своей наивности, но именно такой попыткой изобразить человечность, распространяющуюся на всех существ осваиваемой Вселенной, и ценна классическая научная фантастика.

Автор показывает читателю своё мнение о бессмертии, где в основу этого явления вкладывается не столько физические и моральные вопросы, сколько философская смесь понимания.

На далёком острове по легенде живут те, кто никогда не умирает. Люди ли? Героиней движет интерес, она вспоминает Свифта. Да, во время путешествий Гулливер встречал бессмертных людей – струльдбругов, существование которых вряд ли можно назвать жизнью, Ле Гуин расширяет идеи английского сатирика, показывая к чему приводит ещё более и более долгая жизнь.

Рассказ о том, что человечество часто пытается получить выгоду из всего, пусть это будут бессмертные, драгоценные камни и даже, в меньшей степени, мухи.

Автор собрала в рассказе много интересных и неожиданных для микса идей. Здесь и Возвращение Эльфов со своими законами мира и жизни, детектив-искатель приключений, послежизнь, динозавры и призраки, Атлантида и крылатые Последние Императоры. Что же за варево получилось в котле из подобных ингредиентов?

А получилось быстрое действие, постоянная смена декораций и реальностей, установка новых законов бытия и немного юмора, как скрепляющего материала. Как детективу рассказу не хватает подсказок и ловушек для читателя, как фэнтези – чётких ограничений в расах и географии.

Резво несущийся вперёд переворачиватель страниц, которому пошёл бы на пользу больший объём и отсутствие динозавров.

Грустная сказка о том, что не всегда чрезмерная известность приносит радость её обладателю. Переложение мифа о царе Мидасе, который превращал всё, к чему ни прикасался, в золото. Только вместо благородного металла герою достались вспышки фотоаппаратов, громкие статьи в газетах, интервью и отсутствие спокойной жизни.

Сказка в сказке. Внешние персонажи – жители хутора, которых непогода сплотила около рассказчика и явные слышны комментарии, вопросы, которые дети всегда задают сказочникам, их радость и грусть. Внутренняя история – сказка о короле, которого никто не знал, он был одинок, но королевская слава ещё не основа счастливой жизни.

Сказка приближена к реальности. Медиас стал обладать даром своего почти тёзки, но вовремя решил остановиться, осознав его предел.

Рассказ-образ, череда картинок красивых и мрачных, чем-то завораживающих, что-то создающий в воображении кроме промелькнувших героев и их поступков.

Маг Сарнод отправляет в Нижний мир своих слуг за давно забытыми людьми. За теми, кто когда-то был дорог и предал. Но теперь он всё вспомнил и ему нужно что-то. Прощение или месть?

Автору получилось передать атмосферу первой книги цикла самого Вэнса: те же герои в действии и в воспоминаниях, существа, образы, названия местностей и магия, те же благородные и сильные герои, которые может быть и не видны в деле, но описаны ярко. В меру неожиданностей и деталей, но и квестовая основная часть не потеряна. Произведение как ряд разноцветных бусинок, нанизанных на одну нить. Конфета больше для глаз, чем для возмущённых чувств любителей глубинных смыслов.

Рассказ-интерпретация антропоцентрического понимания Солнечной системы, где в центре баобаб, изображающий Солнце и одновременно Человека, который даже зимой чувствует собственную важность и нуждается в тепле и внимании. Поезд, как другие люди, которые существуют отдельно и очень далеко, вращается и едет лишь вокруг Эго.

Ага. Сейчас.

Рассказ-нагромождение образов, символов, однострочного анекдота, исторических справок, фантазий, животных, металла и людей. Слово крепится к следующему слову красиво и с долей искусства, но не создаёт смысла. Требует перечитывания, но от того интересней не становится.

История о прошлом, которое не даёт уснуть, как царапина, которую не нужно чесать, но ведь не остановишься, обязательно дотронешься до неё, и больше расцарапает оно, но не физически.

Мне почему-то показалась похожей история консула “Вспоминая Сири” из “Гипериона” Симмонса. Он и она. Время, как связь. Что-то, что заставляет жить. Только в рассказе Ле Гуин нет фантастики, как основы. Это обычная человеческая История. Правила, которые Одо сама создала, кажутся ей далёкими, почитатели — чуждыми, поклонники – смешными.

Рассказ об отражении того, что прошло, в том, что будет, и таким странным и другим бывает день до революции сейчас, когда общее уже не частное.

Рассказ от японского автора? Фантастика? О роботах? Звучит интересно. Что на деле?

Некоему “служащему без определённой должности”, человеку, который умеет решать все трудности предстоит необычное задание – остановить стройку, на которой задействованы совсем не люди. Частые ливни в месте работы, ядовитые змеи, постоянное напряжение от попыток найти решение и непослушные роботы. Что ещё нужно для закручивания сюжета? Если Вы ждёте ловкого обыгрывания 3-х законов робототехники Азимова, то нет, человеческое и искусственно-интелектное подано в рассказе влобно и ограниченно – нет ни отличий одного от другого, ни объяснений поведения, а герой даже с какой-то непонятной ненавистью относится к железным работникам. Если изящных неожиданностей в стиле Шекли, то и здесь Вас может постичь разочарование – участники головоломки не обладают юмором, а попыток сыграть на психологии роботов не наблюдается.

Вопрос решается извне и странное поведение героя в конце рассказа подчёркнуто, наверно, восточным мышлением, почитанием не западной “битвы разумов” из фантастики, а больше поклонами Кодексу Упрямца.

Рассказ, как описание безумного сна сумасшедшего художника, как потерянный в тумане путь, в котором сопровождают потерянного странные создания и сквозь пелену и незнание неясно то ли реальны они, то ли тени.

История, которую не перескажешь, потому что автор пошла по пути большей доли описаний, чем действий; чувств, чем решений принятых; отголосков, образов, красок и символов, чем поступков. Кто-то вспомнит “Дверь в лето” Уэллса, но только частично названием, да поиском выхода или входа, ролью этого перехода будут похожи эти произведения.

Рассказ о восприятии мира художником. О сюрреалистичности, которая даёт ответы, но нужен шифр, чтобы их прочитать. Такой рассказ, что легче воспринимается в параллельном просматривании картин художников, упоминаемых в тексте.

Рассказ продолжает тему эпидемии кивания, заданную в предыдущих произведениях, и как будто логически завершает её, показывая, что может быть в конце, когда ничего не остаётся и нужно взглянуть на самое дно ящика Пандоры.

Быстрый, почти не дающий описаний и размышлений, написанный под заказ для набивания страниц сборника. Читатели уже знакомы с болезнью? Да, ставим галочку – выбросить описательную часть. Читали другие морально-выборные постапокалиптические книги? Галочка – убрать логику. Рассказ больше о желаниях физических, чем философских. Танцы уже не с психологией, но больше лишь подёргивания частей тела, стремящихся назваться некими па.

Автор создал набросок, которому всё же следовало быть бы частью романа, либо попытаться дать большее в своём объёме.

Что произойдёт с нашей планетой, с Землёй, через много-много лет? Тогда, если будут истощены все ресурсы, а дети настолько давно покинут её поверхность, что почти забудут имя, адрес и вообще внешность своей Родины? Филип Дик пытается дать нам ответы, показав небольшой отрывок из возможного футуристического сценария.

Много составляющих в “коктейле”: перемещения в космических масштабах, роботы и галактические войны, продление жизни (способами сокрытыми за сценой), философия упадка, короткая память потомков, мифы, легенды, расследования и небольшой переворот в конце, который будет понятен только читателю, но не капитану. Все элементы рассказа не мешают друг другу, но вот герои получились немного плоскими, забывающимися и неглубокими. Атмосфера Диковская, многократно повторённая в других произведениях автора.

Интересное произведение, читающееся быстро, а заголовок как бы спрашивает у тебя “Была или нет и почему нет?”.

Они встречаются только в их общем сне. Мужчина и женщина и свет керосиновой лампы между. Но не приближайся, ни на сантиметр ближе. Только здесь и только воспоминания после.

Рассказ образный: свет, глаза, слёзы, краска, запахи поля за дверью. И ничего больше. Ни внешности героев, ни их имён, ни характеров, жажд и стремлений.

Рассказ-сон. Но кто видит его?

Лётчик из будущего попадает во время уже давно прошедшей войны. Да не просто так, а на суперсовременном самолёте, достигающем высокой скорости с самой совершенной системой наведения. Какие изменения в истории сможет сотворить наш попаданец?

Повесть сравнивает технологии войны и относительно мирного времени, противопоставляет и показывает, что всему своё время. Сложно быть ястребу среди воробьёв. Не только качество иногда выигрывает, но и количество.

Только осталось невыясненным, что будет делать герой в прошлом, до конца произведения ждал возвращения его на своё место, а на технические неточности не обращал внимания. Интересный рассказ, который по ощущениям похож на серию какого-нибудь НФ-альманаха.

Главный герой рассказа обладает странной и страшной не способностью, но более наказанием и проклятием для себя и других. Оно роднит его немного с героем рассказа “Ноль” Балларда, но мораль и нравственность Прохора не позволяет полностью скатиться в анти.

Язык автора сочен, ярок и приятен, поэтому даже не самые человечные и добрые поступки вызывают сочувствие всегда улыбающемуся странному до конца непонятому герою. История как срез большой Истории и не совсем можно понять – то ли Улыбка действительно осознал, разлюбил людей, перерос и стал другим, то ли окружающее его общество со временем обозлилось.

Недобрый жёсткий глубокий философский и противоречивый, как улыбка эгоистичного человека, рассказ.

О чём этот рассказ? Взглянув на аннотацию, решил, что будет повествование о каких-то тайнах космоса, монстрах, затаившихся на корабле, разгадках, попытках воссоздать какой-то секрет. Прочитав первые страницы, удивился. Стоп. Где пустота космоса? Где корабль, который должен вечно дрейфовать? Какой-то земной пейзаж. Река. Ощущение спокойствия, как будто сейчас будет повествование о недавнем прошлом, но никак не о далёком грядущем. То ли произведение я читаю?

Но вот дальше… Параллельно идущие истории. Павлыш в немом пространстве, с дневником в руках и Надежда, которая не только верит, борется, но и сама даёт надежду другим. Медсестра, которая привыкла к решительным действиям, умеет спасать и будет делать это, пока есть силы. А что в будущем? Читатели, потомки, дети и внуки, которые узнали, пусть поздно.

Грустная история не о космосе, о том, что каждое живое существо ощущает непохожих внешне, но родственных внутри, о надежде и победе.

История о том, что каждый иногда мечтает побывать среди пирующих древних Богов и Героев. Увидеть то, что когда-то слышал в легендах или читал.

Любитель приключений, не лишённый доли авантюризма и склонности к археологии, приезжает на обнаруженное святилище Артемиды. Сон. Встреча с обитателями Олимпа.

Рассказ о возрождении жизни. О ситуациях, которые цикличны, ведь даже Персефона, спускаясь к Гадесу, возвращается весной с улыбкой.

Прежде всего, необходимо отметить две важные составляющие романа: свежая интересная незатасканная (с некоторыми поправками) идея и атмосфера.

Постоянная паранойя, невозможность понять и разобраться в происходящем, коллективный опыт и индивидуальный в сумме, нарастающее напряжение, липкий страх, поведение в критической ситуации описаны автором интересно и мастерски. Составляющие той атмосферы постапокалипсиса в паре с хоррором.

Идея. По улицам города стали ходить некие существа, вызывающие у людей, увидевших их, ужасные последствия в психике. Представить их сложно, но, думаю, в качестве примера можно взять героинь древнегреческих мифов – горгон. Тот, кто рискнул взглянуть в глаза им, превращался в камень. Ведь похоже? Некие существа, не окаменяющие свои жертвы, а делающие их безумными. Поправка в новизне состоит в том, что в рассказе Дэвида Лэнгфорда “Иная тьма” 2000 года уже использовалось подобное: нечто, или некие рисунки, как в этом рассказе, вызывающее смертельную реакцию именно посредством восприятия через органы зрения. Несомненно, в большем объёме Малерману удалось обширнее развить тему “не смотри на это и всё будет хорошо”. Также идея лагеря выживших, конечно, присутствует во многих, если не во всех подобных книгах, но место для людей с ограниченными возможностями напоминает поселение из повести Джона Варли “Навязчивость зрения”.

Герои. Да, здесь не то, чтобы “ всё сложно”, но ближе к “в активном поиске характеров”. Либо за перескоками сюжетно-временных линий, либо за драйвом и саспенсом (не дающими, кстати, остановить чтение и переворачивающими следующую страницу), но герои получились блеклыми, невзрачными и пустыми. Не веришь, почти не сочувствуешь. Вот один эпизод. И читаешь не имена героев, попадающих в ситуацию, а больше, как функции. Кто там пошёл к колодцу? Так, тут один, там стоит у дверей ещё один и ещё одна, как сторож. Кто пошёл на поиски пропитания? Да, какие-то два чудака. И т.д. Это не столь уж важно для продолжения чтения, но хотелось бы большей выпуклости персонажей. Немного ярче других Мэлори, но на то она и главная героиня. Есть развитие, есть попытка командного голоса, есть материнский инстинкт, есть взгляд от третьего, чуть-чуть не первого, лица, но и это делает её лишь на несколько сантиметров выше других героев.

Наивность? Есть. Но иначе не хотелось бы обсуждать сюжет и героев. Ненаивная книга – любой учебник, но делает ли отсутствие глупостей интересней такую книгу?

Главным недостатком, грубой ошибкой, что ли, считаю неженский взгляд автора на воспитание детей. Мать не будет так муштровать, не будет рисковать, не будет моральных сложных выборов – позволить ли видеть или ослепить. Всё это автор отдал в угоду жанру романа-катастрофы и всё это максимально спорно. Но то, на что непременно нужно обратить ему внимание, – ни одна мать не оставит детей без имён. Нет, нет и нет. Никаких Мальчик и Девочка. Пусть будут прозвища, ласковые заменители имён, но не эти последствия “первый и второй родитель”. Этот поступок сделан для создания лиризьма-драматизьма в конце и выглядит очень лживо и лишне.

Интересно, что в книге описываются случаи нападения после контакта с тварями людей на других, но, если обратить внимание, в основном нападают мужчины. Ни сестра Мэлори, ни дочь Тома, ни Олимпия не проявляют агрессии практической к другим, все их действия направлены на себя. Если автор намеренно сделал так, то можно размышлять о разной психологии мужчин и женщин и придумать, почему и кто выживет в конце книги. Да-да, есть ещё история про двух сестёр-старушек от Гари. Но кто-то ещё верит Гари после того, что он сделал?

Самый главный вопрос, мучающий читателей. Что это за твари? Автор, конечно, молодец. Оставил мучиться в догадках и сомнениях, заставил плеваться на последние строки. Где? Где причина катастрофы и полное описание этих существ со всеми характеристиками? Но на самом деле, это очень круто. Каждый волен представлять. У каждого читателя они свои. Всякие продолжения уничтожили бы эту изюминку. Нельзя показывать секрет фокуса. Не нужно заменять фантазию наукой и расчётами.

В описанных выше примерах есть явные фактические схожести с романом, но вот книга “Брошенные машины” Джеффа Нуна мне показалась близка эмоционально, на уровне ощущений. Те же странности на улицах мира, те же небольшие группы людей, брошенные машины, почти тёзки – Мэлори и Марлин, невозможность смотреть на ясный мир, разрушения и депрессия.

Хороший дебют, драйвовый и липко-мерзкий иногда, не сложный, не желательный в реальности, но с ожиданным большинству читателей окончанием.

Многослойность и иллюзорность реальности. Кто-нибудь вспомнит книги Филипа Дика, кто-то – старый рассказ “Туннель под миром” Фредерика Пола, киноманы – “Матрицу” и “13-й этаж”, но сегодня речь пойдёт о возможном далёком собрании учёных, задумавшихся, что ждёт нас в будущем, о котором поведал Станислав Лем.

Роман обладает качествами перепрочтения: и несколько запутанных историй и красивая сложность новояза будущего и неожиданная концовка. Он ироничен, он жёсток, он язвителен, он непонятен, он интересен и во время чтения вызывал небольшое переутомление терминами, смешками и идеями.

Необычный, заставляющий думать, иногда разрешающий улыбнуться роман, но только мне в разрешении вопроса “Что есть реальность?” понятнее и более подходящими кажутся серьёзные вещи, как например, “Убик” или “Лабиринт смерти” Дика, с которыми пересечение истории Ийона Тихого минимально.

История об эфирных течениях и водных, которые, по сути, оказываются (хотя и в разных масштабах) одним и тем же явлением. Как путь передачи информации. Средством связи или голос далёких переписчиков.

Параллели между современностью и космосом через прошлое проведены, но рассказ чувствуется как первая глава чего-то большего; вероятный толчок читателя к освоению и развитию; сыровато, но не безыдейно.

Начало и конец произведения совпадают, что говорит о том, что во Вселенских размерах, расстояниях и временных отрезках всё уже было и повторится не раз.

Рассказ представляет собой вариант “нахождение головоломного выхода из сложнейшей ситуации”, к данному типу можно отнести рассказы самого Шекли, например, “Запах мысли”, Силверберга “Вот сокровище…”, “Арену” и “Игроков” Брауна, “Игру на выживание” Рассела и многие другие. Есть робот/инопланетянин/непреодолимые природные или иноземные препятствия, есть герой, казалось бы, не всегда сообразительный, есть неожиданное и остроумное решение. Задача из учебника, только со звёздочкой.

Как доказать несообразительному роботу, что ты являешься самим собой, а не инопланетянином? Остроумно и кратко, с перебором разных вариантов и на пике и пределе решение найдено. Нужно лишь отойти от понятия “человек”, позволив бессознательному открыться.

Истинно Шеклиевский, лёгкий, обучающий и запоминающийся рассказ.

Автор описывает современный мир, подверженный эпидемии. Болезнь, которая на самом деле описана не столь многочисленными штрихами, вызывает у заражённых кивания головой, без возможности передвигаться, питаться самостоятельно и со временем, если не помочь, может привести к смерти от голода. Болезнь странная, но всё же ни на причинах её, ни на существенном разборе всех обстоятельств автор в рассказе предпочёл не останавливаться.

Рассказ о ностальгии. Это плюс. Упоминания старых кинолент, брюзжание о том, что “раньше было гораздо лучше”, молодость бунтарская, порог в виде зрелости и почти всё понимающая старость. Элементы знакомые, постоянные и не расцветающие в новом свете и под необычным углом.

Немного злой рассказ, не безнадёжный, но и не совсем светлый, читать его возможно в сборнике с похожими сюжетами, что может выделить его, ведь для кого-то на несколько автомобилей больше на стоянке автокинотеатра уже аншлаг.

Такой рассказ, который искренним монотонным монологом главного героя заставляет понять его, попытаться даже посочувствовать, побыть немного им. Герой, познавший некую власть над людьми и пытающийся донести о своей значимости и ясности ума своего при этом, но верится ли ему?

Автору удалось поведать на десятке страниц историю одного серого и неприметного, который делал чёрные и зловредные, в конце оставаясь таким же бледным, серым и странным, развития его ни в карьере, ни в сердцах и в восхищениях людей не произошло, лишь подобный персонаж ему близок из рассказа По “Сердце-обличитель”.

После прочтения рассказа решил обратиться к стихотворению Роберта Бёрнса “Песня”, давшему ему название. В нём в ироничной форме описывается призыв девушки к молодому человеку о встрече, поэтому, надо полагать, определённая ирония присуща и книге Джеймса.

Туманными намёками да ощущениями неуютной пасмурной серой непогоды автору удалось нарисовать рассказ о неком призраке, преследующем профессора, неверящего в сверхъестественное. И вовсе не на свидание зовёт оно. Только до конца произведения так и остаются невыясненными мотивы этого существа.

Зарисовка о том, что нужно думать, что делаешь и быть готовым к последствиям своих поступков.

После катастрофы, о которой автор упоминает вскользь, произошло осушение больших территорий. Реки засохли, зимы со снегом и льдом исчезли, только жаркое Солнце на небе, да очередь за водой, которая теперь стала почти валютой. Немного стандартное начало для постапокалиптической литературы.

Так или иначе, но немного приходилось сравнивать книгу с “Дюной”, но, если в романе Герберта большие части повествования дополнялись философскими измышлениями героев и повторением вопросов к ним “в сторону”, то перевес интереса будет на чаше весов финской писательницы. Герои книги не философствуют слишком и больше представлены как люди действия. Найти источник, понять, почему произошла катастрофа, распределить, спрятать, попытаться бороться.

Образ героев, по сути, не толще тетрадного листочка, но и сам роман не страдает излишним весом, он предельно стерилен, стандартен, выжат досуха, но, может быть, это ему и на пользу. И почему-то при прочтении представлялась не холодная Европа, а что-то восточное, Китайское с этими поклонами, да чайными церемониями, уважениями, да летописями на тонких, почти пергаментных листочках.

Книга не столь ординарна и не будет выделяться среди современного подросткового конвейерного, но будет интересна читателю, ищущему простой прямой истории с небольшими штрихами другого мира и чуть неожиданным финалом.

Пусть и исследованная давно тема в искусстве, пусть вспоминается миф об Орфее и Эвридике, но рассказ обладает своеобразным “новым дыханием” в виде переживаемой многократно истории, снов, потерь, обретений, нереальных и осязаемых.

Атмосфера осенне-депересивная, дожди и шторма, но в тоже время не наблюдается ни пессимизм, ни чёрные краски в истории, повествование циклится, но не успевает ни надоесть, ни оставить в недоумении.

О вере и надежде и любви рассказ. Не в равномерных пропорциях. Зато так ближе к реальности.

Рассказ о неопределённости реальности. У каждого она своя. Для одного человека нормально, когда он видит перед собой стол, стулья и таблички, лица и фигуры, а для другого всё это будет уже набором линий и цветов.

Психоделическое описание солипсизма. Пока не пробьёшь брешь в окружающем – не узнаешь, что за ним лежит.

Сильный рассказ с несколькими переворотами на 180 градусов, порой заставляющий вспомнить “Убик” или “Лабиринт смерти” Филипа Дика.

Время близкого будущего. 2023 год. В канализации плавают аллигаторы, на поверхности миллионер Гант строит по своей прихоти небоскрёбы, а в защиту исчезающих видов животных вступили экопираты во главе с последним выжившим чернокожим. Да-да, всё это я прочитал в аннотации и понял, что книга будет представлять собой некое подобие винегрета. Получилось ли автору, смешав разные неконтактирующие элементы, добиться приятного вкуса, ощущения целостности и интереса?

Знаете, что порой раздражает в книгах? Касаемо, не сюжета/героев/идеи. То, что больше относится к переводчику(?) или редактору. Это ссылки. Большое их количество. В этом романе их 329. Некоторые специфичны, некоторые связаны с романом Айн Рэнд, но есть и такие, что побуждают задать вопрос: неужели они так нужны? Пабло Пикассо, Жюль Верн, Герберт Уэллс. Треть сносок относятся к общеобразовательным знаниям и кажутся лишними. Кто-то уже не знает этих людей? Да и в разъяснениях лишь одна строчка с парой дат.

Начало интересно. Набор команды по борьбе с мутировавшимися обитателями подземных вод. Что-то такое было у дуэта Шекли-Эллисон в рассказе “Я вижу: человек сидит на стуле и стул кусает его за ногу”. Потом схватка с акулой, новые герои, воспоминания, опять появление огромной партии новых второстепенных героев, время существования которых в книге длится от пары строк до пяти страниц, опять какие-то флэшбэки, ещё куча героев. Стоп, автор! Зачем? Зачем всё это делать с таким серьёзным лицом? Нет, не лицом, а как бы так сказать с … серьёзными щами. Да. Без юмора, просто добавление и добавление новых весёлых, но безликих имён, каких-то морских стычек, псевдоисторических событий, наложений одних историй на другие. Зачем? Ага. Вот. Ещё в начале даётся список героев. Теперь, кажется, замысел Мэтта Раффа становится понятен. Автор специально переусложняет композицию книги, чтобы читатель вернулся и ещё раз перечитывал всё с начала в поисках того, что осталось непонятным за горой лишнего мусора.

Финал. Просто есть. Вроде и Эпидемия и Восстание роботов и гигантская даже летающая акула пристутствует. Но всё это не даёт ощущения завершённости. Просто остаётся вопрос: “И что дальше?”, превращающийся в большую заглавную содержательную недоумевающую букву “И?”.

Книга держит в напряжении, сюжетные повороты порой интересны, герои же слишком похожи друг на друга, а специальная классная в кавычках придумка автора в создании микро-историй незапоминающихся героев делает книгу злонамеренно чрезмерной, что однако не является в сравнении с проблемой её незавершённости ни плюсом, ни минусом.

История, с самого начала напомнившая мне рассказ Стивена Кинга “1408”, та же попытка провести ночь в жутком месте, те же попытки отговорить и даже герои обоих произведений почти одной профессии – журналист/писатель.

Рассказ обладает краткостью, напряжённостью сюжета и ожидаемо неожиданной развязкой. Герой сам решил добыть деньги для семьи ценой игры с нервами, а читатель увидел, что воображение всё-таки присутствовало в арсенале способностей героя.

Летний зной, даже вечером, не создаёт приятных условий для вдохновения. Особенно, когда окружают пески особого алого, красного, кровавого цвета, а в воздухе проносятся песчаные скаты, норовящие напасть. Не место и не время для поэта. Песок и время, текущие очень медленно, девушка и молчаливый шофёр, загадки и карпы-бывшие любовники. Утренняя заря, как символ воскрешения чего-то.

Красивый авторский стиль с этакими неземными картинами окружающего мира, сюр и кошмарный сон, образы, достойные экрана и стихи, которые могут быть эпиграфами.

Вспомнились одинаковостью темы “Роза для Екклезиаста” Роджера Желязны и завораживающие слова Джеффа Нуна “ А теперь слушай. Кем бы ты ни был — ты, кто читает сейчас эти строки. Кто-то, где-то, когда-то. Если ты можешь прочесть эту фразу, эту хрупкую фразу, значит, ты ещё жив.”.

Едкий жёсткий рассказ, находящий отражение в современном мире. Сюжет его состоит в том, что в очередной раз произошла местечковая битва между физиками (учителями естественных наук, профессорами физики, обычными слесарями) и лириками (теми, кто пишет методички, да следит за толерантностью), грозящая перерасти во Вселенскую катастрофу. Вроде всем уже всё равно, что противоположности притягиваются, а одинаковые отталкиваются, но твердолобым членам комиссии нужно обязательно разобраться, а в особом случае и даже перекроить науку любым способом.

Произведение, заставляющее вспомнить фразу из классики “Чему смеётесь? Над собою смеётесь!”.

Жарким летним днём встретились Он и Она. Девушка, которая сверяется с прибором, и молодой человек, способный связать науку и поэзию. А то, что могло бы произойти, увидев друг друга они десятью минутами позже, — прочитай в этой небольшой истории с парадоксами хронофантастики и выбора сердца.

Рассказ понравится всем, кто любит романтику, намёки на матриархат и превышение скорости света.

После их встречи вокруг всех людей Земли и даже Вселенной время остановилось и обратилось вспять, но мы этого даже не заметили.

Классическое произведение о любви к мечте, которая недоступна, но стоит лишь достичь её и поймёшь, что всё-таки реальность поинтереснее будет.

Алексей Толстой в своей повести, написанной красивым языком с частым упоминанием таинственности и магии лунного света, спрашивает о том, что нам нужно и что мы ищем, какими путями мы это получим, и как будем поступать потом. И, кстати, пути не всегда самые законные, а решения справедливы для всех.

Мистическая яркая история с героями, действующими по велению эмоций, а всё волшебство – внутри нас.

Звёздные войны. Часть вторая. Месть софонов или Трисоляриане наносят внезапный удар.

Продолжение истории Космического Захвата и торможения развития Земли вышло интереснее “Задачи трёх тел”. Здесь всё так же головокружительные научно-фантастические повороты сюжета соседствуют с ролью отдельных людей в Истории. Роман в космических масштабах с Голливудской визуальностью соседствует с Голливудской же глупостью в сценариях: все военные корабли собрались в одном месте для встречи с Даром и все же решают, что он невинен. Ага.

Отвернувшиеся и гибернация, взрывы на Меркурии, приводящие к катастрофе, и подземный город, “Ментальная печать” и Homo Cosmicus, Будущее таким, как его видит Цысинь Лю. Опять автор делает упор на научность сюжета, что сказывается на блёклости и похожести героев между собой. Лишь Ло Цзи своей неоднозначность и нераскрываемостью секретов да Ши Цян, ну Вы знаете, ведь это старина Да Ши, выделяются на общем сером фоне.

Дилогия завершена. Сюжет остановился, конфликт почти исчерпан, и лишь до сих пор неясность внешнего облика инопланетян может побудить к знакомству с третьим томом.

Уважаемый Джон Ирвинг, Вашу книгу о бегстве и мести через много-много лет, я прочитал давно, но только сейчас попытаюсь сформировать свои мысли и мнение о ней. Роман долог и содержателен, наполнен малыми историями и прошит насквозь одной цельной, грустен и жизнерадостен, наставляет и иногда удивляет, но вместе со всем этим он стерилен; длинен, хотя хотелось бы ещё больше страниц; повествование занятно, но слишком далёко и выглядит, как чёрно-белый забытый снимок, о котором интересно узнать, но не вспоминать.

Герои бегут, и хотелось бы немного приостановить их бег, попридержать течение реки Сказания, столь Извилистой, но от одной страны к другой, от одной женщины к другой бросает нас в водовороты событий Автор. Да, эпизодичность здесь не так часта, как в “Отель “Нью-Гэмпшир””, но тоже не идёт на пользу соучастия читателя в событиях.

И, пусть рушащие какой-то спокойный мотив Ваш автор, я ожидал увидеть в книге моменты:

Несмотря на недостатки книги, я считаю, что она подходит для знакомства с Автором. Ведь здесь есть медведи, спортивная борьба, отцовство и семья, война и мягкий юмор, что являются главными темами творчества Джона Ирвинга.

Человек, который сидит за столом и ждёт напарников по игре, знает, что самое трудное в покере – это держать ничего не выражающее лицо до конца, пока не сделаны все ставки и не открыты карты. Именно поэтому он хороший игрок.

Но рассказ не об игре и даже не о блефе, он о силе воли, которая доступна далеко не каждому человеку, о способности управлять ситуацией, о том, что всегда есть выход, даже если Вам угрожают ножом.

Интересный напряжённый умный триллер.

История о том, что самые выдающиеся достижения и самые громкие звания не обязательно достаются за сверхмастерство, но иногда нужно, зная все свои недостатки, применять и хитрость.

Быстрое чтение компенсируется лёгким юмором, неярким описанием пейзажа планеты, фауны и социальной обстановки Венеры. Герой-охотник хочет добыть трофей, другой герой со многими профессиональными талантами хочет чужой славы себе. Вот и весь сюжет.

Цельное короткое и негрузящее произведение, которое хорошо смотрелось бы в конце собрания планетарной фантастики или сборника начинающего охотника “Не доверяй никому”.

Притча о том, что любое оружие остаётся оружием, как его не назови. Тем более в руках человека, непонимающего всю его силу. Тем более, когда страх заставляет окунуться цивилизацию в темноту.

Автор мастерски смешивает жанры и стили. Начало, как некий пусть не исторический роман, но фэнтезийный своей средневековой “романтикой” переходит в детективную историю, завершившейся уже в будущем, как научная фантастика. Идея сверхоружия отражается в мышлении необразованных суеверных жителей в кару Богов, реальность науки становится магией, учёные, решающие и держащие всё в своих руках, зависят от ребёнка.

Финал истории напомнил финал “Проклятия диавардов” Александра Бачило. Ты дойдёшь. Ты сможешь.

История о том, что в руках истого фанатика науки и религии даже, казалось бы, правильно и целенаправленно применённое оружие может стать ещё опаснее. Нарушение законов естественного, по замыслу героя, есть величайшее зло и должно быть наказано, вот только изобретение повернулось против своего создателя.

Герои у Игана тусклы и незаметны. Да, обладают силой воли и характером, но не лицом и поступками. Так, неизвестные персонажи пожелтевших страниц. Проблема биологического заражения и выбора “один и одна до конца жизни” заботят автора, что раскрыто досконально и подробно. Не урок физики и биологии, а популяризация их.

Смелый жёсткий и пессимистичный рассказ, где чётко заложенные правила легко сменятся поколебленным героем в последних строках.

Рассказ-зарисовка, будто страница, вырванная из самого конца книги. Без чётких особенностей мира и с героями с размерностью не то, что плоскости и линии, но точки. Есть брат-наёмник и преследующий его брат такой же убийца, есть выстрелы через далёкие расстояния и неожиданный, казалось бы, неподходящий финал.

Произведение о том, что без понимания начала и родной брат может оказаться врагом и о том, что в конце падение может стать сближением.

Что может значить сегодня телефонный звонок? Да, решаются важные дела, люди договариваются о встречах, находясь на далёких расстояниях, находят друг друга. Только сам разговор по телефону стал слишком обыденным и привычным. Превратился в скайп, быстрый обмен сообщениями и интернет. Именно ценность и ощутимость разговора в тяжёлое время войны есть основная идея рассказа.

Автор явственно и ощутимо обрисовал главных героев. Не просто читаешь о них, но ощущаешь интонацию их разговоров, паузы и волнения, насмешливость Нины и серьёзность Вадима Николаевича, как будто их общение происходит почти рядом, за тонкой стеной, что позволяет услышать, но не увидеть. Диалог двух разных во всём людей, но связанных нитями воспоминаний и звуками в трубке.

Красивый печальный и важный рассказ.

Открываешь книгу, и сразу на тебя обрушиваются какие-то непонятные термины: амаранты (ну значения этого слова можно подсмотреть в интернете – некий вечный цветок), филы, гларки (что-то уж весьма ироничное), реликты (люди из прошлого), Паллиаторий (какое-то здание будущего, наверно). И какое произведение сразу вспоминается? Все эти инерциалы, лежащие в мораториумах в полужизни, да протофазоны и анти-пси. Да-да, “Убик”. Вэнс и Дик не торопятся разъяснять термины своих Вселенных, тем интереснее погружение в их миры. Ещё с психоделическим романом “Кларджес” роднит тема индивидуального бессмертия и осознания смерти.

Роман о том, что такое пирамида потребителей и кто и каким способом стоит на самой её вершине. В наше время Кудеяр выглядит слишком супергеройским персонажем, всё ему удаётся, злодейские планы исполняются, а противники его повержены и в страхе не могут совладать с ситуацией. Но на самом деле в романе прослеживается определённый хитрый долговременный план, который не даёт сбоя, даже представляя собой грубые и прямолинейные действия.

Вспомнился фильм “Шестой день”, где бесконечность жизни достигалась точно таким же способом, как и в книге Вэнса –

“Кларджес” – произведение о власти, которая разрушается одним человеком, но жертвующий собой главный герой спешит открыть глаза на то, что вечная жизнь доступна не здесь, а где-то там в звёздном далёком небе.

Шанидар – пещера в Ираке, где в XX веке были обнаружены останки неандертальцев. Характер открытия говорил о более сложном мышлении, образе жизни и психологии наших предков, чем принято считать. Автор рассказа взял неоднозначность понимания ушедшей истории в качестве главной идеи.

В далёком будущем к скульптору тела, врачу, тайно выполняющему сложные пластические и генетические операции, обращается клиент со странной, казалось бы, просьбой “сделать из него древнего человека”. Взамен этого хирург рассказывает историю далёкого прошлого. История человека, который хотел стать ближе к прошлому. Внешне и внутренне.

Да, какие-то намёки на приключенческие рассказы о “Белом безмолвии” Джека Лондона ощущались во время долгого пути Гошевана или “Приключений доисторического мальчика”, но эта своеобразная другая история. История человека, говорящего “Посмотри назад”.

Рассказ о том, что наш мир строится и определяется лишь нашими представлениями о нём, закладываемыми в детстве. Те физические, химические, биологические и другие законы, которым мы даём разрешение существовать, будут создавать нашу мини-Вселенную.

Немного наивное произведение о том, что нужно спасать не только детей от нарушения их прав, но и взрослый устоявшийся фундаментальный “Земля-шар” мир от вундеркиндов.

Отдалённые мотивы “Звёздочки ранней” Бестера и “Все тенали бороговы…” Каттнера и Мур ощущаются в рассказе, да тема не нова, но обыгрывается кратко, ненавязчиво-научно и с долей юмора, что не даёт права говорить о пересказе этих произведений.

Рассказ об идеальном будущем, в котором почти для всех побеждены все болезни, для этого нужно только носить особое кольцо Здравохранителя на пальце, препятствующее развитию вирусов в организме. Но доступность именно что “почти для всех”, во вселенной рассказа Игана ещё существуют страны, в которых возникают новые болезни. Йеюка в заглавии и есть новая напасть, с которой борются в Уганде.

Произведение не относится к сверхтвёрдой научной фантастике, в области которой часто пишет автор. Это больше производственный роман, рассказ о простом враче, который хочет добиться чего-то своими руками, пока не поздно, пока не пришло будущее, в котором будет не нужна медицина.

Герои Игана описаны не то чтобы парой штрихов, а больше, как модели, образы, растаявшие круги на воде. Не ощущаешь их и не сочувствуешь. Главное для рассказчика – описание проблемы и слегка наивный способ её решения. Но с другой стороны перегружение ненужными деталями лишь утяжелило бы текст, увеличив объём, и усложнило бы восприятие.

Во время космического полёта всегда могут вмешаться определённые обстоятельства, которые не зависят от человека или не были до конца им предусмотрены. Так и в данном рассказе почти нежадный отец, решивший сэкономить, попался в ловушку оформления билетов вплоть до получения себе статуса “обеда”. Но только хитроумный мошенник, как лирический герой, поможет в сложившейся ситуации, да ещё и с выигрышем для себя.

Рассказ атмосферой и авантюрами напоминает о хитрецах-исследователях чужих миров, которых можно встретить на страницах многих авторов, из более ярких примеров – “Где не ступала нога человека” или “Руками не трогать” Шекли.

Жил-был один учитель литературы. Спокойно преподавал свою программу в обычной школе, любил свою профессию, старался разжечь понимание в каждом ученике и не заметил, как прошло, проскакало, пролетело время. Стали не нужны гуманитарные науки. Исчезли кино, изобразительное искусство и театр. Осталось только то, что можно вычислить, измерить, построить, разработать и выпустить по плану.

Да, ощущается, что рассказ писался на конкурс. Герой одномерен и слаб, сюжет может показаться вторичным, стихотворения неподходящими, развитие персонажей надуманным и скорым, а неожиданные повороты безвкусными. Да и нет. Переложенная на другие языки и ритмы песня приобретает новое звучание. Автору удалось заинтересовать, заставить вжиться в мир рассказа, оглянуться на себя. Ближайшие аналоги – “451°F” Брэдбери и “Профессия” Азимова.

При прочтении последней части рассказа возникала мысль, что, возможно, и Павлик с Анечкой уже не люди, а роботы, что раскрывает новую грань произведения.

Что есть мнимое или воображаемое? То, что вот здесь близко, видишь или хочешь видеть, дотянешься рукой, но оно исчезнет, погаснет, сбежит. Но ощущалось же! Ведь было? Так и любовь по Роджеру Желязны есть то, что мы хотим, но не получаем.

Прометей, вечно приносящий людям огонь и снова и снова наказываемый за это. Динамика погони во всех направлениях и временах прочувственна, понятна и имеет нужное место в повествовании. Мифология + философия переплетаются под пером автора в подобие не нравоучительной, но интересной притчи.

Но самое главное, что изменил автор в классическом мифе, то, что муки одиночества гораздо легче переносятся, если эти муки вдвоём.

В темноте дальних складов сгустились тени, преобразовались в некую смесь мусора, длинных обломанных веток, чёрных угловатых частей тела. Паук. Ищущий жертву, затягивающий в патину липкого страха, как дрель сверлящий и боящийся огня.

Главному герою, сторожу на пенсии, который любит порядок, но только в начале рассказа, потом скрупулёзность и частое желание вымыть руки у него пропало, предстоит в компании таких же простых людей найти и обезвредить неизвестного монстра.

Рассказ напомнил сцены из фильмов “Нечто” Карпентера и “Мгла” Дарабонта. Да-да, именно эпизодами с пауками, что говорит о кинематографичности произведения.

История о том, что в определенные периоды года умершие могут вернуться в дом родственников, чтобы переждать дожди, и пытаться заняться чем-то весьма специфичным, как отдохнуть, что-то вспомнить и оставить после себя.

Произведение обладает кинематографичностью отдельных эпизодов. Тут и неожиданное возвращение дяди, поедающего сырое мясо. И игра в монополию. И последний бой племянника с целью не достучаться уже, а выстрелами напомнить о том, что он живой. Насыщенно, картинка в закрытом помещении ярка и легко воображаема. Только цельность лоскутков в одеяле рассказа не обнаруживается. Да, маленькие истории, но без объяснений причин и возможных решений проблем.

Так получился рассказ из сборной солянки “Зомби”, где могут быть и серьёзные жёсткие книги и произведения юмористические. Рассказ о терпении? Возможно, только не раскрытый до конца.

Сказка о девушке, которая хотела бы стать принцессой, но вынуждена скрываться под маской заурядной студентки/дочери/работницы. Сказка о том, что всегда нужно совершать добро и обязательно появится прекрасный Принц, одетый в, казалось бы, обычное пальто и с чемоданом в руках.

Образный, красивый язык автора и манера обращения почти непосредственно к читателю, как к герою того же времени и места, что и в рассказе, создаёт уютную атмосферу, позволяющую не обращать внимания на недостатки в виде недооткрытой концовки и общей “серой тусклости” героев.

Книга-эпизод для ждущих пусть небольшого праздника и обязательно дождавшихся.

Кто не мечтает прикоснуться к прошлому? Увидеть то, что давно ушло, что не вернуть. Людей и не только. Некоторые натуралисты вздыхают, не забывая о судьбе героев “И грянул гром…”, о страшных ящерах, населявших когда-то нашу Землю. Да-да, в рассказе говорится именно о динозаврах и людях, которые пытаются их воскресить.

Произведение интересно тем, что наука здесь подана в доступной форме. И версии гибели динозавров и места обитания предполагаемых выживших существ и небольшая историческая терминология будут понятны и полезны подросткам и взрослым. Рассказ с небольшим фантдопущением, что делает из него курьёзный случай, который мог произойти на самом деле.

Введение в динозаврологию без нравоучения, но с улыбкой и мастерством рассказывать просто и познавательно.

Что такое вдохновение? Если попытаться разобраться в словообразовании, то получится некий “вдох мгновения”, т.е. щелчок, вспышка, озарение краткое, быстрое, но сильное и запоминающееся навсегда, дающее силу идти вперёд.

Главный герой рассказа – художник Катков давным-давно почувствовал это ощущение, передал часть себя и не заметил, как реалистичным трагичным и трудным откровением открыл зрителям картину в самих себя.

Рассказ о таланте, о том, что художники в меру закрытые в себе люди, ведь Катков так и не услышал, что другие видят не его полотно, но также и о той разности в людях, их объединяющей.

И идут крабы по далёкому острову, ограниченные столь небольшим ареалом, скоростью, пищей и водой. Вот только не настоящие они, а создания военного инженера, посягнувшего на теорию Дарвина. Этакие Терминаторы, только на людей даже не глядящие, пока те широко не улыбнутся.

Краткий, но держащий в напряжении, курс биологии, приправленный авторскими правилами робототехники и небольшой щепоткой саспенса ощущений охоты. Поучительно и занимательно в одном флаконе.

В меру наивный, в меру прогрессивный рассказ о том, что есть законы, которые нельзя преступать человеку. Подобно фильму “Эволюция”, где выживают самые большие, пусть и простейшие организмы, на далёкие берега, обладающие ресурсами, остался смотреть самый гигантский краб.

Похищение и победа чувств разных по сословию героев. Женщины и Повелителя гномов, пусть бывшего, но сохранившего боевой дух и желание решать всё кулаками.

Немного штрихов в портрете Якша, когда-то имевшего власть над горным народом, немного много выражений горизонтальных желаний из уст певицы, немного намёков о том, что “Всё могут короли, но…” и лютня, сломанная, но не потерянная навсегда.

Произведение напомнило своей музыкально-поэтической атмосферой рассказ Джека Вэнса “Лунная моль”, но много проще его, лишь краткая история из жизни обитателей межавторского цикла.

История печальная, но с едкой злой сатирой окружающего тогда быта и времени, фантастичная и реальная, учащая открыто, на самой поверхности – “Будь осторожен!” и где-то там внутри вторым, третьим, десятым слоем говорящая “Да всё это ещё не раз повторится”.

Мне очень нравится столь метафоричный красивый рисующий ясную картину язык Автора. Cейчас так не говорят, так прочувственно изображая время и людей. Не чужих, других, а каких-то особенных, ярких. И звуки флейты, и пение на болоте и лай собак. Шаги по лестнице, транспорт, гудящий за окном. Образы людей-городов. Всё ощущаемо. В длинном романе от этого можно было бы устать, но не в повести, тем ценнее её размер.

Да, красный оживляющий и внушающий опасения луч; да, яйцо, как символ жизни, ползание и щёлкание зубов на шее жертвы лишь у рождённых так. Это о явных смыслах. Любителям ужастиков должен понравиться. И атмосфера времени для историков. И чёрный юмор. Повесть о роли изобретателя, о правильном руководстве в любом деле, о гадах и случайности.

Вспомнился Кемп из романа “Человек-невидимка” Уэллса в конце книги, пытающийся расшифровать записи Гриффина, но лучи невидимости, как и здесь, потеряны.

Человечество вступило в бесконечно долгую войну с тельцианами. Солдаты учат приёмы бесшумного боя, температура вблизи абсолютного нуля жёстка и жестока, а противники не сдаются живыми. Напомнило мне рассказ Куарло из “Солдата” Харлана Эллисона со всевозможными способами погибнуть. Первая половина произведения интересна и сбалансирована. Здесь и релятивистская астрофизика для любителей и профессионалов константы “с”, история любви и встреча с матерью через годы – для сентиментальных, найдутся страницы боёв в космосе и взаимоотношений М и Ж. Примерно так.

С середины романа автор вступил на скользкую тему. Такую, что положительным решением её является лишь киборгизация нижней половины тела. Герой наш, Уильям Манделла, поступает по-другому. Сбегает в ещё более далёкое будущее, где, может быть, война с иным разумом закончилась, и отношения будут разнобуквенными.

Окончание для меня получилось ускоренным и чуть резким. Война с инопланетянами завершена, битва полов умолкла, остался лишь один клон Человек, от которого происходят ему же подобные. Что началось, как оказалось, без причины, замялось, забылись взаимные жертвы. Остались лишь двое, герои и обычные люди, старики по физическим годам и немолодёжь от пережитого.

Рассказ-предостережение о проблемах доступности абсолютно любой информации. Каждый может найти совет в любом деле, пусть преступном и запрещённом, неразрешимом, казалось бы, и тем интереснее будет разгаданное решение. Ищите ответы в химии.

В один момент один компьютер в глобальной сети обрёл особую индивидуальность и открыл врата в запретное и каждый мальчишка узнал, как достать быстро деньги, а каждый взрослый – как совершить преступление повыше рангом. С одной стороны, конечно, возникает вопрос “А почему ни один из вопрошающих совета не захотел стать единоличным властелином мира?”, но с другой стороны в этой лёгкости, наивности пользователей есть особая ирония и необычность. Рассказ же о людях и их желаниях, а не о войне супергероев.

Произведение, прогнозирующее интернет и аккаунты, вред и пользу этого, пусть и в юмористической обёртке.

Холодный атмосферный рассказ с ветром, сдувающим со скалы человека, пытающегося забраться вверх, с дождём, с отсутствием горящего очага. История как будто мести, но случайной, обретения спокойствия – с потерей части себя, образец для потребителей инструментов красоты фэнтези.

Автор играет на противопоставлениях, причём явных. Высокий человек и карлик, красота и уродство, сила и слабость, только граница между добром и злом размыта. Нет слишком положительных героев, все со своими проступками и муками совести за это.

Закольцованный рассказ, который потребовал перепрочтения и раскрылся во второй раз ещё полнее. Многочисленные подсказки, изящные переосмысления и тайные послания Геймана в истории, которая забудется, да и истина у каждого своя, как и путь к ней, но только останется некая магия.

Бабушка рассказывает внуку о Дедушке Морозе. Волшебная, хоть и не столь весёлая история его появления есть, рассказ о его выступлениях тоже и попытка вызывать сочувствие у Вовочки присутствует. Только вывернут внешний сюжет наизнанку. Бабушка обитает в мире чувств и долгих ощущений, а внуку неинтересен Шекспир, ему бы акселерацию подавай.

Читателю разобраться бы в сказке, заметить недостатки. Но она ведь не только волшебная, ещё она – Новогодняя. Та, которая обязательно должна сбываться. И всё получится, пусть и немного грустно.

Это история мести. Жестокой, кровавой и мучительной. Проникновенная история страданий. Моральных, физических и вытягивающих из читателя понимание. История преследований. И пойми кто жертва, а кто – охотник. История насилия над слабостью и невозможности преодолеть эту слабость. Рассказ о полном холодном исчезновении. Ступенчато, очень медленно и красиво.

А вокруг… История любви и прощения ли? Спустя время взгляд на себя другую. Нет ни возможности вернуться, ни изменить. Да и не нужно это. История мужчины глазами женщины. Не верьте – это две книги, не одна.

Триллер здесь, рядом с темнотой ночи, царапающими ветками и выстрелами, мелодрама с каждой фразой для записной книжки и семейная сага, почти классическая.

Спасибо.

Два друга-наёмника отправляются по воле сердца, тела и жажды денег на устранение некой проблемы в дом Хоклайнов. И приключения у них будут не то, чтобы привлекательно-описательными, но спорно-понимательными.

После знакомства с героями, которые безлики и плоски настолько, что отличить одного от другого можно по склонности к счёту и отсутствию таковой, начнётся потеря юмора, логики, а за ней и смысла происходящего. Героини превращаются друг в друга, чудище становится светом, а виски – решением всех проблем.

Теги книги: убийцы-умницы; сюрреализм-психоделика; великаны-карлики; педофилия; существование в виде слоновьей ноги; неожиданные решения, подталкиваемые Чудищем и возникающие по воле автора; Свет-Тень; а не выпить и поесть ли нам перед тем, как заняться делом?

Наивный полу-детектив полу-триллер, играющий на поле географического атласа и даже опускающийся до уровня сухого путеводителя. Мошенник, разбогатевший на сделках с акциями, путешествующий с молодой женой, переступивший закон, вовлекает в круговорот событий поэта, ищущего себя и понимания во взаимоотношении с отцом. Возникает любовный треугольник, в котором каждая вершина стремится стать самой главной, но неразрывной с двумя другими.

После потери одной из вершин между двумя точками, если стремиться к кратчайшему, можно нарисовать лишь прямую. Таким же прямым и неизвилистым становится сюжет. Простые догонялки с массовкой безликой и неинтересной. С остановками для описания названий отелей и количества выпитого алкоголя.

Как получение прощения отца для сына роман слишком загружен мелкими деталями и не психологичен, слишком открыт и не балует крутыми поворотами для хорошего детектива, но может быть интересным читателю, решившему погулять “там, далеко под Солнцем Греции”, не выходя из комнаты.

И закрыта стала Солнечная система от всего окружающего далёкого мира Пузырём; наступило время осмысления и определения роли Человечества в судьбе всей Вселенной и как же, если не бросанием костей, понять её?

Начавшееся как детектив, переходящий в теориивероятностный триллер, произведение в конце перемудрило себя и выдало эпилог в виде одной из миллиардов в миллиардной степени возможностей. Не стоит играть с размазыванием и схлопыванием себя, если чужие и родные могут пострадать. Как предупреждение и результат.

Раскрытая, но неудовлетворяющая детективная часть, красивая стройная и увлекательная твёрдонаучнофантастическая и сюрреалистичный эпилог – краткое содержание произведения. Суховатое, но не до погрызания, лиричное, но без розового цвета, интересное, но уж слишком сдерживающее темп нарастания этого интереса.

После прочтения его вспомнился “Обмен разумов” Роберта Шекли. Своей часто ругаемой психоделической и резкой концовкой, но для меня там всё в меру, всё на месте, что нельзя сказать про роман Игана.

“ Он лежал под привычным зеленым небом Стэнхоупа и обдумывал это предположение. Оно казалось маловероятным. Разве дубы-гиганты не перекочевывали по-прежнему каждый год на юг? Разве исполинское красное солнце не плыло по небу в сопровождении темного спутника? Разве у тройных лун не появлялись каждый месяц новые кометы в новолуние?

Марвина успокоили эти привычные зрелища. Все казалось таким же, как всегда. И потому охотно и благосклонно Марвин принял свой мир за чистую монету, женился на Марше Бэкер и жил с нею долго и счастливо.”

Ник, а у тебя получится также?

История о том, что политики хотят управлять чувствами людей, живых людей, но это кажется недостижимо без вовлечения их умерших родных. Когда возможно побыть с ними, кажется, что это даёт какой-то шанс на полное возвращение, приближение, почти восстановление, но не так просто всё в данном рассказе.

Безликие и безымянные второстепенные герои – истинные зомби. Не в погоне с криками “Мозги!”, но с надеждой управлять этим органом, неотступные и злые, всё, как в фильме ужасов. А ожившим же нужно только немного бликов Солнца, красоты летящего клочка бумаги и запах цветов. Для осознания, что ты жив.

С другой стороны, может быть, автор хотела показать, что после смерти любой человек становится ребёнком, который будет тянуться к прекрасному, пусть и используемому в неблагих целях.

Краткая история-зарисовка о контакте двух цивилизаций. Пропал представитель одной расы, не то ребёнок, не то некое пушистое существо, которое нравится всем, и все хотят завести себе такого. И начинаются поиски его, не столь красочные, с не столь неожиданными результатами.

С одной стороны автору удалось заинтересовать непохожестью инопланетян, индивидуальностью, но с другой — портреты героев, как и картинка, сюжет, описания получились частично неусваиваемыми и непонятными, даже перегруженными ложноплетьми. Вот произошло одно событие и финал, резюме. И падал тёплый снег. Зачем? Что? Почему?

Рассказ об ответственности, о долге перед теми, кого мы приручили и о попытках понимания. А может автор хотел сказать совсем о другом?

Один человек искал только лёгкие пути. Боялся преодоления трудностей. Верил, что способен работать только в одном направлении, что не создаёт препятствий и обеспечивает небольшую славу. “Откуда Вы берёте свои идеи?” Да вот из старых журналов, пьес и книжек полузабытых авторов. И всё. Рецепт среднего писателя и, возможно, настолько же среднего человека.

Атмосферно рассказ выписан очень хорошо, все эти отказы книг и улыбающиеся служащие библиотек, только кратко, для любителей двойного толкования, придерживающимся и строгого реализма и психологических ужастиков произведение должно понравиться.

Наказание за плагиат – отсутствие понимания со стороны, как сбежавшие буквы, щелчки телефона, другие лица с глухотой к просьбам и на десерт – смещение трагического диагноза в сладко-счастливый.

Все любят игры. Дети и взрослые. Уставшие рабочие и отдыхающие. Мужчины и женщины. Да и инопланетным существам, способным на всё, не чужд азарт и желание победить в состязаниях с равным по силе игроком.

В рассказе автор поднимает темы хронофантастики, как влияние Личности на Историю и эффекта бабочки, не скупо, умеренно и интересно. А герои, немного обмолвившись, действуют во имя остановки или усовершенствования прогресса на Земле, как будто не хотят, чтобы появились компьютеры и дальше, возможно, развитие космонавтики и встречи людей с ними.

Краткий, требующий продолжения, задающий вопросы, дающий пищу для фантазии рассказ.

Рассказ о дне Гнева. Когда откроются небеса и придёт наказание или прощение. Переоценка всего совершённого.

Только не в данном рассказе. Бог с ангелами спустился на Землю, но не слышно ни голосов людей, ни пения птиц, ни шума моря. Тишина. Что может быть страшнее и безответнее?

Короткий, но многогранный рассказ, в котором после первого прочтения ищешь пропущенные страницы с недоумением. При повторном — открываешь логику исчезновения человечества и переосмысливаешь последнюю строку, которая бьёт топором, говоря о том, что тишина ещё не самое худшее.

Баловство. Красивое и своеобразное. Рассказ, начинающийся как образец странной фантастики с налётом сюрреализма и саспенсом хоррора, переходит в изящную игру, прятки, лёгкие фокусы, а заканчивается философским осмыслением человеческого времясуществования.

Почти школьники-озорники из “Сказки о потерянном времени”, герой Теда Чана из “Понимай”, пытающийся и непреуспевший, и, конечно, герои рассказа Уэллса “Новейший ускоритель” вначале наблюдающие, а потом запускающие раздражающую собаку в полёт, спрятались в этом рассказе, раскрылись и обрели новые стороны для меня. Рассказ Лафферти лишь прикрывается иронией, поднимая вопросы “других” людей, роли отдельной личности в истории и мимолётности жизни, как моргания.

Кажется, что все твои окружающие только и говорят о ней. Девушка, с которой ты встретился в детстве. Твоя первая подруга, чей портрет ты хранил очень долго и расстался с ней, как с милым забытым прошлым. Ведь нет же никакой Кассандры! Всего лишь выдумка. Игра воображения. Мечта. Недосягаемая.

Жил-был парень, которого дважды в рассказе хотели попрекнуть выходом из ряда вон, да он не сдавался. Создал для себя сказку. Раздал друзьям и забыл. А дальше она обрела собственную жизнь.

Очень и очень напомнил рассказ прочитанную давно “Империю мороженого” Форда. Финальным твистом. Переносом реальности в ирреальность. Разрушенной попыткой любви. И потому казался вторичным и слабым.

История рождения и приобретения значимости и веса не живого существа, но лишь мысли, что может быть не менее интересна, чем биография. А мысль-то непростая, свербящая и режущая, недающая спать и радоваться жизни. Мысль о том, что есть сумасшествие, и, как самому человеку в нём разобраться и доказать одну из двух сторон обоснованно.

Странное и беспричинное убийство, совершённое странным и эгоистичным, раскрывающимся в своём дневнике и зажатым на суде человеком. Отталкивающий тип, не разобравшийся в себе и выносящий это на суд всех и вся. Похож на Раскольникова, но даже в дневнике не позволяет он приблизиться к себе, хотя казалось бы от первого лица повествование и читателю следовало бы. Воспоминания его не эмоциональны, грубы и жёстки. Поступки запутанны, не имеют логики почти и далёки.

Анализ болезни безумия, отравления разума. И в оправдании себя уже нет герою ничего.

Да, сначала и имена, знакомые из мифов и истории, названия, имя города Афины, одежды, запахи, оливы и смоквы, подвиги Геракла и сноски-объяснения, в которых существует свой собственный сюжет и дальше разрушение четвёртой стены, кажутся интересными и необычными. Ощущаемый дух Греции, античного, философского мира Идей.

Потом увлёкшись и подчёркивая это своё увлечение, любуясь им и наслаждаясь, игрой в эйдезис, переметафоры, смысл во втором дне и тени имени на тени предмета, автор перегружает текст, становится неудобно по многу раз переключаться, переходить по следующей сноске, видеть два мира и времени.

В конце же детектив с загадкой, раскрыть которую уже не жаждется; использование инструментов повествования кровавых и манящих; переосмысление роли Переводчика; нахождение красоты в ужасном и вопросы с такими ответами, что могут понравиться читателям, в чьих руках судьба героев слишком мечтается быть решаемой.

Что делать, если на неизведанной планете, сойдя с пути, на котором ещё нет следа человека, космический исследователь свалится в объятия инопланетянина и потеряет большую часть из доступных пяти чувств, но сохранит способность мыслить? Как стать эффектной командой в составе сангвиника-биолога, двух яростных холериков в лице военного и с ним такой же “приглядывающей со стороны”, меланхоличной учёной-минералога и флегматичной чуждой серой массы?

Рассказ является краткой историей эволюции. Тут и выявление главных условий рефлексов, распределение функций, рост, пищеварение, размножение и, как результат, рождение-создание нового организма. Может, смотрелось бы интересней это и в крупной форме, но автор создал маленькую зарисовку, которая тоже захватывает.

Вспомнился давно прочитанный в “Искателе” рассказ Михаила Шаламова “Эстафета”, тоже показывающий жизнь изнутри, приспособление к другому телу и разум побеждающий.

История убийства от возможных невозможных мотивов и до открытия истинного дела. Скупыми мазками и сильными метафорами. Как расправляющаяся тугосжатая пружина, как медленный ход минутной стрелки до боя часов.

Слышен стук под половицами – что-то рассказывает свою историю, собственную, разоблачающую. Ведь Вы слышите? Слышите?!

Просто и сильно.

Что делать, если сроки поджимают и нужно срываться с якоря и следовать строгому приказу? Не терять спокойствия. Пусть берег подкидывает новые испытания в лице двухсот или всё-таки ста девяноста трёх малярш — спокойствие, только спокойствие.

Сочный, жёсткий и хлёсткий язык создаёт свою строгую дисциплину рассказа, которая со стороны, конечно, выглядит иронично.

Детектив с действующими лицами, не имеющими имён и настойчиво так уточняемые автором. Барон будет бароном. Инженер будет инженером. Доктор будет доктором. Безликие, одинаковые и невыпуклые. И внезапно происходит убийство в закрытой комнате, подозреваются все и у всех есть алиби. Интригующе.

Тайна, которая является разгадкой, кажется интересной до тех пор, пока не читаешь “Послесловие издателя” и задаёшься вопросом “Зачем?”. Только ли задумка автора о том, чтобы показать истинную сторону дела и убрать большую долю таинственности и неожиданности? Метод “ненадёжного рассказчика”. Почти похожая история с романом “Жизнь Пи”, где красочные описания злоключений срываются безжалостной действительностью. И думай-решай читатель, какая история ближе тебе.

Орудие-средство убийств напомнили о давно просмотренном фильме “Имя Розы”, где она же и источник знаний и источник зла.

Рассказ о сделке с нечистой силой. О проблемах правильного оформления договора с соблюдением всех правил и норм, о соблюдении их обеими сторонами и попытках найти себе выгоду или лазейку. Просто и с юмором.

Старая и распространённая тема произведений. Только у Каттнера в рассказе “Сим удостоверяется…” проблема и решение не полностью осознанного бессмертия мне понравились больше.

О чём эта книга? Роман взросления. Очередная та же история, рассказанная автором, с добавлением новых странных людей, пусть в старой обстановке, но так, возможно, встретиться с такими непохожими на нас и такими уже теперь привычными. О медведях, нестрашных и забавных, об очень умных медведях; о маленьких людях, которые в “Попытке подрасти” и тех, которые постоянно повторяют “Что?”; о Вене; о женщинах, которые гораздо логичней представителей мужского пола; о травмах любви, о взрывах; о борьбе и беге; о том, что мы уже читали в его книгах.

Самое главное, если Вы начали читать, постарайтесь не привыкать к героям. В этом романе автор не жалеет их. Это почти подсказка, да и имя пса Грустец (отличная, кстати, находка переводчика) настраивает тон романа. Грустец в начале и в середине, да и в конце. Грустец не тонет. И судьба тоже. И любовь.

И да. Я не знаю о чём эта книга. Для меня она стала красивой в эпизодах, нецельной, неуравновешенной, разной.

Пройти высоко на проволоке над пропастью. Улыбаясь и забыв о волнении и страхе. Потом о боли и о самой себе вообще. Только для представления. Для недоумевающих и зевающих, тех, кому всё равно, но на поклон почтенной публике должны выйти все. Да — да, это рассказ о цирке.

Краткая зарисовка о том, как исчезает человек, если подавляется чужой воле и желаниям. Show must go on.

Отарки. Новая ступень развития человечества. Максимум от природы инстинктивной и побеждающей, минимум от разума столь находящего верные решения, но лишь математически и в теории относительности. Смесь жёсткая и взрывная.

Журналист, способный гнаться за сенсацией, и Лесничий, который на шаг ближе к естественности земли, лесов и гор, чем городские, но ещё не ставший столь непонятным хищником, думающем лишь о пропитании, появляются и исчезают в борьбе каждого из них. Один за статьёй, другой – за подтверждением доверия. Кто остался? Кто сможет нажать на курок. Просто.

История об ответственности и неизбежности. Наивно и фантастично. Пусть лучше так.

Спасаясь от разлива реки на небольшом острове, заросшем ивами, двое героев встречают что-то неведомое и невидимое, страшное, вселяющее ужас и совершенно необъяснимое.

Автор даёт лишь намёки и небольшие факты, но Зло или Другое уже рядом с запертыми в западне и не выбраться, не принеся жертву. Мастерские описания, недомолвки и странности. Лишь шум в ивах да плеск воды от уменьшения твёрдой опоры.

Недосказанностью концовки, странными звуками и чем-то зовущим и отталкивающим повесть напомнила рассказ Джека Вэнса “Шум”.

Сначала о стиле и манере изложения. Роман представляет собой многочасовой монолог женщины о своих преступлениях и о том, что повлияло на такие поступки перед теми, кто просто слушает и не подаёт признаков речи. Больше присяжными являются читатели. Да такой монолог, что стараешься не пропустить и слова, и страницы летят без возможных преград. Легко, понятно, интересно. И веришь.

Главная героиня, чьё имя заявлено в названии книги, вовсе не является образцом для подражания. Вначале. Грубоватая, сильная и терпеливая, жёсткая и взвешивающая всё, но не расчётливая, эмоциональная и сдержанная. За всем этим мать.

История простая, но с определённой интригой, держащейся до конца повествования, написанная мастерски и заставляющая сопереживать.

История безумия не как постоянного состояния, а в описании человека, додумывающего и переосмысливающего свою навязчивую цель. Везде увидев лишь символы и знаки и, набросив одеяние Песочного человека на того, кто может им показаться, герой опускается на дно болезни.

Глаза, закрытые под тяжестью песка, и двери в душу, но светящиеся тусклым болезненным Лунным светом. Красота искусственная и механическая, столь точная, сколь и мёртвая. Способность самому создавать себе противников и предметы любви. Лишь небольшие темы рассказа.

Произведение, написанное немного тяжеловесным прошлым стилем, но обладающее моралью на дальнейшие годы. Почти сон. Почти сказка. Появился Песочный человек и исчез.

Прошли годы долгой-долгой зимы. Стилки, выжившие и изменившиеся, и люди, вступившие с ними в контакт. Но на самом деле это Человеческая история, как ни называл бы их автор, те же чувства и стремления, ощущения, привязанности, вспышки и мысли.

Преждевидение очень интересная и удачная находка романа. Способность окунуться в память предков, заглянуть в далёкое прошлое, ощущаемый “опыт”. Да и книги теперь не нужны. Параллельная история-легенда, как переосмысливание и отталкивание первого произведения.

Герои не видны, у детектива слишком мало количество подозреваемых, а приближение долгих морозов набросками лишь. Только атмосфера. Романтическая, наивная и красивая. Этим и нравится.

Для меня “Я помню Паллахакси” является версией для нуждающихся в более явном хэппи-энде, как дань новому времени через 24 года, когда не нужны слезинки и грусть. Это не есть плохо. Просто есть. И вопрос, заданный мною в отзыве на “Здравствуй, лето… и прощай”, получает положительный ответ.

Философский рассказ, спрятавшийся за ширмой юмора контакта столь разных и столь похожих цивилизаций. Обнаружена планета, которая может удовлетворить потребности любых существ, стремящихся завоевать её. Нужен кислород? Есть. Нефть и вода? Полно. Другие ресурсы? И их найдём.

Все конфликты по разделению территории на Земле решались бы столь долгими и “плодотворными” переговорами и юмор произведения стал бы менее ценным. Поэтому и фантастично, но что-то знакомо-похожее.

Рассказ о том, что собственное мнение есть у тех, на кого, возможно, мы не обращали внимания.

Рассказ — альтернативная история. Всё, что произошло, есть лишь набор непонятных согласных, который предстоит раскрыть. Все согласны? Единогласно.

Срез жизни тех годов через сатиру и иронию автора да через многократную линзу лозунгов-девизов и стремлений да направлений. Как будто и не печально.

А подхалимством эдаким, да лестью и попытками не выпендриваться произведение переозвучило “Новое платье короля”.

«Голубой» период в творчестве Пикассо. Период меланхолии, печали и грусти, ставший в рассказе временем нейтральных эмоций.

История обмана. Молодой художник, посчитавший себя готовым к преподаванию, скрывшись за трёхнедельными усиками, поступил на работу к семье японских знатоков искусства. Частый страх раскрытия, сопряжённый с гордыней, играет основную роль в повествовании. Заявки учеников, саркастичные размышления героя, борьба со скукой. Да только письма и помогают развитию сюжета. Подобно современным курсам в интернете, где ни учитель не видит учеников, ни они его.

Просто зарисовка. Возможно, быстро забывающаяся. Напомнила рассказы Трумена Капоте, не без изящества, но с отсутствием глубины и сочности.

Колесят по стране не то искатели приключений, не то герои — воспитанные джентльмены из рассказов О.Генри, не то ненашедшие счастья чудаки и ищут, ждут, пробуют и пытаются стать пусть не богатыми, но чуть более уважаемыми людьми. Или просто найти спокойствие. Но только часто там, где собираются светлые мысли о Светлом будущем, оказываются тёмные намерения.

О мечте. О той, которую не купишь и не продашь. О той, которая зовёт и убегает. Город, которого нет, но он есть.

Также это рассказ о том, чтобы увидеть главное, нужно быть ярче и добрее внутри.

Океан. Погоня с выстрелами из пушек. Сокровища и необитаемые острова. Жестокий и жёсткий капитан с чёрной бородой. Хитрые планы обогащения. Такой для меня представлялась романтика рассказа о пиратах.

В данном рассказе мы видим минимум описаний героев и их характеров, альтернативную историю развития Земли после Ледникового периода, сухость и скупость в описаниях, но уравновешивает всё это безостановочное действие/экшн. Холодный подгоняющий ветер. Абордаж. Засада и драки. Злодеи кровожадны и умны, но благородные герои выйдут победителями.

Красными тонами и атмосферой за бортом ниже нуля рассказ напомнил о “Терроре” Симмонса, но в гораздо более сжатом виде и содержащем меньше смысла.

Одинокое космическое судёнышко в просторах необъятного Космоса. А за ним скоро, очень скоро совершит прыжок хищник. Убийца. Враг. Незнающий отдыха и стремящийся сделать только одно. Уничтожить.

И Паутина, в которую попадает и Охотник и жертва. Которая позволит понять, что не все человеческие черты одинаково полезны и нужно обернуться, перевернуться, пересилить себя.

Смотришь на изменённые инстинкты героя; его монолог, как сторону повествования; его одиночество и так хочется сказать “Представь себе, что ты Сири Китон”, но нет, это лишь слабая его тень.

Одной из нерешённых задач небесной механики и астрофизики является та самая, заявленная в названии. Как будут вращаться вокруг друг друга звезда, планета её Солнечной системы и соответственный спутник планеты, и можно ли написать физическое соотношение в виде формул, чтобы знать Что, Где и Когда находится? Анализом этого займутся герои романа.

Главы с описанием Культурной революции в Китае читались не то, чтобы с трудом, но отстранённо, чуждо и без интереса, хотя они являются вводными и показательными в плане понятия развития науки в этой стране. Эпизоды же с описанием развёртки протона (попробуй доказать, что площадью одной элементарной частицы можно закрыть всю планету), попыток двустороннего контакта и особенно игры-системы трёх Солнц (это классический “Приход ночи” Азимова с добавленными историческими личностями и осовремененный) затягивают и, обучая, развлекают.

Инопланетяне с их развитием, таинственностью и космической отдалённостью напомнили Сверхправителей из романа “Конец детства” Кларка. Пусть наивно автор и делает их другими, но даже в записи о Трисолярианцах прослеживается обращение их друг к другу, как “человек”, политика и ощущаемая биология тоже столь гуманоидная.

Крепкосмешанный роман с героями, имена и характер которых забудешь не только из-за экзотичности имён, сколько от развёртки их объёма на плоскость или даже прямую; с интригой и неожиданными поворотами; с возможностью интереса и гуманитариям и технарям; почти единственным недостатком которого можно назвать незаконченность тома, как отдельной части.

Спасибо [b]sonate10[/b] за гладкий и полный перевод.

Давайте взглянем на историю, отбросив фантастические элементы. История деревни, оторванной от шумного мегаполиса, где нет выходных, а только светлое и тёмное время суток; работа без развлечений и понимание о предназначении каждого в семье.

История о мире, изменившемся, но узнаваемом. Лекарь объединяет в себе врача и ветеринара. Молчун не молчит, а умалчивает. Только земля прокормит, если найдутся кормильцы для того, кто работает на ней.

Дождь, небритый детектив, звонок с последующим заданием найти одного человека. Да, это нуар. Нет, это не Филип Марлоу. Это Ангел, Падающий Ангел, что упоминается в названии. А поиск будет запутанным и кровавым.

Автор искусно нагнетает атмосферу депрессии и мрачности: то, что вначале кажется детективом для чтения в автобусе перед работой, перерастает в историю о музыканте, выступавшем ещё до войны, с атмосферой чёрно-белого кино; реалистичость – в мистику; сомнение влюблённого – в страсть; тусклое – в красное. И символы, символы. Падение. Лифт, постоянно спускающийся вниз. Имена. Ангел, Цифер, Епифания. Сны, которые подсказывают, но не говорят напрямик.

И, конечно, роман о напрасных жертвах до потери себя – на войне ли в больнице или в памяти. И как проще и страшнее?

“Внимание-внимание! В огород жителя нашего города ночью упал метеорит! Сенсация! Спешите видеть! Часть грядок погибла от удара из космоса, но хозяин получает урожай в виде каменных внеземных гостей! Сенсация! Что хотят инопланетяне, или Какое письмо отправить им в ответ?!” Возможно, такие газетные заголовки в связи с ситуацией, рассмотренной в рассказе, могли возникнуть в наши дни.

В этом же произведении видны лишь начальные условия для развития контакта между разными цивилизациями. Они могут найти и что-то общее и быть совсем разными, но вне рассказа. Что можно сказать героям? Деду Ефиму проснуться, дочитать нужные страницы и быть менее скромным, а вероятным “чужим” — попробовать найти другого адресата.

Напомнило что-то пасторальное и уютное от Клиффорда Саймака. Те же другие, но почти люди, пусть и не понятые до конца.

Легковесный детектив для подростков. История начала создания клуба юных тайноискателей и собаки.

Сгорела старая мастерская и кому же, как не соседским детям, будет суждено раскрыть загадку личности поджигателя? В наличии: ссоры, ложные следы, слёзы, интриги, свидетели и улики, синяки, глупые параллельные расследования “опытного” полицейского и счастливый конец.

Наивная повесть, наверно, но жанр и возрастные ограничения обязывают.

- Послушай-ка, сосед, не видел ли ты сейчас, по нашей улице прошло гигантское металлическое чудовище? Ростом футов семь, такое страшное, глаза горят, да ещё, как будто, искало кого-то в качестве жертв. Бормочет что-то. “Где мой дезинтегратор?” что ли. Старик Джонсон выстрелил в него два раза из своего старого ружья, да ему хоть бы хны. Пойти, что ли посмотреть, не случилось бы чего плохого.

- Нашёл я следы этого существа (ещё бы их не заметить – размером-то в два человеческих), так оно до фермы инженера толи мастера на все руки – Пэйна, дошло, хозяина не видать, чудовище, похоже, убило, теперь возится с какими-то железками, да повторяет что-то. “Работать хочу”. Работать? В чём его работа-то состоит? Может всех нас, как этого, со свету сжить и оружие мощное сделать? А? Как считаешь? Побегу ещё, проверю, а ты не усни, дождись моего возвращения через час, а не вернусь – так за шерифом отправляйся.

- Ох, сосед, хорошо, что ты дома остался, да даже здесь ты и слышал шум и взрыв видел. Как не увидеть, если вспышка ярче десятка молний была! Чудовище это РОБОТом зовётся, то есть РАБОТАТЬ хотело, но не здесь, а на Луне, здесь же у этого чудо-ремонтника нашло себе запчасти для своего плуга ядерного, да завести его хотело. Представляешь? От этого поле получилось ровное, без деревьев, без сараев, без сена и камней, да и от холма нашего Утиный Клюв четверть клювышка осталась. Только вот что я подумал, сосед. Всё это похоже на возникновение Вселенной. Ну, посуди сам, сначала учёные всякие, помощники шерифа, ротозеи не только местные, да и я, сбегаются в одно место, а потом, как после Большого Взрыва Вселенского – разбегаются. Как планеты со звёздами. А источник-то энергии неизвестен, да и история забыта.

Гость старого Санктуария, зайди, попробуй запретные удовольствия города воров, убийц, доступных красавиц, лютнистов с красивым голосом, волшебников и сластолюбцев. Здесь каждый имеет свою Тайну, каждый будет хранить её до конца и каждый вовсе не тот, кем кажется вначале.

История противостояния. Двух волшебников. Страсти и сдержанности. Огня и Звёздного света. Мужчины и женщины.

Автору удалось создать небольшой рассказ, яркий, интересный и насыщенный магией, цветами и песнями, но с самораскрывающейся раньше положенного момента интригой.

Что делать, если Вам пришло письмо со странными, но завлекающей какой-то лёгкой наживой что ли, строками в стиле “Дождитесь независящих от Вас событий и станете миллионером”? А тут ещё и жена пилит, автомобиль требует взносов, да и оплата по счетам за квартиру не уменьшается. Почти надёжный источник доходов в лице лошадки с именем Апельсиновое зёрнышко иссякает.

Рассказ о том, что алчность может съесть тебя. О том, что и бездействие приносит плоды. О том, что каждый может принимать благодарность, нужно лишь, чтобы работа нравилась.

Тема ответственности за каждый свой ход интереснее раскрыта у Дина Кунца в книге “Скорость”, здесь же краткость, скупость в описаниях и оставленный без ответа вопрос создают эффект “Как хотелось бы, чтобы автор переписал свой рассказ в роман”.

История одной экспедиции, написанная сухим, суровым, как мороз за палаткой, языком. Минимум диалогов, точность описаний географических названий и природных явлений. Как будто автор произносит: “Не до разговоров сейчас, дело у нас важное”.

Рассказ о том, что бывают важные цели, путь к ним сложен и только самые упорные добьются того, что хотят.

Рассказ является почти покадровой новеллизацией эпизода оригинального сериала “Star Trek”, что даёт свои плюсы и минусы. К плюсам можно отнести факт, что не все читатели, возможно, захотят искать и смотреть почти часовую серию, прочитать будет всё же быстрее. К минусам относятся некая сухость текста, быстрота развития сюжета, неотступление ни на шаг от фильма.

Капитан Кирк вовремя принимает важное решение, доктор Мак-Кой, Спок и Стокер спорят, другие члены экипажа не мешают. Почти детектив, но немного наивнее, головоломка для отдыха в выходной.

Гонки. Это понятие связано у меня, наверно, с комедией “Большие гонки”, когда-то услышанными фамилиями Култхард и Шумахер, может быть, с клипом Робби Уильямса “Supreme”. Да ещё лет 20 назад проводилось одноразово такое мероприятие на пустыре в нашем городе. Массовое зрелище со зрителями на крышах пятиэтажек. С такими воспоминаниями принялся за чтение. Только рассказ оказался совсем о другом.

Роуд-стори. Пара незнакомцев – водитель и автостопщик, истории, рассказанные во время поездки. Атмосфера спокойного повествования. Сами гонки, происходящие с середины произведения, являются отражением жизни Байрона, бывшего лётчика-участника войны, который не мог не поступать согласно принципу “Сам погибай, а товарища выручай”. Преследование противника на трассе, как продолжение поддержки и долга. Урок нечестной игре и бессильная злость.

Цельный, приятный, ярко выписанный, ощущаемый рассказ с визгом тормозов на повороте, пылью, медленно оседающей в воздухе, и нужным хладнокровием.

Рассказ о так долго и массово обсуждаемом событии, которое в момент написания было в будущем, — предсказание о вселенской катастрофе 2012 года и ожидании его человечеством. Автор сплёл мифы с современностью, фэнтези с участием Демиургов с компьютерами и программированием судьбы, юмор и серьёзные проблемы нового Адама-Ноя. Получилось интересно и читаемо, только порция слишком маленькая, чтобы распробовать, а в таком виде отдаёт некоторой вторичностью и несамостоятельностью.

Послушайте историю гибели этого мира. Для одного она будет скучной и странной, для другого – в меру ироничной и даже с сарказмом, но всем поучительной и заставляющей немного остановиться и подумать.

Роман об ответственности детей перед отцом, которые в глобальном плане становятся Землёй и её малыми обитателями – людьми. Пускай быстро идут события и сменяются герои, окружение и сцены – похоже на анекдоты, как и жизнь.

И птичка скажет “Пьюти-фьют?”. И красиво изморозью покроется до горизонта море. И дальнейших действий у тебя не так уж много.

Очень напомнило роман Роберта Рэнкина “Мир в табакерке, или Чтиво с убийством”: вечеринкой на фоне катастрофы, где может произойти всё, что угодно, и встретишь за стаканом алкоголя знаменитость со своей философией; атмосферой и юмором.

А ты читатель, возможно, лишь пару раз улыбнулся да закрыл книгу, забросил на дальнюю полку, удалил из компьютера, чтобы никогда не возвращаться, понимая, что всё это лишь фома. Ложь. Во благо или без выхода.

Повесть-дневник, рассказ о каждодневных долгих и мучительных утратах, падение, но не сломленность. Автобиографичность чувствуется, потому что не может ни один фантаст и ни один человек с безграничной фантазией передать все ощущения голода и постоянного страха; стремления быть поближе к едва теплящейся печке, но, уступая другим; желание “Бежать, бежать, бежать!” и ещё громче кричащее “Жить”.

У произведения очень красивый, сочный, живой язык. Обстановка, ночь, люди, местность и разговоры героев проглядывают не просто чёрными строчками по белому фону, но обретают объём, форму и цвета, запахи и звучность.

Сложно оцениваемое повествование, когда ты далеко во временных рамках и географически, пробирающее, дающее такую нужную надежду окончанием.

Рассказ-зарисовка, набросок, попытка связать любовный роман с детективом и окружить шлейфом фантастики. Но только чувствуется быстрая конкурсность, оригинальность которой теряется в неоднородности составляющих.

Главный герой Эрик, преподаватель литературы, почти с лёгкостью соглашается на соблазн и сделку с преступниками, с помощью недомолвок и недосказанности автора совершает своё гнусное дело и получает дверь в новую жизнь. А Рене оказывается неким паромщиком, которого никто не ждёт. Примерно весь сюжет. Немного много стереотипов, пафоса и нереалистичной речи персонажей + хорошее фантдопущение, заставляющее задуматься об ответственности палача перед своими жертвами и цене любой жизни.

Немного непонятной осталась судьба всех персонажей, но, возможно, автор когда-нибудь создаст более объёмное произведение с системой порталов в необычных мирах, переплетением историй обычных людей и “привратников”, имеющее вес в плане размышлений после прочтения.

Роман о космическом ковчеге. Поколение, которое пытается достигнуть другой планеты и стать началом новой цивилизации. Роман-катастрофа о человеческой ненависти, достигающей уровня безумия. Космический ужастик. Описание галлюцинаций. Да, что-то есть в этом произведении от всех этих ответвлений и жанров. Только давайте попробуем разобраться.

Автор не даёт нам детальной причины бед и явлений, произошедших на Земле. Просто в один день мир сошёл с ума. Толпы ищут Врагов, инакомыслящих, жгут костры и отрубают головы, но остановить их можно правильно подобранными словами. Главный герой, Райн, капитан корабля, везущего экипаж, погружённый в глубокий сон, единственный бодрствующий и естественно страдающий почти физическими пытками одиночества, пытается как-нибудь разнообразить свою трудовую вахту. То изучением основ сельского хозяйства, то лингвистикой, то погружением в кошмары, то глюками, то воспоминаниями и непониманием, что есть явь. Вот и весь сюжет.

Введу пусть не совсем корректное, но значимое для меня сравнение двух романов. При прочтении и перепрочтении “Зимы тревоги нашей” Джона Стейнбека у меня менялось мнение о главном персонаже, как при преодолении примерно середины книги Муркока. Итен Аллен Хоули мучается от напора мыслей о совершении преступлений, преодолевает гордость, ставит на одну чашу весов свою семью, а на другую имя и грандиозный разрушительный финал. Сопереживание. Так было, когда я читал эту книгу в первый раз. Во второй же главный герой стал для меня отталкивающим субъектом. Не верю ему. Райн же в первой части книги плосковатый правильный гражданин, после экватора превращающийся в безжалостного убийцу. Ага. Что-то похожее, но только произведение Стейнбека нуждается в ещё n-ном количестве переосмыслений и толкований, а “Чёрный коридор” не обладает нужной для этого глубиной.

Автор не даёт однозначности читателю, конец произведения зациклен в начало. Развитие болезни, диагноз, всё герою привиделось под воздействием лекарств, полёта не было. Коридор чёрный, без окон, а дверь заперта. Возможно. А, может, и тривиальное “состояние нормальное”.

Искал волка вместе с автором. Он на лесных тропинках, ловил места встречи, пытался сопоставить в чём-то себя с этим животным; я – в тексте. Наши поиски были безрезультатны. Да и название “Ложные воспоминания” намекали как бы, что не всё будет так, как надеется читатель.

Автор взял ингредиенты в виде мыслей, ощущений, философских отступлений и описаний всего-всего, добавил большую дозу алкоголя, тщательно перемешал до потери понятия начальных ингредиентов, разделил на мелкие кусочки и подал на пробу. Получилось трудноперевариваемое блюдо, в котором только те эпизоды интересны, что представляют собой цельную историю на несколько страниц. Герой в настоящем идёт к автомобилю, в прошлом – между женщинами, выпивкой и книгами в различных пропорциях.

Если сравнивать книгу Гаррисона с произведениями Буковски, то это делать не стоит. В “Волке” нет юмора, отсутствует пусть не сочувствие герою, так хотя бы ощущение путешествия рядом с ним, философия его вызывает недоумения, тем более, когда происходит поток идей и сознания.

Книга для ищущих множество в небольшом количестве, любящих истории без понятной концовки, для понимающих равнодушие автора к себе и к тем, кто читает.

История о том, что любой человек, особенно, если он понимает вкус и вес жизни, подвержен стремлению к гордыне и возвеличиванию себя. Любой ценой.

Что может быть труднее загадки, основанной на способностях человека распознавать вино или определять руку художника по небольшому штриху? Но и здесь нужно какое-то основание, какая-то помощь, если гордыня побеждает, а уверенность падает. Автор описывает нам антигероя рассказа столь отталкивающе, что вера в его победу подвергается читательскому сомнению и тем эффектнее финал. Спасибо служанке, лишь выполняющей свою работу.

Интересный рассказ с долго накапливающейся энергией выстрела, бьющего в центр мишени в нужное время.

Рассказ о том, как правильно соблюдать пунктуацию и деление текста на абзацы. Образец для начинающих авторов. Но и редактор должен быть понимающим, конечно.

Правка, которая не меняет ничего, но позволяет тексту дышать и преобразовывает стиль в звучащий мелодичнее. А нужно лишь правильно ставить точки.

Похожее в балансе “ножниц” и исходного материала находил в рассказе Джека Финнея «Удивительная ловушка для прилагательных».

Наследник древнего рода решает возродить замок своих предков, но только при осмотре что-то гнетёт его. Странное место. А потом и странные сны, то звуки когтей за стенами, да и кошки ведут себя возбуждённо. Только погрузившись глубже и физически в подземелье и временно в историю, приходит понимание.

Очень визуально, хотя и крупными резкими, как будто несформированными, мазками, показано сумасшествие. Двусмысленность в причинах для каждого читателя. Были ли крысы и позовут ли главного героя они и дальше познать себя?

Рассказ о призраках, поселившихся глубоко и ждущих нужного момента.

Я читал книгу полгода. Знал, что произведения автора долго загружаются для меня, раскачиваются. Не понимал: нравится ли она мне или нет. Порой скучал от непонятных взаимоотношений героев, иногда следил за параллельностью историй, пытаясь предугадать дальнейшее, иногда встречал те страницы Истории мира, которые далеки и географически и во временной шкале. Прерывался, забрасывал, возвращался и забрасывал снова. Только последнюю треть текста читал без больших пауз. Возможно, так долго читать роман оправданно, потому что стал бы, не отвлекаясь, искать какие-то неточности, что не нужно. Вообще. Другие романы Ирвинга также медленно пускают тебя к себе.

О чём это произведение? Семейная сага; история непредумышленного случайного убийства; повесть о сироте, ищущем отца и нашедшего что-то иное и большее; эпическое полотно одной войны и влиянии её на всех; саркастический взгляд на предвзятое отношение людей к особенным и странным; долгая многостраничная новелла, растянутая и сложнопонимаемая. Всё это, в разных долях.

Главный герой Оуэн Мини, человек маленького роста с громким голосом, который при первой встрече всегда вызывает удивление и интерес, юноша с непреклонными амбициями, заставляющий прислушиваться к нему и имеющий способность влиять на всех. И рассказчик, Джон Уилрайт, преподаватель литературы, вспоминающий своё детство и взросление рядом со своим необычным другом. Оуэн, слабый физически, но твёрдый морально и душевно, своими поступками вольно и невольно провоцирует трагикомические ситуации и даже однажды, успешно отбив подачу в бейсболе, становится убийцей. Вы скажете “ ЭТО ПРЯМО ДЛЯ ТЕЛЕВИДЕНИЯ!” и будете правы.

Он раздражает, отталкивает и притягивает, кажется настолько неправильным и неприятным, что хочется убить его. Уважаемый Джон Ирвинг, Вы действительно поступите так со своим персонажем?

Резкие повороты и неожиданные открытия в последних главах преображают образ Оуэна. Джон в 87-м говорит о трагических событиях двадцатилетней давности, а я не верю. Сарказм это всё, наверно. И последние 30 страниц не верю. Ну что может произойти? На описание встречи одноклассников, похоже. С утренним похмельем. И потом ещё десяток страниц нависает ожидание. Да вот, уже конец книги. Оуэн, с тобой всё будет хорошо.

А потом… потом понимаешь, что не хотел этого.

Книга о Предназначении, которое трудно почувствовать и понять.

Спасибо.

Появились в Великом Гусляре существа заморские, на кошку домашнюю похожие, да любви полностью безграничной требующие. Только ту любовь осторожно бы надо жителям расходовать, потому что есть и другие питомцы, да дикие животные, только кто сможет побороть себя, когда Ляльки те столь очаровательны, да неприхотливы и очень привязчивы.

История жестокого эксперимента, когда целью является возвращение территорий, то можно на людей и не смотреть. Пострадать могут, стремясь получить тепло, но петицию всё же подпишут. Почему же покупатели-заводчики домашних любимцев не обращают внимания, что существа-то с зубками длинными да острыми? Под лучами обаяния и эмпатии, наверно. Но не все же.

Рассказ напомнил мне “Страж-птицу” Роберта Шекли. Там тоже опыты с существами, всё больше расширяющими ареалы да сферы влияния, и окончания с новой ступенью эволюции похожи.

Рассказ об определении свободы, как она достигается и так ли нужна, если не знаешь её истинную цену. Заключённому Арпу Зумби неожиданно предоставляется возможность сбежать с ненавистного сбора хлопка, и он пользуется ею. Обратите внимание – не говорящая ли у него фамилия? Как во сне. Нереально, но ощущаемо.

Для меня “Побег” показался произведением не только о регулировании сознания, но также и о некоторой лёгкой, пусть и ложно-счастливой эвтаназии, если так можно назвать белые цветы, далёкую Башню и ночь у костра.

Ремарк для меня является автором одной книги. Не в том смысле, что один из его трудов можно считать значительнее или ярче и чувственнее других, а в том, что все они похожи: нитью печали через все тексты, пессимизмом, который является просто утвердившимся суровым реализмом, историями в воспоминания, экскурсами в прошлое. Также темами дружбы и меньше любви, отчуждённости, потерь, смерти и перерождения. С легко узнаваемым стилем: короткие, но содержательные предложения, эмоции диалогов, ощущаемое молчание между строк. И представляю себе один том, наверно, в твёрдой черной обложке с названием, выведенным красным цветом.

Молодые, повзрослевшие слишком рано, юноши, будто подвергнувшиеся вмешательству со стороны грозных мистических сил. Но нет же, жанр — не фантастика. Реалистичная проза. А причина возмужания – война, оставившая отпечаток, нестираемый, шрам до самого сердца, который не заживёт, и Обратный Путь не будет полностью Возвращением.

Роман хрестоматийный, правильный, нужный. Помня Пауля, выбирая жить, перерождаясь, как Эрнст.

Когда сердце начинает биться с удвоенным и больше ритмом, когда лёгкие перестают выполнять свою функцию, мысли путаются, появляется боязнь трёхмерного пространства, очень важно не препятствовать приближению темноты. Пытаться сконцентрировать организм, собрать останки себя и бежать. Бежать во тьму.

Некие воронки, позволяющие бежать, как будто в одном направлении, подобно Зонам из “Пикника на обочине”, нью-сталкеры, совершающие добро теперь не для обогащения, но больше для “счастья всем”, а именно для спасения жизни. Ловушки фильма “Куб”. Связь вероятности и времени. Физически трудно ощущаемо, но красиво.

И концовка. Гейзенберговская.

История о жалости и её последствиях. Молодой пастор, приютив всеми гонимую Дженет, попытался её изменить, но только что-то с ней было неладно и его помощь тщетна. Вспоминается почему-то закрытая на верхнем этаже от посторонних глаз жена благородного сэра, чьё существование ощущается лишь в диком хохоте, да в грохоте шагов.

Чисто английский стиль с болотами и тенями, чёрными домами и полусумасшедшими, туманно и мистично. Близко к детективам, но без особой зарытой и трудновыводимой разгадки, кратко, как глава романа. Хотелось бы какой-то цикл рассказов прочитать о главном герое за время его служения.

Рассказ о том, что любить – это сложная способность. Ни богам, ни андроидам это не доступно. Только туземцы извращённо и по-человечески что ли могут это делать.

Рассказ о том, что всем нужна смена. После пяти тысяч лет. После зашитых ран. После того, как попробуешь сам.

Рассказ о том, что чтобы тебя любили, нужно проявлять эмпатию, а чтобы услышали – помолчать.

Хотели бы увидеть события прошлого, которые дороги по особым для Вас причинам? Первый поцелуй. Расставание с другом. Взросление детей. Встречи, растаявшие в воздухе. Потери и приобретения. Медленное стекло к вашим услугам! Качественная движущаяся картинка из былого, любого размера, любого качества. Всё для клиента. Только без звука.

История изобретения, показанная от самых начальных его применений и до навязчивого и утомительного переизбытка, до следящих всех за всеми. Отныне никто не будет скрыт и всё можно будет узнать о каждом. Написано ещё до всевидящих видеокамер на каждом углу и роликов на Youtube. Интересно, незатянуто и логично. Всякое новое, что может показать интимное, обязательно в будущем послужит такой целью.

Роман в рассказах. Они, как краткие сводки, эпизодичны, красивы и поэтичны. История жены и мужа, идущая красной нитью, слабее и затемнена. Ощущалось, что главный герой поступит подобно героям многих романов Филипа Дика, в которых персонаж остаётся с нелюбимой и часто сумасшедшей, теряя что-то, в романе Шоу финал противоположен. Та, что видит только вчерашний день, должна остаться в прошлом.

Небольшая зарисовка, микрорассказ, один из эпизодов сериала, который идёт 15 минут. Вот, что представляет собой данная история. Он и Она, давно знающие друг друга, в спорах и обидах вступившие в брак и продолжающие нести груз взаимных упрёков и уступок. Что-то надо решать, что-то делать, но никто не рискует взять на себя инициативу в расставании.

В сказке “Волшебная водица” старик со старухой борются с подобной проблемой простым молчанием. Возможно, героям данного произведения ещё далеко до них.

Холодным зимним утром кто-то разбудил Ватсона. Стоит ли выбираться куда-то из тёплой постели, если дело-то пустяшное? Да, ведь этот кто-то – Холмс. Что же на деле “в деле”? Поездка, рассуждения и разгадка – краткое описание этой не столь длинной истории.

В рассказе Конан Дойл показывает Холмса, не столь опирающегося на дедукцию и скрытую работу ума, а как человека, подверженного чувствам и эмоциям. Похищенное серебро найдено в озере. Как догадался? Нет ответа. Суд над убийцей выглядит театрально и поспешно. Положительные герои чисты и красивы, отрицательный персонаж – жесток, но все штрихами, да набросками.

Возможно, автор устал от своего персонажа, поэтому его способности не проявляются ярко, но для кого-то произведение покажется стильным и метким, как достаточное прощение истинных влюблённых, а герой раскрывает свои другие качества для биографов. Не всегда же быть отстранённым и флегматичным.

История одного эксперимента. Друг-учёный обращается к другу-врачу с небольшой проблемой в виде сверхсилы и сверхразума. Тот решает помочь, а в результате всё происходит как в детективе. Расследование, преступление и наказание.

Развитие новой цивилизации и некая месть или новая ступень в конце рассказа схоже с “Наблюдателями” Рэя Брэдбери, а идея нового сверхчеловека – с “Понимай” Теда Чана.

Прочитав этот рассказ, Вы узнаете, что не нужно самому вводить себе неизвестные препараты и лучше проводить опыты не на людях.

Перед ознакомлением с продолжением одного из значительных романов американской литературы XX-го века “Убить пересмешника…” решил его перечитать. Основная сюжетная линия запомнилась. Как забыть таинственного Страшилу Рэдли, негуманный суд, девочку-мальчика Глазастик, терпеливого и справедливого Аттикуса, да и других героев? Эпизоды некоторые ушли из памяти, но не помешали провести время с интересом в Мейкомбе. Посмотрим, что было дальше.

Через 20 лет после событий первой “детской” книги Джин-Луиза едет на каникулы домой. На две недели, которые усилиями жителями родного города и натурой героини превратились в три дня. Блеклые бесцветные и непонятные новые герои; отсутствие разобранной проблематики книги и целей; незатянутость, кажущаяся удобной, на деле превращённая в плоское и вызывающее удивление повествование. К чему этот поступок? Что он/она имела в виду этими словами? Что происходит? А вопрос “Что будет дальше?” стал зевающим “Сколько там ещё страниц до конца?”

Чем считать данный роман? Рассмотрим формулу. Написан раньше — значит приквел; о более поздних годах в мире первой книги – сиквел; с воспоминаниями о детстве, которые подтолкнули к созданию “ Пересмешника…” => некий опоясвел, включающий в себя, роман-шарф. Первая книга была написана от первого лица, что есть несомненный плюс, во второй же этого преимущества не дождаться. Все герои равны, не сопереживай им читатель.

Кому может понравиться это произведение? Наверно тем, кто сможет найти несколько любимых среди данных тегов: кофе (Джин-Луизу напоили и тут и там, да накормить забыли! Поэтому, может, поспешила она уехать?), воспоминания (Из сцены крещения и небольшого упоминания вида с балкона курчавой головы подтолкнули к написанию истории юной Глазастик), тошнота (От кофе или от воспоминаний?), истерика, “ты сама поймёшь потом”, ожидание другого.

С другой стороны, при прочтении казалось что вот-вот в дверь войдёт Джейн Эйр, слегка испуганная, но сильная, либо хозяин шляпного магазина Броуди, что говорит мне о том, что Харпер Ли создавала какой-то стилизованный под Британский нравоучительный трудночитаемый роман. Может так и получается? Глазастик осталась где-то там и когда-то тогда, а Джин-Луиза – это другой человек.

Аттикуса не судите слишком строго, его и так в книге защищают все, а вроде был адвокатом сам, да и на собрании этом молчал.

Гремит в округе призыв: “Спешите увидеть! Последний живой дракон. Чудовище, способное поглотить жителей целой деревни. Он будет выжигать поля и похищать принцесс!!! Найдётся ли рыцарь, способный победить его?!”. Народ боится и почитает его, приносит жертвы, а вроде бы учёные мужи, усмехнувшись над древними суевериями, но собираются на охоту.

Почти сказка, но уже ближе к нашему времени. Принцесса легкомысленна, рыцари без чести, а благородным и смелым Драконом является пожилое существо, единственно человечное против чаши весов с чудовищными людьми.

Не читал ли Рэй Брэдбери притчу Буццати, взяв образ заглавного героя для своего столь же страдающего и непринятого людьми поднявшегося из глубин динозавра, услышавшего Ревуна?

Детектив Стив Харрисон отправляется на загадочные болота в поисках убийцы и вора. Небольшая интрига в оживающих жертвах и ненавязчивых тайнах, сочные описания ночи, природы и обычаев кровожадного племени, подобно аллигаторам, притаившимся в тени, и героическая развязка.

Должно быть, Джо Лансдэйл почерпнул что-то из рассказов Говарда для своих “Лета бешеного пса” и “У края тёмных вод”. Либо сама природа Юга сдвоила для меня их.

Рассказ для читающих после обеда тонкий журнал перед сном, когда не хочется кошмаров, а лёгкий слог автора поможет в этом.

Юноша с горящими глазами, который сам не зная о том, материализует свои страхи и мечты. И военный, которому предстоит разобраться в применении его способностей. Дэниэль, подобно Хоттабычу, которому мешал шум самолёта, заглушает реактор и создаёт аварийную ситуацию, но беззлобно, наивно.

Для меня рассказ приходится братом, но троюродным “Звёздочки светлой…” Бестера, которому верю больше: ребёнок, даже запуганный, не потратит себя на других, накажет и будет непослушным. Произведение Лукьяненко о силах чувств и взаимопомощи, не в нашем времени решения проблем выстрелами бластера и нажатием кнопок.

При свете Луны тёплым зимним вечером лесные зверушки любят собираться и кружить в весёлом хороводе. Вспоминают, что делали за месяцы до встречи. Нет места вражде и охоте друг за другом. Ага, только не в этом рассказе.

Автор здорово играет на противопоставлениях. Взрослые, знающие внешне и смелые и дети, суеверные и испуганные. Звери реальные и “подмасочные”. Слабый новичок в очках и кровожадный зверёк. Не то ждёшь от рассказа, да и название настраивает.

Рассказ о перерождении и становлении пусть антигероя. Местами предсказуемый, но эффектный и цепляющий.

Команде корабля, состоящей из учёных разных национальностей и точек зрения на контакт, попадается обитаемая планета с развитой цивилизацией. Знакомое начало? Конечно, один из распространённых штампов фантастики. Но не менее интересный с каждым новым прочтением у другого автора.

Туземцы (почти земные аборигены), необычные в своей зависимости от внутренних богов, с загадкой их разума, которая была интересна и мне. При прочтении рассказа смешивались воспоминания о Гудвине, который, полагал я, управляет за стеной сложным механизмом, да “Ложная слепота” Уоттса с её проблемами мышления, чуть приправленные “святыми шизофрениками” “Кланов Альфанской луны” Филипа Дика.

История паранойи. Ощущения, что за тобой следят всегда и повсюду. Попытки спрятаться неудачные, которые лишь погружают в непонимание и безумие. И корни болезни из детства.

Главный герой борется с мухами и комарами, бабочками и сверчками, да и с другими представителями насекомых, потому что ощущает на себе слежку. Друзья в лице секретаря и психиатра пытаются помочь, но ночёвка раскрывает тайну. Атмосферно, неприятно, кратко, неожиданно и стремительно по сравнению с завязкой рассказа.

Продолжение/переложение/отражение темы произведения в рассказе автора “Горячечный бред”.

В не столь уж далёком будущем стало возможно перемещение живых существ на расстояние. Отсканировать. Перенести. Продолжить существование где-то далеко-далеко. Легко и просто.

Только не в этом рассказе. Помогают в перемещении не кто-нибудь, а разумные динозавры, которые являются на самом деле лишь фоном. Автор мог бы сделать инопланетян хоть разумным папоротником с Титана, ничего бы не изменилось. Нет каких-то особых отличительных черт.

Происходит ошибка. Проводники велят нажать на белую кнопку. Ага. Ведь ещё в 1981 году Стивен Кинг предупреждал об опасностях телепортации, но нет, продолжаются игры со стиранием и реконструкцией, да и кошмары, виденные героиней, напоминают этот рассказ. Не стал герой ни палачом, ни “страшным ящером”. Остался человеком в критической, хоть и фантастической ситуации. И судить его нельзя.

В одной далёкой закрытой от посетителей ферме без охраны и сигнализации живут на свободе…нет-нет, не животные. Автомобили с позитронным мозгом. Ездят по дорожкам, тратят бензин, никогда не выключая мотор. Только для чего? Чтобы понимать, что могут обходиться без людей и автоматически настраиваться против них?

В один день с недобрыми целями там появляется торговый агент. Причиняет боль главной героине, что порождает месть. Осознав злобное мышление своих детищ, герой преображается. Неужели ни разу не задумывался, что может произойти и такое? Маловероятно.

Для тех, кто хочет узнать к чему может привести влюблённость нечеловеческого мозга, советую прочитать “Прелесть” Саймака. А может Азимов и не хотел быть добрым в своём рассказе?

История о том, что нельзя изменить прошлое, если хочешь добиться цели только для себя. О том, что проще и надёжнее изменить настоящее. Именно здесь и именно сейчас. О том, что всегда есть жертвы.

В погребе, спрятавшись от врагов, разновозрастная и разнохарактерная компания, доверившись юному магу, пытается постичь необычную игру. Участник выступает в роли меняющего события прошлого. Не у всех получится. Интересно наблюдать за разным видением решения проблемы.

Стилистика и язык приятные, ощущается полуреальность событий. Из фэнтезийных произведений на эту тему вспомнились “Игроки зимы” Танит Ли.

Далеко-далеко, а может и совсем близко, в забытом месте, окружённом лесами тёмными и непроходимыми болотами, находится закрытое саморегулируемое хозяйство, по-другому Фермой называемое. Живут там соответственно Хозяин с женой и их работники. Малые дети. Да только не сказка это совсем. Рассказ о жестокости людей к тем, кто меньше и слабее.

История предельно реалистична и чуть по границам обёрнута в шлейф ужасов. Придуманная мифология, как реакция детей, поэтому одно из первых произведений, вспомнившееся мне – “Повелитель мух” Уильяма Голдинга. Травля, клички, а не имена, классы. Чудовище, которое просыпается иногда во всех. Положительным приёмом “Фермы” является изложение от лица маленького мальчика, который хочет быть Невидимым, но носит низкое уродливое имя. Раннее взросление, своё мировоззрение, язык. Этим и некоторыми моментами, как например приезд человека, который может изменить ситуацию, рассказ похож на “Записки, найденные в пустом доме” Роберта Блоха.

Не дающий ответов. Не настраивающий на оптимизм.

Хотите прочитать роман с убийствами и доведением до самоубийства, постоянно падающими на пол платьями, психологически интересно выписанными персонажами и понятными диалогами? Историю людей, которые пытаются выжить, используя свои способности, но по-настоящему их гештальт-симбиоз силён только когда они вместе. Близняшки Бонни и Бинни, почти не говорящие; телепат Джейни; направляющий Лоун; добивающийся своих целей Джерри, его отражение Гип и Бэби, ребёнок-калькулятор, которому всегда три, как Джеффти, которому всегда пять.

Автор в произведении очень хорошо балансирует, смешивает что-то ужасное, уродливое, чувствуемое мгновенно и забываемое, больше физическое с красивым, внутренним, моральным, что желаешь ощутить. Такое находил в рассказах Старджона – “Скальпель Оккама” и “Любимый медвежонок профессора”. Герои сначала отталкивают, потом притягивают, даже отрицательные. Также удачной находкой считаю разный стиль изложения частей книги: первая часть – тягучее знакомство, медленное и погружающее в себя; вторая – дневник, рассказ юноши, находящего себя; третья – сентиментальный, почти любовный роман (похожий с рассказом “Медленная скульптура” доверчивостью и молчаливой преданностью) с вкраплением битвы суперлюдей. Объясняется это разными годами написания, но здесь всё на месте, не ощущается ненужности такой манеры.

Немного наивный роман, с оптимизмом в окончании, где злодеи переосмысливают своё предназначение, а герои живут долго и счастливо. Новый вид людей выживет, если на плечах будет правильная голова, думающая обо всём теле, как Лоун, но не о том, что нужно только ему, как Джерри.

Обычных человекоподобных роботов на Земле использовать запрещено. Сфера их применения ограничена. Чтобы не нести убытки решено разработать модель для земных условий. Представитель U.S.Robots обратился к самому совершенному на тот момент нечеловеческому мозгу – роботу Джордж Десять. Тот в оценке идеальности и человечности совещается со своей младшей копией. Но кого они будут считать следующей ступенью развития Разума?

Экологические вопросы, определения преступности и гуманности, спорные вопросы робототехники делают этот рассказ для меня созвучным со “Страж — птицей” Роберта Шекли. В обоих произведениях отличные незавершённые незлобные концовки. Терминатор: начало.

Ночь. Декабрь. Поезд и два попутчика-мужчины, которым нужно как-то провести время до выхода на своей станции. Как Вы думаете, чем они будут заниматься? Правильно, разговорами. Ничем не обязывающими, с фантазиями и приукрашиваниями. Здесь же всего лишь “одноразовые друзья”. Конечно, о женщинах.

Один пассажир, старше по возрасту и времени ему уделяется в рассказе больше. Немного высокомерный, не терпящий чужого мнения. Со своей историей о силе искусства и желании разнообразия. Другой, моложе, с миром, в котором есть место для всех. Герои, если принять версию, что они заменили свою личность чужой в своих рассказах, не могут быть названы положительными для меня. Тиран и молодой, но уже уставший.

Рассказ о том, что лучший мир мы можем создавать сами. Пока есть фантазия. Пока есть слушатели. Пока поезд идёт до нужной станции. А может и о том, что без женщин нет равновесия.

На далёком астероиде, вращающемся в чёрном космосе, появился Собор. В результате аварии, благодаря жертве. Чудо ли? Для разъяснения этой ситуации на место отправляется отец Пьер Лавон,

Только произведение обладает многогранностью и сложностью понимания при первом прочтении. Здесь и твёрдофантастические термины будущего — перилевий/аллевий, живокристы да планетоиды; вопросы веры и философии – что есть Чудо там, куда зашёл человек, где оно невозможно? Да и структура текста в виде то коротких глав, то длительных описаний, заставляет читателя вернуться к прочитанному, чтобы понять что произошло.

Вспоминался Питер Уоттс со своей super-hard SF и “Троянский конь” Майкла Суэнвика с одинаковыми почти поднимаемыми вопросами. Для большей визуализации текста подходит просмотр короткометражного анимационного фильма, снятого по мотивам “Собора”, который не отвечает на все вопросы, но позволяет немного представить, потом перечитать и, возможно, самому взяться за перо.

Сегодня слушателям, внимающим и ожидающим новое перед сном, спешу рассказать сказку.

В нашей Истории есть безымянный Герой, неуязвимый и сильный, его Возлюбленная, Прекрасная и Единственная, поиски по страшному миру, населённому чудовищами, чувство через время и счастливый конец. Что ещё нужно?

И длиться наша история будет много страниц и даже при встрече с живым человеком наш главный герой будет с ним разговаривать, но слов мы тех не узнаем. Нет почти диалогов в Истории.

Услышав Зов своей Любимой, Герой, вооружившись самым совершенным оружием, обрядившись в кольчугу самую крепкую, на Подвиг великий отправился. “Спасти всех” зовётся он сегодня. Что же будет?

***Жил-был царь. Собрал он пшеницу со всех полей своего необъятного царства и ссыпал в один амбар. А амбар-то этот был такой огромный, что, если вдоль него на лучшем коне скакать, так за день его не объедешь!

И случилась напасть: на столицу того царя налетела туча саранчи. Да такая огромная, что солнце заслонила. На улицах шелестит, в дома ломится, от саранчи этой дышать нечем. Дня не прошло, пожрала саранча все виноградники, все леса пожрала и не насытилась. Заметалась туда-сюда... И тут-то пшеницу в амбаре почуяла. Налетела саранча на амбар, да без толку. Стоит амбар, как крепостная стена: ни окон в нем, ни щелочки. А двери наглухо закрыты. Сколько дней крутилась саранча возле амбара! Наконец одной повезло: нашла-таки дырочку самую маленькую. Да такую, что только одна туда и пролезла.***

Узнаете о Землях серых и монстрах таких же, непонятных и быстро погибающих, о вулканах и огне их, освещающем эту Землю, о Стражах, в Ночи глядящих на Великую Пирамиду, о Земном Токе и Слове Власти. Но больше узнаете о том, сколько времени герой провёл в пути, сколько съел таблеток и сколько поцелуев заслужил.

***Пролезла и взяла одно зернышко. С двумя-то бы назад не выползла: в щелочку не прошли бы два зернышка. Выползла саранча обратно. А за ней вторая полезла. Эта тоже одно зернышко пшеницы взяла и назад выползла. За второй третья в амбар пробралась. Только выбралась, а за ней — четвертая. А там — и пятая... И пошло, и пошло: одна за другой полезли. Одна вылезет, другая лезет.***

Герой поступает не столь благородно, найдя свою Единственную, почти взяв её на руки, сбегает, не удостоверившись, есть ли другие выжившие, возможно, чтобы не пришлось с ними разговаривать, избегая так диалогов.

“Дом в тысячу этажей” Яна Вайсса вспомнился, когда читал о Великой Пирамиде, да “Бегство Земли” Франсиса Карсака при описании гибели Земли и перемещении разума.

Для стойкого, упорного читателя и слушателя, не без красоты и определённого изящества рассказанная сегодня История.

Охотник Гримвуд, преследующий самого большого лося в мире и его провожатый индеец Тушали оказались в месте, в которое не может войти человек. Там нет места охоте и убийству ради развлечения. Здесь мирно существуют рядом олени и волки, гризли и бизоны. Только тот, кто является “зверем” может остаться.

История о различиях и взаимопроникновении культур. О мышлении, которое приносит цивилизация и может забрать другая.

Недалеко от дома найдено тело владельца заводов, газет, пароходов Сигсби Мандерсона. Убийца неизвестен, жена печально молчалива, мир взволнован и потрясён, репортёры фантазируют, на Уолл-стрит паника. Нужен герой, который сможет успокоить, найти, обезвредить, утешить, логикой фактов играя; жёсткий, но справедливый.

Что есть? Художник, сын художника, детектив поневоле, Филипп Трент, немедля отправляется на место преступления. Встречается со свидетелями и знакомыми жертвы. Один из них, по секрету,

В последней трети книги вероятный убийца сменятся, при этом нет участия Трента, сами подозреваемые спешат признаться в совершённом ими до следующего, чьи слова перевернут сюжет ещё на 90 градусов.

Сегодня роман читается легко, но из-за смешения жанров, слабого внутреннего описания второстепенных и главных героев, малой роли и отсутствия дедуктивных методов и затмевающих “серых клеточек” в способностях Трента, остаётся интересным лишь благодаря запутанности и чередованием “исповедь преступника за преступником”.

История внезапных встреч, которые могут показаться почти волшебными для впечатлительных людей. Автор сознательно добавляет больше сентиментальных элементов: романтику покорения гор, встреча в метро, волшебный исполняющий желания автомат и другие; почти не раскрывая героев.

Рассказ о том, что потери неизбежны и волшебство, подкреплённое усилиями человека, может вернуть то, что хотелось.

История для одной страницы журнала, цветного, яркого, с рекламами и быстро пролистываемого.

Рассказ о вседоступности. Когда есть прибор, позволяющий создавать любую вещь от скрепок до человеческих существ, то происходит упадок экономики, а с ней и морали, индустрии, качества и способности труда, затронуты транспорт и наука, а искусство становится примитивным.

Описание одного дня, в котором уставшие и привыкшие к спокойному образу жизни становятся рабами привычки, молодые и злые берут с собой только настоящее, а вырваться могут только те, кто оставит часть себя прошлому.

Чего ждут читатели от рассказов Эдгара По? Мистики и ужасов. Тёмных и чёрных почти реалистичных рассказов. Откровений о страхах и страшных преступлениях. Здесь есть немного всего.

Автор нагнетает атмосферу в начале описаниями реальных случаев захоронения людей, которые находились в глубокой коме, почти не подавая признаков жизни, чтобы во второй части перейти к монологу главного героя, страдающего навязчивым страхом оказаться глубоко под землёй и старающегося предотвратить такое.

Рассказ о неожиданном методе излечения навязчивой фобии.

Весь сборник пронизан темами Любви и Смерти, только порой по произведениям не разберёшь что жёстче, опаснее и приятнее. В короткой форме стиль автора мне понравился больше, чем в романах. Произведения, оформленные рамками рассказа или повести, обретают чёткость, ясность, создавая эффект фотографичности момента.

В “Предисловии” Симмонс поведал о каждой главе сборника, ну а я прочитал его уже после сборника, чтобы авторская мысль не направляла, а позволила взглянуть со стороны на пройденные рассказы.

“Энтропия в полночный час”. Любовь – родительская, отца к дочери; Смерть – травматическая, чёрноюмористическая, кажущаяся. Лучший и реалистичный рассказ сборника.

“Смерть в Бангкоке” с нотами, запахами Востока. Жестокая и неприятная, возможно. Любви, как таковой, почти нет. Не мужчины к женщине.

Рассказ взросления “Женщины с зубастыми лонами” — мифический, сказка для взрослых. Любовь – физическая, направленная Естеством к слиянию, эротичная.

“Флэшбэк”. Да депрессивный, да трагичный, но читатели, находящие это в рассказе, возможно, не читали “Брошенные машины” Нуна, вот где непроглядность и падение в пропасть с помощью или из-за наркотиков. Рассказ Симмонса больше похож на эксперимент с чисто научной фантастикой, скомканный, планируемый как удар кувалдой по плечу, но получилось лишь деревянным молотком, будто читаешь статью в газете, подумал и забыл. Любовь – в грёзах и воспоминаниях; Смерть – человеческая, из статистики.

В повести “Страстно влюбленный” автор, как в романе “Террор”, применил метод псевдодокументалистики. Придуманный поэт, реальная война. Кроваво, оторванные конечности и выстрелы в лицо. Смерть и Любовь как одно целое.

Немолодой учёный в компании с уборщиком института нашли старый ящик, простоявший под лестницей уже 140 лет, содержащий неведомое. Неплохое начало для киноужастиков 80-х. Тайна, чудовище из коробки, жертвы, повороты сюжета и кровь. Всё в наличии.

В целом рассказ напоминает вышедший чуть позже рассказ автора “Плот”. Оба произведения можно отнести к так называемым “историям про монстров”, где важнее описание, чем развитие персонажей и их диалоги; нераскрываемость природы существ, главенствование ужасного над психологией, хотя и она показана очень хорошо. Журнальные страницы подходят для хранения и открытия читателю этой истории.

История небольшая о жизни и соперничестве двух сестёр. Вайолетт, считающая себя дурнушкой, но умной, и Хьюли, красавица, боящаяся воды и не только.

Рассказ является задачей по геометрии о треугольнике, которого не может быть. Каждая вершина тянет две другие к себе, но это не скрепляет, а лишь разрывает стороны. Автор задаёт нам вопросы о природе любви. Возможно ли, что она возникает, как вспышка и продолжается страстно с возможностью её подпитывать чем-то вроде лжи-фантазии или является привязанностью, противоположной зависти и основанной на родственной связи.

Лишь испытание водой показывает, что вершине М нужно было что-то иное, а сёстры относятся к одной верной прямой.

На Мизаре-2 отнюдь не всё спокойно. Трудная работа, отвратительное снабжение и нехватка женского внимания. Да ещё собираются какие-то заговорщики с непонятными целями обеспечения всем доброго состояния да застрахованного.

История требует второго прочтения, т.к. при первом теряется смысл некоторых действий главного героя — страхового агента Малачи Джонса, этакого Шерлока Холмса с его “Элементарно!” с заменой на “Здравый смысл подсказывает то и то” и остаточного обаяния Эркюля Пуаро, но всё логично и стройно. Так получается ироничный детектив.

Представьте себе, что Вам долгим прохладным вечером нечем заняться. Совсем. Перед компьютером проходят такие дни. У кого-то, например, за компьютерными играми. Жанр – столь любимый многими RPG с примесью стратегии. Цель – развитие до головокружительных высот, враги боятся одного имени, шёпотом произнесённого в тени. Властелин всего, похоже. И мир, как будто, благоприятный в плане неприятностей. Всё хорошо, можно начать.

*Играбельные персонажи*

- Леди с возможностями гипноза, воздействия речи на подавление воли и неотразимая красота. Во время игрового процесса каждый персонаж мужского пола будет стремиться либо убить этот персонаж, либо восхищаться ей. Возможен смешанный вариант. Рекомендуется игроку с зарождающимся комплексом Нарцисса.

- Юный герцог, внезапно беспричинно осознающий свою силу. Каждый будет послушен ему, враги сдаются без боя, ноль эмоций и безжалостный расчёт, глядя в возможные варианты будущего, прилагается. Несбалансированный персонаж. Рекомендуется начинающему игроку или читеру.

- Старый барон. Действует с хитростью, но, обладая малой подвижностью, не является слишком действенным персонажем. Вы надолго запомните, что его грузное тело переносилось с помощью подвески. Боится детей. Не рекомендуется.

В список включены герои, имеющие значительную роль в игровом процессе.

*Игровое пространство* Гигантская планета-пустыня. Дворцы. Дюны.

*Время на прохождение* В зависимости от усидчивости игрока в борьбе с главным недостатком произведения – не перематываемые, не пропускаемые диалоги. Первые две трети издания прямая речь будет перемешиваться с обязательной рефлексией персонажей, даже неигровых. Восхищение друг другом, подчёркивание слов, сказанных собеседником, попытка добавить что-то новое. Конечно, на самой планете отсутствует вода, ведь она вся ушла на объём романа. Извините, игры.

Примерное описание ощущений такое. Возникли неизбежные сравнения с прочитанными первыми двумя томами “Песен Гипериона”, включающие фентезийность футуристического мира, затянутость, обрыв на месте, требующем продолжения, длительность диалогов и монологов. Только Сорокопут Симмонса побеждает Тушканчика Герберта для меня. Также излишняя серьёзность и пафос, отсутствие юмора и проработанных отрицательных персонажей сдвигают в номинации “занудство” дилогию Симмонса на второе место.

Коробка с игрой отправляется на высокую полку, пребывая до этого там 50 лет.

В далёком-далёком будущем в связи с возможным перенаселением Земли и стремлением к новым звёздам и мирам, человечество перешло на новый способ образования. Информация подаётся напрямую, без прикрас, в лоб, а точнее в мозг.

Раз и в 8 лет ты уже умеешь читать, два — и в 18 лет на основе анализа выбирается подходящая профессия. Что происходит в период с 8 лет до 18 неизвестно, но немногие стремятся начать изучать что-то самостоятельно, например, по книгам, проводя опыты и наблюдения. Ждут больше, чем действуют.

Главный герой рассказа, Джордж Плейтен, пытается бороться с существующей системой, пытается выделиться и в итоге не получает ни одной профессии. Остаётся только начать собственное расследование, попытаться вырваться и заявить о себе. Логично, немного квеста и детектива, как и во многих других произведениях Азимова. Вспоминается роман “Конец вечности”, в котором идея возможности перемещения во времени заглушала, подавляла возможность человечества к заселению других планет; здесь же машинное обучение вообще запрещает самостоятельность.

Произведение, отражающее современный вид образования, когда ученик не хочет углубляться в предмет, начать мыслить творчески и создавать, а заглядывает в Интернет, чтобы прочитать описание или краткое изложение, не дальше.

Рассказ о волке? Да нет, не так всё просто.

Один эпизод из жизни волчьей стаи в голодный год с потерями, кровавыми охотами, погонями и выстрелами. Тоже нет.

Произведение о том, что красота бывает незаметной. О том, что волк есть внутри нас, когда вознаграждение за зверя не позволяет увидеть красную Луну. Рычание и вой заменили ликование, ругань и песни, а слабое сияние осталось таким же слабым.

История семьи на фоне разворачивающегося апокалипсиса в границах одного государства. Автор не даёт времени на передышку и размышления и сразу погружает в события и действия. Почти нет мыслей героев, что является плюсом в плане раскрытия их через поступки, но с другой стороны сжимает роман до некоего боевика.

В результате гибели растений от вируса жители городов вынуждены решать оставаться ли на месте и ждать дальнейших действий государства или пуститься в путь на поиск оставшихся защищённых островков с неприхотливым картофелем. Слухи, интриги, жертвы приводят к сбору команды во главе с главным героем, Джоном Кастэнсом, ведущим скромный отряд к крепости брата-фермера. Из-за активных действий в повествовании можно не заметить и не поверить перевоплощению в характерах. Инженер превращается в руководителя группы, потом в повелителя, что носит имя “Закон”. Не верю. Пирри, как антигерой, является более интересным персонажем. Хладнокровный убийца, кукловод, стратег и при этом почти самопожертвование.

Роман является выстиранной, выжатой и выглаженной, пусть немного покрашенной в фантастические цвета, версией “ Гроздьев гнева” Джона Стейнбека, с теми же поисками, неудачами и находками семьи Джоудов. Наставления по радио, поиск домов, попытки спрятаться напомнили “Ночь живых мертвецов” Джорджа Ромеро с просмотром на чёрно-белом телевизоре.

Спешите посетить новый аттракцион! Замок с высокой и неприступной Цитаделью, являющейся входом в подземный лабиринт. Программа включает в себя полное отсутствие связи с внешним миром, погружение в тёмные воды человеческих страстей, клаустрофобию, полёты с высоты без страховки и особо впечатлительным – эксперименты с огнестрельным оружием.

Параллельное повествование не дающее передохнуть, подумать, кто тут реален, и вообще кто о ком читает книгу. Это и атмосфера Замка, как некоей неприступной твердыни, делает роман схожим с “Шагами по стеклу” Бэнкса. Лабиринтами, загадками и мистическими моментами – с “Добровольным заключением” Джо Хилла, но только вначале. В действительности получился немного запутанный полу-детектив, полу-триллер.

С красками, ощущениями и вкусами, порой не очень симпатичными, автор умеет работать, только получаются мелкие осколочные описания, которые ранят, но и забываются быстро, не получились действительно сильные маленькие истории в Истории. Вспомнился термин психофуга, когда человек начинает воспринимать себя, как другую личность, но этот приём не используется до конца, да и не задумывался, возможно.

Краткий, стильный, таинственный роман, но лёгкий и не дающий положительные ответы ни героям ни читателю.

Что будет, если Вашу прежнюю личность сотрут (не полностью), заменят её новой и отпустят на пользу обществу? Как обрести божественную суть, оставив в себе человеческое? Об этом можно узнать, прочитав данную повесть.

Образец твёрдо-киберпанковской фантастики, написанный ещё на заре её. Далёкое будущее, где существует работа психотехника. Эксперименты. Лаборатории. Программирование. Только человечество в организации отношений между полами ушло недалеко.

Рассказ об обретениях Высшего и потерях себя.

Уважаемый Джон Ирвинг, в других местах на земле мы любим читать истории взросления и семейные саги. С большим количеством страниц, раскрытием тайных грязных историй и чистых помыслов даже второстепенных героев. С юмором и возможно эротическими моментами. Но у Вас мы не нашли такого. Точнее весь этот любимый реализм пахнет эфиром и ранними грейвенстинами, которые так хороши для пирогов, что говорит о том, что будет больно и вкусно.

Роман не даёт читателю спокойно перелистывать первые страницы, засыпая с книгой на коленях, первая четверть романа предельно жёстка и подобна корочке на пироге. Захочешь – разгрызёшь и доберёшься до начинки, нет – роман тебе не по зубам и не твоё это вовсе. Отбор.

Истории Рассказчика, даже с многократными повторами (в отличие от приёма соседа по штату Мэн для создания напряжения) не надоедают. Момент с постоянной сменой объекта повествования, как оркестр, где слышен каждый отдельный инструмент. Красиво.

Об экранизации красноречиво поведала Ваша бессловесная роль в этом фильме. Слов нет. Отдельное, не сравниваемое произведение.

А заглавие? Что значит? Всё просто. Правил нет, потому что мы не можем их прочитать, поэтому не нужно переживать об их нарушении.

Их нарушении. Точно.

Хотелось ли Вам когда-нибудь заглянуть в прошлое? Увидеть то, что давно забыто? Людей, фотографии которых не запечатлели и ненадёжен устный портрет. А может битвы и географические открытия?

Героям повести удалось создать прибор, который позволяет по найденным предметам восстанавливать его историю. Благодаря хроноскопу удаётся понять причины гибели участников экспедиции. Вот только прибор является киноэкраном, в котором фильмы реалистичны, но недоступны. Не дотронуться, не перенестись туда.

Имена исследователей, координаты и названия отчётливо говорят об историко-географическом образовании автора. Больше расчет на описания, чем на действия, что может позволить читателю заскучать.

P.S. Не из этого ли произведения брал основу для своей камеры в повести “Легион” Брэндон Сандерсон?

Рассказ, завуалированный под ужастик. Образы, будто из ночных историй в пионерском лагере, от которых застывает кровь и трудно говорить. Пауки, гигантская Нога, непитательная сгущёнка. Всё в серых тонах, как увиденное через немытое окно.

Развитие темы Зоны из “Пикника на обочине” только, как позволяет формат рассказа, в приключенческом, развлекательном стиле. Герои вовсе не герои, не альтруисты, просто вызвались спасть эту Галю, потому что другие не справятся. Такая работа.

Экипаж грузового корабля “Пахарь” обнаруживает существ, которые давно уже исчезли и за последними их представителями ведётся охота. Спасти их или получить прибыль? Такой риторический вопрос стоит перед безымянными, но со статусами представителей различных профессий, героями.

Рассказ с прицельным экологическим посылом. Инопланетяне напоминают героев Саймака, которые бывают пусть не столь приятными снаружи, но близкие человеку внутри. Сюжетно вспомнился фильм “Летите домой”.

Главный герой романа, Уэстон Чейз, врач, решив отдохнуть, отправляется на рыбалку в место далеко от дома. Непогода застаёт его в самый неудобный момент, вынуждая искать убежище в пещере, в которой никто не бывал, наверно, уже 15000 лет. Так ли это предстоит выяснить главному герою.

Роман написан простым, нетуманным языком. Сегодня видна его подростковая вера в человечество, в гуманизм, которой иногда не хватает. В хронопутешествиях, потерях за счёт них ощущается связь с почти таким же наивно-романтичным романом Хайнлайна “Дверь в лето”. Также всеобъятность людей, человечества и даже обращение инопланетян друг к другу, как “человеки”, готовность к самопожертвованию, прилёт космического корабля, приём “рассказ в рассказе” роднят с повестью Семёна Слепынина “Фарсаны”.

Книга для верящих в отражение Земли в других галактиках, надеющихся на то, что через пару веков развитие атомной энергетики пойдёт только в безопасных целях, и понимающих, что последняя перевёрнутая страница служит началом новой.

Под жарким Солнцем на Меркурии, где у людей возникает желание уйти в тень, а сумасшествие захватывает позитронный мозг робота, Спиди, попав в безвыходную ситуацию, кружился в странном хороводе. История борьбы трёх законов робототехники, в которой до конца неизвестно какой из них победит.

Показан правильный метод опытного хороводовода в подтверждение мысли о невозможности машины решать сложные парадоксы без человека.

Какой же вывод? Всегда и везде необходимо составлять чёткие инструкции и приказы и следовать им ради безопасности.

История взросления обычного парня, соседа, друга, знакомого, рассказанная им самим. Языком уже не подростка, но ещё не мужчины. Только для меня становления героя не произошло. Не чувствуется изменений, да и 80% времени книги герой находится далеко от поля сражений. Солдат за линией фронта. Поэтому в начале и в конце книги нам показан один герой, больше приобретавший, чем терявший. Хотя автор мог специально его спасать.

Весли Джексон, девятнадцатилетний рядовой, постоянно находится в поиске. То у него отец сбежал, который найдётся и снова потеряется. То в своём возрасте к нему приходит понимание, что ему нужна жена и сын. Общечеловеческая нужда. Поиск пары. Или ожидание взросления и изменений. Также одной из главных нитей произведения является письмо, письма, возможность творить и писательский труд в частности. Полагаю, что под безымянным писателем автор спрятал себя.

В романе слышны отголоски “На Западном фронте без перемен”, как муштра, издевательства над Какалоковичем, очень похожим на Химмельштоса, крепкая дружба. Это сначала. Потом произведение обретает вид романа “Бойня номер пять, или Крестовый поход детей”, где главной темой является не война вовсе и не бомбардировка Дрездена и Лондона, а участие человека, обычного человека в событиях, менявших историю, только без иронии.

“Мир слишком прекрасен для смерти. Слишком благодатен для убийства. Дышать — это так радостно, видеть — так чудесно. Люди не должны убивать друг друга. Они должны ждать, пока бог возьмет каждого в положенный срок.”

Что делать матери, если выбор её дочери ей не по нраву? Попытаться отговорить, ругать, выставить жениха в неприглядном свете? Только это нужно уметь сделать правильно, здесь нужен настоящий мастер, знаток.

Кратко, интересно и остроумно. И главное психологическая атака действует точно и приносит свою прибыль.

Можно знойным летом размышлять о холоде Арктики и о том, что автор вначале слишком увлёкся набиванием текста длиннотами и скучным описанием быта моряков и кораблей. Получится почувствовать потом? Лёд остаётся безмолвным и пропавшая экспедиция не раскрывает свои тайны.

Книга состоит из эпизодов. Именно эпизоды, не полностью вся история, создают атмосферу страха, отчаяния и неизвестности. Отдельные истории. Всё время автору сохранить температуру, дрожь и боязнь замкнутого закрытого пространства и паники не удалось.

-Спасения и жертвы Блэнки — чёрный юмор в море реализма.

-Перерождение Крозье – борец с неполезной привычкой и новый говорящий в молчании.

-Туунбак. Самые значительные, яркие и громкие эпизоды. Объятия Грэма Гора; нападение после проповеди капитана Франклина, которая сама по себе не позволяет оторваться от текста; Большой Венецианский карнавал; плотоядный против каннибала без души. Существо, сотканное из суеверий и снега, тумана и желания спрятаться, невидимый и заметный.

Только к последним главам книги игра во вкрапления эпизодов стала слишком насаждаемой и не даёт ощущения нужности их, цельности какой-то.

Нет заданных автором с начала книги положительных героев, можно подумать из текста, что многими управляет упрямство, глупость и лень. Хотя это всё завеса, настоящие лица откроются потом.

Эпиграф напоминает о “Белом ките”, да и сам текст подобен старому роману, когда море страшило, а на картах было много белых пятен. Только кто здесь выступает в роли Моби Дика, а кто безумный Ахав? А также вспоминаются северные рассказы Джека Лондона. “Любовь к жизни”? Возможно.

Каждый ищет место, где ему будет уютно, спокойно и приятно находиться. Попытаться продолжить жизнь, когда вмешалась зима и снег. Найти свой Тёплый край.

Рассказ о состоянии потери для всех и постоянного нравственного выбора. Остаться тут, взять детей с собой, пойти пешком или бросить всё и забыться во сне. Напоминающий всем этим рассказ Майка Гелприна “Счастливчик”.

Серый и тёмный рассказ с редкими, но сильными, лучами света.

На окраине Вселенной, у звезды Бетельгейзе командой наёмников/искателей новых миров найдена уникальная планета. Отражение Земли во много раз меньшее по размеру. И жажда наживы выступает на первый план.

Размышления о применении этой планеты в научных исследованиях. Осознание, что она живая. Новые идеи получить деньги придумываются командой. Только планетян никто голоса не услышал в этом вопросе.

В конце рассказа приходит наказание суровое для всех. И невинных и жадных. Лишь сама планета становится дешевле без жизни.

Рассказ о встрече через время. Об ожидании. О мести и о том, что вкус её не всегда сладок. Об антигероях и как ими стать. О невинном ребёнке и почему его можно бояться.

Раненый воин-колдун Кейн, оказывается на постоялом дворе “Гнездо ворона”, где уже был семь лет назад не с самыми лучшими намерениями и результатами этих намерений. Ночь, оставляющая жертвы. Цикл повторяется.

Нет положительных героев, и мысли их не услышать, хотели ли они добра. Чёрным цветом написаны образы. Только немного светлые отношения Кейна и Клесст, но не ярче, чем Геральта и Цири.

Что будет, если Бог-Император, повелитель целого мира захочет встретиться с подобным себе? Что будет, если равной по силе, власти и могуществу окажется представительница противоположного пола? И что произойдёт, когда в их милую беседу за бокалом вина вмешается третья столь же равновеликая Сущность?

Автор вначале размеренно, как подобает героической фэнтези, показывает уставшего бессмертного. Всё было и всё есть. Битвы, победы, гарем. Многолетнее спокойствие, только дождь его иногда беспокоит, да летающие платформы двигаются медленно.

Постепенно скорость повествования будет набирать обороты. Другие миры. Симуляция игры и убийства, как игра. Ресторан. Побег в дожде и битва с роботом. Ощущаемый кожей холод и яркие брызги алого цвета. Детектив с непростой развязкой.

Аналогии с продукцией кинематографа, той самой, где всё зрелищно и “всё не является реальным, хотя и ощущается таким”.

Антиутопичный мир будущего. Слишком большая плотность населения, незаметная единица измерения, на значения которой никто не обращал внимания. За этим следует нехватка пищевых и водных ресурсов, места для жилья и минимальных нужд.

Главный герой романа – Энди Раш, детектив, “рыцарь резиновой дубинки и справедливости”, разбираясь в убийстве одного из “отцов” города, попутно находит и теряет, делает выбор и остаётся один. Вот и вся история.

Не совсем. Этакая неуравновешенность частей книги, которая выглядит как некий минус или недоработка автора (начало – детектив, конец – апокалипсис и осколки чувств и людей) создана для того, чтобы читатель смог увидеть, что для отдельно взятого человека жизнь не изменилась, но для миллионов и миллиардов появились утраты и ущемления. Незаметно. Раш. Работа, долг. Ширли смирилась, если так можно сказать, попыталась приспособиться. Билли Чун. Сол. Тэб. Маленькие истории в большой. Напоминает окончание фильма “Реквием по мечте”. Живые, но с травмами разного вида.

Роман кажется тенью, тёмной стороной книги “На последнем берегу” Невила Шюта, где все герои – романтики и оптимисты, а у Гаррисона – истые реалисты-прагматики, да и глухо звучит лекция Сола о контроле над рождаемостью. Хотя отношения и признания Энди и Ширли заметно выделяются чувственностью над общей тяжестью книги. Из более современных далёких подобий можно вспомнить голод, нехватку продуктов и жару “Заводной” Паоло Бачигалупи.

Энтропия. Функция необратимого рассеивания энергии. Мера хаоса. Показатель того, что всё разрушается со временем.

Страховой агент рассказывает нам о своей работе, отдыхая с дочерью Кэролайн на горнолыжном курорте. С долей иронии вспоминает случаи из практики, в которых курьёзная случайность вносит свой вклад. Анекдоты, которым не поверишь. Настраивает на шутливую атмосферу рассказа. Оттеняя реальную свою жизнь и свои проблемы для читателя.

Троякое яркое объяснение энтропии в виде перевёрнутой объёмной фигуры, спуск по трассе и постепенное сужение частей историй/вкраплений сюжета, как некий саспенс, напомнили о рассказе Рэя Брэдбери “Октябрьская игра”. Дети. Атмосфера. Только у Симмонса нет удара, получилась сглаженная и лёгкая картина. Ещё не близка вершина конуса. Не в этот раз.

Листок с записанным на нём рецептом, вырванный из кулинарной книги. Для гурманов, которые попробовали уже всё и больше и ещё ждут добавки. История о том, что всё циклично, возрождающийся феникс, возвращение родителей в детях, круговорот.

Эпикурейский клуб. Уже не люди, а больше бессмертные всевластные и всемогущие герои решили попробовать что-то новое, и этим неизведанным оказалась мифическая Сантаунская Жар-птица, Феникс, птица Бену. Произведение похоже на рассказанную ночью сказку ребёнку, начало которой он не захотел слушать, а конец растаял во сне.

Автор в предисловии признаётся, что рассказ является подарком дочери и был написан для того, чтобы отдохнуть от “Детей Ананси” – продолжения “Американских богов”. Отголоски, образы этого цикла ясно ощущаются в рассказе.

Представьте на миг возможность стать невидимым. Сразу возникнут порочные мысли и попытки добыть то, что раньше было недоступно. Любая драгоценность в ювелирном магазине, подглядывания за противоположным полом, преступления без наказания. Автор в рассказе показывает нам обратную сторону такого дара. Что будет, если невидимку задумано не будут видеть и слышать, как будто он заключён в звуконепроницаемый и непрозрачный пузырь, который лишь занимает место в пространстве, но безразличен окружающим?

Безымянный герой, осуждённый за холодность к другим, проходя путь от эйфории к очищению, взрослеет, понимая суть “мягкого” наказания.

Вспоминаются герои рассказа Харлана Эллисона “Вы меня слышите?”, которые исчезали физически и в сознании людей, потому что те не обращали на них внимания.

Рассказ описывает отношения между палачом и жертвой. Давление одного над другим распределяется и накапливается так медленно и тонко, словно по одной капле набирается полный сосуд, обрушивая содержимое на голову, когда этого не ждёшь. Надёжно, жестоко и эффективно.

Главный герой философией напомнил “Постороннего” Камю, а неопределённость во времени наказания — “Тайное чудо” Борхеса. Быть может уже прошёл и год, а может и секунда.

Произведение не даёт ответов. Важно лишь понимание того, что есть вещи, независимые от нас. Можно играть в шахматы или пытаться сбежать, только ветру, кружащему листья, всё равно.

Рассказ о потерях и способах осознания их. Ругаться. Кричать. Молчать. Закрыться. Бороться. Яростно или нет. Смириться. Отпустить.

Завораживающий живой яркий и сочный текст, напоминающий стиль рассказов Элизабет Хэнд или Трумена Капоте. Не богат событиями, упор на описания и эмоции. Тихо, стараясь не потерять и не разбудить, с тяжёлой ношей серебряного ключа, ступая к гаражу. Поиск и ощущение детей рядом напомнили рассказ Харлана Эллисона “Кроатоан”, а окончание – финал романа Иэна Макьюэна “Дитя во времени”.

Научиться отпускать.

Из-за проблем с подачей топлива советскому космонавту, высадившемуся на Луне и показанному с точки зрения американского писателя, осталось жить несколько минут. Сомнения в причинах собственной жизни и смерти. Воспоминания. Попытки найти что-то, за что можно было бы уцепиться. Только не помогают ни философы древности и современности, ни любовь, ни наука и патриотизм. Приходит только осознание неизбежного. Только мера хаоса – энтропия.

Ближайшие аналогии – “Калейдоскоп” Рэя Брэдбери и “Задним числом: 480 секунд” Харлана Эллисона с более мягкими и оптимистичными (если так можно сказать) финалами.

Авария транспорта вынуждает двух врачей, спешащих на рождение первого человека на Марсе, идти пешком. Дорога оказывается длинной не из-за расстояния. После заката нельзя громко говорить — может напасть быстро двигающаяся, нападающая только справа безымянная опасность.

Оптимизм и романтика космоса. Чуждые существа, казалось бы, должные вызывать страх, описаны штрихами так, что кажутся и в нападении дружелюбными. По крайней мере, было бы желание и возможность их изучать.

Рассказ-набросок ощущается как материал мультипликационного фильма или даже диафильма. Коротко, не без вопросов, но не скучно.

В результате несчастного случая и жёстких погодных условий один участник экспедиции на Марс вынужден остаться на планете до прибытия следующей через несколько лет. Марк Уотни, Робинзон Крузо в почти современных реалиях, – инженер, ботаник и мастер на все руки.

Ситуация складывается так, что всё против главного героя. И воды ограниченное количество и связи нет и ждать спасения долго, а еды мало. Даже музыка для расслабления после тяжёлого трудового дня – нелюбимое диско из 70-х. Так введено в роман, чтобы Уотни его пребывание на Марсе не казалось долгосрочным отпуском. Чтобы не сидел, сложа руки, ведь на него смотрят миллионы зрителей. Книга, рассчитанная на киноверсию. Пусть даже и с химическими формулами и задачами на определение количества калорий и массы.

Герои на Земле и команда корабля “Арес” остались для меня безликими или одноликими даже. Да, разные национальности, женщины и мужчины, разные профессии, но не получилось прочувствовать их разность. Расчет на взаимозаменяемость, быть может.

Не хватает более явного ощущения драматизма ситуации (заменяется пафосным подглядыванием и лёгкими критическими ситуациями), Брюса Уиллиса, вытягивающего короткую спичку и спасающего планету самопожертвованием, туземца Пятницы (заменяется диалогами с телевизором/сериалами).

Во владение поместья Грейндж вступают новые хозяева. Шеридан Кроксли похожий на Джемса Броуди из своего Замка с женой. Их встречают приветливые и трудолюбивые слуги, отличающиеся своеобразным необычным внешним видом. Похоже на начало детектива.

Постепенно автор погружает нас в ужасные и ироничные подробности жизни местных обитателей. Классификация чудовищ, похожая на классификацию межвидовых организмов. Атмосферой, темой и иронией история похожа на “Маскарад” Каттнера.

Интересный рассказ с быстроразвивающимися событиями, юмором и небольшими деталями овощеводства.

Серые мёртвые волны. Мёртвый песок. Равнодушное небо. Мир после ядерной катастрофы, где последние выжившие существа – вороны.

Случайно на берег выбрасывает бутылку с джинном, который был бы рад выполнить любое желание, он всегда за людей, в их разрушениях и укреплениях, но их уже нет. Право получить исполнение мечты достаётся вороне, которая помнит, даже скорее инстинктивно желает. Не дворцы и не города. Просто утолить голод.

Не всегда первое желание является самым важным и правильным, но джинн, выполнив свою работу, добровольно заточил себя опять в бутылку. И не вернёт её море. Ne ver. more.

*Здравствуй,

История любви двух подростков на фоне надвигающегося Ледникового периода. Алика — Дроув и Паллахакси-Кареглазка. Представители почти враждующих двух семей, почти по Шекспиру. Чужая планета, но почти Земля. Под Солнцем Фу.

Необычные существа. Локсы. Лорины, напоминающие мне почему-то сказочных героев Туве Янсон. Мохнатые, наивные, успокаивающие, понимающие, что идёт похолодание даже яснее, чем люди. Ледяные гоблины.

Основным фоном, заставляющим героев проявлять характер и совершать поступки, является война между астонцами и эртонцами. Непонятная. Скрытная. Только слышно каждый день, что Аста всё ближе.

*лето…

Нет лета в этой книге. Страницы, пронизанные морозом. Пропитанные холодной водой. Со снегом и отсутствующим обогревателем. Мёрзлый, мерзляки и “отмёрзни”.

Лето в чувствах. Во взгляде и поцелуях. В бегущей навстречу фигурке.

*и прощай.

Наивно порой. Метания взрослых на одном уровне с попытками Дроува разобраться в том, кого любит он.

Не такого конца ожидал. Не подростковая литература. “Вскоре появились лорины.” Согреют ли?

Группа туристов с гидом во главе, осматривая достопримечательность Котлован-Парка — пустынную Низину, оказывается втянута в политическую интригу. Подозрения, шпионы, взрывы и жаркие ночи, погони и маски, сброшенные со всех.

Описание героев немного скупо и скромно, но окупается находками автора в виде произношения имён героев с учётом их рангов, согласно этикету, с добавлением эпитета “свободный/свободная”. Рэднал вез Кробир, Тогло зев Памдал, Пеггол вез Менк. Как будто из восточной сказки. Наш мир, но немного увиденный через призму другой природы, другой планеты. Другие единицы измерения времени и расстояния. Подобное встречается у Джека Вэнса.

Повесть о том, что нужно быть осмотрительнее с незнакомцем, что едет рядом на осле, потому что в равной степени он может оказаться и Тираном и жаждущим погрузиться в новое море.

Баскетбольная площадка, на которой играют подростки. И душевая с горячей, очень горячей водой. Забрасывать мяч в корзину, получать раны, умирать и оживать снова, чувствовать, что живой, почти.

Играй, играй, не останавливаясь. Пойми, что это единственное, что ты можешь делать, другого ничего нет. Ни дня, ни ночи, ни любви, ни злобы, ни сладкого, ни горького, даже боль, пускай и сильная, будет кратковременной.

Антон, быть может, получил второй шанс, преодолевая испытание огнём, но такой мог получить и Саша, заступившись, заменив собой главного героя. А может они оба ушли на общих основаниях. Хочется верить, что всё же игроки не стали друг другу Другими в замкнутом пространстве игровой площадки за открытыми дверями.

И отправились представители разных профессий в паломничество в количестве, выраженном простым числом, только, прибыв к месту назначения, все уже и позабыли, зачем это нужно и так ли важно. За страстью и местью, за Музой, за побеждающей верой, за молодостью, возвращающейся и убывающей, за воспоминаниями и за распутыванием петли Шрюона.

Ленар Хойт/Поль Дюре. Первая история. Странное племя. Туземцы и проповедник. Исцеление через страдания.

Федман Кассад. Солдат, ищущий единственный ощущаемый женский персонаж в дилогии.

Мартин Силен. Харлан “А не пойти ли Вам бесталанным лесом?” Эллисон и Чарльз Буковски. Персонаж, за которого переживаешь, даже понимая, что не будет он на Древе Боли. Острый сам.

Сол Вайнтрауб/Рахиль Вайнтрауб. Слишком выдавливание эмоций от недуга, не столь ужасного.

Ламия Брон. Не женственна в компании не столь стремящихся использовать силу.

Консул Гегемонии. Вспоминает. Действует. Устал. Жить дальше.

Прошиты моральные образы поэзией Китса, а тела на колких ветках — Сорокопутом.

И в путь после историй своих за руку по дороге из жёлтого кирпича. Конец? Не верю, что планировалась одна книга. Полуслово.

В конце “Падения Гипериона” опять намёки на Страну Оз. Не верю, что законченный сюжет дилогии.

Автор, хотя порой было очень интересно прочувствовать все идеи и искать верные решения сюжета, Вы — зануда. Не тот носящий такое прозвище, что разбавляет повествование потоками воды или обжигает тоннами сухого песка, хотя что-то такое и ощущается. Скорее жанр космооперы обязывает. Как в старом анекдоте.

“ — Папа, что такое опера?

— Сынок, опера — это такой спектакль, который начинается в 7:00, а когда ты через три часа просмотра смотришь на часы, там всего лишь 7:20.”

Профессор Хакачиник изобрёл радио, позволяющее слышать голоса из прошлого. Исторические деятели, мореплаватели, изобретатели. Так хочется узнать, о чём говорили они, да даже и обычные люди или литературные герои или герои мифов. Не столько узнать, сколько подслушать.

Что-то похожее встречалось в повести Брендона Сандерсона “Легион”. Камера, позволяющая увидеть прошлое. Почти побыть там или может опровергнуть книжные версии истории. Гарри Гаррисону удалось юмором и неожиданными высказываниями людей из прошлого сделать это.

Резкий финал. Изобретение против учёного. Любопытство должно иметь пределы.

Экипаж корабля “Мэри Синклер” обнаруживает бразильский бриг, брошенный командой и почти затопленный. Единственной вещью, представляющей ценность, что можно вынести с погибающего судна, является загадочный сундук, полосатый и закрытый. Предупреждающая надпись на нём об опасности. Только кого это остановит? Тайно любопытных и алчных убивает что-то. Понятно, что вскрывается и эгоизм их.

Рассказ небольшой, держит интригу до конца. Не детектив, но рядом. История одной странной находки бесконечного океана.

На дне сундука/ящика нет надежды. Там золото. Сыр для второй мыши.

Главный герой романа, Гельвард Манн, достигает временно-пространственного совершеннолетия, выходит на новую ступень званий – гильдиер, т.е. принадлежащий гильдии, и вынужден покинуть свой Город. Окружающий мир застыл, как бы в средневековье. Товарообмен, причём человек-продукты. Арбалеты. Всадники. Сам Город, носящий имя Земля, представляет собой замкнутую самодостаточную систему, поэтому выход из него подарит Гельварду новые ощущения. Весьма неожиданные.

Практика с выкапыванием шпал и переносом на новое место на свежем воздухе. Основы экономики. Мостостроительство. Управление движением крупного транспортного средства. Всё это поможет ему в осознании работы разведчика будущего. Только, чтобы понять будущее, нужно проделать путь в прошлое.

Тут и наступают главные противоречия книги с раскрытием некоторых тайн в конце произведения. Герой видит расширение пространства, сдвиг почвы, изменения в фигуре сопровождаемых им женщин. Продвижение на юг создаёт эти метаморфозы. Продвижение на север, вперёд, в будущее тоже преподносит свои сюрпризы. Элизабет на рисунках предстаёт не совсем стандартной, выше и худее, чем она видит себя. Позже узнаём, что то, что видел герой – побочный эффект нового вида энергии, навязывание образов радиацией, галлюцинации. Постойте. Если герой выходил из Города, то влияние его должно уменьшаться и реальный мир для Гельварда — действительно такая быстродвижущаяся почва, рвущаяся одежда, скатывание в пропасть. Противоречие. Значит, радиация существует вне городских стен и это подтверждается высказываниями о некоей Катастрофе. Покинув Город, начинаешь ощущать то, чего нет. Отстранённость гильдиеров в описании прошлого подтверждает, что они не могут рассказать то, что происходит вне Города, нужно почувствовать самому. “Не есть ничего вдали от Города” – предупреждение об отравлении, скорее, об усилении галлюцинаций ягодами. Встаёт вопрос о реальности вообще других людей в деревнях и потребности в перемещении. Отец Гельварда стареет не от времени проведённого в будущем, а от того, что севернее радиационный фон сильнее.

Почему тогда естественное время в Городе за прогулку героя в прошлом так убежало далеко вперёд? Какая цивилизация существует в Англии и как туда добралась Элизабет? Почему учёные мужи Города не дошли до строительства летательных аппаратов? Быть может, Гельвард находится в неподвижном обычном городе и это ему приснилось.

Упрямство и консерватизм под конец книги кипят внутри героя:

“ — Ты считаешь, что единственно возможная и правильная точка зрения только твоя?

— Нет, не считаю. Но тут не может быть никаких споров. Они неправы, и ты знаешь это не хуже меня”.

Получается, что гильдиер – тот кто, пропитался этой радиацией внутри или снаружи Города и стал недалёким, смотрящим в одну сторону, неразвивающимся морально человеком Средневековья.

Отголоски. Давно читая краткое описание романа, предполагал схожесть с рассказом Дж. Г. Балларда “Безвыходный город”. Давление строения на мировоззрение, путешествия во времени. Также один из второстепенных героев носит фамилию Мальчускин, в романе Флэнн О'Брайена “А где же третий?” есть герой МакПатрульскин (в оригинале MacCruiskeen), эта книга тоже поднимает вопрос реальности реальности, только более изящно.

Что важнее: реальность или рельсность?

Телемак Хикс, владелец ресторанчика “Вершина” рассуждает о смысле жизни и вспоминает своё прошлое. То прошлое, богатство которого состояло в товариществе.

Два друга, характерные для героев О.Генри, т.е. не обременённые постоянной работой, но имеющие большой груз жизненного опыта, сошлись в моральной дуэли за руку Прекрасной Дамы.

Прочитав этот рассказ, можно узнать насколько высоким может быть порог терпения и как правильно добиваться внимания девушки в присутствии соперника.

Заглавный герой произведения, устав от скуки в родном городе, решает отправиться в морское путешествие, полное романтики (ужасных приключений, как оказалось), необычных переживаний (физических и моральных) и открытий (географических и фантастических). Роман является описанием взглядов По на существующую в 1838 году карту мира с “белыми пятнами”. Белый цвет не раз будет назван пугающим в последней трети романа. Открытия – зло?

В осуществлении дерзкого плана в побеге из дома ему будет помогать сын капитана корабля, Август Барнард. Прятки в трюме корабля, попытки выбраться на свежий воздух, драка не с крысами, но с бешеным псом напомнили мне “Морского волчонка” Майн Рида. Последующие происшествия с долгим мучением жаждой и голодом, “кровавый” жребий – его же “Затерянных в океане”. Ньюфаундленд Тигр и герой Ричард Паркер использованы нагло Янном Мартелом в “Жизни Пи”.

Роман взросления? В определённой степени да. Почти зрительно Артур Пим проходит перед глазами читателя путь из мальчика в мужчину. Стойкого, разбитого ситуациями, но и окрепшего благодаря им.

Из непонятного, пусть оправданного малым количеством страниц и большим количеством действия на это количество, остался такой момент. Герои погибают, но окружающим нет времени ни грустить о них, ни печалиться. Через пару страниц не остаётся и воспоминания. Может потому что место действия основной части романа – вода, которая не имеет памяти.

Мистическое откровение в конце романа – быть может очищение и рай для героев. То, что ищут все. Покой ли?

Стивен Лидс, детектив с множественными личностями, живущими своей, реальной для них жизнью, не спит. Не дают ему отдохнуть ни “аспекты”, ни люди, желающие познакомиться с его феноменом, ни дела, помочь в решении которых может только он. Требуется найти тело пропавшего учёного, которое он сам использовал, как флеш-накопитель. Преследования наёмного убийцы, научные работники со своими причудами, тайны и разгадка, органичная и продуманная.

Страницы произведения при чтении проносятся быстро, есть даже небольшая интрига, но фантастическая идея в этой повести уступает первой части. Намного проще представить себе возможность таких биотехнологий, чем камеру, позволяющую видеть прошлое. Интересны вопросы, связанные с религией, задаваемые автором.

“Скорее всего, мои аспекты — обычное следствие одинокого детства”. Билли Миллиган?

Наблюдается наивность в расследовании и характере персонажей. Джей Си и Айви стали какими-то более мягкими и уязвимыми что ли. Может очеловечиваются? Перестают быть призраками/невидимками?

На вопрос, заданный мною в отзыве на первую часть “Сколько ещё времени пройдёт до того момента, когда ты не будешь нуждаться в нас?” автор ответа не даёт и повторяет его ещё раз. Хотелось бы, чтобы в третьей повести из этого цикла “аспекты” стали видны окружающим героя людям, отпустили его, обрели свои тела. Пусть живут сами по себе, а Стивену Лидсу найдётся пара в лице неуловимой Сандры. Возможно?

Начиная читать повесть и постепенно погружаясь в неё, заметил странную связь содержимого с названием. Почему шестой? А, вот, вроде в тексте проскальзывало сообщение о шести спасённых на острове. Наверно, шестого обнаружат почти живым на закате. Постойте. Закат – это имя? Ну, наверно, герой Закат пользуясь природным чутьём охотника – траппера, пробираясь через все опасности растительного и животного мира, на себе принесёт его в лагерь. На самом деле история названия оказывается более лиричной и связанной с культурой островитян. Тем интереснее.

Закат, охотник, следопыт, похожий на замкнутого, по молчанию и географически, аборигена нашего мира (что подтверждает автор в послесловии), предпочитающий делать, чем говорить, при возвращении на остров, где обитают птицы, анти-телепаты, служащие помощниками в выживании, обнаруживает незваных гостей. Только Патжи, остров-Отец, отличается крайне жёстким суровым характером ко всем чужеземцам. Далее идут поиски, борьба с кусающимися, жалящими, душащими и прочими опасностями. Некое выживание-робинзонада.

Визуализация, зрелищность, образность высока. “Аватар” в бумажном рассказе. Экологический баланс на первом месте, те же гигантские хищники. А ментальная охота и защита напомнила, конечно, “Запах мысли” Роберта Шекли.

Сын короля, решив узнать насколько обширны владения отца, отправился искать границы. Для связи с ним путешествуют семь гонцов. Да только путешествие вдогонку за горизонтом затянулось.

Конечно, история напоминает апории Зенона с погружением в теорию рядов, но также для меня в рассказе ощущалась аллегория о нескольких возрастах человека. Главный герой, начав путешествие, пусть не юным искателем приключений, но уже почти зрелым мужем, оторвался от дома. Пропасть между детством/юностью и настоящим моментом всё более расширяется. Географическая. А временная обретает смысл. Принц находит предел жизни. К нему ли стремится всё?

Роберт Ардах обладал способностью выигрывать на скачках. Без объяснения причины. Только окружающие замечают рядом с ним какого-то неприятного человека, который однажды придёт за платой за некие услуги. И произойдёт это ночью. Небольшое преобладание описательной части над сюжетной. Таинственность. Старинный замок с тайной.

Простой сюжет, напоминающий детективные рассказы Конан Дойла или мистические рассказы По.

Хотите прочитать рассказ с запахом сливы и шелестом ширм, получив в придачу суеверные страхи, пропитывающие всё вокруг? Лёгкий, как раздвижная бумажная дверь, и наплывающий, жестокий и грозный, как цунами. Правильно, отправляемся в Японию. История художника, который для большей реалистичности картин, должен прочувствовать, увидеть, запечатлеть то, что хочет изобразить. Только заказом ему были не фруктово-цветочные натюрморты или морские пейзажи, а ужасные картины мучений грешников в Аду. Рассказ о любви к уродству и потерях красоты ради него.

В отношениях между Ёсихидэ и Хорикавой нашёл отдалённые параллели из отношений героев рассказа Дэвида Болла «Свиток». Подавление личности, но тут самомучение художника более отчётливо. Как будто сам он устал и хотел избавиться от кисти в своих руках, понимая к чему приведёт его просьба.

Олег, главный герой рассказа, узнаёт о специальном Методе разговора с собственной Тенью, благодаря которому можно получить ответ на главный вопрос.

Немного странный, не открывающийся с резкого наскока рассказ. Для меня распался на две части:

1) Первая с жалящим юмором и неожиданными решениями, подсказками, ответами Тени. Рассуждения о её возрасте, попытки вырастить долгоживущую, живые диалоги. Интересно и быстро;

2) Вторая – философский психоделический бой Тени и Света внутри сознания. Поток теорий и видений. Погружение. Вязко и тяжело. Резкое выныривание. Где? Что?

Из подобий или похожих произведений с заменой человека двойником, быть может, вспоминается сказка Андерсена с почти похожим названием без Созерцателя.

Пробуждение в незнакомом месте в незнакомой обстановке. Поиски даже своего имени. Потеря памяти. Знакомо? Начало квеста приключенческого и интересного. Детектива с множеством тайн и загадок. Триллера с убийствами и неожиданными поворотами. Щепотку от каждого из этих жанров этот роман содержит. Но только чуть-чуть.

Петр Брок, детектив, оказывается внутри живого гигантского самодостаточного государства/города/замка/дома с множеством этажей с целью найти принцессу и победить Главного Ужасного Злодея. Да, некоторая сказочность и даже сюрреалистичность в описании персонажей присутствует. Издающие животные звуки (вспоминается Козёл из рассказа Мервина Пика “Мальчик во мгле”, да и то же давление Замка над человеком), слепой Провидец, которому никто не верит, калеки.

Очень простой язык повествования, почти разговорный. Некоторая наивность в чувствах героев, Злодей непременно вездесущий и всемогущий, а Герой неуязвим и смел.

Борьба со сном и проникновение сна в реальность дают тонкие намёки на главную интригу книги. О том, что

Концовка книги не неожиданна, но подходящая. Только подобная мне больше понравилась в романе Флэнна О'Брайена “Третий полицейский”.

История всемогущего волшебника, юного и не знающего о своём даре.

Директор школы случайно из сочинения узнаёт, что друзья одного из учеников являются обладателями сверхспособностей, и решает поближе с ними познакомиться. Поиски однофамильцев, конкуренты и неожиданные повороты. Детективный сюжет, спрятанный в обёртку фантастики. Психологический триллер с наказанием за преступлениями ли?

Если хотите узнать, что мог бы сделать взрослый Стюарт Бьюкенен, – прочитайте рассказ Уэллса “Чудотворец”.

Погружаясь в волны интернета, нашёл информацию о том, что Нил Гейман является одним из искусных и почитаемых рассказчиков историй в ряду со Стивеном Кингом, Диккенсом и Шекспиром. Ну что ж. Посмотрим. До этого прочитан был роман “Благие знамения”, но там ощущалось влияние Терри Пратчетта, напарника по произведению.

О завязке. Главный герой Тень стремится вернуться к жене и новой работе, но в результате несчастного случая лишается смысла его стремлений домой и становится охранником/водителем/помощником таинственного человека по имени Среда. Цели, которые он преследует туманные. Череда встреч со странными и даже понятными людьми. Недолго. Название книги говорит довольно громко.

Герои. Живые и мёртвые, долгожители и статисты на страницу. Яркие и объёмные. Те, кто существуют в главах-отклонениях от основного сюжета, раскрашивают произведение, дополняют, не мешают.

Повествование. Почти равномерное. Затягивает, не отпускает до глав в тихом мирном рае Америки, городке, где никогда ничего не происходит. Так задумано. Чтобы читатель заскучал и в развязке детективной части немного удивился. Очень хороший ход. Языком простым, внесением постоянно новых каких-то деталей, которые “выстрелят” позже фантазией, погружением, перескоками от малых внутренних историй к главным очень напомнило мне роман Дэвида Вонга “В финале Джон умрёт”.

Диалоги. Весомые и не пустые. Монолог Сэм о том, что “Я могу поверить в то, что правда, и в то, что неправда, и в то, о чем вообще никто не знает, правда это или нет” – один из самых интересных и запоминающихся.

Реальность и мифы. Боги и герои легенд. Что-то похожее отдалённо звучало в романе Дика “Лабиринт смерти”. Боги с очеловечиванием качеств характера – “Князь света” Желязны, только жёстче и современнее.

“В конце концов, все религии по сути метафоры: Господь – это мечта, надежда, женщина, насмешник, отец, город, дом с тысячью комнат, часовщик, оставивший в пустыне бесценный хронометр, некто, кто вас любит, даже, быть может – вопреки всем доказательствам, – небожитель, чья единственная забота сделать так, чтобы ваша футбольная команда, армия, бизнес или брак преуспели, процветали и взяли вверх над любым противником.”

Рассказ о контакте с растительной формой жизни. С верой в то, что каждому чуждому организму, даже паразитическому, присуще гуманистическое мышление. Исцеление незнакомца ради самой жизни.

Имеются: две пары космонавтов; взгляд на чужаков со стороны цветка-инопланетянина; квест в поисках Старейшин. Компоненты, встречающиеся часто, но от этого не делающие рассказ плохим. Щепотка юмора. Своеобразный мир.

Хотите узнать, как чувствуют себя два организма в одном теле? Или как Друг и Напарник могут разрушить лёд, казалось сковавший уже навсегда? А может быть Вы любитель скороговорок, которые помогут в защите от телепатов? Тогда прошу к данному произведению.

Представь себе, что ты океан. Безграничный безмолвный и всё знающий. Живой и развивающийся. Ничего не дающий, но щедрый.

В далёком космосе, на далёкой планете есть Станция. Каждый из её обитателей-учёных, пытающихся контактировать с окружающим миром, имеет какую-то психологическую травму, тайну в прошлом. Психолог Крис Кельвин, обнаруживает “гостью” – давно погибшую жену Хари. Очень напомнила мне она Сильвию — героиню рассказа Филиппа Дика “На Земле слишком скучно”. Та же проблема с самоидентификацией, та же мольба и просьба вернуться и вера в то, что всё в порядке. И, конечно, вспомнил “Третью экспедицию” из “Марсианских хроник”. Боль из прошлого, только сильнее и неотступнее.

Представь, что ты мать. Планета, женщина, учитель. Желающая научить и передать опыт.

Все эти создания, фантомы, “гости” – суть учебные пособия, материалы для лепки. Солярис наблюдает за общением учёных с ними, как на уроке рисования. Ученик создаёт рисунок на чистом листе бумаги, потом учитель найдёт в оттенках, цветах и линиях смысл и поставит оценку. Можно смять лист, но всегда есть новый. И Солярис оценивает даже попытку уничтожить.

Представь, что ты маленький ребёнок. Открытый всему. Доверчивый и беззлобный. Почти Бог. Или еще не готовый им стать.

Юрист из 1953 года по ошибке получает посылку из будущего. Внутри неё оказываются флаконы, баночки и тюбики с интересным содержимым. Согласно инструкции, прилагающейся к посылке, из этого набора можно создать простейшие организмы, да впоследствии и человека. Тут и проявляется любопытство, присущее детям.

Почему так называется рассказ? Нет-нет. Не для детей. Да, это конструктор. Анатомический набор для клонирования. Но это игра в Бога. Поэтому невразумительными, робкими, неудачными и детскими будут попытки управлять правилами этой игры. Плесень. Получеловек. И на десерт – антипод.

Концовка в стиле “заберите меня, отдайте ребёнка ей”, говорящая о правдивости источника этих слов, не прилагается. Тем интересней догадываться о психологии выбора между оригиналом и почти оригиналом.

Земляне на неизвестной планете встречают представителей другой инопланетной цивилизации, скорость развития которых намного превосходит человеческую. Из местных жителей могут получиться хорошие учёные и инженеры, но нужно учитывать то, что сейчас они являются частично дикарями, хотя и двигаются скачками вперёд.

Ощущается экономическое мышление героев в этой ситуации. Не хотим, чтобы эта часть космоса досталась другой расе, поэтому сделаем их частью нашей. Только почему не предполагают, что на Земле инопланетяне в “горниле гигантской бурлящей цивилизации” не станут хозяевами?

Короткий поучительный пацифистский рассказ о том, что человек – маленькая песчинка во Вселенной.

Страховой агент влюбляется в жену клиента и в компании с ней решается на убийство. В случае успеха выполненной операции главный герой получает и девушку и деньги.

Задумка – выполнение – признание. Вот и весь сюжет. Это не столь детектив для меня, т.к. нет здесь ни тайны, ни расследования с ложными версиями и неожиданными поворотами, и я ждал лишь момента и способа разоблачения. Одним из плюсов произведения являются постоянные диалоги, как в чёрно-белом фильме, где упор сделан не на картинку, а на слова. Также положительным моментом является ведение истории от первого лица, позволяющее немного посочувствовать герою.